Английская общественная мысль.

Французская революция конца XVIII в. оказала сильное и разноречивое влияние на общественно-политическую жизнь Анг­лии. Прогрессивные круги горячо ее при­ветствовали. Корреспондентские обще­ства, возникшие по всей стране, вступали в переписку между собою для согласова­ния действий в борьбе за реформы. Они надеялись, что им удастся демократизиро­вать английскую политическую систему, устранить обветшалые остатки средне­вековья.

Развитие событий во Франции и в Анг­лии вызвало серьезную тревогу среди иму­щих классов. Выразителем этих настрое­ний явился политический деятель и публи­цист Эдмунд Бёрк(1729—1797). Свою публицистическую деятельность Бёрк на­чал с пропаганды идей французского Про­свещения, в частности идей Монтескье. В 1756 г. он издал книгу под названием

«Оправдание естественного общества», в которой развивал концепцию естествен­ного права. В годы борьбы американских колоний против Англии за свою независи­мость он поддерживал их требования и убеждал английских политиков пойти на уступки колонистам. Под влиянием Фран­цузской революции во взглядах Бёрка про­изошел резкий поворот. В конце 1790 г. он опубликовал сочинение «Размышления о революции во Франции и об отношении не­которых лондонских обществ к этому собы­тию» ¹. В нем Бёрк выступил против Фран­цузской революции с позиций реакцион­ного крыла романтизма.

Бывший поклонник энциклопедистов клеветал на парижскую «чернь», осмелив­шуюся поднять руку на священную особу короля. Он подверг осуждению прогрес­сивные идеи XVIII в. и призывал к пере­смотру идейного наследия эпохи Просве­щения, утверждая, что именно оно породи­ло события во Франции. Идеи Бёрка бы­ли подхвачены реакционерами всех евро­пейских стран, увидевшими в его книге настоящий манифест контрреволюции. На протяжении всего одного года книга Бёрка выдержала в Англии одиннадцать изда­ний. Польский король прислал автору в на­граду золотую медаль, а российская импе­ратрица Екатерина II, слывшая поклонни­цей Вольтера и Дидро, направила ему благодарность.

В прогрессивных кругах выступление Бёрка было встречено с негодованием. Шотландский философ Дж. Макинтош в книге «Защита Галлии»² оспаривал взгляды Бёрка, доказывая право француз­ского народа бороться с тиранией и абсо­лютизмом. Еще резче против Бёрка высту­пил революционный публицист Т. Пейн. В книге «Права человека» он отметил реакционный характер сочинения Бёрка, его страх перед народом. Пейн оправдывал меры, принятые французским народом про­тив контрреволюции: «Вопреки чудовищ­ным картинам, которые рисует мистер Бёрк, в действительности при сравнении

Французской революции с революциями в других странах можно только удивляться малочисленности ее жертв» ³.

Рост консервативных настроений от­разило и сочинение ТомасаМальтуса (1766—1834) «Опыт о законе народона­селения», опубликованное в 1798 г.⁴ Автор стремился доказать, что основная масса народа никогда не может надеяться на улучшение своего положения, ибо закон природы состоит якобы в несоответствии между ростом населения и производством материальных благ: первое всегда обгоня­ло и будет обгонять второе. Он доказывал, что войны и массовые эпидемии являются благодеянием для человечества, ибо толь­ко они противостоят безудержному росту населения, способствуют более правиль­ному соотношению между его числен­ностью и материальными благами. Теория Мальтуса, направленная против планов преобразований существующего строя, приобрела популярность у имущих клас­сов.

Но идеи Мальтуса подверглись и резкой критике. Одно из наиболее аргументи­рованных опровержений взглядов Маль­туса принадлежит прогрессивному писа­телю и публицисту Уильяму Годвину.В книге под названием «О населении. Иссле­дование роста человечества» (1820) ⁵ Год­вин вскрыл реакционный характер идей Мальтуса, их направленность против попы­ток перестроить общество на справедливых началах.

Сочинения Бёрка и Мальтуса отрази­ли сдвиг вправо в настроениях имущих классов. Под влиянием этих настроений в Англии почти полностью прекратились всякие толки о реформах, на любые про­явления протеста власти отвечали суровы­ми репрессиями.

Помимо событий Французской револю­ции сильное влияние на формирование об­щественной мысли Англии оказало вступ­ление английского капитализма в эпоху

¹ Burke E. Reflexions on the Revolution in France and on the Proceedings in Certain Socie­ties in London Relative to that Event. L., 1790.

² Mackintosh J. Vindicias Gallias. L., 1791.

³ Пейн. Т. Избранные соч. М., 1959. С. 188.

⁴ Malthus Т. R. Essay on the Principle of Population. L., 1798.— Русск. пер.: Мальтус Т: Опыт о законе народонаселения. СПб:, 1868. Т. 1—2.

⁵ Godwin W. Of Population. An Inquiry Con­cerning the Power of Increase in the Number'of Mankind. L., 1820.

промышленной революции. Она породила новые философские и политические теории, изменила представления о сущности науки, характере и направленности научной дея­тельности. Понимание содержания науч­ного знания нередко приобретало прагма­тический характер. Осознание того, что наука способна приносить прибыль и что «полезное» знание имеет практическую ценность, побуждало крепнущую промыш­ленную буржуазию оспаривать монополию научной деятельности у буржуазно-дво­рянской аристократии.

Эта линия нашла выражение в филосо­фии утилитаризма — в ней буржуазные радикалы дали идейное обоснование про­граммы промышленной буржуазии. Ее основатель — социолог, философ и юрист Иеремия Бентам (1748—1832) — дока­зывал, что критерием целесообразности любого учреждения и законодательного акта является его полезность (лат.— utilitas). Отражая стремление буржуазии к полной свободе предпринимательства, Бен­там отвергал вмешательство государства в экономическую деятельность отдельных граждан и в отношения между капита­листами и рабочими. Он требовал отмены пошлин на вывоз товаров, видя в них помеху для развития промышленной и тор­говой деятельности.

В числе последователей философии утилитаризма был и крупный экономист Давид Рикардо (1772—1823). Финансист, наживший большое состояние операциями на бирже, Рикардо продолжал разраба­тывать теорию трудовой стоимости. Подоб­но А. Смиту, он исходил из посылки, что труд рабочих — единственный источник прибыли, а поэтому и естественное мерило стоимости, т. е. признавал противополож­ность интересов труда и капитала. Для Рикардо капитализм — это вечный и неиз­менный порядок, универсальный способ организации человеческого общества, его естественное состояние.

В тот же период на общественно-поли­тическую мысль Англии оказало влияние идейное и художественное течение роман­тизма. Как и в странах континентальной Европы, английский романтизм был не­однороден. В нем отразилась враж­дебность к Просвещению и революции. Вместе с тем в романтизме проявилось

недовольство народных масс узкоэгоисти­ческим характером капиталистического прогресса, особенно последствиями про­мышленного переворота. Эти настроения характерны для идеологов мелкобуржуаз­ного, радикально-демократического напра­вления, резко критиковавших существую­щие социальные отношения и духовные ценности. Романтики ратовали за возвра­щение к идеализированному прошлому, к природе и естественному выражению че­ловеческих чувств.

В 40-х годах XIX в. под влиянием обострившейся социальной и политической борьбы возникла группа «Молодая Ан­глия». В нее входили известный полити­ческий деятель и публицист Б. Дизраэли (позднее ставший лидером партии консер­ваторов) и другие литераторы и публи­цисты, «Молодая Англия» пыталась отве­тить на острые социальные вопросы совре­менности. Ее члены обратили внимание на противоречия английского общества и ярко описывали нищету пролетариата, рез­ко изобличая эгоизм промышленной бур­жуазии, ее бессердечие и циничный расчет. Однако, нападая на промышленников, «Молодая Англия» искала идеал общест­венного устройства не в будущем, а в прошлом: она восхваляла феодальные по­рядки, осуждала выступления рабочих и призывала сплотиться вокруг церкви, тро­на и аристократии. Маркс и Энгельс точно охарактеризовали эту группу: «Аристокра­тия размахивала нищенской сумой проле­тариата как знаменем, чтобы повести за собою народ. Но всякий раз, когда он следовал за нею, он замечал на ее заду старые феодальные гербы и разбегался с громким и непочтительным хохотом» ⁶.

Пролетарская идеология во времена, предшествовавшие возникновению марк­сизма, особенно ярко проявилась в чарти­стском движении, ставшем первым мас­совым, политически оформленным высту­плением рабочего класса Англии.

Состояние исторической науки. Истори­ческое знание в Англии в первые десяти­летия XIX в. развивалось более быстрыми темпами, чем в предшествующий период.

⁹ Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т 4 С. 448.

Научно-технические открытия и возрастав­ший объем знаний в эпоху промышленного переворота ускоряли процесс дифферен­циации гуманитарного знания и постепен­ной профессионализации исторических исследований. История превращалась в самостоятельную дисциплину.

Бурное развитие промышленности и сельского хозяйства, совершенствование буржуазной партийно-политической систе­мы, «строительство» Британской коло­ниальной империи требовали совершенст­вования системы университетского образо­вания. Однако в ведущих английских уни­верситетах — Оксфорде, Кембридже и др.— контроль за обучением студентов по-прежнему осуществляло англиканское ду­ховенство. Ученые были вынуждены посто­янно оглядываться на религиозные кано­ны. В тематике исторических работ видное место занимала история церкви и рели­гиозных догматов.

Тем не менее, в 40-е — начале 50-х го­дов XIX в. в Оксфорде начала оформляться школа «юриспруденции и новой истории». Ее создание было связано с реформатор­ской деятельностью Т. Арнольда. В этой школе наряду с историей политической мысли, государственных и общественных институтов осуществлялось преподавание философии, политэкономии, психологии. И все же в целом университеты Англии отставали от жизни, историческая мысль в этот период развивалась вне универси­тетских стен.

Необходимое условие совершенство­вания исторических знаний — рост источниковой базы. Процесс собирания, накоп­ления исторических источников осуще­ствлялся в этот период в Англии отдель­ными коллекционерами, членами анти­кварных и археологических обществ, библиотеками и музеями. Среди обществ, занимавшихся изучением отечественных исторических памятников, важную роль играли публикаторские клубы. К середине XIX в. их насчитывалось более 25. Некото­рые из них испытали влияние передовой методики анализа источников, разрабо­танной немецкими историками Нибуром и Ранке.

Возросший интерес к источникам побу­дил к заботе об архивах. Специальная комиссия, созданная парламентом в начале 30-х годов XIX в., подтвердила факты, на которые уже давно обращали внима­ние историки, и признала, что ценные мате­риалы продолжают гибнуть. В 1838 г. было создано центральное архивное учрежде­ние, которое должно было привести архивы в порядок. Это учреждение под названием Публичного архива (Public record office) и ныне является центром английского ар­хивного дела.

Большую роль в развитии архивного дела сыграл Френсис Палгрев (1788-— 1861), крупный специалист по истории англо-норманнской эпохи. С 1838 г. вплоть до смерти он являлся фактическим орга­низатором архивного дела в Англии, Бла­годаря его инициативе вышли в свет неко­торые ценные публикации. Издания Палгрева отличаются полнотой, научной точ­ностью и добросовестностью, а его коммен­тарии свидетельствуют о больших знаниях и широкой начитанности.

Возрастание интереса к истории было связано в первую очередь с теми большими сдвигами, которые переживало английское общество в эти десятилетия. Под влиянием Французской революции в среде имущих классов усилилась тенденция к идеали­зации средневековья, восхвалению соци­ального и политического строя, предшес­твовавшего революции. Борьба против за­воевательных планов Наполеона, способ­ствуя росту национального самосознания, также усиливала этот интерес к прошлому. Выражением его в исторической литера­туре явился романтизм. Публикации древ­них легенд, сказаний и других материалов встречались восторженно.

На развитие исторической науки в Ан­глии оказали влияние немецкий роман­тизм, в частности, представитель его А. Мюллер и «историческая школа права» в лице Савиньи и Эйхгорна, а также гер­манская «филологическая школа» в лице Гриммов. Работы этих немецких ученых побудили англичан к новой оценке источ­ников средневекового права, языка и ли­тературы.

Опираясь на построения немецкой фи­лософии конца XVIII — начала XIX в. и методику работы над источниками Нибура — Ранке, историки стремились воссоз­дать картину исторического прошлого на основе идеалистического историзма и кри-

тического подхода к источникам. Понятие исторического прогресса отождествлялось ими с совершенствованием морально-эти­ческих норм и роста духовности общества. Под воздействием этих идей и приемов работы над источниками английская вигская либеральная историография оказа­лась подготовленной к восприятию идей развития и принципов историзма в позна­нии прошлого. Влияние романтизма испы­тали такие крупные историки, как Т. Мако-лей и Т. Карлейль.

Большую роль в усилении интереса к истории сыграли романы Вальтера Скотта(1771 —1832). В них нашли отражение важнейшие события и процессы европей­ского средневековья. Особенно вниматель­но и любовно он прослеживал историческое развитие родной ему Шотландии. Скотт стремился воссоздать историческую дей­ствительность со всем ее колоритом, нари­совать картины быта и психологию людей того времени. В своих романах Скотт несколько идеализировал средние века, рисуя патриархальные отношения между феодалом и крестьянами, простоту и благо­родство нравов той эпохи.

Произведения Скотта основаны на тщательном изучении материалов и источ­ников — исторических документов, фоль­клора и археологических памятников. Скотт состоял членом Шотландского исто­рического общества, принимал активное участие в его работе и в издании истори­ческих документов. Ему принадлежат и собственно исторические работы: девя­титомная «Жизнь Наполеона Бонапарта», «История Шотландии».

Английская историография этого вре­мени расширила свой диапазон в пред­метном и географическом отношениях.

Характерная черта английской историо­графии первой половины XIX столетия — пробуждение интереса к истории эконо­мики, что было вполне закономерно. Про­мышленная революция и вызванные ею бурные экономические сдвиги, на глазах изменявшие облик страны, возникновение новых форм экономической жизни — все это не могло не привлекать к себе внима­ния. В 1838 г. вышел в свет первый том обширного исследования Т. Тука «Исто­рия цен и денежного обращения», в кото­ром на основе богатых фактических

данных прослеживались движение цен на продовольствие и колебания курса денег начиная с 1793 г. Многотомная работа Тука содержит обильный материал по истории экономики с конца XVIII в. по 1856 г.

В 1805 г. историк Макферсон опубли­ковал переработанное сочинение Андерсо­на по истории торговли. Он привлек новый материал и расширил объем его книги.

В 30—40-е годы, когда промышленная революция в своих основных чертах при­ближалась к завершению, обнаружился большой интерес историков к статистике и количественным оценкам. В Лондоне, Манчестере и некоторых других центрах новой промышленности возникли статис­тические общества, издававшие специаль­ные журналы. В них публиковались инте­ресные данные о развитии производства и торговли, о численности и составе насе­ления и росте городов.

В те же годы стали появляться и первые обобщающие труды по истории отдельных отраслей — хлопчатобумажной, шерстя­ной, гончарного дела и др. В этих работах наряду с обстоятельным рассказом о раз­витии предприятий, их финансов и вну­тренней организации делались первые попытки понять причины возникновения новой промышленности и ее успехов.

Не случайно обращение английских историков к истории Востока. Обширные торговые интересы Англии на Востоке и активная колониальная экспансия, став­шая особенно энергичной после потери американских владений, стимулировали интерес к этой тематике. Центральное место среди колоний занимала Индия: ог­ромная страна с многочисленным населе­нием и богатой древней культурой при­влекала к себе внимание. Начало изучения древней индийской литературы и языка связано с именем У. Джонса, который еще в 80-е годы XVIII столетия приступил к изучению памятников индийского права и литературы. Эту работу продолжил Г. Коулбрук, состоявший на службе Ост-Индской компании. В 1798 г. он завершил издание древнеиндийских законов, начатое еще Джонсом. Главный труд Коулбрука — «Очерки вед», с которого началось систе­матическое изучение этого замечательного памятника древнеиндийской письменности.

Формирование основных направлений английской историографии. Острая борьба на политической арене находила отражение в английской исторической науке. Различный подход к оценке исторического процесса наиболее отчетливо прослеживается в вопросах о реформе и революции. Для партии тори характерным был полный отказ от всяких реформ: в любой, даже самой скромной реформе они усматривали покушение на существующий порядок, уступку зловредному духу перемен, а с ним и духу революции.

Наиболее отчетливо торийская концеп­ция политического устройства выражена в работах историка Арчибальда Алисона (1792—1867) — «История Европы в пери­од Французской революции», «История от Реставрации до воцарения Наполео­на III» ⁷. Исходная позиция автора пре­дельно проста: любые перемены нежела­тельны, они чреваты революцией и опасны для существующего порядка. Алисой на­падал на «губительную страсть к новше­ствам» и восхвалял английскую полити­ческую систему. История Французской революции изложена им крайне тенден­циозно. Он безоговорочно осуждал все действия якобинцев. Наполеон в его изо­бражении — кровожадный тиран. Напро­тив, английские политики того периода — Питт, Каслри, Веллингтон — воплощение миролюбия и благородства.

Иные позиции занимали историки вигского направления: в истории прошлого они искали аргументы в пользу умеренных реформ. Они признавали и даже порою подчеркивали недостатки существующих порядков, но не хотели решительных и крутых перемен и как огня боялись рево­люции. Поэтому во всех своих выступле­ниях виги неустанно призывали к умерен­ности и постепенности в деле реформ.

Вигско-либеральную концепцию ре­форм ясно изложил один из лидеров этой партии и авторов парламентской реформы

⁷ Alison A. History of Europe from the Commencement of the French Revolution to the Restauration of the Bourbons. London, 1832— 1842. V. 1 — 10; Alison A. History from the Res­tauration to the Accession of Napoleon III. L., 1852—1859. V. 1—9.

1832 г. лорд Джон Рассел (1792—1878), занимавший пост премьер-министра с 1846 по 1852 г. В своей книге «Очерки истории английского правительства и конституции» он утверждал, что путь к «сохранению свободы», т. е. существующей системы, лежит через преобразование всего, что созрело для перемен ⁸.

Несколько обособленное направление представляли историки буржуазно-ради­кального лагеря. Подобно вигам, они сто­яли за умеренные реформы, однако не разделяли страхов перед революцией и, считая ее опасность нереальной, требовали более решительных действий. Они с особой охотой распространялись об особой роли буржуазии, видя в ней наиболее важную и полезную часть общества. У. Маккиннон в работе «История цивилизации» заявлял, что «чем больше численность средних клас­сов в отношении к другим классам, тем больше счастье нации». «Средние клас­сы», т. е. буржуазия, были для него не только воплощением национального богат­ства, но и подлинным выразителем общес­твенного мнения страны. Причину Англий­ской революции середины XVII в. Мак­киннон видел в попытке игнорировать интересы буржуазии ⁹.

Для подкрепления своей программы буржуазные радикалы часто обращались к истории древности. Крупный банкир Джордж Грот (1794—1871), депутат пар­ламента и активный участник борьбы за его реформу, в своей «Истории Греции» ¹⁰ превозносил афинскую демократию, видя в ней идеал, к которому должна стремить­ся Англия.

Торийское, вигское, буржуазно-ради­кальное направления не исчерпывали тог­дашний круг школ и направлений. Наряду с ними в те десятилетия существовал мел­кобуржуазный радикализм, в первой трети XIX в. его представляли такие крупные фигуры, как У. Коббет, и Т. Карлейль. Одновременно в английской историо-

⁸ Russel I. Essay on the History of the English Government and Constitution. L., 1865. P. 350.

⁹ Mackinnon W. A. History of Civilization. L., 1846. V. 1—2; V. 1. P. 22, 175.

¹⁰ Grote G. History of Greece. L., 1846—1856. V. 1 — 12.

графии зарождалась и пролетарская струя. Исторические взгляды нового рево­люционного класса находили выражение в сочинениях Р. Оуэна и еще более опреде­ленно — в исторических трудах чартистов.

В историографии Англии первой по­ловины XIX в. ведущее место занимало вигскоенаправление. Крупной фигурой этого направления был Генри Галлам(1777—1859). Основной его труд — «Кон­ституционная история Англии от Генриха VII до Георга II (1485—1760)»". Автор превозносит английскую политическую систему, в которой якобы господствует «зо­лотая середина» и отсутствуют крайно­сти— деспотизм и анархия. В отличие от других стран, заявляет Галлам, в Англии всегда царила законность, и с ней счита­лись все, в том числе правители. Правда, он признает, что и в истории Англии были периоды, когда какая-либо крайность на время брала верх. Так, в правление Генри­ха VIII царил деспотизм, а во время революции середины XVII в.— анархия. Однако такие периоды были исключением и длились недолго. В основном же Англия — это страна, процветающая под властью мудрого закона и конституции.

Четкость и определенность, с которой Галлам в работе сформулировал принципы вигской историографии, обеспечили его книге большой успех в вигских кругах. В научном отношении работа Галлама для своего времени представляла значитель­ный шаг вперед. Автор совсем не касался экономики и социальных проблем, однако сюжеты политической и конституционной истории освещены весьма полно, на обширном материале источников. Большой эрудицией отмечены и другие работы Галлама — «Взгляд на состояние Европы в средние века» в трех томах и «Введение в европейскую литературу».

Наиболее видным представителем вигской историографии в Англии был То­мас Бабингтон Маколей (1800—1859), один из первых профессиональных исто­риков в Англии. Избранный в 1830 г. в парламент, он активно участвовал в борьбе за парламентскую реформу 1832 г. В на­граду за это в правительстве вигов он по­лучил выгодный пост в Совете по делам Индии, а в 1839 г. стал военным минис­тром. Маколей был противником демокра­тизации английского политического строя. В 1842 г. при обсуждении второй чарти­стской петиции, требовавшей всеобщего избирательного права, Маколей заявил, что это требование противоречит полити­ческому строю Англии, поскольку после­дний основан на частной собственности.

Маколей создал себе имя в литературное, опубликовав ряд ярких статей в журнала. Уже первой из них — «Этюд о Мильтоне» (1825) молодой автор обратил на себя внимание. В статье давался тонкий и глу­бокий анализ творчества Мильтона, его философских воззрений. Критики оценили и великолепный язык автора.

В дальнейшем он написал несколько десятков подобных статей и очерков, по­святив их самым различным вопросам,— политическим проблемам дня, историче­ским событиям и деятелям прошлого. Эти этюды закрепили за Маколеем славу бле­стящего публициста вигского лагеря. Он умел, привлекая обильный материал, в яркой и доходчивой форме пропаганди­ровать вигские взгляды.

Главный исторический труд Маколея — «История Англии от воцарения Якова II» ^|2 — имел огромный, по тем

¹⁷ Hallam И. Constitutional History of England from Henry VII to the Death of Geor­ge II. U 1827. V. 1-3.

¹⁸ Macaulay T, B. History of England from the Accession of James II. L., 1842—1859. V. 1 — 5; Маколей Т, Поли. собр. соч. СПб., 1860—1866. Т. 1 —16.

временам неслыханный успех. Всего за 25 лет в одной только Англии тираж его составил 140 тыс. экземпляров. Эта работа неоднократно переводилась на другие язы­ки, в том числе на русский.

Маколей талантливо защищал и обосновывал политическую программу тех групп господствующих классов, которые выступали за упрочение сотрудничества буржуазии и землевладельцев на основе компромисса. Пять томов труда охватыва­ют почти двадцать лет — с 1685 по 1702 г. В центре повествования — «славная рево­люция» 1688 г. Маколея привлекал в ней прежде всего ее компромиссный характер. Он превозносил эту революцию как заме­чательный образец и противопоставлял ее событиям середины XVII в., которые, по его утверждению, подорвали мощь и вели­чие Англии. Маколей отнюдь не скрывал своего взгляда на то, за что именно ценил переворот 1688 г., который ставил выше революции середины XVII в.,— это верху­шечный характер компромисса. Его книга представляет дифирамб английской кон­ституционной монархии, установленной в конце XVII в. Успеху книги Маколея в не­малой степени способствовала ее блестя­щая литературная форма. Произведение Маколея принадлежит к лучшим образ­цам английской научно-литературной прозы.

Вместе с тем в научном отношении труд Маколея не выдерживает серьезной критики, хотя современные его поклонники восхваляют огромную эрудицию автора и верность деталей, объявляя его книгу об­разцом научной добросовестности. Дей­ствительно, Маколей стремился к точности в деталях. Однако в характеристиках поли­тических деятелей и в оценках событий прошлого Маколей нередко прибегал к произвольным утверждениям, не опи­рающимся на источники. В статье «Об ис­тории» он даже пытался обосновать такой подход, утверждая, что «факты — это шлак истории и груда сырого материала, ожидающая руки творца».

Историк, писал Б. Маколей, не судья, который должен соблюдать беспристрас­тие, а адвокат, страстно заинтересованный в событиях, поэтому его задача заключает­ся вовсе не в том, чтобы «слепо» следовать фактам.

Мелкобуржуазная критика капита­лизма. Наиболее влиятельным предста­вителем мелкобуржуазного радикализма был талантливый публицист Уильям Коббет (1762—1835). Сын фермера, Коббет прожил долгую жизнь, полную преврат­ностей. Он был учителем, затем несколько лет солдатом, пока, наконец, понял свое призвание публициста. В 1802 г. он начал издавать журнал «Еженедельный полити­ческий обозреватель». Первое время он поддерживал правительство в войне про­тив Франции, однако вскоре посвятил журнал критике существующих порядков. Диапазон его критических выступлений был очень широк: он разоблачал парази­тизм знати, бюрократизм и продажность чиновников, лицемерие служителей культа, жестокость судей, жадность предприни­мателей, нападал на систему управления страной, налоги, критиковал военную по­литику. Меткая и беспощадная критика, а также умение Коббета говорить с наро­дом ясно и понятно, его энергичный и живой язык сделали журнал весьма попу­лярным. Публицистические выступления Коббета, его нападки на существующие порядки способствовали пробуждению самосознания народных масс, приобщению их к политической жизни.

Коббет много писал на различные темы, в том числе исторические. Самым крупным его историческим сочинением была двух­томная «История протестантской Рефор­мации в Англии» ¹³. Корни Реформации Коббет усматривал в жадности короля и знати, которые стремились завладеть огромными богатствами католической цер­кви. Коббет показывал, что одновременно с роспуском монастырей была совершена еще одна «реформа»: отменены законы, обязавшие общество заботиться о бедня­ках. Ярко и убедительно он рисует ухудшение жизни народных масс. Другая историческая работа Коббета — «История регентства и царствования короля Георга IV» — представляет собой острый пам­флет, направленный против господ­ствующей олигархии.

¹³ Cobbett W. History of the Protestant Re­formation in England, I., 1824—1826. V. 1—2,

¹⁴ Cobbett W. History of the Regency and Reign of George IV. L., 1830.

Коббету принадлежит инициатива из­дания ряда ценных документальных исто­рических материалов. В 1806 г. он начал публикацию «Парламентской истории Англии от норманнского завоевания до 1803 года» ¹⁵. В ней впервые были поме­щены все известные материалы о работе парламента — документы и протоколы, со­провождаемые комментариями. Почти одновременно он начал издание серии пар­ламентских протоколов начиная с 1803 г. Эта серия выходит по сей день ¹⁶. В 1809 г. им была предпринята публикация «Прото­колов судебных процессов о государствен­ной измене».

В 1812 г. Коббет, приговоренный к уп­лате большого штрафа за резкую критику правительства, был вынужден прекратить издательскую деятельность.

В своих сочинениях Коббет описывал последствия, которые имел промышленный переворот для развития сельского хозяй­ства: обнищание и эксплуатация трудя­щихся, вытеснение мелких фермеров, преобладание крупной собственности. Но его положительная программа носила кон­сервативный характер. Он был убежден, что «золотой век» Англии остался в прош­лом и мечтал о возвращении к «старой доброй Англии». Точную и яркую характе­ристику Коббету дал К. Маркс, который назвал его «...самым талантливым предста­вителем или вернее основателем старого английского радикализма». Осуждая круп­ных земельных собственников, плутокра­тию, государственный долг, централиза­цию, подрывающую местное самоуправле­ние, Коббет, «плебей по своим инстинктам и симпатиям...», был, по мнению Маркса, «...инстинктивным защитником народных масс против посягательств буржуазии...» и «...одновременно и самым консерватив­ным и самым радикальным человеком в Великобритании...». Его требования, писал

Маркс, «...скорее носили характер полити­ческой хартии промышленной мелкой бур­жуазии...» ¹⁸.

Сложную фигуру в историографии Англии представлял Томас Карлейль (1795—1881). Он вышел из низов, был сы­ном каменщика. Он рано занялся литера­турной деятельностью. Знание языка по­зволило ему в подлиннике ознакомиться с немецкой литературой и философией. В его переводах вышли труды Гёте, Фихте и Гегеля. Философия последнего оказала влияние на Карлейля. По своим взглядам на историю Карлейль был близок к роман­тикам. В начальный период деятельности Карлейля можно с полным правом при­числить к мелкобуржуазным критикам капитализма.

Первое крупное историческое произве­дение Карлейля — «Французская револю­ция» ¹⁹ (1838). Историю революции Кар­лейль доводит до 1795 г. Революция в его представлении — это анархия, вырвавша­яся из оков, это «безумие, которое живет в сердцах людей» ²⁰. Карлейль осуждает Французскую революцию, как и все рево­люции вообще. Однако он ярко изобра­жает в отрицательном свете и старые, до­революционные порядки, говорит о негод­ности и жестокости старых французских политических учреждений и в результате косвенно не только объясняет, но как бы даже оправдывает революцию как вспыш­ку народного гнева. «Главными деятелями Французской революции,— писал он,— как всегда... при подобных революциях и во всех странах, были голод, нагота и кош­марный гнет, давивший двадцать пять миллионов существ» ²¹.

Характерная черта книги Карлейля — глубокое и искреннее сочувствие народу и его страданиям, восхищение его героиз­мом. Сочинение Карлейля — горячий при­зыв понять революцию, стремление прав­диво описать страдания и надежды народа.

¹⁵ Cobbett's Parlamentary History of England from the Norman Conquest in 1066 to the Year 1803. L., 1806—1812. V.I —12.

¹⁶ Cobbett's Parlamentary Debates (после 1812 г. переименована в Hansard's Parliamen­tary Debates).

¹⁷. Cobbett's Complete Collection of State Trials. L., 1809—1812.

¹⁸ Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 9. С. 195, 196, 197.

¹⁹ Карлейль Т. Французская революция. История. СПб., 1907.

²⁰ Там же, С. 565.

²¹ Там же. С. 475.

Автор восхваляет Мирабо и Дантона и не скрывает своей неприязни к Робеспьеру и Марату. Вместе с тем он отдает должное якобинцам за их патриотизм и энергию. «Оружие Горы,— писал он,— оружие чис­той природы: смелость и пылкость». На­против, жирондистов он открыто презира­ет, называя их «иезуитами революции» ²².

Книга Карлейля встретила одобритель­ные отзывы в обоих политических лагерях имущих классов. И тори, и виги воспри­няли ее как обличение революции, но тори более оценили его нападки на «анархию, вырвавшуюся из оков», а виги — критику им «старого порядка», который не сумел своевременными реформами предотвра­тить революцию.

В сочинениях Карлейля, написанных до революции 1848 г., звучит резкая кри­тика буржуазной идеологии и буржуазного порядка. «Томасу Карлейлю,— указывали Маркс Энгельс,— принадлежит та за­слуга, что он выступил в литературе против буржуазии в то время, когда ее представ­ления, вкусы и идеи полностью подчинили себе всю официальную английскую литера­туру; причем выступления его носили иног­да даже революционный характер» ²³. Он ядовито и метко высмеивал убогую «муд­рость» утилитаристов, разоблачал своеко­рыстную политику вигов, обличал лицеме­рие английской демократии. «Эта свобо­да,— писал он в 1843 г.,— оказывается для работающих миллионов свободой умереть от недостатка питания...» ²⁴. В книге «Чар­тизм» ²⁵ Карлейль выражал сочувствие на­роду и его страданиям. В противовес буржуазным публицистам, которые за­являли, что все чартистское движе­ние — дело рук зловредных смутьянов, Карлейль высказал убеждение, что корни чартизма — в нищете и бесправии народ­ных масс, и доказывал, что чартизм нельзя уничтожить репрессиями. Он резко крити­ковал законодательство о бедняках, продиктованное идеями Мальтуса.

²² См.: Карлейль Т. Французская револю­ция. История. С. 479—480.

²³ Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 7. С. 268.

²⁴ Карлейль Т. Прежде и теперь. СПб., 1906. С. 313.

²⁵ Carlyle Т. The Chartism. L., 1840. P. 2, 16—23.

На протяжении 40-х годов взгляды Карлейля менялись в сторону консервати­зма. Постепенно в работах Карлейля кри­тика капитализма звучала все глуше, а его высказывания, направленные против выс­туплений народных масс,— все резче. В книге «Прежде и теперь» он рисовал идил­лические картины средневекового общес­тва, где якобы царили простые благород­ные нравы, добрый монарх обеспечивал благополучие и свободу подданных, а церковь пеклась о высоких моральных цен­ностях. Это была романтическая утопия, сближавшая Карлейля с феодальными со­циалистами.

В основе философских воззрений Кар­лейля лежал субъективный идеализм. Он исходил из убеждения, что исторический процесс не подчиняется каким-либо объек­тивным закономерностям, а зависит от воли и деятельности отдельных личностей. В 1841 г. Карлейль прочел публичную лекцию на тему «Герои, почитание героев и героическое в истории». В 1844 г. она вышла в свет отдельной книгой. История, утверждал Карлейль, не что иное, как биография великих людей. Только последние творят историю, накладывают на нее печать своего гения, и, таким образом, целые эпохи являются продуктом их твор­чества. Роль великих творцов историчес­кого процесса играют «истинные аристо­краты», а народная масса представля­ет собой слепое и безгласное орудие в ру­ках великого человека ²⁶.

²⁶ См.: Карлейль Т. Герои, почитание героев и героическое в истории. СПб., 1891. С. 19.

Преклонение Карлейля перед герои­ческим в какой-то мере отражало протест против будничности и филистерства бур­жуазии. Однако вскоре под влиянием по­дъема народной борьбы за Хартию культ героев у Карлейля приобрел антиреволю­ционную и антипролетарскую направ­ленность. Герой, по словам Карлейля, это «единственная живая скала среди всевоз­можных крушений, единственная устой­чивая точка в современной революционной истории» ^2?. Герой должен быть спасителем общества от революции, «Пока человек будет человеком,— писал Карлейль,— кромвели и наполеоны всегда будут неизбежным завершением санкюлотизма» ²⁸.

Крупным историческим трудом Карлей­ля была публикация писем и речей Оливе­ра Кромвеля (5 томов; 1845) ²⁹. Карлейль по-новому показал роль Кромвеля в исто­рии страны, в частности, его заслуги в воз­вышении морского могущества Англии и в усилении ее международного престижа. Работа носила для своего времени нова­торский характер. Английские историки до того времени игнорировали этого дея­теля, видя а нем только «цареубийцу» и «тирана». Карлейль сделал попытку вскрыть подлинные мотивы и значение го­сударственной деятельности Кромвеля. Он пытался понять и характер самой револю­ции, но исходил из того, что Английская революция, в отличие от Французской, носила религиозный характер и не имела «земных целей».

Консервативные черты в мировоззрении Карлейля приобрели более отчетливые формы после 1848 г. В своем труде «Исто­рия Фридриха II Прусского, именуемого Фридрихом Великим» ³", Карлейль воспе­вает этого «короля-героя» и восхищается порядками крепостнической Пруссии. От критики капитализма он переходит к фактической его защите. Он открыто высту­пает против народных и освободительных движений, в 1871 г. осудил Парижскую Коммуну. Оценивая творчество Карлейля в этот период, Маркс и Энгельс писали, что оно «...представляет нам еще доказа­тельство того, как высоко парящее благо­родство превращается немедленно в непри­крытую низость, лишь только оно спуска­ется с небес своих сентенций и фраз в мир реальных отношений» ³¹.

Крупнейшим английским мыслителем, который в известной степени выражал тог­да еще смутные идеи и чаяния нового общественного класса — пролетариата, был Роберт Оуэн (1771 — 1858). Главная заслуга Оуэна состоит в глубокой критике капитализма и в разработке идеи ком­мунистического общества.

Оуэн пришел к коммунистическим иде­ям не сразу. Он начал свою деятельность как буржуазный предприниматель и фи­лантроп. Поворотным моментом в идейном развитии Оуэна явился 1817 год, когда он публично заявил, что существующее поло­жение в обществе, где огромное большин­ство населения испытывает крайнюю нуж­ду, «...проистекает из положения вещей, порожденного самим обществом» ². Затем он развил эти мысли, выдвинув проект создания общин на принципах ком­мунистической общности имущества и коллективного труда.

В отличие от других критиков и уто­пистов, он понял, что промышленный пере­ворот создал «новую промышленную систе­му» и «новые производительные силы», которые дают возможность перестроить общество на новых началах. Сам термин «производительные силы» как совокуп­ность техники и новой организации труда был впервые выдвинут именно Оуэном. Он подчеркивал, что рост этих произво­дительных сил принял такие масштабы, что теперь он уже достаточен для того, чтобы насытить мир богатствами ³³. Таким образом, Оуэн подходил к пониманию зна-

²⁷ Карлейль Т. Герои, почитание героев и героическое в истории. СПб., 1891. С. 21.

²⁸ Там же. С. 220.

²⁹ Oliver Cromwell's Letters and Speeches / Ed.T. Carlyle. L., 1845. V. 1—5.

³⁰ Carlyle T. History of the Frederic II of Prussia Called Frederic the Great. L., 1858— 1865. V. 1—6.

³¹ Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 7. С. 276.

³² Оуэн Р. Избр. соч. М., Л„ 1950. Т. 1. С. 87.

³³ Там же. С. 180.

чения объективных материальных условий для создания нового общественного строя.

При всем том системе взглядов Оуэна свойственны слабость и непоследователь­ность. Разделяя идеи рационалистов XVIII в., Оуэн полагал, что все недостатки и пороки современного ему общества про­истекают из невежества. Достаточно объ­яснить причины зла и заблуждений, и исти­на, представ перед людьми, породит не­удержимое стремление изменить суще­ствующее положение.

Идеи Оуэна оказали немалое положи­тельное влияние на английскую обществен­ную мысль. Маркс подчеркивал большие заслуги Оуэна в разработке коммунисти­ческих идей и причислял его к представи­телям критически-утопического социализ­ма и коммунизма.

Историки-чартисты.Значительный ин­терес представляют исторические взгляды чартистов, хотя в них содержится немало незрелого и путаного. В то же время на страницах чартистской печати, в полити­ческой и художественной литературе чар­тистов мы находим достаточно глубокие и верные мысли и догадки о движущих силах исторического процесса, в том чис­ле о социальной борьбе и ее роли в жиз­ни общества, о месте отдельных клас­сов, об исторической роли буржуазии и т. п.

Представителем чартистской историо­графии был видный публицист и теоретик чартизма Джеймс Бронтерр О'Брайен(1803—1864), весьма образованный чело­век, пользовавшийся популярностью как оратор и публицист. Лидер чартистов О'Коннор назвал его «школьным учите­лем чартизма». О'Брайен был последо­вателем Оуэна, однако он внес в его систе­му существенную поправку: в отличие от своего учителя, который отвергал полити­ческую борьбу, О'Брайен считал, что народ должен добиться политических прав для того чтобы избрать подлинно народный парламент, который осуществит идеи Оуэна и создаст систему нового обществен­ного строя.

Основной исторический труд О’Брайена — биография Максимилиана Робес­пьера ³⁴. В отличие от вигских историков, которые замалчивали революцию, опаса­ясь активности народа, и прославляли вер­хушечные комбинации имущих классов, О'Брайен на первый план выдвигает; роль народа в революции. О'Брайен видит в нем основную движущую силу исторического процесса, а во Французской револю­ции — вполне закономерное явление. О'Брайен характеризовал Робеспьера как крупного политического деятеля, глубоко понимавшего происходящее и тесно свя­занного с народом. Он уделил большое внимание экономике Франции того време­ни, рисовал роль отдельных классов и их борьбу.

Книга О'Брайена не лишена серьезных слабостей. В своих взглядах на истори­ческий процесс он был идеалистом. В рево­люции он видел результат борьбы идей и недооценивал роль материального фак­тора. Так, в частности, он считал, что справедливое законодательство, если бы оно было принято перед революцией, могло бы изменить положение классов, уничто­жить народную нищету. Причины неудач Французской революции О'Брайен видел в ошибках и измене ряда ее деятелей. Однако при всех недостатках работа О'Брайена является заметным достиже­нием, особенно если принять во внимание общий уровень историографии того вре­мени.

³⁴ O'Brien J. В. The Life and Character of Maximilian Robespierre. L., 1837.