РАБОТА ПО МЕТАЛЛУ

После обнаружения в 1654 г. богатого погребения франкского короля Хильд ерика, похороненного в Турнэ (Бельгия) в 482 г., стало ясно, что художе­ственная работа по металлу, которую выполняли ре­месленники периода Великого переселения народов, осталась непревзойденной вплоть до эпохи Возрож­дения. Позднее ученые осознали и то, что вещи, которые были погребены вместе с Хильдериком, го­ворят о широких контактах германских ремеслен­ников в V—VI вв. В изделиях из наиболее бога­тых погребений можно различить стили орнамента и технические приемы, которые выдают связи франк­ского и аламаннского королевств со Скандинави­ей, Италией, Ближним Востоком и Причерноморь­ем. Стиль варварских ювелирных украшений стал крупнейшим и даже, пожалуй, единственным вкла­дом, который внесли варвары в стили европейского искусства. Основа для поразительных достижений эпохи Великого переселения народов была заложе­на еще в германском железном веке, однако по-на­стоящему значительные сдвиги в декоративных тех­никах произошли лишь в IV столетии. На несколь­ких страницах невозможно рассказать обо всем: мы лишь перечислим основные технические приемы, которые использовались в работе кузнецов и ювели­ров, прежде всего при изготовлении ювелирных из­делий и оружия. Однако перед этим нужно сказать несколько слов о характере искусства германцев во­обще.

Сказать, что в период римского железного века настоящего германского искусства вообще не суще­ствовало, будет, конечно, преувеличением. Однако такое преувеличение будет простительно. До IV в. декоративное искусство имело лишь очень огра­ниченную сферу использования. Если на металли­ческих сосудах, брошах и керамике и появляется орнамент, то он редко или почти никогда не пред­ставляет собой нечто оригинальное. Везде очевид­но римское влияние, прежде всего римских метал­лических изделий, и самые прекрасные из всех предметов искусства и культа, обнаруженные в сво­бодной Германии, — это работа не германских, а кельтских ремесленников: котел из Бро, котел из Гундеструпа и повозки из Дейбьерга. Даже позднее, в начале периода Великого переселения народов, стили орнамента и техника металлообработки, рас­пространенные среди германских народов, были не чисто германского происхождения, хотя для ремес­ленников севера они и стали своими.

Германские художники не интересовались нату­ралистичным или изобразительным искусством. Они предпочитали работать с одним орнаментом, и стиль, которые они развили, был результатом разработки огромных орнаментальных возможностей, которые давало им изображение животных. Они поняли, как крадущиеся и извивающиеся звери могут заполнить лишнее пространство на брошах и металлических накладках. Животные, которых они создавали, «за­хватили» основной дизайн: они превратились в змее­видных существ с повернутыми назад головами или морских коней с извивающимися хвостами, а то и в безымянных чудищ с птичьими головами и крылья­ми. Если с этом мире и появляются люди (что бы­вает довольно редко), то их тела также оказывают­ся вытянутыми или искаженными. Вскоре появ­ляются и сочетания фигур: фантастические звери хватают человека, еще один монстр скачет на мор­ской лошади... Понятно, что некоторые из этих гро­тескных сцен борьбы между людьми и чудищами изображают сцены из мифов, однако было бы слиш­ком утомительно, да и не нужно пытаться их отож­дествить.

Этот великолепный орнамент — чистейший об­разец декоративного искусства, которое предназна­чено для того, чтобы просто и непосредственно ра­довать глаз. Звериный орнамент с самого своего зарождения в IV в. просуществовал на севере еще семь столетий или даже больше. Он ни в коей ме­ре не ограничивался одной работой по металлу. В скандинавских камнях с узорами, которые начали появляться в конце V в., также чувствуется влияние этого стиля. Проявлялся он и в орнаментальных ра­ботах по дереву, которых, однако, сохранилось не­много.

Наряду со звериным стилем, самая яркая отли­чительная черта германских ювелирных изделий — это обильное использование драгоценных камней, прежде всего гранатов, обрамленных золотом. Как и звериный стиль, эта манера также зародилась не на севере. Готы, поселившиеся в Причерноморье, впер­вые узнали эту технику от своих соседей-кочевни­ков, и принесли ее на Запад. Некоторые из самих кочевников, в первую очередь гунны, также принес­ли этот зрелищный стиль на Запад— одно из не­многих положительных достижений этого невероят­но дикого и воинственного народа. Такие контакты между германцами и кочевниками позволили запад­ным людям познакомиться с традициями искусства, возникшими далеко на Востоке. Снова и снова са­ми предметы свидетельствуют об этих контактах. На оборотной стороне золотого амулета, инкрустиро­ванного мелкими гранатами, который был обнару­жен в Вольфсхайме в Рейнгессене, есть персидская надпись с именем сасанидского царя Ардашира (правил в 226—241 гг. н. э.). Ардашир умер за два века до того, как эта вещь, в конечном счете, ока­залась в могиле готского или гуннского воина.

Приемы, использовавшиеся в изготовлении деко­рированных ювелирных украшений и орнаментов на оружии, все были очень древними: некоторые из них были известны на севере уже в бронзовом веке, то есть более чем на тысячу лет ранее. Все еще не­ясно, как они стали частью технологии изготовле­ния пышных украшений в ходе позднего римского бронзового века, однако германские ремесленники прекрасно владели всеми этими приемами. Основ­ной техникой изготовления брошей, пряжек и тому подобных изделий была отливка металла в двухчаст­ных глиняных формах. Постепенно в отливке эта техника заменила технику «потерянного воска» (по-французски с!ге-регёие), поскольку все больше и больше рос спрос на пары одинаковых брошей. Гли­няные формы и сами по себе позволяли добивать­ся впечатляющего изобилия мелких деталей, хотя в некоторых случаях требовалась тонкая доработка с помощью гравировальных инструментов. Гравиров­ка украшений, которые уже приобрели свою основ­ную форму в ходе отливки, стала весьма обычной техникой в железном веке, а в IV в. она пережила существенное развитие. Гравировка подразумевала нарезку орнамента с помощью тонких грабштихелей (или резцов) и долота. Это было очень похоже на обработку дерева, и, возможно, узоры на дереве или кости действительно использовались в качестве мо­делей узоров на металле.

Сходство с резьбой по дереву особенно очевид­но в том стиле гравировки, который так и называ­ют «резьбой по дереву» (по-английски сЫр-сагут§, по-немецки КегЪзсЬти): здесь достаточно сложные узоры получались с помощью нарезок в виде буквы «V». Среди основных форм такого орнамента были звездочки, розетки, квадраты, треугольники, пира­миды, зигзаги и меандры. Позднее появляются лис­тья и звериный орнамент. Резная бронза, в основ­ном броши, пряжки и накладки для поясов являют­ся самыми обычными из гравированных предметов: их обнаруживают не только в свободной Германии, но также и в пограничных римских провинциях, где они были частью униформы поздней римской ар­мии. Период, в течение которого это искусство до­стигло пика своих достижений, — это IV и начало V в. Практиковалась и гравировка на драгоценных металлах, прежде всего на серебряной посуде и на­кладках, которые часто еще дополнительно укра­шали посредством штамповки, чернения или по­золоты.

С гравировкой была тесно связана резьба как та­ковая. В этой технике рельефный орнамент делал­ся с помощью чеканки и перфорирования. Простые формы чеканки встречаются еще с римского желез­ного века, прежде всего на бронзовых котлах и се­ребряных кубках, имитирующих римские образцы. В период Великого переселения народов она употреб­ляется все реже и реже и появляется вновь только тогда, когда ремесленники викингов осознают все ее преимущества. Самые интересные среди ранних че­канных узоров — это фризы с изображением зверей или геометрическим орнаментом, на который накла­дывалась тонкая пластинка из бронзы или серебра.

Одним из древнейших способов нанесения орна­мента на металл был таким: мастер просто ударял молотком по штемпелю или клише, прижатому к подготовленной поверхности. Под влиянием рим­ских моделей германские ремесленники начали в IV в. вводить новые формы штампованного орна­мента. Характерным для работ того времени был «звездный стиль», который получил свое название из-за часто встречающегося мотива звезды. Сюда же относятся и рога из Галлехуса, хотя фигуры-ап­пликации на них, естественно, отвлекают внимание от менее значительных деталей орнамента. Зачас­тую этот стиль фигурирует на штампованных сереб­ряных пластинках, которые нередко были украше­ны чернью. Однако вершиной этой техники были не предметы «звездного стиля», а брактеаты — зо­лотые дисковидные подвески, имитировавшие рим­ские монеты и медальоны. В центральном круж­ке брактеата был рисунок, напоминавший портре­ты римских императоров. Он выполнялся с помо­щью ударов гравированным клише сзади.

Как всегда, германский художник достаточно вольно обошелся с образцом. Голова сильно увели­чена, и нередко она поставлена на свернувшегося или крадущегося зверя. Вокруг центральной панели на более крупных брактеатах мы видим несколько концентрических рамок, покрытых изящным штам­пованным орнаментом, зачастую настолько тонким, что пространство между штамповками можно уви­деть только с помощью лупы. На этих странных ор­наментах иногда встречаются рунические надписи, что указывает на их связь с потусторонним миром, а рисунки на многих изображают божеств. Некото­рые ученые видят на брактеатах Тора, Одина, Тива и Фрейра; во многих случаях эти отождествления выглядят убедительно. Менее аргументированны­ми кажутся попытки показать, что брактеаты вопло­щают сложные мифологические схемы. Совершен­но ясно, что их носили как амулеты; они давали владельцу защиту и счастье. Это видно из руниче- ских надписей на многих брактеатах, где говорится что-нибудь вроде: «Я даю счастье» или «Счастье та­кому-то». Божественные существа и символы, кото­рые изображались на брактеатах, возможно, оказы­вались там как символы силы, а не как проводники мифа.

Римский железный век принес с собой инкрус­тацию. Инкрустации обычно бывали серебряными или бронзовыми, но иногда использовались медь или позолота. Ремесленников вдохновили привоз­ные римские металлические изделия, однако мас­тера на севере приспособили эту технику для целей, которые никогда не приходили в голову жителям империи. Некоторые творения скандинавских ре­месленников — это просто миниатюрные шедев­ры. Самая простая инкрустация представляла собой проволоку, вбитую в бороздку, вырезанную на ме­талле-основе. Края бороздки наклонялись друг к другу, и они прочно удерживали проволоку на ме­сте. Позднее в более сложных изделиях инкруста­цию делали больше, чем могло поместиться в бо­роздке, а лишний металл плющили на поверхности основы. Впервые серебро и бронзу стали использо­вать для инкрустации различных бронзовых и же­лезных предметов уже во II в. н. э.

Среди наиболее древних таких предметов — пре­красные пряжки из Мункехейгора (Лоланн) и Смед-бю (Эланд). Пряжка из Мункехейгора присоедине­на к прямоугольной пластинке, обрамленной близ­ко поставленными серебряными проволочками, а внутри этой рамки накладка украшена серебря­ной филигранью. Пластинка на пряжке из Смедбю обильно декорирована серебряными крестиками и шевронами, в то время как на самой пряжке мы ви­дим инкрустированный узор из косых линий. При­мерно с этого времени появляются и инкрустации в бронзе. А самыми прекрасными образцами остается пара шпор из Хернинге, Кепинг (Эланд) с бога­той филигранью на плоских поверхностях и тонкой серебряной сеточкой, покрывающей шипы. Среди предметов вооружения можно назвать еще одно вы­дающееся произведение несколько более позднего периода— ножны из Крагехуля (Фюн), бронзовая накладка которых инкрустирована и медью, и сереб­ром. Незаметно работа IV в. в этой технике перехо­дит в изделия периода Великого переселения наро­дов, и, безусловно, в этом искусстве существовала непрерывная преемственность — во всяком случае, в том регионе, где оно достигло своего расцвета, — южной Скандинавии. Однако оно ни в коей мере не ограничивалось Севером. Инкрустации умели делать и франки, и аламанны, и готы, и англосаксы в Бри­тании.

Вершиной работы по золоту и серебру была тех­ника филиграни и клуазоне. Филигрань представля- ла собой орнамент из проволоки и крошечных ме­таллических шариков, обычно золотых; в близкой к ней технике грануляции использовались только ша­рики. Шедевры филиграни создавались в Скандина­вии в V—VI вв., хотя эксперименты в этой области велись уже два или три столетия. Трудно подобрать «типичный» пример из всей той огромной массы предметов, которая сохранилась до нашего времени, однако золотые шейные кольца из Аллеберга и Фай-ерстадена, а также накладки для ножен из Турехоль-ма по меньшей мере дают понятие об удивительном качестве этой работы. Хотя искусство филиграни требует ловкости и умения, по сути своей оно дос­таточно просто. От вытянутой проволоки отрезают кусочки золота и серебра, а затем помещают их на слой угольного порошка. При подогревании кусоч­ки металла приобретают шарообразную форму. Те­перь их можно присоединять к проволоке или ме­таллическим пластинкам либо с помощью пайки, либо снова их подогревая и давая им пристать к новой основе. Второй метод позволяет получать са­мые изящные предметы — крошечные золотые ша­рики словно подрагивают и подпрыгивают при ма­лейшем прикосновении.

В IV в. германская работа по металлу претер­пела значительные изменения из-за быстрого рас­пространения клуазоне. Эта техника пришла от ко­чевников Причерноморья. Клуазоне — это полиро­ванные камни или эмаль, оправленные в сетку из маленьких металлических ячеек; сами эти ячейки зачастую организованы в сложные узоры. Камни и эмаль придавали блеск изделиям златокузнецов, до­полняя изящество тонкой филиграни. Самым лю­бимым камнем для украшения был гранат, озаряв­ший украшения и драгоценное оружие огненным сиянием. Гранат в оправе использовался почти во всех областях германского мира, где только работали по золоту: в Англии, Фризии, Скандинавии, во франкской Галлии и лангобардской Италии. Камни закрепляли в оправе, наклоняя металличе­ские стенки друг к другу, и, чтобы гранат не разбил­ся во время установки, на дно ячейки клали слой смолы. Блеск камня можно было увеличить различ­ными способами: иногда поверхность делали слег­ка выпуклой, иногда под камень клали кусочек зо­лотой или серебряной фольги. В V в. и позднее на сами гранаты иногда накладывали инкрустацию из золота или эмали, и отныне ранние геометрические узоры начинают уступать текучему звериному орна­менту.