Глава 19. Шаг через пропасть. 6 страница

Ты даже не представляешь, как дико я этого хочу, подумал он, отстраняясь. Пожалуй, если говорить о тебе, то, кажется, я все-таки понимаю, что значит это проклятое слово.

Обеспокоенный взгляд Марты из-за стола — пришлось незаметно кивнуть, а еще — отмахнуться от настойчивой мысли, что Рэй все-таки, видимо, клинический идиот, раз надеется спрятаться от местных магов за дверью. И искренне верит, что его присутствие не почувствуют.

— Ме-ерлин, я тысячу лет так не отдыхал… — счастливо покачал головой сидящий прямо на полу у стены Алан. — Дарлейн, памятник тебе или Петеру ставить?

— Памятник, вроде, Вилене, — усмехаясь, пожала плечами Марта. — У нее ж день рождения.

Прюэтт фыркнул и лениво, расслабленно потянулся, как книззл, выгнулся, закидывая за голову руки. Сверлящий, буквально вбивающий в стену, остановившийся взгляд Натана, прикованный к ладони Алана, обернутой тонкой упаковочной веревкой от одного из подарков, Лоуренс ощутил едва ли не кожей.

— Эй, с тобой все в порядке? — участливо обернулась к Натану Кэтрин.

Еле-еле прикрытый сарказм в ее голосе распознала бы даже куколка. Ларри прикусил язык, чтобы не рассмеяться.

Мерцающие пламенеющей глубиной, бездумно счастливые темные глаза Алана почти вытесняли из памяти точно такие же, только совершенно другие. Почти окончательно.

* * *

При всем уважении к Кингсли — даже за годы скользящей дипломатии и почти что совместной работы забыть о том, что он — человек, не получалось никак.

Иногда Драко с тоской вспоминал Уильяма Перкинса. Единственное существо из мира людей, в котором страсть к исследованиям временами перевешивала человеческие реакции, позволяя если и не понимать друг друга, то хотя бы узнавать и присматриваться.

Мерлин — с Перкинсом действительно можно было общаться почти с удовольствием. По сравнению с остальными представителями славной расы…

— Так не может продолжаться до бесконечности, и вы это знаете, — резюмировал Кингсли.

Он слишком пристально рассматривал покачивающуюся рядом ветку акации. Любая деталь, казалось, могла зацепить его внимание целиком — всегда, когда он нервничал, но пытался это скрывать. У него бы почти получалось, если бы не такие вот мелкие привычки, выдающие состояние быстрее повышенного тона или еще каких-нибудь учащенных сердцебиений. Сердце у бывшего Главного Аврора, похоже, и впрямь было твердокаменное.

— Все это длится уже слишком долго, — помолчав, продолжил он, по-прежнему не отводя взгляда от ветки. — Стихийных магов среди людей становится слишком много, чтобы называть это случайными контактами. Вы должны понимать, что ситуацию необходимо стабилизировать раньше, чем она выйдет из-под контроля.

Драко не выносил слова «стабилизировать» в исполнении Кингсли.

А еще он не выносил душных осенних вечеров, когда они с Поттером оказывались вынуждены тратить часы на неулыбчивого Министра Магии — до сих пор, похоже, подозревающего их в способности действительно контролировать каждого мага. Ни годы общения с Поттером, ни годы прочесывания отчетов, поступающих из городских Департаментов Министерства, похоже, Кингсли не убедили ни в чем.

Иногда, ловя на себе взгляд его непроницаемых глаз, Драко чувствовал себя вторым Темным Лордом, которого едва удается держать на грани вовремя скармливаемыми жертвами и подачками.

Как себя чувствует Поттер, он от души предпочитал не вдумываться. В Гарри было множество других желаний и чувств, которые стоили внимания куда больше и которым хотелось это внимание уделять. Что же касается Кингсли — и Гарри, и девочки слишком давно извелись, пытаясь предположить, что и куда может вывернуть, и слишком давно сдались на милость Малфоя и его предчувствий, позволив Драко выруливать каждый новый этап переговоров, куда тому заблагорассудится.

Только человеческий Министр Магии мог думать, что, выбирая каждый раз в собеседники Поттера, он разговаривает с единственным существом, от которого зависит исход всей их витиеватой многоярусной дипломатии.

Впрочем, и Панси, и даже сам Гарри это заблуждение в Кингсли только поддерживали. Драко не возражал — ему было все равно, кого назовут «магом, изменившим все». Хватало того, что мир изменялся. Каждый прожитый день.

Поттеру, кажется — тоже. А так и впрямь получалось намного удобнее.

В конце концов, Кингсли вечно выпускал из внимания девочек, а порой даже и самого Малфоя, сосредотачиваясь исключительно на препирательствах с Гарри, у которого, надо сказать, с каждым годом все лучше получалось сверлить собеседника тяжким взором, изображая в нужных местах колебания.

Мерлин, я научил огненного мага вести переговоры, усмехаясь, подумал Драко. Вот где подвиг-то. Кто б оценил еще…

Он был готов мысленно бичевать обоих во все возможные стороны, лишь бы не думать о том, как ему страшно — каждый раз, когда Кингсли объявляется в замке.

— А в чем проблема? — непонимающе моргнул Гарри. — Насколько я знаю, накладок давно уже нет — если не считать единичные покушения, но к ним, я вам уже говорил, ребята готовы. Никто из нас не будет оскорбляться на всю расу, если один представитель показывает себя в идиотском свете.

Кингсли задумчиво покусал губы — и наконец-то отвел взгляд от злополучной акации. Решился, холодея от неясных предчувствий, констатировал Драко, стараясь дышать ровно и машинально впиваясь пальцами в край скамейки.

— Давайте подведем итог, мистер Поттер, — предложил Кингсли. — Если вы не против. На данный момент стихийные маги присутствуют в Департаменте каждого крупного города Магической Англии. Их услугами пользуются везде — начиная с Аврората и заканчивая отделами научных разработок. Они проживают на человеческой территории больше трех лет, ежедневно контактируя с людьми — и при этом ни одного случая спонтанной инициации.

Драко мысленно закатил глаза — Кингсли можно было хоть придушить, но он все равно делил посвящения на «спонтанные» и «запланированные». И первыми в его терминах являлись, похоже, попросту нежелательные лично для него, как для человека, мыслящего широко и по-государственному.

— Я и говорил, что их не должно быть, — невыразительно откликнулся Гарри. — По крайней мере — на данном этапе.

— Говорили, — покладисто согласился Кингсли. — А еще говорили, что инициация неконтролируема.

— Зато иногда предсказуема, — не выдержал Драко. — Мы не выпускаем из замка тех, чье положение нестабильно. По крайней мере — да, на данном этапе.

Бывший вояка здорово наловчился не думать при них о том, что собирался сказать. Гарри грешил на неизвестную магам технику тренировки авроров, Драко — на врожденную склонность Кингсли к отщипыванию позиций в свою пользу везде, где дотянутся ручки, просто из вредности. Даже невзирая на потенциальную бессмысленность этих попыток.

— Я только рад, — невозмутимо констатировал Кингсли. — Далее — ваши маги полностью контролируют вверенные им территории по части отслеживания себе подобных существ. Они равнодушны к власти, деньгам, положению и прочим возможным атрибутам коррупции. И — их становится все больше и больше.

— И что? — Гарри поднял голову и уставился Министру в лицо.

— Их деятельность не может и дальше оставаться не легитимной. Они занимают фиктивные должности, живут в служебных квартирах и получают зарплату через подставных лиц — при таком размахе деятельности, как мы имеем сегодня, это уже смахивает на попытку проникновения в госструктуры и подготовку к бескровному перевороту. Текущий режим должен открыто поддерживать магов, а не делать вид, что их не существует, иначе в глазах обывателей ваши действия именно так и начнут выглядеть.

Драко медленно перевел дух. Мерлин, да неужели! И вечности не прошло.

— Мистер Поттер, я в курсе, что маги только выглядят разрозненными, — теперь Кингсли невидяще смотрел в землю, будто самое страшное он уже произнес, и теперь может позволить себе просто порассуждать вслух. — Мне хорошо известно, как функционирует связывающая их сеть, на ком из них она держится и насколько часто маги прибегают к помощи друг друга — что, вы правы, позволяет выделять даже на крупный город всего одну семью, несмотря на то, что в ней присутствуют маги не всех стихий. Мне известно, что отчетность о деятельности каждого покинувшего школу мага поступает сюда, к вам — подозреваю, что весьма регулярно. Вы можете сколько угодно говорить, что не контролируете своих подопечных, но я бы предпочел обойтись без экивоков — кажется, стихийные маги предпочитают именно этот способ общения? Вы не просто контролируете их деятельность — я подозреваю, именно вы ею и руководите.

Ох, как хорошо, что Поттера Кингсли не слышит, изо всех сил сохраняя непроницаемое выражение лица, подумал Драко. Ох, как же хорошо, а.

А уж как хорошо, что Гарри больше не старается высказать в глаза каждому собеседнику все, что у него на языке вертится…

— Я подготовил проект соглашения, регулирующего жизнь и права стихийных магов в человеческом мире, мистер Поттер, — спокойно закончил Кингсли. — Если вы согласитесь с формулировками, в следующем месяце я представлю его на утверждение Визенгамота. Вы ведь подтверждаете, что лично гарантируете поведение любого из ваших выпускников?

— Да, — Поттер даже не колебался.

— И что, разговаривая с любым из них или поручая любую задачу, фактически, человек разговаривает лично с вами? Мнение и поступки вашего выпускника будут совпадать с теми, какие были бы у вас на их месте?

Хитрит, сволочь, зло подумал Драко, закрывая глаза. Поттер, убью, если сейчас начнешь в правдолюбство играть. Слышишь меня? Точно убью.

— Разумеется, — выдержав паузу, процедил Гарри. — Мистер Кингсли, мы уже не раз это обсуждали — вы можете не играть в формулировки, смысл от этого не изменится. Да — я лично отвечаю за каждого из тех, кого выпускаю из школы, и вы прекрасно знаете, насколько это — не просто слова.

Кингсли удовлетворенно кивнул и вытащил из кармана миниатюрный пергамент — судя по всему, уменьшенную копию свитка.

— Я так и думал, — сообщил он. — Визенгамоту не нужно знать каждого мага — ему достаточно знать вас, мистер Поттер, и контактировать только с вами. Все остальные — исполнители, рабочие особи, как в колониях насекомых.

Гарри едва сдержался, чтоб не поморщиться. Но, слава Мерлину, промолчал.

— Допустим, — согласился он. — С учетом специфических особенностей каждого.

— Значит, наличия вас среди членов Визенгамота, как Верховного Мага и представителя всей вашей расы, тоже будет достаточно.

Драко на секунду показалось, что он ослышался. Нет, легализовать ребят давно стоило, и то, что этот вопрос назревает и дозревает, не сомневался никто. Но — что-что он сейчас предложил?!..

Гарри уже вовсю увлеченно проглядывал свиток, не очень-то утруждаясь хотя бы думать погромче. С трудом понимая, что именно там написано, Малфой отчетливо слышал только одно — Поттеру что-то уже взбрело в голову, и теперь ему так весело, что он едва заставляет себя сидеть на одном месте.

— Координация деятельности магов, участие в законодательном собрании Магической Англии, разрешение конфликтных и спорных межрасовых ситуаций, контроль за популяцией, функции дипломатического представителя… — перечислил Гарри, поднимая голову. — Кстати, вы предлагаете ввести штатные должности в госаппарате, на которые школа обязуется поставлять магов людям? И гарантируете им занятость, безопасность и уровень жизни — я все правильно понял?

— До тех пор, пока вы лично отвечаете за них — да, — не отводя взгляда, ответил Кингсли. — В список необходимых магу документов свидетельство об окончании этой школы включено, и этот пункт не обсуждается — Визенгамот никогда не одобрит бесконтрольные действия магов, не прошедших через ваши руки.

— Разумеется… — с показным безразличием пробормотал Гарри, снова вчитываясь в свиток.

Драко все еще пытался заново научиться дышать. Получалось плохо — на такое не ставил никто из них. Не в ближайшие двадцать лет.

Похоже, Кингсли можно было простить даже его маниакальное желание цепляться за ошибочные убеждения — за одну только способность думать так далеко вперед и не бояться идти против предрассудков. Если этот проект одобрит Гарри, то после Кингсли его одобрит и Визенгамот — в этом Драко не сомневался.

— Знаете, — вдруг заявил Поттер, отрываясь от пергамента. — У меня по большому счету пока только одно возражение. Но существенное.

Кингсли вопросительно приподнял бровь.

— Вам не нужен я на месте представителя магов. Вам нужен тот, кто будет столь же адекватно выражать их точку зрения, как это сделал бы я.

Драко изумленно моргнул. Похоже, сегодня они решили добить его вместе.

— Простите, но этот пост — не настолько формальность, чтобы его занимал рядовой маг, — возразил Кингсли. — Принятие решений, не просто касающихся отношений между магами и людьми, но и касающихся только мира людей — это прерогатива того, кто определяет идеологию и политику общества. Я вполне доверяю вашему мнению, мистер Поттер, но — либо пост Верховного Мага занимаете вы, либо…

-…либо тот, кто сделает это лучше меня, — закончил за него Гарри. — Мистер Кингсли, моя задача — в том, чтобы воспитывать магов, а не в том, чтобы выступать их представителем. Поверьте, я способен найти для этого кандидатуру куда лучше моей. Замените в этом соглашении мою фамилию на название должности, которую будут занимать по моему назначению, и можем считать, что по основным пунктам разногласий у нас не осталось.

Кингсли пялился на него минут пять — будто дырку во лбу взглядом прожечь пытался. Драко успел мысленно сосчитать до сотни и обратно, лишь бы не начать высказывать Поттеру все, что он о нем думает, прямо сейчас — хотя бы мысленно.

— Двух дней вам хватит, чтобы внести окончательные поправки? — наконец осведомился Кингсли.

— Максимум — трех, — усмехнулся Поттер. — Я сообщу с совой, если у нас возникнут вопросы.

Они церемонно раскланивались, расшаркивались и прощались, перемещались в гостиную, и Драко уже начал подозревать, что это никогда не закончится. Он с трудом выдохнул, когда Кингсли, наконец, исчез в пламени камина.

— Поверить не могу… — прошептал Гарри, останавливаясь перед ним и взъерошивая волосы. — Эй, ты чего? Это же здорово, Драко.

— Здорово, — сквозь зубы согласился тот. — Прямо скажешь, кого надумал вместо себя в Визенгамот посадить, или из тебя теперь клещами тянуть?

— Ну, не мне же, в самом деле, туда садиться, — усмехнулся Гарри. — Хотя — должность, аналогичная Министру Магии у людей… Это ж сколько тому, кто ее займет, привилегий отвалится.

— И обязанностей, — мрачно добавил Драко.

— Малфой, да ерунда это все. Ты только представь — шикарный кабинет, люди вокруг тебя на цыпочках, снизу вверх в лицо заглядывают, хвостами разве что не виляют. Симпатичная секретарша… или секретарь… или сразу двое, вообще.

Драко не удержался и фыркнул, отпихивая его от себя.

— Да подумай сам — какой из меня Верховный Маг? — Гарри сгреб его в охапку. — Я тихий домашний тиран, просто Кингсли нравится думать, что ребята без моего руководства шагу ступить не могут.

— Руководить ими, похоже, рано или поздно и впрямь придется, — протянул Драко. — К тому же — мы тут можем для общего ознакомления информацию собирать, но ее чем дальше, тем в разы больше становится. Будет только правильнее, если заниматься этим будет кто-то один, и уже он будет держать нас в курсе дела. На всякий случай.

— Ну, ты ж понимаешь, что по части кропотливой работы, дипломатии и сбора информации — это всяко не я, — ухмыльнулся Поттер. — Подумай, Драко. Как следует.

Малфой бросил на него непонимающий взгляд. Вообще, действительно — скажем, у Панси получилось бы куда лучше, хотя и не ее это задача — вечный поиск лазеек и переговоры, да и Луна вряд ли согласилась бы… Хотя — вот он сам, Драко Малфой, если так посмотреть…

Поттер, улыбаясь и покусывая губы, молча наблюдал за его лицом.

— Не-а, — наконец с наслаждением протянул он. — Хватит вам с Панси в Министерстве уже ошиваться, у вас тут у каждого — свои птенцы и занятия, и без того рук на всех не хватает. Есть другие идеи?

— Так тогда Кингсли прав — рядового мага, пусть даже самую умницу, да еще и подростка, это просто… — начал было Драко — и замолчал, глядя на улыбающегося Поттера.

Гарри просто сиял.

— Нет… — пробормотал Малфой, высвобождаясь из его рук. — Нет, Поттер, скажи, что ты пошутил. Поверить не могу…

— Да уж какие тут шутки, — заявил тот. — Знаешь, мне что-то мне подсказывает, что я прав. И даже долго уговаривать не придется.

— Поттер? — голос Драко опасно зазвенел. — Ты что, сдурел?!

— В целом, возможно — да, — хмыкнул Гарри и, отстранившись, пошевелил бровями. — Пожелай мне удачи, она мне понадобится.

Он тебя убьет, мысленно простонал Драко. За одну только мысль такую, крамольную. А потом и меня заодно.

Гарри только ухмыльнулся — и аппарировал, прямо к нужной двери. Резной и тяжелой, с массивной изогнутой ручкой, знакомой, как дверь собственной комнаты. Перевел дыхание и подавил рвущуюся наружу улыбку — как почти каждый раз, когда приходил сюда и останавливался на миг перед тем, как постучать и войти.

— Северус? — наконец крикнул он, с маху стукнув по двери кулаком.