Обычно используемые схемы

Атрибутивная комплексность Неопределенность ориентаций Коммуникативные цели Необходимость в знаниях Комплексность знаний Схемы самости Хроническая доступность

Рисунок Х.Х.Некоторые основные детерминанты, влияющие на выбор схем. Приводится по: Hogg, M.A., and Vaughan, G.M. Social Psychology: An introduction. -London: Prentice Hall, 1995, с. 57.

В процессе выбора схем люди исходно предпочитают принятие скорее субтипов, нежели уровня представленности в иерархии, а также более предпочтительное принятие стереотипов и социальных ролей по сравнению со схемами черт (Augoustinos, Walker, 1996). Предпочтение может отдаваться так же более легко идентифицируемым и активи­зируемым схемам, основывающимся на индивидуально значимых индикаторах, например, цвету кожи, одежде, привлекательности, контекстуальной отличаемости (единственная женщина в компании мужчин) и т.п. большую роль играет привычность использования схем к оценке человека (Hogg, Vaughan, 1995: 57). Причем, чем чаще схема используется, тем более верифицированной она субъективно воспринимается, формируя иллюзию ва-лидности. Примером такого рода ригидности использования схем часто является практика людей, работающих в системе человек - человек в течении многих лет, в частности, педа­гогов. Опыт работы со многими классами и учениками приводит к типизации последних и последующей схематизации, по крайней мере, наиболее выделяющихся. В последствии же выработавшаяся схема начинает оказывать медвежью услугу педагогу, т.к. у него форми-

Схемы 411

руется представление о том, что он уже представляет, какое развитие взаимоотношений с данным учеником его ждет. Сформировав схему личности, учитель, одновременно, фор­мирует у себя интерпретационный фрейм (Yanchuk, 1998), задающий тенденциозность в интерпретации наблюдаемого. Наконец, люди проявляют склонность к использованию соответствующих состоянию схем (Erber, 1991) и схем, основывающихся скорее на пред­шествующей, нежели на последней информации.

Этот, в известной степени автоматизированный процесс, ориентирован преимуще­ственно на принятие функциональных и соответствующих характеру решаемых задач схем, обладающих ограниченную рамками точность (Swann, 1984). Правда, в других си­туациях люди нуждаются в более точных схемах, максимально привязанных к конкретно­му объекту и обстоятельствам. Это изменение в использовании схем получило название изменения с ориентированных на теорию схем на схемы, ориентированные на данные (Fiske, 1993). Иллюстрация сказанному представлена на приведенном рисунке особенно­стей выбора схем Х.Х. Если цена совершения ошибки возрастает, люди более внимательно относятся к данным и могут использовать более точные схемы (Hogg, Vaughan: 1995: 57).

В исследованиях процесса применения схем описан ряд индивидуальных различий:

1. Атрибутивная сложность - люди варьируются в комплексности и числе
объяснений поведения других людей.

2. Неопределенность ориентации - люди варьируются по заинтересованно­
сти - незаинтересованности в получении информации.

3. Потребность в знаниях - люди различаются по заинтересованности в по­
лучении глубоких знаний об объектах.

4. Когнитивная комплексность - люди различаются по комплексности ког­
нитивных процессов и репрезентаций (там же, с. 58).

Маркус (1977) показала наличие выраженных различий по степени сложности схем собственной самости, установив, что эта сложность определяет и характер схематического восприятия других.

Приобретение развитие и изменение схем.В соответствии с общей теорией схем они научаются или приобретаются из прямого или опосредованного опыта взаимодейст­вия с социальным окружением. Именно через непосредственный опыт и происходит фор­мирование основного репертуара схем (Rumelhart, 1984).

Менее исследован процесс формирования схем. Большая часть из предложенных различными авторами процессов носит преимущественно гипотетический характер. Тем не менее, Норманн Румелхарт (N. Rumelhart, 1978) выделяют следующие три процесса:

1. Наращивание - тип научения фактов, прослеживание которых приводит к
их фиксации в памяти для последующего воспроизведения.

2. Настройка - сформировавшаяся схема переопределяется и адаптируется
для более тесного увязывания с жизненным опытом.

3. Реструктурирование - процесс создания новых схем через их паттерниро-
ванное обобщение.

Хиггинс с соавторами (Higgins, Kuipper, Olson, 1981) предлагают смещение акцен­тов сторону определения состояний приобретения, могущих оказывать воздействие на взаимодействие между зафиксированной в памяти информацией и ее последующим вос­произведением (индукция - пропозициональная трансмиссия; одновременность - после-

Конструирование социального мира 412

довательность образцов; частичность - последовательное соответствие образцов; концен-трированность - рассеянность образцов).

Росбарт (Rothbbart, 1981) предлагает следующие три процесса:

1. Бухгалтерия - медленный процесс изменения как реакция на новую оче­
видность.

2. Конверсия - изменение в случае достижения противоречиями старой
схемы состояния критической массы, сопровождаемое радикальной
трансформацией.

3. Субтипизация - изменение конфигурации схем, как реакция на опровер­
жения, посредством выделения ряда субкатегорий.

Процесс изменения схем описывается через выделение его ряда временных особен­ностей:

1. Схемы становятся более абстрактными и менее связанными с конкрет­
ными примерами по мере их накопления (Park, 1986).

2. По мере накопления примеров схемы становятся богаче и комплекснее
(Linville, 1982).

3. С ростом комплексности схемы становятся более строго организованны­
ми, приобретая все более сложные связи между составляющими их эле­
ментами (McKiethen, 1981).

4. Увеличивающаяся организованность приводит к все большей компакт­
ности схем (Schul, 1983).

5. Схемы становятся все более устойчивыми, отфильтровывая противоре­
чивые элементы, снижающие валидность (Fiske, Neuberg, 1990).

6. При прочих равных, процесс развития схем направлен на повышение их
точности (Hogg, Vaughan, 1995).

Фиске и Дайер (Fiske, Dyer, 1985), использовав положения теории немонотонного научения, показали, что развитие схемы происходит первоначально из научения ряду неза­висимых и не интегрированных компонентов к отдельным и интегрированным схематиче­ским единицам со строгими ассоциативными связями между компонентами. Эти ассоциа­тивные связи укрепляются в процессе их применения условиях реальной жизненной прак­тики, что, в свою очередь приводит к тому, что при включении одного из компонентов активизируется вся схематическая структура.

Столь детальное рассмотрение проблематики схематизации обусловлено той попу­лярностью, которую она приобрела в исследованиях 1980-90-х годов. В то же время, наря­ду с уже отмечавшимися достоинствами схематический подход обладает и рядом уязви­мых черт (Augoustinos, Walker, 1996). Тем не менее, исследования в данной проблемной области продолжают интенсивно развиваться и сегодня.

Эвристики

Подобно соотношению категорий и прототипов в качестве парной единицы по от­ношению к схеме выступает эвристика. Арсенал зафиксированных в опыте схем хоть и велик и многогранен, но, во-первых, он, статичен, а во-вторых, обладает низкой прогно-стичностью. Человек же в своей жизни довольно часто попадает в ситуации, в которых

Эвристики 413

необходимо принятие достаточно новых решений. В них он полагается на эвристики, представляющие собой основанные на имеющемся опыте предположения, предвосхище­ния или прогнозы наличия у новых объектов определенных свойств и качеств, а у событий - тенденций развития. Тверски (Tversky) и Канеман (Kahneman) определяют эвристики как «принятые, неформальные руководства, рассматриваемые как полезные и используемые людьми при принятии ими решений и формировании прогнозов» (1974).

Исследования эвристик проводились как раз взаимосвязано с исследованиями про­блематики схем. Отмечается, что при отсутствии достаточных оснований для системати­ческого изучения объекта или происходящего люди могут основывать свои решения на принятии информации о некоторых периферических источниках, не связанных непосред­ственно с ними (Stroebe, Jonas, 1996). Эти предвосхищения могут быть как простыми, ос­нованными на элементарных схемах или принятиях решений (например, непререкаемое доверие экспертам), или сложными, предполагающими комплексные модели развития. В любом случае, применение эвристик позволяет хоть каким-либо образом сориентировать­ся в относительно неопределенной ситуации.

Различают несколько типов эвристик: доступные эвристики; моделируемые эври­стики; приспосабливаемые эвристики; эвристики репрезентативности.

Доступные эвристики представляют собой наиболее доступную информацию о со­бытиях, т.е. быстро припоминаемую и представляемую. Они используются для определе­ния частоты или вероятности события на основании быстро припоминаемых примеров или образующихся ассоциаций. В случае доступности внушающих доверие примеров лю­ди резко повышают вероятность их применимости к производимой оценке. Доступные эвристики во многих случаях помогают людям ориентироваться в происходящем и более или менее адекватно прогнозировать развитие событий. Однако во многих ситуациях они же приводят к неадекватности и ошибочным решениям.

Моделируемые эвристики - представляют конструирование возможных сценариев будущего развития событий. Человек конструирует вероятностную модель возможного развития событий, предполагающую один или несколько вариантов, взвешивает их и при­нимает соответствующее решение. Как и в предшествующем типе, здесь многое зависит от индивидуального стиля принятия решений. Одни - предпочитают быстрое конструирова­ние «единственно верной» модели, другие - тщательный анализ вариантов.

Приспосабливаемые эвристики - представляют формирование оценок или прогно­зов посредством нахождения в собственном или опыте других людей исходных образцов или шаблонов (якорей) и их приспособление к ситуации. В случае приспосабливаемых эвристик часто реализуется так называемый эффект якорения, проявляющийся в том, что исходная оценка оказывает существенное влияние на последующие. Формируется навяз­чивый прогноз, который даже при возможном просчете вариантов оказывается более предпочтительным.

Эвристики репрезентативности - представляют принятие решения или прогноза ве­роятности посредством полагания на информацию, рассматриваемую как репрезентатив­ная для данной группы или категории. Примером подобного рода эвристик является гипе­робщение людей в ситуации неопределенности, основанное на собственном опыте или опыте других людей как условие выхода из нее. Эвристики репрезентативности часто приводят к ошибочным прогнозам или оценкам в силу того, что даже при проверке верно-

Конструирование социального мира 414

сти сформированных оценок или прогнозов при посредстве обращения к авторитетным другим, человек попадает в собственный капкан. Т.к. обращается к людям исходно соли­дарным с ним, но отнюдь не отражающим всей совокупности возможных вариантов ре­шений.

Проблематика эвристик и их роли в социальном поведении изучена довольно слабо и требует последующих исследований. Ясно, что роль эвристик в процессе принятия ре­шений достаточно велика и в силу динамичности жизни и полагание на статичный про­шлый опыт не дает достаточных оснований для адекватных прогнозов и оценок. Так же велика роль знания об особенностях применяемых конкретным человеком эвристик по той причине что оно дает хорошее основание для определения какие решения и оценки он бу­дет принимать в будущем.

Стереотипы

В социально-психологической литературе последних лет часто имеет место отожде­ствление схем со стереотипами (Augoustinos, Walker, 1996), хотя категория стереотипа хронологически появилась значительно раньше и имела несколько отличную от когнитив­ной традиции трактовку. Исходно стереотип рассматривается как «определенный набор относительно устойчивых, упрощенных обобщений о группе или классе людей» (Reber, 1996: 754), или как «абстрактные умственные репрезентации социальных групп - группо­вых схем и групповых прототипов» (Manstead, Hewstone, 1996: 628). Подчеркивался имен­но негативный набор характеристик, как правило, в связи с национальными или расовыми различиями. Даже в случае позитивных стереотипов чаще речь шла о неточных, искажен­ных представлениях. Сегодня более принятым считается определение стереотипа как «ря­да широко распространенных обобщений о психологических характеристиках группы или класса людей» (там же). Стереотип отличается от процесса стереотипизации представ­ляющей форму реализации такого рода представлений для категоризации или классифи­кации социальных объектов. Учитывая то обстоятельство, что мы анализируем стереотип в качестве именно единицы социального познания, по моему мнению, уместно использо­вание следующего определения стереотипа - «относительно устойчивый и упрощенный образ социального объекта (группы, человека, события, явления и т.п.), складывающийся в условиях дефицита информации как результат обобщения личного опыта индивида и не­редко предвзятых представлений, принятых в обществе» (Петровский, Ярошевский, 1990: 384).

Функции стереотипов.Наличие социальных стереотипов играет весьма сущест­венную роль в социальной жизни по той простой причине, что без них, при отсутствии исчерпывающей информации о происходящем или наблюдаемом невозможны были бы ни адекватная оценка, ни адекватный прогноз. Во-первых, стереотип позволяет резко сокра­тить время реагирования на изменяющуюся реальность; во-вторых, ускорить процесс по­знания; в-третьих, предоставить хоть какое-то первичное основание для ориентировки в происходящем. В то же время, возникая в условиях дефицита информации, социальный стереотип часто оказывается ложным и играет консервативную роль, формируя ошибоч­ные представления людей о происходящем, деформируя процесс интерпретации происхо­дящего и характер межличностного взаимодействия. Любой социальный стереотип, ока-

Стереотипы 415

завшийся верным в одной ситуации может оказаться неверным в другой и, следовательно, неэффективным для решения задачи ориентировки личности в окружающем социальном мире.

В европейской социально-психологической традиции проблематика социального стереотипа и стереотипизации особенно тщательно разрабатывалась Тэжфелом (Tajfel, 1981), показавшим взаимосвязь процессов категоризации и стереотипизации. Он обосно­вывал, что принимая решение по какому-либо избранному измерению, люди мобилизуют любые относящиеся периферические измерения, которые могут оказаться полезными для ориентировки. В соответствии с предложенным им принципом акцентуации:

1. Категоризация стимулов вызывает перцептивную акцентуацию межкатегори­
альных сходств и различий по измерению, предполагаемому как коррелирую­
щее с категоризацией.

2. Эффект акцентуации усиливается при значимости категоризации, уместности
или ценности их для субъекта.

Принцип акцентуации составляет ядро работ Тэжфела по межгрупповым взаимоот­ношениям и групповому членству, которые послужили в последствии к развитию Turner и коллегами теории социальной идентичности и теории само-категоризации (Hogg, Vaughan, 1995). Тэжфел, тем не мене, считал, что в то время как категоризация может объяснять процесс стереотипизации как зависящее от контекста искажение различной силы, он не объясняет, например, стереотипов относительно конкретной группы. Он считал, что пол­ное объяснение социальной стереотипизации нуждается в несколько более широком ана­лиза межгрупповых взаимоотношений и социальных функций стереотипов.

Формирование и сохранение стереотипов.Стереотипы формируются, прежде всего, в результате воспринимаемой характерности фиксируемых отличий или особенно­стей. Будучи установленными, они поддерживаются в силу того, создают необходимую ориентировочную основу в отношении оценки определенного рода социальных объектов, приводя к проявлению эффекта первого впечатления, задающего своеобразия отношения. Стереотипы как бы принуждают людей на осуществление поиска информации поддержи­вающей его. В данном случае формируется интерпретационный фрейм, задающий харак­тер интерпретации. Возможности поддержания и укрепления в силу присущего человеку субъективизма и связанными с ним неисчерпаемыми ресурсами предубежденного интер­претирования и атрибутирования. Поддержание стереотипа в устойчивом состоянии обес­печивается и особенностями познавательной активности,. Т.к. стереотипы выполняют су­щественную для личности функцию - поддержания соответствия или консонанса в систе­ме представлений.

Стереотипы оказывают влияние на то, как будет интерпретироваться поступающая информация, особенно в случаях отсутствия альтернативной. В соответствии с их функ­циональной ролью в упрощении и прояснении социального окружения, стереотипы вы­ступают в качестве инструментов сохранения возможностей, используемых в ситуациях когнитивной напряженности.

Изменение стереотипов.Практически всеми исследователями отмечается факт сложной изменяемости стереотипов. Одним из решающих условий такого рода изменений является столкновение с их опровержением на собственном трудно опровергаемом опыте. Сам процесс изменения редко бывает радикальным, а чаще последовательным, напоминая

Конструирование социального мира 416

оттаивание. В качестве процессов изменения стереотипов называют уже представлявшие­ся выше бухгалтерию и конверсию (Manstead, Hewstone, 1996).

Представленный обзор исследований по социальной стереотипизации, конечно же, не дает исчерпывающего представления о проблемной области. Основной задачей была демонстрация его роли в социальном познании. Перечисленные особенности и функцио­нала стереотипов позволяет согласиться с мнением Augoustinos Walker (1996) и возможно­сти их отождествления со схематизацией. Вместе с тем, эти же авторы предлагают ото­ждествление стереотипов со следующей единицей и, одновременно, процессом - социаль­ными репрезентациями.

Социальные репрезентации и особенности их организации

Понятие репрезентаций имеет длительную историю и распространение в ряде взаи­мосвязанных дисциплин в социальных науках. Термин же социальные репрезентации ас­социируется, прежде всего, с именем выдающегося французского социального психолога Серджо Московичи (Moscovici), определявшего их как «когнитивные системы, обладаю­щие собственной логикой и языком .…. Они являются не просто "представлениями о чем-либо", "образами чего-либо" или "аттитюдами в отношении чего-либо", а "теориями" или "областями знаний" со своими собственными правами, для открытия и организации ре­альности» (1973: xii).

Исходно Московичи в своих рассуждениях отталкивался от понятия «коллективных репрезентаций», введенного Дюркгеймом в 1898 году, который предложил его для разли­чения индивидуального и коллективного мышления. Коллективные репрезентации рас­сматривались Дюркгеймом как представления, широко разделяемые членами общества, социальные по природе и происхождению и относящиеся к обществу. Рассматривая ре­презентации как существующие в субстрате индивида, он все время подчеркивал невоз­можность их объяснения на индивидуальном уровне. В этом коренное отличие европей­ской традиции, стремящейся преодолеть американский индивидуализм и персоноцен-тризм, что и продолжают в своих работах Moscovici и его последователи.

По Moscovici социальные репрезентации представляют собой идеи, мысли, образы и знания, которые коллективно разделяются членами общества: согласованный универсум мыслей социально создаваемых и социально коммуницируемых для формирования частей «общего сознания» (Augoustinos, Walker, 1996: 135). Социальные репрезентации относятся к основаниям общего знания и информации, которую разделяют люди в форме теорий здравого смысла о социальном мире. Они включают как концептуальные, так и иллюстра­тивные элементы, посредством которых члены общества получают возможность конст­руирования социальной реальности.

«Социальные репрезентации … имеют отношение к содержанию повседневного мышления и основаниям идей, которые придают согласованность нашим религиозным представлениям, политическим идеям и взаимосвязям, спонтанно создаваемых нами по­добно дыханию. Они делают возможным для нас классификацию людей и объектов, срав­нивать и объяснять поведение и объектифицировать их как части нашего социального ок­ружения. Не смотря на то, что они локализованы в сознании мужчин и женщин, они могут быть найдены "в мире", а, следовательно, изучены обособлено» (Moscovici, 1989:214).

Социальные репрезентации 417

Как отмечал Московичи, одной из отличительных характеристик современного об­щества является динамическая природа наших убеждений, ценностей и деятельности. Следовательно, одним из приоритетов социальных наук должно быть понимание социаль­ных изменений и изучение «общества в процессе». Более того, социальные науки должны способствовать динамике социальных знаний и направлять социальные изменения. В ча­стности, сама социальная психология должна быть изменена таким образом, чтобы рас­сматривать не просто действия и мыслительные процессы индивидов, но и, одновременно, их культурный и общественный контекст. Социальная психология, изучая культуру, эво­люцию здравого смысла и его влияния на социальную жизнь, может быть антропологией современного общества. Как таковая, она могла бы развивать связи с социологией, антро­пологией, лингвистикой и историей, предполагая альтернативные подходы к исследова­нию и построению теории.

Особо необходимо отметить, что теория социальных репрезентаций применяется не только к здравому смыслу, но и к самой науке. Это предполагает, что развитие теории со­циальных репрезентаций и нашего понимания науки происходят независимо друг от дру­га. Теория проводит чёткое разграничение между наукой и здравым смыслом. Оно пред­полагает, что, хотя объективистский взгляд на реальность характерен для наук, для изуче­ния здравого смысла требуется другой подход, признающий согласованную и конструк­тивную природу здравого смысла и социального взаимодействия. Подобно здравому смыслу, наука представляет собой социальную деятельность, включающую активное уча­стие и сотрудничество учёных в особом культурном и историческом контексте. И, прежде всего, наука творится людьми носителями такого же здравого смысла, как и все остальные. Ученый, даже при всем его желании, не может остраниться от своей человеческой сущно­сти, стать в позицию некоего абстрактного богоподобного существа, холодно взирающего на происходящее в его непосредственном окружении. Он так же переживает, так же как и все остальные не может освободиться от своих привязанностей и предубеждений.

Природа социальных репрезентаций.Исходным моментом в построении любой теоретической конструкции в контексте определения сущностных и процессуальных ха­рактеристик социальных репрезентаций должно быть определение их структуры. Моско­вичи разработал трехкомпонентную модель социальных репрезентаций: информация (суммы знаний об объекте представления), установки (как обозначения эмоционального отношения к объекту представления) и поля представления (характеризующего внутрен­нюю организацию элементов представления). В дальнейшем было представлено иерархи­ческое строение поля представления и выделены уровни этой иерархии - ядро и перифе­рия (Abric, 1984,1989,1994; Doise, 1985; Flament, Moliner, 1989; Jodelet, 1989).

Центральное ядро (устойчивая часть) образуется несколькими элементами социаль­ной репрезентации и служит для организации внутреннего строения и придания смысла всей репрезентации (Flament, 1989). Периферия (менее устойчивая часть) состоит из скриптов, схем, стереотипов и т. д. и «запускает» быстрые поведенческие реакции, не тре­бующие длительного процесса принятия решения. Процесс перестраивания периферий­ных схем происходит в случае рассогласования между уже имеющимися элементами представления и новыми, отражающими изменившуюся действительность. Здесь перифе­рия играет роль буфера, защищающего центральное ядро от деформации. Если новой ин­формации, не соответствующей ранее сложившемуся представлению, слишком много и

Конструирование социального мира 418

периферийные схемы не могут её полностью адаптировать, изменения затрагивают и цен­тральное ядро, что в свою очередь может привести к слому старой социальной репрезента­ции и созданию новой.

Как отмечает Московичи, структура каждой репрезентации раздвоена, она имеет два лица, не отличающихся друг от друга. Мы пишем, что репрезентация = образ/смысл, подразумевая, что любому образу соответствует один смысл и любому смыслу соответст­вует один образ (1989, с. 363).

Среди последних разработок проблемного поля представления - введения понятия валентности элементов ( их приближенности к ядру) и привлечение математического ап­парата (в частности, статистики χ-квадрата) для определения наименования валентности (Guimelli, 1993). Качественная валентность характеризует принадлежность элемента пред­ставления к его ядру. Количественная валентность свидетельствует о высоком индексе связей этого элемента с другими, о его близости, но не принадлежности ядру. Несомненно, возможность определения качественной нагрузки элемента - весомый вклад в развитие концепции социальных представлений. Вместе с тем на сегодняшний день остается нере­шенной проблема первичного выделения ядра при переходе к изучению нового объекта социального представления. Ставшая традиционной проверка элемента представления относительно его связи с ядром позволяет дать утвердительный ответ, но этот подход не в состоянии указать, какие элементы следует подвергнуть проверке. Перебор же всех эле­ментов может оказаться весьма долговременной и трудоемкой процедурой. Выявлению элементов, вносящих наибольший вклад в организацию всего представления (что, как бы­ло указано выше, является одной из функций центрального ядра), может помочь анализ матрицы интеркорреляций и выделение в ней пунктов, имеющих высокую валентность. Поскольку высокой валентностью могут обладать не только элементы центрального ядра (Guimelli, 1993), то С.В. Трушкова (1998, с. 54) предлагает обозначать выделяемый ком­плекс «структурным ядром» для подчеркивания возможного попадания в него элементов с высокой количественной валентностью. Предложенный ею метод комплексного вычлене­ния высоковалентных элементов включает:

1. Первичный анализ объекта представления с целью выделения содержа­
тельных блоков его оценки.

2. Разработку анкеты, вопросы которой принадлежат выделенным блокам и
содержат оценки-шкалы.

3. Проведение корреляционного анализа и построение матрицы интеркор­
реляций пунктов опросника друг с другом.

4. Построчный подсчет количества корреляций каждого пункта.

5. Нахождение общего суммарного количества корреляций по матрице ин­
теркорреляций.

6. Разбиение всего массива корреляций на три области (высокую, низкую и
среднюю), имеющие верхнюю количественную границу, равную одной
трети от общего числа корреляций.

7. Заполнение высококорреляционной области путем последовательного
отбора пунктов, имеющих самое большое число корреляций.

8. Построение графического изображения связей высоковалентных элемен­
тов друг с другом (там же).

Социальные репрезентации 419

С одной стороны, социальная репрезентация определена содержанием: информаци­ей, образами, мнениями, отношениями и т. д. С другой стороны, она является репрезента­цией лица в отношении с другим лицом. Она зависит от позиции, которую лица занимают в обществе, экономике, культуре. Любая репрезентация есть репрезентация чего-то или кого-то.

Социальные репрезентации характеризуют социальную реальность, которая создана путём наших интеракций и коммуникаций в социальном и физическом мире. В то же вре­мя социальные репрезентации формируют мыслительную окружающую среду, которая определяет наше восприятие или понимание реальности и направляет наши действия. Со­циальные репрезентации вместе с тем определяют наш способ видения мира и то, как мы действуем, но одновременно определены нашими интеракциями и связями. Такое пред­ставление о социальной реальности противоречит традиционному образу мышления в со­циальной психологии. Во-первых, мы сталкиваемся с законом причины и следствия, кото­рый утверждает независимость сущностей. Во-вторых, мы должны понять, что приоритет отдаётся социальным и культурным аспектам реальности, которые являются относитель­ной и надындивидуальной сущностью социальной жизни.

Природа социальных репрезентаций избегает проводить различие, обычно устанав­ливаемое между стимулом и реакцией или между личным восприятием объекта и самим объектом. Каждый человек видит и понимает физический и социальный объект особым способом только потому, что имеет свои репрезентации об этом объекте. Объект и чело­век взаимодействуют в построении и выражении репрезентации. Иными словами, не сущ­ность объекта определяет наши репрезентации, а наши связи с этим объектом. Репрезента­ция, однажды сформированная, поддерживает и подкрепляет эти связи. Кроме того, репре­зентации формируются не только связями между человеком и объектом, но и связями че­ловека с другими людьми и других людей с объектом. Социальные репрезентации конст­руируются в процессе интеракций и общения с другими людьми, в то же время сами эти взаимодействия и контакты формируются социальными репрезентациями людей. Это ха­рактерно для социально построенной реальности в отличие от объективной.

Понятие социальной реальности и её построение в социальной жизни лежит в осно­ве теории социальных репрезентаций. Исходя из того, что социальные репрезентации оп­ределяют нашу социальную реальность, нельзя сказать, что она существует либо исключи­тельно в умах независимых индивидов, либо в объективной реальности независимо от ин­дивидов. В связи с этим возникает необходимость объяснения роли человеческих убежде­ний и действий, роли культуры и физической окружающей среды в конструировании со­циального мира

Характерной чертой социальных репрезентаций является их символическая приро­да, заключающая в себе их социальные, культурные и исторические аспекты. Она отно­сится к социальной значимости объектов и событий, зависящей от общественного значе­ния. Общественное значение, в свою очередь, зависит от общественных социальных норм и ценностей и их истории. Во-первых, объект или событие одновременно и немедленно воспринимается и постигается в пределах символической реальности. Это выражается двумя аспектами репрезентации: портретным аспектом или образом и символическим ас­пектом или репрезентацией. Объект или событие не рассматриваются вначале и затем ин­терпретируются. Скорее, конкретный образ и символическое значение «идут рука об ру-

Конструирование социального мира 420

ку». Таким образом, репрезентации включают объекты, воспроизводящие мир путём мыс-леобразов, и понятия, являющиеся абстрактным восприятием мира. Психологическая ак­тивность людей базируется на социальной активности общества; на языке, опыте и знани­ях, свойственных определённой культуре; на связях и интеракциях социальных групп; на исторических традициях и обычаях. Во-вторых, репрезентации есть всегда о чём-то или о ком-то. Символическое знание (в отличие от познавательной информации) признаёт лич­ность, которая знает что-либо и абстрагируется от того, что знает. Таким образом, всегда существует взаимосвязь между социальными репрезентациями, социальными группами и функциями их самовыражения.

Символичным является то, что познавательные репрезентации совершенно отлича­ются от социальных. Когнитивная психология предлагает индивидуалистическую и ра­зобщённую значимость репрезентаций. Репрезентация понимается как сокровенное, соз­данное в уме человека, занимающее место чего-то, существующего независимо от челове­ка. Человек изолирован как от других людей, так и от представляемого мира. В таком слу­чае, социальные репрезентации будут просто личным представлением социального объек­та. Процесс репрезентации и сама репрезентация утверждают индивидуальный характер. Мыслительные процессы или психологические механизмы находятся в строгом отноше­нии с их социальным контекстом и социальными функциями.

Это полностью противоречит социальным репрезентациям, которые по существу представляют собой социальное, культурное и историческое явление. Символическая сущность социальных репрезентаций выражена как в процессе репрезентации чего-либо, так и функции репрезентаций в социальной жизни. Символическая сущность социальных репрезентаций также поддерживает структуру социальной реальности. Сам акт репрезен­тации чего-либо всегда творческий. Репрезентация, однажды построенная, существует в некотором смысле независимо оттого, что было её объектом. Репрезентация становится особым объектом «в своём праве». Это относится не только к репрезентациям, сформиро­ванным в умах людей, но и к репрезентациям, проявляющимся в результатах и культур­ных достижениях общества. Репрезентации существуют в средствах массовой информа­ции, в книгах, фильмах, картинах, но главным образом, в умах людей. Если репрезентация построена, она сама приобретает силу.

В этом смысле репрезентации являются символическими воспроизведениями в от­личие от простой репродукции, также создаваемой ими. Благодаря этой созидательной силе социальные репрезентации играют значительную роль в поддержке социального по­рядка и осуществлении социальных изменений. Можно сделать вывод, что особый смысл и социальная значимость являются символической сущностью социальных репрезентаций. Здесь основывается индивидуальный и социальный характер репрезентаций и их динами­ческая конструктивная сила.

Признание символической сущности социальных репрезентаций со всеми сопутст­вующими аспектами - социальными, культурными и историческими - означает, что, пока мы изучаем здравый смысл и обыденное мышление, невозможно отличить форму репре­зентации от её содержания. Содержание отличается среди социальных групп, культур и исторических эпох и невозможно отделить систему репрезентаций от процессов, которые их создают.

Социальные репрезентации 421

Опять же, это противоречит когнитивной психологии. Последняя сконцентрирована на процессах репрезентаций, которые считаются универсальными, независимыми от спе­цифического содержания репрезентаций. Но, ещё раз подчеркнём, репрезентации есть все­гда о чём-то, они занимают место аспектов окружающего мира и обозначают их. Это со­держание не может быть игнорировано. Не может быть принято положение о том, что мыслительные процессы общие и инвариантные, и, следовательно, универсальные. Ско­рее, поскольку содержание репрезентаций отличается среди различных культур или про­исходящих в течение какого-либо времени изменений, они формируют репрезентации. Форма и содержание мышления тесно связаны с формой и содержанием коммуникаций и интеракций; с разногласиями и согласием между людьми; со связями социальных групп. Иными словами, способ мышления, так же, как и предмет его, зависит от культурного кон­текста

Московичи подчёркивал в связи с этим, что некорректно употреблять позитивист­ские, научные принципы мышления к социальному знанию, поскольку отличаются логика и форма, лежащие в основе различного содержания. «Психологические законы» связаны с содержанием социальных репрезентаций и, следовательно, с их культурным и историче­ским контекстом. Это имеет далеко идущую причастность к социальной психологии, ко­торая отражена в исследовательском подходе, принятом некоторыми учёными, изучаю­щими социальные репрезентации. Эта причастность должна быть выяснена в связи с на­шим пониманием социальной реальности.

Понимание социальной сущности реальности и символической сущности репрезен­таций является необходимым условием рассмотрения их конвенциальной и предписы­вающей природы. Во-первых, социальные репрезентации отображают условно объекты, людей и события, которые мы встречаем в повседневной жизни. Они действуют на уже созданный социальный объект или на какой-либо новый объект, являющийся частью на­шего сознания, преобразуя его, так что он соответствует категориям и системам связей, которые мы имеем. Таким образом, любой объект понимается в пределах символической системы, которая обусловлена нашими социальными репрезентациями и, следовательно, нашими культурными условиями. Во-вторых, социальные репрезентации конвенциальны и в силу этого навязывают нам себя с непреодолимой силой. Мы не можем избавиться от условностей репрезентаций, языка и культуры. Мы воспринимаем и понимаем настоящее в пределах прошлого, в пределах традиции и культуры.

Из этого следует, что социальные репрезентации являются историческими по при­роде. Все системы восприятия и понимания, описания и понимания, которые обращаются внутри общества, связаны с ранее существовавшими системами. Они воспроизводятся благодаря преемственности человеческой культуры и социальной жизни с помощью языка и действий. Этот исторический, основанный на обычаях, тезис, является потенциально проблематичным. Он является социологическим, поскольку социальные репрезентации рассматриваются такими же принудительными, как коллективные представления Дюрк-гейма или социальные факты. Прошлое преобладает над настоящим и настоящее остаётся бессильным перед лицом условностей.

Социальные репрезентации не только предписывающи и конвенциальны, они также и динамичны. Поскольку они обращаются и распространяются в обществе, обнаруживает­ся их пластичность. Наши восприятия и репрезентации, наши взаимосвязи постоянно пе-

Конструирование социального мира 422

рестраиваются и переосновываются. Наша социальная реальность преобразуется, когда возникают новые социальные репрезентации и исчезают старые вместе с сопутствующими социальными объектами и связями.

Динамическая сущность социальных репрезентаций вступает в некоторое противо­речие с предписывающей природой социальных репрезентаций. Если прошлое превалиру­ет над настоящим, как может настоящее трансформировать прошлое, когда-то бывшее настоящим?

Социальные репрезентации автономны. Они - составные части социальной реаль­ности, в связи с этим особое значение имеют их культурные и сверхиндивидуальные каче­ства. Автономия отражена в динамической природе репрезентаций, причём не только в действии их взаимосвязей, но и, поскольку они циркулируют и диффундируют в обществе, в соединении, притяжении и отталкивании друг от друга, изменении в гармонии с ходом социальной жизни, что оказывает влияние на их форму и содержание. Автономия также отражена и в конвенциальной и предписывающей природе. Приоритет отдаётся консенсу-альным и аспектам социальных репрезентаций, которые разделяются и усиливаются тра­дицией, в добавление к их социальному или коллективному происхождению.

Автономная природа социальных репрезентаций показывает, что, как социально-психологический феномен, они не могут быть сведены к социальной психологии лично­сти. Конечно, существует опасность оставить личность вне анализа. Это опасность пред­ставления скорее социологического, чем социально-психологического тезиса, что может привести к отрицанию роли личности в трансформации и изменении наших социальных репрезентаций. Отдавая так много власти культуре и традиции, личность становится бес­сильной.

Функции социальных репрезентаций.Подводя итоги рассмотрению природы со­циальных репрезентаций, можно сказать, что социальные репрезентации - составные час­ти нашей реальности, формирующие символическую мысленно окружающую среду. Сле­довательно, они играют существенную роль в конструировании и формировании реально­сти, определяя значение объектов и событий. Социальные репрезентации обеспечивают порядок, по которому люди могут понимать и интерпретировать свой материальный и со­циальный мир и могут стать действующими лицами в социальной жизни. Социальные ре­презентации воплощают в себе и обозначают опыт реальности, которая, в свою очередь, определяет их границы, значимость и взаимоотношения. Таким образом, реальность не­прерывна и стабильна. Неопределённость и разнообразие жизни сведены к минимуму, значение действий сделано недвусмысленным. Социальные репрезентации достигают это­го, показывая, где искать следствия и как выбирать причины; показывая, чему нужно дать объяснение и что составляет объяснение; располагая событие в контексте системы связей с другими событиями.

Роль социальных репрезентаций в структурировании и координации коммуникаций и социальных интеракций вытекает из их символической природы и конструкции соци­альной реальности. Индивиды и группы общаются и взаимодействуют друг с другом с помощью общепринятых репрезентаций и общепринятого значения языка и действий. Язык является средством вербальной коммуникации, которое воплощает в себе общепри­нятое значение и содержание наших социальных репрезентаций. Похоже, социальные ре­презентации наполняют наши действия и невербальное общение значением и смыслом.

Социальные репрезентации 423

Пуркхардт подчёркивает, что мы должны помнить о происхождении социальных репрезентаций в коммуникациях и социальных интеракциях (Purkhardt, 1994: 10). Они раз­виваются, чтобы содействовать целям и интересам индивидов и групп, ориентированных на коммуникацию, понимание и контроль. Когда личности или группы разделяют одни и те же социальные репрезентации, действия понимаются таким же путём. Действие имеет ту же важность и значение как для актёра, так и для зрителя. Социальные репрезентации как направляют социальные действия личности или группы, так и позволяют другим по­нять эти действия. Конечно, там, где социальные репрезентации не разделяются, к приме­ру, между представителями двух различных культур или конфликтующих групп, случает­ся неверное истолкование действий.

Опять же, мы сталкиваемся с дилеммой существования двустороннего влияния ме­жду социальными репрезентациями и социальным действием. С одной стороны, структура и содержание социальных репрезентаций определяют наши социальные действия. С дру­гой стороны, коммуникация и социальные интеракции определяют наши социальные ре­презентации. Необходимо развивать понимание социальных репрезентаций не только как феномена, но и как прогрессивного динамичного процесса. В свою очередь, необходимо развивать понимание коммуникаций и социальных интеракций, идущих вне общения и межличностных связей.

Среди функций социальных репрезентаций следует отметить демаркацию и консо­лидацию групп (там же). Взаимосвязь между социальными репрезентациями и социаль­ными действиями имеет непосредственное отношение к нашему пониманию групп. Соци­альные репрезентации формируют мыслительную окружающую среду для коммуникаций и интеракций внутри групп и между ними. Они обеспечивают опору образам и идеям, не требующим доказательства и взаимно принятым объединёнными индивидами. Общепри­нятые значения объектов и событий служат консолидации групп, обеспечивая общеприня­тую реальность, связи внутри которой сформированы другими людьми. Они также служат для демаркации групп друг от друга с помощью расхождений в значении, свойственных социальным репрезентациям. Иными словами, они идентифицируют группы, которые вы­ражают их, так же, как было представлено содержание. Более того, сами социальные ре­презентации основываются в жизни групп, конструируются в соответствии с групповыми целями и интеракциями между социальными группами. Таким образом, они регулируют, предвосхищают и подтверждают социальные связи, установленные между группами.

Одной из функций социальных репрезентаций является направление социализации.

Путь, по которому социальные репрезентации формируют нашу социальную реаль­ность, наиболее ясно виден на примере социализации детей. Дети взаимодействуют со своими родителями, которые «пропитаны» социальными репрезентациями, основанными на их детском и взрослом опыте, на их общении и социальных интеракциях. Родители взаимодействуют с детьми в рамках этих социальных репрезентаций, определяющих сим­волическое значение различных типов детского поведения. Таким образом, именно симво­лическое значение поведения интернализируются детьми. Они становятся составной ча­стью личности и её интеракций с другими людьми. Коммуникации посредством различ­ных форм социальных интеракций и значение, которое они выражают, являются, таким образом, межличностными, прежде чем они интернализируются, чтобы стать внутрилич-ностными. Таким образом, личность абсорбируется в общество и в коллективную мыслительную среду. Это относится как к социализации личности или группы, движущейся к новой окружающей среде, так и к социализации детей. Социальные репрезентации вводят личность в культурные традиции группы и групповые репрезентации используются лич­ностью, становясь частью её индивидуальности.

Хотя ясно, что социальные репрезентации играют важную роль в демаркации и кон­солидации групп и в процессе социализации, эти аспекты теории нуждаются в значитель­ном развитии. В частности, роль групп, личностей и процессов социализации в эволюции и трансформации социальных репрезентаций требует особого рассмотрения.

Среди функций социальных репрезентаций можно выделить их способность делать незнакомое знакомым. Ранее мы выяснили, что социальные репрезентации упорядочивают и стабилизируют нашу социальную реальность и как коммуникации и интеракции направ­ляются и понимаются с их помощью. Объекты, личности и события воспринимаются и понимаются в связи с нашими социальными репрезентациями. Это справедливо как для тех событий, с которыми мы знакомы, так и для тех, которые кажутся нам незнакомыми.

Московичи характеризует неизвестное как нечто угрожающее из-за отсутствия по­следовательной связи с прошлым и бессмысленности по отношению к нашим нынешним репрезентациям (5, с. 30). Это может случиться, к примеру, когда условности исчезают, когда различия между абстрактным и конкретным становятся расплывчатыми, или когда нетипичное поведение препятствует нормальным социальным интеракциям. Иными сло­вами, если что-либо незнакомое не соответствует нашим ожиданиям, возникает чувство незавершённости или беспорядочности. Это может произойти, когда мы встречаем новую культуру или группу, или когда мы имеем дело с новым объектом, событием или поняти­ем. Мы осознаём незнакомые объекты, события или понятия лишь настолько, насколько они видимы, схожи и доступны, но они незнакомы и внушают недоверие настолько, на­сколько они невидимы, различны и недосягаемы. Незнакомое беспокоит, угрожает и об­ращает на себя внимание тем, что разрушает наше ощущение стабильности и целостности и это также действует как барьер для взаимопонимания.

Незнакомое трансформируется в знакомое путём представления его в контексте свя­зей и значений, входящих в наши социальные репрезентации. Форма и содержание соци­альных репрезентаций будет определять направление и средства, с помощью которых группа принимает незнакомое. Это происходит в процессах социальных интеракций и коммуникаций: таким образом, незнакомое становится знакомым через использование его в вербальном общении и в конечном счёте в социальных интеракциях между членами группы. Таким путём его связь с принятой социальной репрезентацией становится опреде­лённой и стабильной: когда незнакомое получает значение и ценность, оно вступает в рус­ло наших социальных связей и становится частью нашей социальной реальности.

Интересный пример приводит Московичи в его исследовании понимания психоана­лиза рядовыми французами на уровне здравого смысла или обыденного сознания. В рам­ках наших социальных репрезентаций о медицине и медицинской помощи психотерапевт не соответствует нашим представлениям и выступает как незнакомое. Он не выписывает нам лекарств и не говорит, что нам делать, как обычный врач. Скорее, от пациента ожида­ется активная роль в разговоре и вообще во всём терапевтическом лечении. По существу, психотерапевт является незнакомым. Конечно, некоторые люди, как, например, католики, сравнивают психотерапию с исповедальней и психоаналитика со священником. В этом

Социальные репрезентации 425

случае психотерапевт обычен и знаком. Незнакомое становится значительным и важным в нашей социальной реальности и наших связях с другими.

Несмотря на тот факт, что «незнакомое» играет существенную роль в динамике со­циальных репрезентаций, ещё не ясно, как мы должны понимать или определять незнако­мое в теоретических рамках. Социальные репрезентации - составные части нашей реаль­ности и трудно увидеть, как незнакомое может находится вне этой реальности. Более того, несмотря на то, что мы говорим, что незнакомое ассимилируется в наши социальные ре­альности и становится знакомым, на предстоит выяснить, как это влияет на структуру свя­зей и содержание социальных репрезентаций. Это существенные аспекты для понимания эволюции и трансформации социальных репрезентаций.

Процессы социальных репрезентаций.Среди процессов социальных репрезента­ций можно выделить якорение и объектификацию.

Якорение - это процесс, посредством которого все материальные и социальные объ­екты и все события и действия располагаются в пределах наших социальных репрезента­ций. Истинная сущность социальной реальности свидетельствует, что не может быть зна­чимых понятий или идей, которые не укоренены в наши социальные репрезентации. Более того, якорение - процесс, с помощью которого незнакомые объекты и события вступают в нашу социальную реальность, делающий их значимыми и важными в наших социальных связях. Этот процесс лежит в основе динамической природы социальных репрезентаций, сразу трансформируя новую интегрированную идею или понятие, а также одновременно содержание и структуру социальных репрезентаций.

Процесс якорения включает два неразрывно связанные субпроцесса: классифика­цию и называние. Объекты, не входящие ни в какую категорию и не имеющие наименова­ния, остаются для нас незначимыми и непередаваемыми, несмотря на то, что мы осознаём их. Их нельзя описать ни самому себе, ни другим; их нельзя оценить. Следовательно, они не могут вступить в наш разговор или играть важную роль в наших интеракциях. В таком случае они не являются частью нашей реальности. Незнакомое становится знакомым пу­тём классификации и называния объектов в контексте преобладающих социальных репре­зентаций, его идентификация определяет его значение или важность в связи с общеприня­тым значением материальных и социальных объектов или событий.

Классификация включает сравнение незнакомого объекта с прототипами, представ­ляющими данный класс. Это происходит одним из двух путей: генерализации или парти­куляризации. Если мы хотим придать особое значение схожести или типичности объектов, мы должны генерализировать рассматриваемый объект и игнорировать различия между незнакомым объектом и прототипом. Если мы хотим подчеркнуть различия или аномаль­ность, мы должны партикуляризировать характеристики незнакомого объекта. Это будет зависеть не только от схожести и различия самих по себе, но и от целей группы и ценно­стей, ассоциируемых с социальными репрезентациями и от рассматриваемого объекта или события.

Те черты, которые соответствуют прототипам, приобретут особое значение, будучи классифицированными. Это даёт преимущество конвенциальным чертам прототипов, вхо­дящим в наши социальные репрезентации. Доминирует именно социальная репрезентация, а не сам объект. Это отражает символическую природу социальных репрезентаций, благо­даря которой реакция предшествует стимулу: мы не познаём объект, а скорее признаём его. Таким образом, классификация чего-либо есть одновременно ограничение. Предписы­вающая сила классификации обусловливает систему правил поведения и действий, допус­тимых как в отношении людей, так и материальных объектов. Посредством интеракций, недавно классифицированная личность или объект, будут трансформированы, ограничи­ваясь значением или субъективной значимостью, навязанными социальными репрезента­циями.

Однажды классифицированный, объект одновременно называется. Это предусмат­ривает не только обозначение, которое может быть прикреплено объекту, но также опре­деляет систему связей с другими объектами и событиями в соответствии со связями дан­ного наименования в сравнении с другими лингвистическими категориями. Наименование помещает объект в комплексную систему взаимосвязанных слов; это предоставляет воз­можность его идентификации по мере достижения согласования. Называние воздействует на объект, обусловливая три последствия: во-первых, получив название, объект может быть описан и приобретает характеристики в соответствии со связями, существующими у наименования с другими словами; во-вторых, названный объект становится отличным от других объектов с помощью его определённых характеристик и тенденций; в-третьих, объект становится конвенциальным для тех, кто присваивает и употребляет то же наиме­нование.

Эти процессы происходят не в умах индивидов, репрезентации не создаются инди­видами в изоляции. Скорее, именно в общественной деятельности индивиды и группы создают репрезентации, в ходе общения и интеракций с соответствующими объектами или событиями. Таким образом, неизвестный феномен учреждается в наших социальных ре­презентациях и вступает в нашу социальную реальность.

Объектификация - процесс, с помощью которого абстрактные понятия, свойства или взаимосвязи трансформируются и замещаются конкретными образами или предмета­ми. По Московичи, мы «постоянно вынуждены» придавать абстрактным понятиям экви­валентное конкретное значение. С помощью процесса объектификации мы создаем соци­альные объекты, и мы объектифицируем абстрактные понятия, забывая что они - продукт наших собственных действий. Мы понимаем, что они наши собственные создания, но, объект становится чем-то не только в нашем воображении, но и в действительности. Таким образом, объектификация или десубъектификация - активный и творческий процесс, с помощью которого социальные представления преобразованы так, что незнакомое в од­ном поколении становится знакомым и естественным в следующем.

Не все понятия могут объектифицироваться. Имеются ограничения для нашего во­ображения, обусловленные предписывающим характером социальных представлений и табу, которые они влекут за собой. Объектификация происходит с теми понятиями, кото­рые сливаются с комплексом образов или «фигуративных ядер» социального представле­ния, например, понятия свойственные психоанализу, такие как сознательное и бессозна­тельное, объединены с нашими социальными представлениями тела. Процессы мышления преобразованы в органы психической системы. Таким образом, психологическое объеди­няется и ассимилируется в биологическое и понятия сознательное и бессознательное асси­милируется в биологическое, а понятия бессознательное и сознательное преобразованы в объекты.

Социальные репрезентации 427

Раз имеет место трансфигурация или натурализация от понятия к образу, образ и ре­альность неразличимы. Образ не имеет больше статуса символа, но становится частью на­шей символической реальности. Он приобретает почти физическое, независимое сущест­вование, которое воспринимается как часть мира и имеет действенную силу. Этот процесс очевиден в трансформациях языка. Глаголы, наречия и прилагательные, относящиеся к связям или процессам, быстро трансформируются в существительные. То, что однажды было понятием, трансформируется в объект. Эти существительные не только представля­ют предметы, но и создают их, облекая их не только значением или важностью, но и всей силой физической реальности.

Таким образом, якорение делает незнакомое значимым, а объектификация транс­формирует непостижимое во что-то реальное. Конечно, эти два процесса в отдельности не обеспечивают достаточного понимания трансформации социальных репрезентаций. Во-первых, необходимо описать обратные процессы, с помощью которых известные объекты или события становятся неизвестными и как физические объекты наполняются абстракт­ными качествами. Во-вторых, мы должны особо выделить не только процессы ассимиля­ции, посредством которой незнакомое помещается в пределах наших социальных репре­зентаций и становится реальным, но также процессы аккомодации, с помощью которой конвенциальные и предписывающие социальные репрезентации сами трансформируются

Социальные репрезентации ранжируются от доминирующих структур, разделяемых обществом или нацией, до дифференцированных структур знаний, разделяемых группами и подгруппами. Первые высоко принудительны и прескриптивны через продолжающуюся историческую репродукцию. Доминирующие репрезентации более сложно локализируе­мы в современных индустриальных обществах, создающих индивидуалистическую иллю­зию личности как центра познания и действий.

Роль социальных репрезентаций заключается в конвенцианализации объектов, ло­кализации их в знакомом категориальном контексте.

Глоссарий

Категоризация — психический процесс отнесения единичного объекта, события, пе­реживания к некоторому классу, в качестве которого могут выступать вербальные и невербальные значения, символы, сенсорные и перцептивные эталоны, социальные сте­реотипы, стереотипы поведения и т.п. В более популярном значении - это расчленение информационного потока, поступающего от внешнего и внутреннего мира на дискрет­ные, относительно стабильные и значимые единицы, осуществляемое посредством языка. Категоризация позволяет ориентироваться в происходящем, наделяя объекты определенными значениями и позволяя ориентироваться в них.

Объектификация - процесс, с помощью которого абстрактные понятия, свойства или взаимосвязи трансформируются и замещаются конкретными образами или пред­метами.

Социальные репрезентации - «когнитивные системы, обладающие собственной ло­гикой и языком … Они являются не просто «представлениями о чем-либо», «образами чего-либо» или «аттитюдами в отношении чего-либо», а «теориями» или «областями знаний» со своими собственными правами, для открытия и организации реальности» (Moscovici). В более популярном понимании социальные репрезентации представляют

Конструирование социального мира 428

собой индивидуализированные адаптации нового знания к собственному опыту с позиции здравого смысла, предполагающего нахождение субъективно «понятной» аналогии с чем-либо знакомым и объясняемым.

Стереотип -ряд широко распространенных обобщений о психологических характе­ристиках группы или класса людей. Стереотип чаще относится к социально-психологическим характеристикам аутгруппы («не наших») и, как правило, носит нега­тивную направленность, подчеркивая недостатки ее членов в их противопоставлении собственным «достоинствам».

Стереотипизация - форма реализации представлений, зафиксированных в стерео­типе, для категоризации или классификации социальных объектов.

Схемы когнитивные - ряд взаимосвязанных мыслей, представлений, аттитюдов, предоставляющих возможность быстрого распознания объектов при наличии ограни­ченных информационных ресурсов. В наиболее общем виде они представляют собой не­которые, основанные на индивидуальном опыте обобщенные представления в отноше­нии объектов и ситуаций, применяемые к их быстрой оценке и прогнозированию воз­можного развития отношений, организуют репрезентации людей в отношении кон­кретных аспектов их окружения, создавая основания для ориентации и избрания опти­мальной стратегии обращения.

Эвристики - основанные на имеющемся опыте предположения, предвосхищения или прогнозы наличия у новых объектов определенных свойств и качеств, а у событий — тенденций развития. Эвристики, строящиеся на индивидуальном и совокупном опыте, позволяют предвосхищать возможное развитие событий и предварительно подготав­ливаться к реагированию на него.

Якорение-это процесс, посредством которого все материальные и социальные объ­екты и все события и действия располагаются в пределах наших социальных репрезен­таций.

Вопросы для обсуждения

1. В чем своеобразие информационно-процессуального подхода к изучению со­
циально-познавательной активности человека?

2. Можно ли описать и объяснить социально-познавательную активность как
процесс переработки информации?

3. Как соотносится процесс категоризации с понятийной культурой человека?

4. Какова связь категоризации и своеобразия представлений об окружающем
мире?

5. В чем заключается своеобразие подхода с позиции социальных репрезента­
ций к описанию и объяснению социально-познавательной активности чело­
века?

6. Каковы основные тенденции развития современного информационно-
процессуального подхода в социальной психологии?________