Часть 3. Кенсингтон 1 страница

Красная спортивная машина остановилась у въезда в гараж и мигнула фарами. Прислуга была предупреждена заранее. Охранник Тед, сверив номера машины с записью в журнале гостей, нажал на кнопку открытия ворот гаража. Это могло происходить автоматически, но Тед гордился своей консервативностью и выставлял ее напоказ, не доверяя технике, и даже журнал вел на бумаге – большую тетрадь в кожаной обложке, на данный момент – сорок третью за все время службы в особняке. Машина проехала дальше и скрылась в гараже. Оттуда был вход прямо в дом – неприметная дверь около главной лестницы. Моргана легко сбежала по ступеням и остановилась внизу, облокотившись о перила.

– Я ждала этого пять лет, – сказала она, когда дверь распахнулась. – Мог бы вспомнить хотя бы обо мне.

Артур посмотрел вверх и аккуратно запер за собой дверь.

– Как отец? – без предисловий спросил он.

– Отдыхает. Сегодня он с утра пребывал в сознании и снова звал тебя. Полчаса назад смог поесть. Это действительно хорошо для его нынешнего состояния.

– Отведи меня к нему.

Спальня отца находилась все в той же комнате, и Артур, выросший в этом доме, должен был помнить, ее расположение. Последние два года перед своим уходом он прожил с отцом в квартире в Вестминстере. Моргана в то время, рассорившись с семьей, отправилась путешествовать по миру и задержалась в своей поездке, ни много ни мало, на целых три года. Уже после ухода Артура она вернулась в родительское гнездо, помирилась с Утером и послушно продолжила учебу. Теперь спокойная жизнь и Оксфорд были ей только в радость.

Артур за все эти годы ни разу не позвонил, а сам Утер молчал о причинах его ухода. Насколько поняла Моргана, они не ссорились, просто Артур взял и вычеркнул отца и сестру из своей жизни.

– Как ты? – прервав повисшее молчание, спросил Артур, и его взгляд показался Моргане до боли знакомым – человечным и мягким, братским.

– Живу неподалеку. Купила квартиру, небольшую, но уютную. Рисую потихоньку, мои картины даже покупают. Но это все не важно.

– Почему?

– Потому что ты вернулся. Боже, Артур, как я рада тебя видеть!

Моргана остановилась и обняла его, преодолевая сопротивление. И пусть ему будет ужасно стыдно, что бросил ее одну, хоть и обещал помогать всегда, что заставил отца страдать. Да и сам он выглядит уставшим и измученным, словно некие переживания наложили свой отпечаток. Кстати об отметинах… Моргана прищурилась. За почти полторы тысячи лет она успела научиться определять такие вещи с первого взгляда. На Артура недавно наложили довольно сильное заклятие. И кто-то справился с ним, кто-то очень сильный. Моргана знала лишь одного человека, способного на это. А это значит…

Она отстранилась и посмотрела Артуру в глаза. Моргана смогла разглядеть радость от встречи, нежность ностальгии по дому, тревогу за отца, и где-то за всем этим - любовь: путеводную звезду каждой из его жизней… Она увидела Артура, которого знала последние двадцать шесть лет, но не того, кого ожидала увидеть. Снова.

– Я тоже по тебе скучал, – Артур обнял сестру одной рукой. – Но я должен был уйти. Начать жить самостоятельно, да и просто – жить.

– Неужели все так серьезно? Что произошло тогда между тобой и отцом?

– Ничего. Виноват был я, только я. Но сейчас, кажется, все налаживается.

Моргана легонько сжала его руку в знак поддержки. Артур был горазд делать ошибки и злить отца – впрочем, как и она сама. Но обычно все неизменно возвращалось на круги своя, а точнее, в родительский дом. Моргана желала и боялась увидеть того самого, настоящего Артура. Что он скажет своей блудной сестре? И не свернет ли ей шею прямо на месте, когда вспомнит? Больше этого она страшилась только встречи с Мерлином, который уже убил ее однажды и точно знал, что она виновна в гибели Артура. Такое не забывают и не прощают. Уж она бы точно не простила. Если бы в ее судьбе, хотя бы в одной из этих жизней, появилась настоящая любовь... Иногда Моргана думала, что это либо наказание за ее старые грехи, либо какой-то извращенный способ закалить характер. Она никогда не была влюблена - за все почти полторы тысячи лет. И была одинока в своей памяти – ни Артур, ни отец ни разу не вспомнили о своих былых жизнях. А Мерлин неизменно появлялся в каждой из них и забирал Артура у нее. Они возвращались в этот мир редко, в последний раз – почти шестьсот лет назад. Это то, что помнила Моргана. Однако она смутно подозревала, что память – не самая надежная вещь, когда речь идет о магии и Мерлине.

Моргана тихо постучалась в большую дубовую дверь красного дерева и с трудом отворила ее. Сколько она себя помнила, эта дверь всегда вела в отцовскую спальню, куда она, будучи совсем маленькой девочкой, прибегала после своих вечных кошмаров и засыпала под теплым боком самого важного человека тогда.

Утер полупежал на подушках и читал газету, сдвинув очки на кончик носа. Сейчас проходили очередные выборы, в которых ему помешала участвовать болезнь. Однако врачи давали довольно оптимистические прогнозы.

Утер отвлекся от чтения и бросил взгляд на дверь, потом чинно сложил газету и пристроил ее на прикроватной тумбочке. Артур внимательно рассматривал его, стараясь не подавать вида, как эта встреча важна для него. Моргана, не желая пропускать ни секунды из последующего действа, уселась в старинное кресло, стоящее в самом темном углу спальни.

Артур молча подошел к кровати и взял отца за руку, он был крепче и здоровее, поэтому смог удержать вырывающуюся ладонь.

– Я здесь, и нет смысла меня игнорировать, – сказал Артур.

Утер замахнулся другой рукой и влепил сыну слабую пощечину. Он бы с радостью ударил посильнее, уж Моргана знала, но сил на что-то более существенное не было.

– Я не буду извиняться, – покачал головой Артур. – Я поступил правильно.

– Ты разрушил себе жизнь, – хрипло ответил Утер.

– Да. Но не тогда, когда ушел из твоего дома, а годом раньше.

– Тот мальчишка повредил тебе мозги. Артур, которого я знал, мой сын, никогда не стал бы убиваться по пустякам. Все мы ошибаемся…

– Ты твердил мне это целый год. Наверное, поэтому я и ушел – чтобы не слышать больше твоих претензий и поучений.

– Сейчас ты мог бы получить хорошее место в парламенте.

– Мог бы, – согласился Артур. – Но не хочу. У меня собственная фирма, достаточно клиентов и довольно хорошая репутация в узких кругах.

– Ты охраняешь рыночные палатки и защищаешь в суде бедноту. Я в курсе твоих дел.

– Не сомневаюсь. Но теперь, отец, мне не нужно твое одобрение. Хотел бы я, чтобы ты понял, но глупо на это рассчитывать.

Утер вздохнул и сжал руку Артура в своей.

– Я солгал тогда, насчет того мальчика. Я не говорил с ним, не приближался к нему. Узнал, что жив и в полицию не заявил, и все. А тебе сказал, что он не хочет тебя видеть.

Моргана чуть подалась вперед. Никогда она еще не слышала такой откровенности от отца. Ей самой пришлось в детстве применить множество уловок, чтобы добиться правды о своем рождении. В принципе, правда всегда была одна. А то, что сейчас происходило на ее глазах – нонсенс.

Артур горько усмехнулся:

– Он простил меня. Действительно простил.

– А ты себя?

– Говоришь, как все те психологи, к которым ты меня таскал. Я себя не прощу никогда, но сейчас мне стало проще с этим жить.

– Приведи его сюда, – попросил Утер.

Артур удивленно уставился на отца.

– У тебя бред? – он неуверенно повернулся к Моргане. – Или ему что-то вкололи?

Моргана отрицательно покачала головой и подошла к кровати.

– Думаю, тебе нужно поспать, – ласково сказала она и взяла со столика стакан с мутной белой жидкостью.

Утер не стал спорить и выпил лекарство, а потом закрыл глаза и почти мгновенно уснул.

Моргана взяла Артура за руку и вывела из комнаты.

– Понятия не имею, что с ним, – воскликнула она. – Впервые вижу, чтобы он признался в своих ошибках добровольно.

– Пять лет назад я едва не убил его, – словно не слыша слов сестры, произнес Артур. – Схватил со стены старинную шпагу и приставил к горлу. Он не испугался. Он никогда ничего не боялся. Смотрел на меня понимающе и очень спокойно. После этого я ушел.

– О чем он говорил? О каком мальчике?

– О том, которого я изнасиловал шесть лет назад, – жестко ответил Артур. – Ты помнишь меня тогда? Девчонки, девчонки, девчонки… я почти забросил учебу и подлизывался к отцу ради легкой карьеры. А потом мне под руку подвернулся приютский мальчик, ребенок, и я в своей убежденности, что мне можно все, взял и его.

Моргана резко остановилась. Все не так! Все должно быть по-другому. Не тот Артур, не тот Утер, словно их подменили в какую-то секунду. Один идет на откровенность, другой оказывается преступником – словно они начисто забыли времена тирании, магии и рыцарского благородства. И никогда больше не вспомнят. Шестьсот лет в небытии понадобилось им, чтобы забыть. И оставить Моргану в бесконечном одиночестве. Навсегда.

Наверное, на ее лице легко читался страх или она была бледна больше обычного, ее покачнуло. Артур подскочил к ней и поддержал за руку, зовя по имени.

– Все в порядке, просто устала, – Моргана вымученно улыбнулась. – Рисовала всю ночь и почти не спала.

Артур дошел с ней до ее комнаты и с легкой грустью посмотрел на дверь напротив.

– Ее никто не занимал, она всегда была твоей, – подсказал Моргана. – Я не стала замазывать самую выдающуюся достопримечательность.

Поперек двери красовалась надпись, вырезанная на дереве: «Комната придурка». Ее нацарапала Моргана, кажется, лет в двенадцать, и был так зла, что слова отпечатались на дереве намертво и не сводились ничем, проступая даже из-под цветных граффити, которые потом Утер заставил оттирать Артура руками самостоятельно, а краска оказалась очень стойкая…

– У тебя с детства был талант к художествам, – рассмеялся Артур, немного удивленно разглядывая собственную дверь. Рядом с надписью кривилась рожица со всколоченными палками-волосами и выпученными разного размера глазами, под которой подразумевался Артур.

– Ты мог бы пожить здесь, – предложила Моргана. – Хотя бы недолго.

– Далеко до офиса.

– Брось, не такая уж серьезная плата за общение с семьей, которую не видел пять лет. А меня и вовсе шесть.

Артур оценивающе посмотрел на дверь, потом на сестру, а затем улыбнулся знакомой бесшабашной улыбкой.

– Но тогда я буду не один, – предупредил он. – Распорядись, чтобы подготовили еще одну комнату.

– Не можешь расстаться со своей девушкой? – Моргана почувствовала былое ехидство. О, как она любила подшучивать над Артуром и его многочисленными подружками! – Отец не будет против?

– О нет, он сам разрешил.

Моргана зашла к себе и села на кровать. Взгляд наткнулся на старинный гобелен с изображением светловолосого короля и его могучей армии. Моргана могла бы стать историком, но не видела в этом занятии радости для себя. Лишь боль и бесконечные воспоминания, сводящие с ума. Она давно забыла свою злобу и поняла – Утер и Артур – самое важное, что есть у нее, ее семья. Мать никогда не жила долго. Моргаузу и Мордреда она ни разу не пыталась найти, подозревая, что без нее они проживут обычные счастливые жизни и не вспомнят ничего из былого. Так лучше для них. Так они останутся живы. Моргана легла на спину и закрыла глаза. Она действительно устала… от этой бесконечной однообразной жизни.

***

Мерлин застыл посреди комнаты и с тоской оглядел совершеннейший бардак, что царил в ней. Одежда на спинках стульев, одежда на полу, шкафу и обувь на кровати… Большой кованый сундук, которым Гаюс хотел поначалу заменить Мерлину шкаф, едва закрывался от… от чего-то. Вещи туда убирались за ненадобностью или потерей функциональности, попросту – сломанный хлам. Из сундука выглядывала длинная резиновая трубка от бывшего стетоскопа.

Артур позвонил и сказал собирать вещи и быть готовым через четыре часа, а потом попросил передать трубку Гаюсу и десять минут упрашивал того вновь дать Мерлину отпуск. Мол, его, Артура, дела не идут ни в какое сравнение со скучными буднями в аптеке. Гаюс отчаянно сопротивлялся, голос в трубке становился все громче. В итоге Артур заявил, что Гаюс должен отпустить Мерлина, потому что это нужно ему, Артуру, и точка. Старый аптекарь неожиданно уступил после такого аргумента и легко отпустил своего помощника. Мерлин подумал, что в следующий раз всегда будет убеждать Гаюса, бравируя тем, что это нужно Артуру. И не бегать по всем травницам Лондона, не лазить по холмам в поисках особо ценного корня.

Мерлин попытался расспросить Артура о причинах внезапных сборов, но получил в ответ очередное «Заткнись и делай, как я сказал!», немного обиделся, но послушно поплелся в свою комнату. За три года, что он жил в ней, он ни разу никуда не уезжал и не был уверен, что у него есть дорожная сумка. Хотя должна быть. Та, с которой он приехал из приюта. Если ее не забрала мать, которая по-прежнему работала в Хэкни и очень привязалась к приюту.

Артур так и застал Мерлина – уныло стоящим посреди беспорядка перед наполовину заполненной сумкой. Он увлеченно собирал кубик Рубика, который откопал среди вещей.

– А я думал, что у тебя одна толстовка, джинсы и куртка, – пошутил Артур и присвистнул, оглядывая комнату. – А ты еще бурчал на мой стол. Вот они – истинные авгиевы конюшни!

– Здесь большей частью старые вещи Гаюса. Кажется, в этой комнате раньше был чулан.

– Под лестницей? – Артур лукаво прищурился, извлек из сундука черенок с обрывками незнакомого Мерлину флага и помахал им в воздухе на манер волшебной палочки. – Настоящее пристанище юного мага.

– В жабу превращу, – пообещал Мерлин.

– Меня? Никогда!

– Значит, в осла. Тебе очень пойдут ослиные уши.

Артур отбросил «волшебную палочку» и заглянул в сумку Мерлина.

– Что ты делал четыре часа? – недоуменно спросил он.

– Думал, – заявил Мерлин и обиженно засопел, когда Артур расхохотался и швырнул в него мягкой женской тапочкой.

В конечном итоге, не выдержав бесцельных «скитаний» Мерлина по комнате, Артур побросал в сумку, на первый взгляд, его вещи, и подтолкнул к выходу. У Мерлина появилось ощущение, будто его, как невинную девицу на выданье, забирают из родительского дома.

По дороге Артур все объяснил. Оказывается, ему пришла в голову безумная идея взять Мерлина с собой в отцовский особняк. Он согласился там пожить недельку, но не пожелал делать это в одиночестве. Что ему в голову стукнуло, Мерлин так и не смог допытаться, зато Артур в красках описал свою замечательную сестру, которая в детстве могла побить любого из его друзей. Не только потому что была старше – Моргана дралась лучше любого мальчишки, даром что невинная, хрупкая на вид девчушка в зеленом платьице. Отец Артура был серьезно болен, перенес инфаркт, и Мерлин волновался, как он отнесется к тому, что его сын притащит в дом какого-то парня. Обычно так приезжают с… ну, невестами, например. Артур сказал, что Утер сам захотел познакомиться с ним. У Мерлина разом пересохло в горле. И он пообещал себе сидеть в комнате и не высовываться даже в коридор. Только по большой нужде. Мерлин все еще надеялся на свое благоразумие.

Особняк был самым большим жилым зданием (если не считать многоквартирных домов), которое видел Мерлин. Даже приют был меньше, а ведь там жило раз в пятнадцать больше человек, чем здесь. Дом был построен еще в конце девятнадцатого века, но здорово переоборудован под современные технические возможности. Например, из старого свинарника сделали гараж и соединили его с одной из пристроек дома, где сейчас жила прислуга. Всего в нескольких окнах горел свет, и те точно не были хозяйскими спальнями. Пожилая леди проводила их до комнаты, предназначенной Мерлину. По пути он все таращился по сторонам, стараясь запомнить путь в этом лабиринте из комнат и рассмотреть всю роскошь одновременно. Кто-то из Пендрагонов явно увлекался историей, потому что старинные гобелены, рыцарские доспехи и щиты на стенах украшали целый коридор, по которому они шли.

– Ты не говорил мне, что являешься внебрачным наследником престола и живешь во дворце, – почему-то шепотом сказал Мерлин. Не хотелось шуметь посреди всей этой чинной роскоши.

Артур тихонько рассмеялся.

– Все это досталось нам от предков, которые королями никогда не были.

– Значит, я был прав насчет золотых унитазов?

– Ради тебя поставлю один такой.

– Теперь понятно, почему ты был таким придурком при первой нашей встрече!

– Между прочим, я спас тебя.

– Потому что думал, что я девчонка. А видел бы что-нибудь дальше своего носа, даже не подумал бы ввязываться в драку.

– Знаешь, мне кажется, я очень точно тогда все разглядел.

Артур толкнул дверь и втолкнул Мерлина в довольно уютную и просторную комнату с большой двуспальной кроватью посередине. На тумбочке мягко светилась лампа в виде цветка тюльпана, на стене висел неизменный гобелен. Мерлин подумал, что Пендрагоны, должно быть, скупили их все в Англии. Да что там! Во всей Европе.

– Моя комната – следующая дверь направо. Ты узнаешь ее по хм-м… определенным художествам. Не перепутай, напротив покои (да, по-другому это не назовешь) сестры. Лучше не вваливаться к ней без стука.

Артур вышел. Мерлин осторожно уселся на кровать и тут же утонул в мягком матраце. Вот уж поистине королевские каникулы! Мерлин растянулся на кровати во весь рост и улыбнулся идеальному потолку, выложенному цветочной мозаикой. Его переполняло счастье. Огромное, давно забытое настоящее счастье! Нехорошо, правда, так радоваться, когда отец Артура болеет. Да и… все-таки чего-то не хватало. Должно быть, самого Артура в этой же постели. Чтобы он читал на ночь газету, постоянно поправляя на носу свои очки в тонкой оправе, пихал Мерлина ногой под одеялом, а потом мучительно медленно целовал, раздевал и любил до самого утра.

После нападения в аптеке и последующего за всем признания, Артур заявил, что не хочет никуда спешить и дает Мерлину время, чтобы обдумать свое решение и хорошенько все взвесить. Но что там взвешивать? Шесть лет Мерлин хотел Артура и уж точно не передумает за неделю. Но его аргументы решительно высмеяли и отвергли робкое предложение сократить срок размышлений до нескольких минут. Артур был непреклонен. Он все еще помнил и боялся.

Мерлин проснулся от настойчивого солнечного луча, гревшего ему ухо. Оказывается, с вечера, решив полюбоваться звездами, которые в этой части города будто и светили ярче, по-королевски, он забыл задвинуть шторы. Мерлин сидел на подоконнике, дышал чистым вкусным воздухом и думал, что ему, обычному мальчишке из приюта в Хэкни, даже и мечтать было противопоказано о таких невероятно богатых домах. Он как Золушка из сказки – нашел своего принца, правда, до сих пор не может убедить его сделать последний решающий шаг. Слишком благородный ему попался принц, или он сам плохо убеждает. То есть, вообще не убеждает. Согласился и решил ждать.

Мерлин перевернулся на другой бок, сладко потянулся – из мягких объятий кровати вылезать не хотелось. Но усилием воли заставил себя встать, одеться и сообразить, что о нахождении ванной и туалета Артур сообщить забыл.

Мерлин вышел в коридор, огляделся, никого не обнаружил и свернул направо. Друг напротив друга он обнаружил две двери. Одна с забавной рожицей, чем-то напоминающей Артура, и надписью «Комната придурка», а другая без каких-либо опознавательных знаков. Мерлин, глубоко вздохнув, толкнул ту, что была без каракулей, и решительно вошел. Это была не ванная. Жилая комната, причем явно женская, с огромным зеркалом на полстены и музыкальным центром в углу. Посреди комнаты стоял мольберт, на котором был закреплен холст с незаконченным рисунком. Красивый белокаменный замок тянулся шпилями в чистое синее небо. Маленькие окошечки, бойницы были прорисованы очень тщательно и точно. Мерлин мог утверждать с уверенностью, что на рисунке нет ни одной погрешности, потому что хорошо знал этот замок. Вот уже шесть лет он видел его в своих снах. Мерлин подошел ближе, провел пальцем по контуру замка, по зеленой траве, где, наверное, должен был сидеть художник, если бы рисовал с натуры.

Сзади открылась дверь, и Мерлин отскочил от картины. В комнату вошла красивая высокая девушка с длинными темными волосами и удивленно вытаращилась на него, будто на голове Мерлина вдруг выросли рога или он превратился в призрака.

– Мерлин… – выдохнула она.

– М-м… да, – ответил тот. – Вам про меня Артур рассказал? Вы, наверное, его сестра. Извините, он не сказал вашего имени.

Мерлин старался говорить вежливо, как приличествует статусу этой… принцессы, наверное. Если уж он решил, что Артур самый настоящий принц.

– Артур? – повторила она растерянно. – Значит, это тебя он привез вчера ночью?

– Да, даже собраться нормально не дал.

– И выделил тебе отдельную комнату?

– Ну да, Артур мой друг, поэтому…

– Друг, который привез тебя в дом своего отца?

Мерлин стушевался под взглядом ярких зеленых глаз. Прямо как у ведьмы. Недавняя растерянность сестры Артура улетучилась, будто ее и не было, на ее место пришли любопытство и явно королевские замашки.

– Да, – твердо ответил Мерлин и, чтобы разрядить обстановку, показал на рисунок. – Очень красивый замок, – сказал он. – Это какое-то реальное место? Очень хотелось бы побывать в таком.

– А похож на реальное?

– Да. Знаете, мой отец был художником, и он всегда говорил, что такой энергетикой и силой могут обладать только действительно существующие места. Правда, добавлял он, воображение некоторых художников так велико, что их фантазии становятся сильнее реальности.

– А что рисовал твой отец?

– В основном, фантастических существ, драконов. Один из них висел напротив моей кровати, и я рос под его строгим взглядом. Мама шутила даже, что меня воспитал древний ящер.

Девушка улыбнулась, теперь она разглядывала Мерлин вполне доброжелательно. Он внимательно смотрел на нее в ответ. Его не оставляло смутное ощущение, что он видел эту девушку раньше, более того, хорошо ее знает и должен испытывать к ней смешанные чувства.

Дверь открылась снова, и в комнату заглянул Артур. На нем были только пижамные штаны, и Мерлин тут же переключил свое внимание на его голый торс. И не заметил, как понимающе усмехнулась его недавняя собеседница.

– Моргана, заманиваешь в свое логово невинных мальчиков? – зевнув, спросил Артур.

– Невинных? – подняв бровь, переспросила Моргана.

Мерлин почувствовал, что краснеет. Сначала шея, потом лицо и, наконец, уши. Пылают, наверное, ярче замковых факелов.

– По сравнению с тобой – определенно, – Артур осклабился и обратился к Мерлину. – Ты что здесь делаешь?

– Я искал туалет, – честно признался тот и покраснел бы еще, если бы это было возможно.

– Он в другой стороне. Идем, покажу.

Артур схватил Мерлина за руку и буквально выволок из комнаты сестры. Напоследок он бросил странный взгляд на картину и слишком быстро отвернулся от мольберта.

– А разве тебе не нужно одеться? – спотыкаясь о ковер, спросил Мерлин. – А если кто-нибудь увидит? Зачем прислуге видеть тебя почти голым?

– В этой части дома почти никто не бывает. И прислуге все равно, в каком виде я разгуливаю.

– А как же статус? Положение в обществе? Воротники жабо и тесные белые колготки? – у Мерлина был уморительно серьезный вид.

– Мне как-то комфортнее без них. А от статуса я сам отказался.

Артур втолкнул Мерлина в ванную, показал, где лежат полотенца и зубная щетка, и проследил, чтобы тот ничего не перепутал.

– Запомни, Мерлин, дверь с глупой рожицей и лживой надписью, и никакая другая! – Артур почти по слогам выговаривал каждое слово.

Мерлин запомнил, ну не идиот же он в самом деле.

Тщательно умывшись и произведя прочие ванные процедуры, Мерлин прошел по коридору и на этот раз толкнул совершенно точно правильную дверь.

Артур стоял посреди комнаты и уже успел одеться, о чем Мерлин тут же пожалел. Без одежды тот выглядел определенно лучше. Комната по размерам была такая же, как и гостевая, в которой поселили Мерлина, и так же посередине стояла большая кровать. На стене до сих пор висел порядком выцветший плакат какой-то футбольной команды, на полках над столом были расставлены кубки победителя соревнований, привешены медали. В общем-то обстановка оказалось не такой роскошной, как успел вообразить себе Мерлин.

– Пообещай мне больше никогда не вламываться в комнату Морганы, даже если она позовет тебя, – серьезно попросил Артур.

– Почему? – Мерлин даже оглянулся. Обычная комната обычной девушки.

– Просто… не надо. Скажу по секрету, иногда я и сам ее побаиваюсь.

– Собственную сестру?

– Ты не видел ее в гневе.

Артур застегнул последнюю пуговицу на рубашке и обнаружил, что осталась лишняя петля. Выругался и принялся расстегивать обратно. Мерлин какое-то время наблюдал за ним, а потом подошел вплотную, отвел его руки и взялся сам застегивать рубашку, иногда легко касаясь горячей кожи. Артур заворожено смотрел на него и не говорил ни слова.

Мерлин справился со своей задачей и отступил на шаг.

– А теперь, – сказал он. – Покажи, где у вас здесь завтракают.

Артур привел его в довольно уютную столовую, где уже был накрыт стол, лежали обыкновенные тосты с джемом и стояли тарелки с овсянкой. Моргана с энтузиазмом хрустела поджаренным хлебом, проигнорировав кашу, и расспрашивала прислугу о том, как чувствовал себя отец ночью и поел ли с утра. Ответом она удовлетворилась. Артур пожал руку высокому мужчине с русыми кудрявыми волосами и сказал, что это Леон – первый помощник отца и просто отличный парень. Мерлин морщился, силясь вспомнить, где он видел этого Леона, а потом его осенило – тот приезжал в приют вместо Артура после того, как Мерлина накачали наркотиками.

Завтрак прошел в дружеской атмосфере. Моргана, Леон и Артур не могли наговориться, компенсируя долгую разлуку, а Мерлин жевал овсянку и не чувствовал себя лишним в этой компании. Ему нравилась Моргана. О чем бы там не предупреждал Артур, но его сестра была веселой и умной девушкой, которая, казалось, знала обо всем на свете. Леон оказался приятным парнем с теплой улыбкой и добрыми глазами. Он с удовольствием вспомнил приют Мерлина и со смехом сообщил, что боялся тогда до чертиков, потому что был наслышан о Хэкни, и вообще это было его первое самостоятельное задание.

Потом Артур повел Мерлина на экскурсию по дому, заглянул на кухню и познакомил с Хэтти – толстой поварихой, которая здорово хлестала его полотенцем, когда он в детстве таскал булочки прямо из духовки. Артур показал свою гордость – конюшни, в которых было всего три лошади – заниматься ими было некому. Потом отвел Мерлина к большому дереву, с которого когда-то упал и сломал ключицу.

Мерлин ловил каждое его слово, смеялся и с замиранием сердца представлял, как маленький Артур лазал по деревьям и учился ездить на своей первой лошади. Артур обещал обязательно его научить ездить верхом, в крайнем случае, посадить впереди себя, как ребенка. Мерлин был совсем не против.

К полудню они вернулись к дому, и Артур враз стал серьезнее.

– Я хочу, – сказал он, – чтобы ты познакомился с моим отцом.

Мерлин напрягся и открыл рот, чтобы возразить, но Артур жестом остановил его.

– Мне это нужно. Он в курсе нашей истории, и он немного поспособствовал тому, что я не разыскал тебя шесть лет назад хотя бы для того, чтобы проверить твое состояние и попросить прощения. Я хочу, чтобы он увидел тебя и узнал, что за меня теперь не нужно волноваться.