Эпизод 11 О чем она мечтала?

О дальних странах, о прекрасных людях, да банально как и все. Как и многие другие. Никто не станет отрицать, что, закрыв глаза, он представляет себя в другом каком-то мире, лучшем. Мир, в котором тебя все будут любить, понимать, обожать и восхищаться твоей красотой и добрыми делами, духовностью твоей и непосредственностью. На самом деле все же этого хотят. Да. Те самые молочные реки-кисельные берега. Только для кого-то это должно происходить где-то на лазурном берегу Франции, для кого-то в деревенском домике за городком «Ступино», для кого-то в квартале Красных Фонарей в Амстердаме, список бесконечен. Так вот, для моей подруги таким вот раем казались дальние страны и ей очень хотелось ездить по миру и что-то творить . Есть люди, которые рождены в России, но им комфорно где-то в других мирах, в других странах, даже порой неважно в каких. Это люди-граждане мира. Они находят кусочек жизни на каждом обрыве, в каждом звуке уличной скрипке какого-нибудь музыканта. Для них кусок жизни в съеденной напополам с кем-то шоколадке( единственном, что было съедено за весь день). Они умеют спать на траве, ходить в экспедиции, не заботясь о том, насколько хорошо они выглядят, при этом они поразительно хороши. Никто не посмеет это отрицать. Отрицать будут те, кто завидует. Завидует от собственной зависимости. Зависть она всегда от зависимости. Зависишь от того, от чего другие независимы и их независимости завидуешь. К слову сказать, я сама не принадлежу к такой категории «граждан мира». Я пока не научилась этой науке. Очень долго и честно пыталась, но пока не получается. Но я знаю таких людей, они существуют. Очень много подделок под это, много закосов и попыток подражать, но нет. Надюшка очень хотела стать таким человеком. Она им и была, если б не напыления, которые все равно оседают на нас, как бы мы не не отражали удары этих пылинок.

Синяя птица (Финал)

Хочется Синюю птицу. Всем хочется. Идешь за ней, куда поманит, оступаешься, заходишь в какие-то страшные дебри, какие-то комнаты, тебе шепчут: «Не ходи! Там страшно! Там беда!» А голос оттуда-то: «Иди! Только ты! Именно вот ты ничтожный и маленький сможешь это сделать!». Если вспомнить сказку про «Синюю птицу», то птичка-то там ловилась не для себя любимого, а для так называемой «больной девочки». Так вот эта «больная девочка»-есть наша больная душа и уязвленное самолюбие. Те, кто читали Метерлинка, либо смотрели сказку в детстве меня поймут.

Надо утешить, надо осчастливить, но не себя, а этого «больного ребеночка» в своей душе. Так что ли. Так вот этот ребеночек пока не взрастишь его, не сделаешь взрослым, не излечишь от мечты, либо мечтой, не даст тебе покоя этот ребеночек. Не даст. Будет плакать, да так что никакой конфетой не успокоишь, строгостью не урезонишь, а игнорировать -так будет умирать.

Только потом не надо удивляться, почему ты себя не ощущаешь живым, или ты жив, но на половину. Можно конечно делать душе бесконечные аборты, но хорошего в абортах мало, вообще, в любых.

Надежда поехала спасать эту свою «маленькую девочку» в Америку.

Ее синяя птица улетела за моря, а может и пригрезилась, стала фантомом, грезой, которая позвала сладкоголосой заморской музыкой, какими-то киношнами грезами детства, несыгранными ролями, которые мерещились. Какой-то красивый мир, те прекрасные люди, которым нужны почему-то помощь и поддержка. Почему-то манили ее эти дебри, эти дали. Но зачем говорить? Она хотела и сделала то, что хотела сделать. Я люблю ее за одно то, что она не болтала языком и не жалела себя обездоленную, а рванулась в пространство в поисках своей доли! А вернется ли она или нет, она победила в любом случае! Она прикоснулась к мечте, рассеялась ли эта мечта как дым, или оставила ей что-то, но в любом случае маленькая девочка в ее душе была спасена. Она держала в руках Синюю птицу. Даже те 9 часов полета до США(летала и знаю), птица все же сидела в ее руках. Пусть она выпархнула из рук, стоило Надюшке выйти на трап. Пусть уже там птицы и никакой не было. Но ведь мгновение она была счастлива. И ничто, никакие «просто поездки заграницу погулять» не сравнятся с этим чувством полета вникуда . Оставить позади все, что тяготит, перечеркнуть все, зная, что можно всегда вернуться. Там, откуда она уехала мало что изменится с ее возвращением

Дальние и долгие поездки -это чудо. Вся боль отступает, все уходит назад, а ты несешься легкая и пустая. Зато когда возвращаешься, тоже удивительное чувство. Когда берешь в себя тайны других людей, приезжаешь с ними и кажется, что теперь ты другая для своих. Идет от тебя эдакий флер, но он быстро стирается и еще более болезненной кажется тебе привыкание к родному. То, что смешило и не утруждало в поездке, раздражает и выводит из себя на ровном месте дома. Наглотаться такого огромного мирового воздуха, чтобы потом дышать запасом, что есть. Но ведь люди придумывают себе разные способы всасывания кислорода в душу. Для кого-то –это такие вот своеобразные побеги за мечтами. Пусть постоянные, пусть несбывающиеся, но они совершаемые и это главное.

Возвратиться. Да. Она скорее всего вернется, моя странная, вечно летящая куда-то подруга. И снова начнутся наши длинные беседы, посиделки, мысленные полеты. Но все же, с поправкой, я надеюсь, я даже верю, что мы будем счастливыми по-настоящему. Потому что и в самые зимние холодные утренние часы, в самые отчаянные грустные минуты мы умели быть счастливыми и улыбаться. Даже самых удивительно горьких и озлобленных людей нам удавалось миновать. Потому что пока другие держали на лицах «кирпич пафоса», либо «маску обреченности», мы выдавали то, что чувствовали действительно здесь и сейчас, радость и горе, приветы-поцелуи или ругань.А уж если и случится настоящее счастье, то это будет тем самым возвращением , для которого и бегут люди в дальние страны за сотни городов и морей. Вернуться с обретенным или обрести по возвращению. Обнять тех, ради кого возвращаешься, но только по правде. Или начать где-то другую жизнь. Как любят шутить острословы в Сети, под новым именем, новой репутацией. Но зачем? Ведь уезжаешь и возвращаешься не для того, чтобы что-то доказать кому-то или оправдаться перед кем-то. Едешь за счастьем, за тем, что любишь, а возвращаешься тоже за этим, как бы не казалось это странным. И не бывает других возвращений.