Эпистемологические корни разногласий между Галилеем и церковью

Коперник утверждал, что "все сферы вращаются вокруг Солнца как центра, и поэтому центр Вселенной — вокруг Солнца". Он думал, что это истинное представление о вселенной. Но во введении к работе "О вращениях" лютеранин Андрей Осиандер (1498—1552) утверждал: "... нет необходимости, чтобы эти гипотезы были верны­ми или даже правдоподобными, достаточно одного: чтобы они предложили расчеты, соответствующие наблюдению". И Птолемей, теория которого приходила в столкновение с физикой Аристотеля, утверждал, что его гипотезы связаны с "математическими расчета­ми". Для Осиандера, как и для Птолемея, астрономические теории были только инструментами, предназначенными быстро прогнози­ровать движения небесных тел. Против инструменталистской интер­претации теории Коперника, данной Осиандером, резко выступает в "Пире на пепле" Джордано Бруно: Коперник не только "матема­тик, который предполагает", но и "физик, доказывающий движение Земли"; и добавляет, что анонимное введение Осиандера "присо­единено" к работе Коперника "каким-то невежественным и само­надеянным ослом". И для Кеплера "гипотезы Коперника не только не ошибочны относительно природы, но, наоборот, наиболее со­звучны ей. Природа любит простоту и единство", и Копернику удалось "не только ...доказать прошлые движения, восходящие к далекой древности, но и будущие, если не определеннейшим обра­зом, то по крайней мере в более надежной манере, чем это делал Птолемей и др.".

Защита реалистской концепции (согласно которой система Ко­перника давала истинное описание реальности и не была собранием инструментов для расчетов, прогнозов или усовершенствования календаря) не могла не показаться опасной для тех, кто — католики, или протестанты — принимал Библию буквально и не допускал мысли о возможной в ней ошибке. В "Книге Екклесиаста" говорит­ся, что "земля пребывает во веки" и что "восходит солнце, и заходит солнце, и спешит к месту своему, где оно восходит"(I, 4—5); а в "Книге Иисуса Навина" читаем, что Иисус приказывает Солнцу остановиться (10, 13). Эти фрагменты Священного Писания Лютер, Кальвин и Меланхтон использовали как аргументы против теории Коперника. Лютер в одной из своих "Застольных бесед" (1539) писал: "Народ развесил уши перед грошовым астрологом, пытав­шимся доказать, что это Земля вращается, а не небеса с небесным сводом, Солнце и Луна. <...> Этот безумец хочет перевернуть всю астрономическую науку; в Священном Писании говорится, что Иисус Навин приказал Солнцу остановиться, а не Земле". В ком­ментарии к "Бытию" Кальвин цитирует начальный стих Псалма 92: "Вселенная тверда, не подвигнется" и задает вопрос: "Кто решится противопоставить авторитет Коперника авторитету Священного Пи­сания?" Меланхтон, ученик Лютера, через шесть лет после смерти Коперника пишет: "Глаза свидетельствуют, что небеса осуществля­ют круговое вращение за двадцать четыре часа. Но некоторые из любви к новшествам или чтобы показать свой ум постановили, что Земля движется, что ни восьмая сфера, ни Солнце не вращают­ся. <...> Публичное утверждение подобных идей свидетельствует о недостатке скромности и достоинства, и такой пример опасен. Всякий здравый ум должен принять истину, открытую Богом, и подчиниться ей". Учение Коперника представлялось опасным как протестантам, приверженцам непосредственного контакта верующе­го с источником веры, так тем более католикам, которым Священ­ное Писание объясняет церковный наставник. Отцы контрреформации не могли допустить, чтобы верующий — пусть даже Галилей — устанавливал герменевтические основы Библии и предлагал интерпретацию того или иного отрывка. В этом корень разногласий между Галилеем и церковью. И в этом причина инстру­менталистской интерпретации учения Коперника, предложенной Беллармино и отвергнутой реалистом Галилеем.