ПОЗИТИВНЫЙ ХАРАКТЕР МЕТОДОЛОГИИ ФУНКЦИОНАЛЬНОГО АНАЛИЗА

Сказанное позволяет сформулировать ряд выводов, относящихся к методологии функционального анализа, на примере исследования функ­ций права.

1. Определение функций права как проявлений его свойств в оп­ределенных системах отношений, формулируемое некоторыми ис­следователями на базе цитированного выше определения функции в философских словарях, малосодержательно, так как не раскрывает не­обходимые стороны, существо функции права как категории правовой науки. Поэтому утверждение вроде "именно проявление свойств" явля­ется ведущим элементом категории "функция права" и не отвечает на вопрос, что же следует понимать под этой категорией - функцию вообще или функцию права. Какие "проявления" и каких именно "свойств" пра­ва представляет собой функция права, не уточняется, хотя этот вопрос является принципиальным при функциональном исследовании права.

Дело в том, что право обладает бесчисленным количеством свойств, единство которых выражает его качество. Изучение отдельных свойств права служит ступеньками к познанию его качества. При этом у права свойства бывают общие и специфические, главные и неглавные, необ­ходимые и случайные, существенные и несущественные, внешние и внутренние и т.д. Свойства права чрезвычайно многообразны. Еще мно­гообразнее их проявление. Исходя из свойств права и полагая, что каж­дая функция есть проявление каких-то свойств права, некоторые уче­ные выделяют такие функции права, как рефлексивная, коммуникатив­ная, информационная, познавательная (гносеологическая) и др.

Действительно, право обладает свойством отражать объективную ре­альность. Однако является ли такое свойство для права одним из его основных сущностных свойств, обусловливающих самостоятельную рефлексивную функцию права? Выражает ли это свойство качествен­ную определенность права, которое отличало бы право от других обще­ственных явлений, например культуры, также обладающей рефлексив-

ным свойством в не меньшей мере, чем право? В рефлексии ли состоит социальное назначение права, его роль в обществе? Думается, что нет. Есть объекты, для которых рефлексия является одним из основных ка­чественных свойств и даже основным качественным свойством, назна­чением, например зеркало, и соответственно их функцией. Не отрицая рефлексивного свойства права, мы полагаем, что нельзя проявления этого второстепенного для права свойства возводить в степень его само­стоятельной функции. В противном случае границы и качественные характеристики функций права могут оказаться настолько нечеткими, размытыми, что будет закрыт путь и к выработке научного определения функции права, и к построению теоретической модели системы функ­ций.

В полной мере это можно отнести и к информационной, и к ком­муникативной функциям права.

Отсюда следует, что определение функции права через "проявление свойств" оказьшается недостаточным для выявления качественной опре­деленности функции именно права, в силу высокой абстрактности ука­занного философского определения функции, к тому же пришедшего из биологии, и отсутствия необходимых в данном случае переходных, кон­кретизирующих понятий.

Вместе с тем надо признать, что каждая функция права включает сущностные диспозиционные свойства права и его социальное назначе­ние, которые, являясь основанием функции, характеризуют ее с пози­ций "должного", "способности", "предназначения" права в регулирова­нии общественных отношений, в функциональном воздействии права на объекты функции.

2. Наряду с такой стороной функции права, как его свойство, спо­собность воздействовать на общественные отношения, социальное на­значение права, необходимой стороной функции является реализация этих свойств, способностей и назначения в процессе правового воздей­ствия, в отношениях права с объектом функции, которая характеризует функцию с позиции "сущего", т.е. фактического действия. Такое функ­циональное действие права представляет собой специфические связи и отношения между правом, его свойствами и социальным назначением, с одной стороны, и объектом функционального воздействия права - с другой.

3. Свойства права и его социальное назначение составляют сущност­ную сторону каждой из его функций. Ей коррелируют процесс и на­правленность правового воздействия. Ей должен соответствовать и ре­зультат действия права.

4. Во взаимодействии друг с другом указанные компоненты функции приобретают новые для них качественные свойства: правовое воздейст­вие (действие права) приобретает характер и качество воздействия, со­ответствующего свойствам и социальному назначению права. Свойства

и социальное назначение права, в свою очередь, приобретают характер и качество реализующихся свойств и назначения и т.д.

5. Такой элемент функции права, как отношение, придает пред­метную ("материальную") содержательность функции права, ха­рактеризует его предметную направленность. Как направление правово­го воздействия и действие права в определенном направлении, каждая функция должна иметь свой объект, предмет. Объектная направлен­ность функций - один из основных критериев их классификации, а также построения теоретической модели их системы. При этом выраже­ние "направление воздействия права" (к чему во многих исследованиях безосновательно сводится функция права в целом) содержит три важные (но не исчерпывающие функцию) характеристики: 1) направленность функционального воздействия на определенный объект; 2) целевая на­правленность воздействия в рамках функции; 3) направленность воздей­ствия на определенный результат (им выступают в основном те же от­ношения, только в преобразованном в результате функционального воздействия виде). Цель и результат близки, но не совпадают полно­стью.

Для раскрытия содержания и структуры функции права возникает необходимость во введении новых ее характеристик: цели функции и целенаправленности деятельности (действия) в рамках той или иной функции.

В заключение отметим: введение в функциональный анализ госу­дарственных и правовых явлений таких категорий, как "свойство", "отношение", наряду с "социальным назначением", "деятельностью" позволяет полнее и глубже исследовать сложное (и противоречивое) содержание категории "функция", подвести более солидную методоло­гическую базу под сформулированные нами в 1971-1974 гг. выводы о структуре функции, дополнить эти соображения новой аргументацией. В частности, категории "свойство" и "отношение" должны рассматри­ваться в едином понятийном ряду с другими понятиями функционально­го метода: об объективной и субъективной сторонах функции, должном и сущем, социальном назначении государства как доминанте функции и функциональной деятельности, о структуре социального назначения государства и структуре функциональной деятельности (процесс дея­тельности, цели, методы, способы, формы, принципы деятельности), которые в единстве составляют значительную часть методологии функ­ционального исследования государства (как и других явлений).

Суждения о сложной внутренней структуре функции государства, высказанные автором данной главы, признал интересными М.И. Бай-тин. Вместе с тем им были высказаны и некоторые сомнения по поводу точности предложенного нами определения функции: «В целом удачный критический разбор различных точек зрения по вопросу о понятии функции государства в связи с анализом его структуры был проведен в литературе последнего времени А.Г. Глебовым. В заключение он, в

свою очередь, предложил определение функции государства, под кото­рой, по его мнению, "следует понимать социально-классовое назначение государства, реализующееся в целенаправленном воздействии государст­ва на общественные отношения (объекты функций)". Конструктивным представляется стремление автора отразить единство и взаимопроникно­вение двух начал категории функции государства: статическое и ди­намическое, его цель и целенаправленную деятельность»¹. Здесь М.И. Байтин не совсем точно интерпретирует предложенное понимание функции. Дело в том, что "статическое начало" в функции, по нашему мнению, несводимо к цели, а включает в себя помимо цели социальное назначение государства, его свойства и способность функционально воздействовать на те отношения, которые составляют объект функции. Динамическое же начало действительно выражается в целенаправленной функциональной деятельности государства. Дисфункциональная дея­тельность, которая часто также сопровождает процесс функционирова­ния государства, не должна относиться к содержанию функции (хотя она и не должна выводиться за рамки функционального исследования).

"Несмотря на интересную идею, заложенную в этом определении функции, - продолжает М.И. Байтин, - сомнение вызывает то, что в первой своей части оно воспроизводит уже подвергавшийся критике взгляд о тождестве функций государства с его социальным назначением. Что же касается второй части, то в ней оно, по существу, сближается с пониманием функций как определенных направлений и сторон деятель­ности... государства. Ибо как же еще может реализоваться целенаправ­ленное воздействие государства на общественные отношения?" . Разу­меется, дело не в определениях, которые всегда неполны и несовершен­ны. И мы сегодня уточняем определение функции, предлагая внести дополнительные характеристики функции: "свойства", "отношение".

Следует согласиться с М.И. Байтиным и в том, что "научная по­лемика, одним из выражений которой и являются различные точки зре­ния, не самоцель, а средство постижения объективной истины. Сообраз­но этому, задача общей теории государства и права состоит не в том, чтобы идти по линии углубления расхождений в выяснении понятия функции государства.., как и других политико-правовых категорий, а в поисках путей сближения взглядов, в обобщении и использовании наи­более рационального, что внесено в научную разработку данной про­блемы исследователями-единомышленниками"³. Именно этому, совер­шенно правильному совету, как оказалось, мы и следовали, сближая в функции ее статику и динамику, интегрируя в своем подходе к понятию этой категории социальное назначение государства (И.С. Самощенко)

¹ Байтин М.И. Сущность и основные функции социалистического госу­дарства. Саратов, 1979. С. 193.

² Там же. С. 196-197.

³ Там же. С. 197.

как объективную основу функции, которая, по словам М.И. Байтина, "обусловливает существенные направления, стороны деятельности госу­дарства, т.е. его функции" и направления деятельности государства, а по нашему мнению, деятельность государства в определенных направле­ниях по реализации его функций. Ибо функция всегда процессуальна. "Функция - это существование, мыслимое нами в действии", - говорил Гёте, и это высказывание цитировал К. Маркс, полностью его разделяя.

Следует отметить, что наше предложение рассматривать функцию государства как сложное по своей структуре явление, включающее в себя, по крайней мере, четыре элемента: объект (объектную направлен­ность) функции; социальное назначение государства; фактическую дея­тельность государства (в единстве с ее принципами, способами, метода­ми, формами) и цель, на достижение которой направлена функция, встретило не только поддержку многих авторов, но и возражение. Нам известно лишь об одном - профессора Н.В. Черноголовкина: "Для все­сторонней характеристики деятельности... государства недостаточно, однако, какой-то одной научной категории (речь идет о "функции". -А. Г.), как бы важна она сама по себе ни была. Глобальная (?) функцио­нальная характеристика требует раскрытия не только содержания дея­тельности государства, т.е. различных видов его функций. Необходимо, кроме того, рассматривать формы и методы, а также принципы государ­ственной деятельности... В этой связи привлекают внимание высказы­вания некоторых исследователей по проблеме функций государства". И далее Н.В. Черноголовкин приводит наше предложение рассматривать функцию как единство указанных выше четырех элементов, образую­щих содержание функции. Это предложение, по мнению Н.В. Черного­ловкина, "неприемлемо", хотя оно выражает "правильную в научном отношении тенденцию расширения не самого понятия функции государ­ства, а его функциональной характеристики. Последняя действительно должна включать в себя средства (методы), формы, цели государствен­ной деятельности"¹.

Однако понятие "функциональная характеристика" в том смысле, которое в него вложил Н.В. Черноголовкин, не встретило широкой под­держки научной общественности, поскольку, по мнению большинства исследователей, функциональная характеристика включает: 1) понятие и содержание функции; 2) их систему; 3) возможные классификации функций.

Методы, формы, принципы, цели деятельности государства по реали­зации функций входят в содержание функции через такой компонент, как "деятельность". Их нельзя располагать "рядом" с функцией как не­что независимое от функции и вместе с функцией ("направлением дея-

Черноголовкин Н.В. Функциональная характеристика социалистического государства // Советское государство и право. 1973. № 7. С. 17.

тельности", по Н.В. Черноголовкину) конструировать в понятие "функ­циональная характеристика". То, что "функция" - это "деятельность", "работа", очевидно всем. Но это не любая деятельность. Это - деятель­ность, объективно обусловленная. Можно ли эту деятельность понять, объяснить, определить ее содержание в отрыве от целей, принципов, методов, способов этой деятельности? По нашему мнению, нельзя, по­скольку все эти понятия характеризуют деятельность, придают ей со­держательность и смысл.

В.Г. Тюленев, например, оговариваясь, что при исследовании хозяй­ственно-организаторской функции опирался на труды других исследова­телей функций государства, в том числе и на наши, вслед за нами ука­зывает на необходимость анализа "структуры функции и основных тен­денций ее развития, в том числе противоречий, заложенных в ней". Он признает, что важнейшими элементами структуры хозяйственно-организаторской функции, которые образуют ядро ее содержания, явля­ются социально-классовое назначение государства в экономической сфере; объект государственного воздействия; цель экономической дея­тельности государства; принципы, формы, способы, средства реализации функций¹.

Нетрудно заметить, что суждения В.Г. Тюленева о сложной внутрен­ней структуре функции и элементном составе этой структуры в основ­ном совпадают с предлагавшимися нами. Кроме ряда нюансов. В содер­жание функции автор включил не саму деятельность государства в единстве с ее принципами, формами, способами, а лишь "принципы, формы, способы, средства реализации функции". Такой подход непри­емлем и необъясним, поскольку В.Г. Тюленев исходил из понимания функции как "направления (стороны) деятельности государства". "Направление деятельности" оказалось лишенным самого процесса дея­тельности. Ибо нельзя в содержание функции государства включать "объект государственного воздействия" и "средства реализации функ­ции". Объект (предмет) функции государства - общественные отноше­ния в той или иной сфере жизни: экономической, социальной и др. Они существуют независимо от государства (и права). Государство (и право) воздействует на них. Но это не значит, что они - элемент функции. К содержанию функции относится лишь объектная (предметная) направ­ленность функционального воздействия. Сказанное относится и к "средствам осуществления функции". Средством осуществления функ­ций государства являются государственный механизм (аппарат) как ма­териальный носитель функции, право как средство реализации функ­ций. Без них функция невозможна. Но это не значит, что они - струк­турный элемент самой функции.

Тюленев В.Г. Правовые формы осуществления хозяйственно-организа­торской функции советского государства на современном этапе. Автореф. канд. дисс. М., 1983. С. 9.

Ошибку такого рода применительно к "средствам осуществления функций" допустил в своей кандидатской диссертации и автор этих строк, включив средства в качестве структурного элемента в содер­жание функции. При этом мы проводили аналогию с трактовкой К. Марксом процесса труда, к простым элементам которого он относил целесообразную деятельность, или самый труд, предмет труда и средст­ва труда. По мнению А.Н. Ерофайлова, аналогичные элементы входят в структуру любых деятельных процессов, а потому понятие "деятель­ность" может употребляться и в широком смысле, включая все указан­ные выше компоненты, и в узком смысле, обозначая лишь саму дея­тельность. "При этом деятельность в узком смысле оказывается компо­нентом деятельности в широком смысле"¹.

К содержанию функции, по нашему мнению, относится лишь про­цесс функциональной деятельности, деятельность государства (права и др.) в узком смысле.

Об этом можно было бы и не вспоминать, если бы и в новейших ис­следованиях по теории функций государства это ошибочное, на наш взгляд, суждение не повторялось.

Так, в учебнике "Теория государства и права", подготовленном кол­лективом авторов Московской государственной юридической академии, изданном в 1995 г., мы читаем: "Функция в теории государства и права означает направление, предмет деятельности того или иного политико-правового института, содержание этой деятельности, его обеспечение. Именно в этом смысле говорится о функции государства, правительства, министерства, других государственных органов.

Следовательно, функция государства - это рассматриваемые в ком­плексе предмет и содержание деятельности государства и обеспечиваю­щие ее средства и способы"².

Выше мы отмечали, почему неприемлема столь широкая трактовка функции государства. Предмет функционального воздействия государст­ва, например экономические, межнациональные, внешнеполитические и другие отношения, лежит за пределами функции. Государство, осущест­вляя ту или иную функцию, воздействует на эти отношения. Но это не означает, что их следует включать в содержание функции. Функция всегда процессуальна, это процесс жизнедеятельности государства.

Не следует включать в содержание функции и "средства" государст­венной деятельности, которыми являются прежде всего система госу­дарственных органов, механизм государства. И предмет функции права - общественные отношения, которые регулирует и охраняет право, - не должен рассматриваться как элемент функции права, поскольку лежит за пределами собственного права.

¹ Вопросы философии. 1985. № 5. С. 86.

² Теория государства и права. Ч. 1 "Теория государства" / Под ред. А.Б. Вен-герова. М., 1995. С. 142-143.

"Способы" функционального воздействия действительно входят в со­держание функции, но не как "обеспечивающие деятельность", а как "способы (приемы)" самой деятельности.

И еще одно замечание в связи с вопросом о структуре функции и месте в этой структуре форм и методов функциональной деятельности. Применительно к функциям государства профессор Л.И. Загайнов предлагал использовать понятие "объем функции", который мог бы ха­рактеризовать содержание, организационные и правовые формы и мето­ды осуществления каждой функции¹.

Понятие "объем" - понятие специальное, связанное с измерением тел. Чтобы оперировать этим понятием, вводить его в методологию функционального анализа, необходимо определиться с измерением объ­ема. У "функции" такой единицы измерения нет. Видимо, по этой при­чине предложение Л.И. Загайнова вызвало критические замечания не­которых ученых (Н. В. Черноголовкин).

Хотя понятие "объем функции" в теории функций государства вос­принято не было, отметим саму тенденцию, свидетельствующую о при­знании того, что традиционное для теории государства и права понима­ние функций как "направлений (сторон) деятельности" бедно содержа­нием и не дает возможности подвергнуть изучаемый объект полному и всестороннему функциональному анализу. С этим связаны и предложе­ния ввести в теорию и методологию функционального анализа дополни­тельные понятия: "объем функции" (Л.И. Загайнов), "функциональная характеристика" (Н.В. Черноголовкин). В методологии функционально­го анализа государства эти понятия не прижились. Вместе с тем в мно­гочисленных исследованиях правоведов и государствоведов, в которых самые различные государственные и правовые феномены (государство, право, отрасль права, правоприменение, юридическая ответственность, государственное управление, орган государства, правосудие, прокурор­ский надзор, государственная служба и т.п.) подвергались функци­ональному анализу, ученые при функциональном анализе в рамках тра­диционного подхода (определение понятия функции и конструирование их "набора") обнаружили, что подобный анализ не давал полной карти­ны жизнедеятельности рассматриваемого явления. Отсюда попытки вый­ти за рамки традиционных представлений о функциях как "направле­ниях деятельности" (государства, его органа и т.д.) или "направлениях воздействия" (права, отрасли права и т.д.), споры о понятии "функции", их количестве, предложения внести в функциональный анализ новые понятия ("социальное назначение", "роль", "цели") и характеристики функции.

Все это отражало правильную тенденцию к углубленному иссле­дованию функций тех или иных государственных и правовых фено-

¹ См.: Загайнов Л.И. Экономические функции советского государства. М., 1968. С. 91, 95.

менов. В русле этих тенденций были и наши предложения рассмат­ривать функцию не как нечто однозначное, нерасчлененное, а как сложное, внутренне противоречивое образование, богатое содержанием, имеющее множество граней, сторон, проявлений. В целом же рост ко­личества научных исследований функций государственных и правовых явлений, расширение сферы (круга проблем) функционального метода свидетельствуют о закономерной тенденции возрастания роли этого ме­тода в системе методов познания социальных явлений.

В современных условиях возможности широкого использования функционального метода возросли с отказом в нашей стране от офици­альной доктрины, согласно которой "функционализм" и "функциональ­ная школа в социологии" (Р. Мертон, Т. Парсонс, П. Сорокин и др.) "ненаучны", "метафизичны", "антиисторичны", тем более что сторон­ники этого направления в науке функциональное объяснение социаль­ной системы противопоставили марксистской науке об обществе. Но это предмет самостоятельного разговора.

11-6343