ГЛАВА 7. Вернувшись домой, я заварила кофе и зашла в комнату

Вернувшись домой, я заварила кофе и зашла в комнату. Поставив чашку на стол, я развернула к себе один холст, что уже был обрамлен в изящную раму.

Этот рисунок я привезла из родины. Смешно, но меня тогда долго не хотели пускать через таможню, приняв его за предмет искусства. Пришлось тогда задержаться, объясняя, что авторское право принадлежит мне и грабить родину, вывозя его за границу, я не намеренна.

Когда-то, лет пять назад, мне приснился сон. Во сне я была принцессой какого-то сказочного королевства (как это не банально) и у меня был принц. Он был настолько красив, что образ мужчины из сна плотно засел в моем воображении.

Проснувшись утром, я попыталась нарисовать его. Натянув холст на раму, я сделала набросок. Мне удалось передать его величественный силуэт, длинные волосы и овал лица. С носом тоже проблем не возникло, а вот когда дошло дело до губ и глаз, я застопорилась... В памяти был взгляд, полный любви и тепла, но вспомнить все детали я не могла.

Мой принц приходил еще несколько раз во сне, но большего я вспомнить так и не могла. Невзирая на это, я верила, что как только закончу рисунок, мой нарисованный принц обязательно придет ко мне. Краем души я понимала, что все это только плод моего воображения. Но ведь так значительно веселее жить, когда сердце верит в чудеса...

Сейчас рука сама потянулась к портрету и, практически не осознавая, что я делаю, я дорисовала губы, чуть растянутые в полуулыбке. Отошла, чтоб полюбоваться - красивое лицо, теплая улыбка. Я попыталась воскресить в памяти глаза парня из сна, но перед глазами вновь был только полутемный силуэт.

Я выпила кофе, наслаждаясь спокойной джазовой композицией, которую выбрала из любимой подборки, и хотела уже просмотреть материал, что дал босс, но меня отвлек звонок в дверь.

Посмотрев в глазок, я увидела соседку. Вездесущая мисс Адамсон (что просила звать ее Адриана) в свои семьдесят была сухонькой старушкой и внешне походила на мисс Марпл. Она была на пенсии и развлекалась собиранием слухов про всех и вся.

Интересно, что ей от меня понадобилось? Открыв дверь, я поздоровалась. Милая старушка, начав сетовать на погоду, напросилась на чай. Отпив из чашки, она завела разговор о том, ради чего пришла.

- Алекса, ты одинокая девушка... - протянула она.

- Допустим, - решила не вдаваться в подробности я, слушая соседку.

- Тебе, наверное, так одиноко!

- Бывает, - вздохнула я, мисс Адамсон со своим предположением попала точно в цель. Пока я задумалась, упустила начало рассказа. Услышала только обрывок "...такой милый мальчик". Решив, что она, заядлая любительница животных, нахваливает какую-то из соседских собак, я активно закивала головой со словами: "Да, конечно!"

- Как замечательно! Я знала, что ты согласишься! - она чуть не подпрыгивала от радости. Обижать ее не хотелось, а я все же решила уточнить, на что я успела подписаться.

- Ну как же? Билл такой милый мальчик! Он тебе понравится. Ты встретишься с ним послезавтра. Я дам ему твой номер телефона.

- Так это человек! - запоздало дошло до меня.

- Вот глупенькая! Конечно. Он тебе позвонит послезавтра, и вы встретитесь. Возражения не принимаются! Алекса, я так тебя люблю, деточка! Он тебе отлично подойдет! Вы понравитесь друг другу! - выпалив эту тираду, она ушла, а я переваривала информацию.

Все-таки свидание это не так плохо. Не зря же я портрет почти закончила. Может именно этот Билл окажется моим принцем? Главное уйти пораньше от заказчика.

Решив отложить папку с материалами на потом, я, напевая под нос 'Love is Gone', пошла в душ. Песня, услышанная мной когда-то по радио, прочно засела в голове. А ведь голосок у меня довольно неплохой.

В возрасте семи лет мама привела маленькую девочку с огромными бантами на пол головы в музыкальную школу. Если детей в таком возрасте родители силком тащили в это учебное учреждение, то я сама уговорила маму отвести меня туда. Музыкальным инструментом было выбрано фортепиано, и начались первые занятия. Уже в детстве я отличалась железным упорством и не жаловалась практически ни на что, доводив дело до конца. Пару раз родители замечали, что их Сашенька уже без энтузиазма посещает уроки. Про успехи в вокале я могла щебетать вечера подряд, попутно подпевая Пугачевой, а вот про музицирование на фортепиано из меня сложно было вытащить пару слов. Через месяц родителей вызвали к директору музыкальной школы. Мама, краснея, слушала гневную тираду женщины о том, что ее дочь прихлопнула крышкой пальцы учительницы.

Дома меня ждал грандиозный скандал. Впервые я ослушалась родителей, стоя на своем. Оказалось, что учительница за любую провинность ругала учеников, на чем свет стоит, не стесняясь в выражениях, и часто била по рукам за неправильно сыгранную ноту. Скандал поднялся грандиозный, но желание играть у меня пропало.

Через два года я все же переборола страх и взяла в руки гитару. Дедушка-учитель попался очень добродушный и помимо классики учил подбирать мелодии на слух. Профессионалом я так не стала, да и сцена для меня нечто далекое - даже на отчетных концертах коленки подкашивались от страха, но для себя пою часто.

Выйдя из душа, я одела любимую пижаму и ушла спать. Завтра мне предстоит тяжелый день. Хоть бы парни из группы не оказались заносчивыми звездами, что сами не знают, чего хотят...