Смертный час и после него

«Отец Виталий очень много пережил за всех нас и пото­му так рано умер», — с болью сказала однажды одна из духов­ных дочерей старца.

Тот, кто брал на себя телесные и душевные недуги мно­гих людей, избавляя их от болезней и вымаливал у Господа им здравие; тот, чей организм был смолоду надорван суровыми лишениями подвижнической жизни, кто не раз переступал порог жизни и смерти и выживал вопреки всем законам меди­цины — тот, казалось, не может уйти, оставив всех сиротами. Господь призвал его к Себе, когда он достиг полной своей меры и послужил ближним до самого конца своих земных сил.

Страдальческий путь старца схиархимандрита Виталия заканчивался на 65-м году жизни.

Схиигумения Серафима:

«Зная час своего отшествия, отец Виталий обрезал виноград в саду наДидубе, закончил свои дела, а затем сказал: "Едем на Московский, я приму ванну и потом отслужу Литургию" (по благословению Владыки он мог келейно служить дома). Со все­ми простился, но сестры почувствовали, что он уже не вер­нется домой. Завезли отца Виталия в храм, он обошел его весь, но класть поклоны, по обыкновению, перед иконами уже

не мог. Прощался со всеми, очень плакал. В машине сказал: "Я теперь буду всегда с отцами в храме". Никто не уразумел тог­да этих слов».

За две недели до смерти отца Виталия его посетили сестры из Таганрога:

«Он был очень слаб, хлеба не ел уже шесть месяцев. Исповедовал нас сидя, потом пересел на диванчик и стал нам рассказывать, как совсем недавно, перед нашим приездом, ему был явлен мир горний: "Пришел Иоанн Богослов, взял меня и мы стали под­ниматься. Когда мы поднялись на Небо, там шла трапеза. За столами сидели святитель Николай, Святые, Апостолы, и Сам Господь сидел и трапезовал со всеми. Тогда Иоанн Богослов дал мне со стола сухарик, я положил его запазуху в подрясник, а Господь сказал Иоанну Богослову, что этому рабу Божию еще не время - отведите его на землю. Иоанн Богослов проводил меня на землю, и я почувствовал, как вошел в свое тело. Сразу же поспешил я достать сухарик, но его не оказалось..." Тут у Батюшки потекли слезы. Одна сестра сказала: "Отец, мы не­достойны небесной части". Он промолчал. Никто из нас не верил, что отец Виталий скоро уйдет от нас. За всю жизнь никто не слышал, чтобы он стонал или тяжело вздыхал; он никогда не подавал вида, что ему плохо».

Схимонахиня Елизавета (Александра Орлова):

«Отца Виталия обследовали в военном госпитале, где я рабо­тала. У него оказались пораженными почки. Главный хирург сказал, что надо бы заменить почку, но больной может не вы­держать этой операции.

Когда Александра молодой девушкой впервые увидела отца Виталия, он сказал ей: «У каждого человека в сердце как бы книжечка. Вот у тебя на одной стороне написано «Бог», а на другой — «врач». Значит тебе талант врача дан от Бога. Ты только не заносись». Ей, духовной дочери старца и его постриженице, суждено было находиться рядом с ним в его предсмер­тные дни, оказывая возможную врачебную помощь и облегчая его физи­ческие страдания.

Батюшку привезли в квартиру на Московском проспекте, и я стала ходить к нему каждый день. В один из вечеров он был очень возбужден, не мог понять, что с ним происходит. Я вся­чески старалась показать, что все будет хорошо, как он сам меня всегда учил ободрять больного, разговаривать добродушно и ласково, вселяя надежду на выздоровление, даже если дела его очень плохи.

Последними обращенными ко мне словами Батюшки были: "Следи за свечами". Как ему ни было плохо, он продолжал мо­литься за своих чад.

Мы с Анастасией вышли, чтобы приготовить теплую воду для ванны. Когда я вернулась в комнату, Батюшка лежал, но уже ничего не мог сказать -у него отнялась речь. Он попытал­ся встать, чтобы что-то написать, но не смог. Оказалась па­рализованной правая сторона тела. Матушка Серафима по­бежала, чтобы по телефону сообщить о случившемся Патри­арху, а я стала лихорадочно соображать, чем еще можно помочь Батюшке в данный момент: сделала кровопускание - ему ста­ло немного легче.

Приехал Святейший Патриарх Илия, с ним врач - монахиня Евгения и другие врачи. Они привезли лекарства, которые отец Виталий послушно принимал. Только я каждый раз, прежде чем дать ему лекарство, спрашивала: "Отец Виталий, благо­слови. Святейший благословил". Батюшка не владел правой рукой и благословлял левой.

Так он лежал девять дней. Все это время у него было заметно ощущение внутренней радости. Он постоянно молился, четки из руки не выпускал, часто крестился. Потом он мне показал, чтобы я тоже его крестила. За три дня до смерти он уже не мог сам поднять руку; посмотрит на меня, а я подойду и спро­шу: "Перекрестить'?" Он глазами скажет: "Да". Я старалась почаще его крестить.

Были такие моменты: Батюшка лежит, потом вдруг обер­нется, посмотрит в сторону и кого-то благословит. У меня тогда появлялось такое ощущение, будто кто-то просил его о помощи. Всех приходящих к нему отец Виталий благословлял крестом, иконами. Как и прежде, никто не уходил от него без гостин­цев - здоровой рукой он сам старался раздавать фрукты с блю­да, стоявшего рядом. В течение этих дней отец Виталий ежедневно принимал Свя­тые Дары. Рано утром из Александро-Невского храма к нему обычно приходил отец Вячеслав, причащал его и шел на служ­бу. Приходили и другие священники.

Когда отцу Виталию становилось совсем плохо, матушка Сера­фима шла звонить Патриарху, и Святейший обязательно что-нибудь присылал или приезжал сам. Как-то раз он привез масло от мироточивой Иверской иконы, Божией Матери из Канады, помазал Батюшку сам и оставил нам, чтобы мы потом пома­зывали его. Все это время Святейший постоянно укреплял отца Виталия и всех нас. Зайдет, лучезарно улыбаясь: "Отец Вита­лий, все будет хорошо!"Когда же Святейший выходил из комна­ты, было видно, как он скорбел, но отцу Виталию он никогда этого не показывал. После его посещений отец Виталий всегда бывал радостным, бодрым.

Перед смертью Батюшка показал, что жить ему осталось три дня. Я сделала вид, что не поняла. Тогда он взял мою руку в свою и спросил одними глазами: "Ты понимаешь, что я говорю?" Тяжело было чувствовать свое безсилие. Я думала: "Господи, пе­редай ему хоть немного моего здоровья, пусть мне будет плохо, а он еще поживет"».

Схиигумения Серафима:

«Врачи старались помочь ему чем могли, но воля Божия была иной. За день до смерти он вдруг рукой подал мне знак, чтобы я раскрыла штору на окне. Я спросила: "Кого видишь?" Он смотрел молча, потом поцеловал свою руку и показал на ико­ну Божией Матери. Я подала образ и он всех им благословил.

Я спросила: "Приходила Матерь Божия?" Он кивнул головой и заплакал».

Схимонахиня Елизавета:

«В тот день, когда отцу Виталию явилась Божия Матерь, я спросила его, видел ли он владыку Зиновия, отцов Андроника и Серафима. Он дал понять, что они постоянно тут. Как-то в полночь Батюшка, очень взволнованный, стал пока­зывать, чтобы я помогла ему встать на ноги. Я уговаривала его не вставать. Он пытался мне что-то сказать и сделал не­сколько попыток подняться сам. Вероятно он увидел то, что от меня было сокрыто. В эти последние дни его связь с Небес­ным миром была постоянной.

Ночь на 1 декабря была очень тяжелой -у отца Виталия было несколько приступов. Мы с матушкой Евгенией чувствовали, как дрожит пол. Было такое ощущение, будто весь ад, издева­ясь, хлестал и терзал его, чтобы заставить его возроптать. Видно было, как ему трудно, но он не жаловался на боли, был спокоен и даже радостен. Весь день около него были матушка Серафима и Евгения, Лейла и я».

Схиигумения Серафима:

«Видя ухудшение состояния отца Виталия, мы стали читать акафист Успению Божией Матери. Я позвонила в Москву от­цам, чтобы читали Канон на исход души, позвонила Святей­шему. Он, предвидя скорый исход, сказал: "Мать, пойди к отцу Виталию, посмотри". Я вошла в комнату, дала Батюшке в руку свечу и попросила прощения. Он открыл глаза и дал знать, что прощает. По его щеке потекла слеза...»

Схимонахиня Елизавета:

«Батюшка никого не отпускал от себя без своего благословения. К вечеру я почувствовала, что очень устала и попросила благо­словить пойти на кухню, поесть. Он благословил одними гла­зами. Я чувствовала, что оставались считанные часы его жиз­ни, и поэтому попросила: "Отец Виталий, дождись меня". На­скоро перекусив, мы с матушкой Евгенией быстро вернулись. Я снова взяла у него благословение, как мы обычно делали после трапезы. Поцеловала его руку, затем протерла его святой во­дой. После этого он тихо вздохнул и скончался, исполнив свое последнее "послушание" - дождался меня».

Было 1 декабря 1992 года, 18 часов 45 минут. Приехал Святейший Патриарх Илия попрощаться с лю­бимым Батюшкой. Лейле он сказал: «Вы не знаете, кого мы потеряли». Поблагодарил всех , кто «досмотрел» Батюшку и, указав на комнату, где жил, молился и умер этот великий ста­рец, сказал: «Идите туда, поклонитесь месту».

Гроб с телом схиархимандрита Виталия поставили в хра­ме Святого благоверного князя Александра Невского, в кото ром Батюшка служил двадцать лет. Здесь, в приделе святите­ля Николая Чудотворца, покоился его духовный отец и друг — любимый им владыка Зиновий.

Народ шел прощаться со своим пастырем в течение не­скольких дней. Несмотря на сложившуюся в то время тяже­лую военно-политическую обстановку в Грузии, приехали его духовные чада из России, Украины... Но далеко не все в эти дни могли приехать — из-за разразившегося конфликта с Аб­хазией плохо работал транспорт, через Сухуми поезда не хо­дили. Многие добирались чудом, своими слезами и молитва­ми старца прокладывая дорогу — и отец Виталий не мог оста­вить их неутешенными.

Рядом с ним не было ощущения смерти. Каждый, кто отдавал Батюшке свое последнее целование, отмечал, что тело его оставалось совсем теплым, а мягкая рука приобрела цвет восковой свечи. Он сам уже был подобен жертвенной церков­ной свече, продолжавшей тихо и ровно гореть постоянной молитвой к Богу.

«И скорби было много, и необъяснимой радости» — вспо­минает схимонахиня Елизавета.

Елена Орлова (г. Сергиев Посад):

«Мы прилетели 4 декабря вечером. Отцы всю ночь читали Евангелие. Ночь была необыкновенная. Храм пылал свечами. Состояние было удивительно легким. Утром все причащались».

Это состояние духовного подъема ощущалось всеми, осо­бенно в день погребения схиархимандрита Виталия, которое состоялось 5 декабря. Чин отпевания при большом стечении верующего народа совершал Святейший и Блаженнейший Католикос-Патриарх всея Грузии Илия II, в сослужении при­чта Ал ександро-Невского храма, тбилисского клира и священ­нослужителей, приехавших из России и Украины. На погре­бении Святейший произнес проникновенное слово о кончи­не праведника.