Первый суд

В день поминовения усопших в 1612 г. в своей проповеди во Флоренции, в церкви св. Матфея, доминиканец Никколо Лорини обвинил последователей Коперника в ереси. Два года спустя, в 1614 г., другой доминиканец, Томмазо Каччини, в проповеди, про­изнесенной в четвертое воскресенье Рождественского поста в церкви Сайта Мария Новелла, предпринял следующую атаку на коперни-канцев. 7 февраля 1615 г. все тот же Никколо Лорини направил копию письма Галилея дону Бенедетто Кастелли в Священную канцелярию, обратив внимание на опасные суждения, например, "что некоторые высказывания Священного Писания не имеют цен­ности; что Писание не играет важной роли в решении проблем природы; что интерпретаторы часто ошибаются; что Писание каса­ется только вопросов веры; что в решении проблем природы более значимы математико-философские доказательства. 19 февраля 1616 г. Священная канцелярия передала своим теологам два сужде­ния, составлявшие ядро проблемы, для изучения: а) "Солнце явля­ется центром мира, и, следовательно, неподвижно"; б) "Земля не находится в центре мира и не стоит на месте, а движется вокруг себя, даже днем". Пять дней спустя, 24 февраля, все теологи назвали первое суждение глупым и абсурдным в философском смысле, а по форме еретическим, поскольку оно противоречит Священному Пм-

понять, как функционирует,этот мир^религиозное рассуждение — это рассуждение о_спасении, и оно занято не вопросом "что", но "смыслом" всей нашей жизни. Наука нейтральна к миру ценностей; вера некомпетентна в вопросах факта. Наука и вера занимаются каждая своим делом: и на этом основании они сосуществуют. Они

Галилео Галилей: первый суд /75

санию в буквальном смысле и общепринятому изложению отцов церкви и докторов теологии; что второе суждение заслуживает такой же оценки с точки зрения философии, а в плане теологии оно по меньшей мере ошибочно в сравнении с верой. Священная канцелярия передала свое мнение конгрегации. 3 марта 1616 г. конгрегация осудила учение Коперника. Тем временем 26 февраля кардинал Беллармино, по распоряжению папы, сделал Галилею внушение оставить идеи Коперника и под угрозой тюремного зато­чения "не проповедовать этого учения, не защищать его любым образом — ни устно, ни письменно". Галилей согласился и обещал повиноваться. (Здесь следует заметить, что аутентичность протокола заседания вызывает сомнения — протокола, который будет иметь большое значение для второго суда. Де Сантиллана утверждает, что это фальшивка, внесенная в акты отцом Сегури, особенно враждеб­но относившимся к Галилею.)

После внушения Галилей оставался в Риме еще три месяца. И поскольку прошел слух, что он отрекся от своих теорий перед кардиналом Беллармино, Галилей попросил Беллармино сделать заявление в его защиту против обвинений и клеветы, распространя­емых недругами. "Мы, Роберто кардинал Беллармино, — читаем в заявлении, — услышав, что господин Галилео Галилей оклеветан и о нем говорят, что он отрекся по моему принуждению, а также что ему отказано в спасении души, восстанавливая истину, заявляем, что вышеупомянутый господин Галилей не отрекался ни по нашему принуждению и ни по чьему другому здесь в Риме, а также ни в каком другом месте, насколько нам это известно, ни от какого своего мнения или учения и не понес наказания в виде отлучения и никакого другого; ему лишь объявлено заключение... в котором утверждается, что учение Коперника, согласно которому Земля вращается вокруг Солнца, а Солнце остается неподвижным в центре мира и не перемещается с востока на запад, противоречит Священ­ному Писанию и что нельзя ни защищать его, ни следовать ему. Не сомневаясь в изложенном, мы написали и подписали это своей собственной рукой". С этим заявлением Галилей выехал из Рима во Флоренцию 4 июня 1616 г. Не только Беллармино, но и кардиналы Алессандро Орсини и Франческо Мария Дель Монте выразили чувства "высшего уважения" по отношению к Галилею. Посол Тосканы в Риме Пьеро Гвиччардини когда узнал, что Галилей приехал в Рим, чтобы защитить себя, заметил в письме министру правителей Медичи, Курцио Пиккена, что Галилей прибыл с новы­ми идеями в столицу контрреформации: "...Я хорошо знаю, — пишет среди прочего посол, — что некоторые братья-доминиканцы, со­ставляющие большинство в Священной канцелярии, настроены против него; это не то место, где можно рассуждать о Луне. Какие tyoryT быть в наш век новые доктрины".6.8. "Диалог о двух главнейших системах" и поражение космологии Аристотеля

Научная революция

Галилео Галилей: "Диалог о двух главнейших системах"

117

В полемике с иезуитом Горацио Грасси по поводу природы комет Галилей в 1623 г. публикует работу ''Пробирных дел мастер": к этой работе мы вернемся, когда будем обсуждать вопрос метода, посколь­ку в ней даны важнейшие философско-методологические идеи. Все в том же 1623 г., а точнее 6 августа, избирается папой под именем Урбана VIII кардинал Маттео Барберини — друг и искренний почи­татель Галилея, что он доказал во время суда 1616 г. Пережив это событие, Галилей отвечает на опровержение системы Коперника, предложенное жителем Равенны Франческо Инголи — секретарем конгрегации "Пропаганда веры", — в "Диалоге о морских приливах и отливах", где речь идет о физической природе и движении Земли. Галилей интерпретировал приливы как результат ежедневного вра­щательного движения Земли и ее годового вращения. Его интерпре­тация оказалась ошибочной, проблема приливов была разрешена позже Ньютоном с помощью теории гравитации. Как бы то ни было, Галилей обсуждает эти вопросы в четвертой части своего "Диалога Галилео Галилея с Линчео, на конгрессах в течение четырех дней о двух главнейших системах мира — Птолемея и Коперника" в 1632 г. Во введении Галилей пишет, что рассматривает теорию Коперника как" "чисто математическую гипотезу" и добавляет, что намерен показать своей работой протестантам ивсем остальным, что учение Копер­ника в 1616 г. церковью было осуждено обоснованна, по мотивам милосердия, веры, признания Божественного всемогущества и осо­знания мизерности человеческого знания. Прием легко можно было распознать: "За желанием показать еретикам серьезность католичес­кой культуры видно чистое притворство: что на сампм пелте, интере­сует автора, так, это возобновить дискуссию и познакомить католи­ков с новыми_ доказательствами истинности ученияКоперника" (Geymonat).

В "Диалоге" три собеседника: Симплиций, Сальвиавд и Сагредо. Симплиций представляет философа арцстрт^ле.вско,йШКОДЫ, защит­ника традиционного знания; Сальвиати — последователь ^Соперни­ка, осмотрительный,-но-полны_й решимости, терпеливый и упорный; Сагредо представляет публику, открытую новым идеям, но желакх-щую знать аргументы тойи другой стороньи Филигшо Сальвиати (*1583^Т^б 14) был знатным флорентийцем, другом Галилея; Джо-ванфранческо Сагредо (1571—1620) — знатный венецианец, также тесно связанный с Галилеем; а Симплиций, по-видимому, один из комментаторов Аристотеля. Диалог написан на итальянском языке, потому что "публика, которую Галилей хочет убелить. — это при­дворные, новые интеллектуальные слои буржуазии и клира" (Паоло

Росси). "Диалог" разворачивается в ходе четырехдневных встреч. • Первый день посвящен доказательству беспочвенности пригтптелев-ского различия между миром небесным, который нерушим, и миром земным, изменчдшым миром элементов*.Различия нет: это подтверж­дается чувствами, усиленными с помощью подзорной трубы. А по­скольку и для Аристотеля данные чувств лежат в основе рассужде­ния, то Сальвиати возражает Симплицию: "Ваши рассуждения будут ближе к аристотелевским, если Вы скажете, что небо изменчиво, ибо об этом мне говорит чувство, чем если Вы скажете, что небо неизменно, потому что так рассуждал Аристотель". Горы на Луне, лунные пятна и движение Земли свидетельствуют, что_есть одна-едиштденная._физика_:1_а не- две.,

небесному миру, а другая — к земщму. Аристотель основывает на 'совершенстве" круговых движений "совершенство" небесных тел, а потом на основе этого последнего утверждает истинность первого. В действительности круговое движение характерно не.холько. для небесных тел, но и для Земли. "Диалог" второго-дня касается критикадоказательств общего характера^противтеории Коперника. Однако прежде чем перейти ко второму дню (а затем к третьему, посвященному анализу и разрешению трудностей, связанных с проблемой дневного и годового движения Земли), Галилей приводит интересные суждения о языке, который сохраняет печать всех уди­вительных человеческих открытий: "Каким выдающимся умом дол­жен был обладать тот, кто нашел способ сообщить свои мысли другому человеку, удаленному от него на значительное расстояние в пространстве и во времени! разговаривать с жителями Индии, с теми, кто еще не родился, а появятся через тысячу или десять тысяч лет! и с какой легкостью — чередованием двадцати знаков на бу­маге".

Существуют доказательства — как старые, так и новые, — направ-ленныйдротив идеи движения Земли. Вот некоторые из них: тджеста падака^дерп&ндикудярдд^_чего не должнд_£шш.б.ьт быть, (одиНза Земля перемещалась; предметы, которые "долго остаются в воздухе "Г например, облака, должны_были бы предстать нащему__вл.оду_.в быстром движении, если бы Земля действительно вращалась. Если

выпустить два одинаковых ядра из одной и той же пушки, но одно — в восточном направлении^ а другое — в западном, то ядро в послед-

нем случае должно бы преодолеть большее расстояние, ведь в то время, как ядро перемещается на запад, пушка, в соответствии с движением Земли, должна перемещаться на восток. Но этого не происходит; следовательно, Земля неподвижна, говорит Симпли-дщй. Кроме того, продолжает он,^сли щ^кодайда, находящемся в покое, уронить.каменьс.верхушки мачты, кдмень-удадетперпенди-.кулярноi к основе мачты; но если это случится на корабле, находящемся в движении, камень упадет вдалеке от основания мачтьь_всторону кормы. То же должно бы случиться, если камень упадет с высокой башни, если предположить, что Земля движется. Но этого не происходит; следовательно, Земля неподвижна. . ,

В противовес примеру с кораблем Симплиция, Галилей устами Сальвиати и Сагредо устанавливает принцип относительностм-йва-женияТтем самым доказывая ложность всех тех "опытов", в качестве доказательств, опровергающих теорию движения Земли. Он устра­няет все "факты", противоречащие теории Коперника и благопри­ятные для теории Птолемея, и заменяет их другими "фактами" и другими "опытами", не менее "очевидными". Действительно, кто бы ни проделал опыт с камнем на корабле, обнаружит "совершенно противоположное тому, что было описано". Сальвиати говорит: \/'Войдите с каким-нибудь другом в большую каюту под палубой большого корабля и туда же поместите мух, бабочек и других летающих насекомых; возьмите большой сосуд с водой и с рыбками; подвесьте также высоко какое-нибудь ведерко, откуда будет по капле стекать вода в сосуд с узким горлышком, помещенный внизу; когда корабль будет находиться в покое, вы заметите, что все насекомые летают с одинаковой скоростью в разные стороны пространства; рыбки также будут двигаться в разных направлениях без какого-либо различия; все падающие капли попадут в сосуд внизу; и, бросая другу какой-нибудь предмет, вы это будете делать с одинаковым напряже­нием в разных направлениях на одинаковом расстоянии; даже если вы станете перемещаться, подпрыгивая на двух ногах, вы будете преодолевать в прыжке одинаковые расстояния во всех направлени­ях. Запомните хорошенько все эти факты, хотя пока корабль непо.-движен, нет никакого сомнения, что должно быть именно так, затем .приведите корабль в движение с какой вам угодно скоростью; необходимо только, чтобы движение было равномерным, в одном направлении. Вы не заметите никаких изменений во всех описанных явлениях и ни из одного из них не сможете понять, движется ли корабль или находится в покое; вы сами будете преодолевать те же расстояния, что и прежде, и оттого, что корабль движется с большой скоростью, не будете быстрее перемещаться в сторону кормы, неже­ли в сторону носа корабля, хотя пока вы находитесь во время прыжка в воздухе, пол под вами переместится в сторону, противоположную, направлению вашего прыжкари когда вы станете бросать что-либо вашему товарищу, вам не придется делать это с разной силой, в зависимости от того, будет ли он находиться от вас в сторону кормы! или носа корабля; капли по-прежнему будут падать в сосуд внизу, и ни одна не упадет ближе к корме, хотя пока капля находится в воздухе, корабль переместится на несколько пядей". _н

Галилео Галилей: второй суд119

Все это показывает нам, что на основе механических наблюдений, осуществляемых внутри определенной системы, невозможно уста­новить, находится ли эта система в покое или в равномерном одностороннем движении: "Итак, основой нашего рассуждения яв­ляется мысль, что, какое бы движение ни приписывалось Земле, мы, ее обитатели и, следовательно,^принимающие участие вэтом №*"»"»,-НИИ, Н6~в~сойТОЯНИИ воспринять это движение, уятс р.птти бы его не было вовсе, поскольку мы соотносимся только е земными вещами". Важность этого принципа относительности (по Галилею) сразу бро­сается в глаза, если вспомнить, что "относительность в понимании Эйнштейна есть не что иное, как расширение понятия относитель­ности Галилея, т. е. распространение этого понятия с механических явлений, наблюдаемых Галилеем, на все природные феномены, включая электродинамические и оптические" (Geymonat). Галилею удается нейтрализовать все данные против сист&мы.Л&щешик.а; он подбирает новые факты, иначе интерпретирует старые. То, что каждое движение относительно, означает, что движение нельзя относить к телу самому по себе: "Это конец концепции Аристотеля и средневековой теории impetus'a (толчка), основанных на двигате­ле, создающем и сохраняющем движение. Покой и движение — постоянные состояния тел. Состояние покоя тела также нуждается в объяснении. При отсутствии внешнего сопротивления, чтобы оста­новить тело, находящееся в движении, необходима сила. Сила производит не движение, а ускорение. Галилеем была открыта дорога, которая приведет к принципу инерции" (Паоло Росси). ."Диалог", по словам А. Койре, "не книга по астрономии или физи­ке. J9TojU2ejcse_j3c^rojcpjnH4a^^

полемического характера". "Диалог" направлен против традиции Аристотеля, и "если Галилей опровергает философию Аристотеля,

он делает ото с помощью другой философии, под знамена которой встает — философии Платона".