Ситуативно-личностное общение, характерное для младенчества 16 страница

>ГЛАВА> 5

Характеристика

познавательной

>активности> >в> >старости

>5.1. >Общая> >характеристика> >интеллекта

Закономерные изменения мозга являют­ся частью нормального процесса старения (134), и, как следствие, должны логически ожидаться соответствующие изменения ин­теллектуальной активности. Однако, по дан­ным американских исследователей (систем­ных отечественных исследований в этой об­ласти очень мало), существуют разногласия по поводу снижения общей интеллектуаль­ной активности при нормальном старении. Дэвид Векслер (143), применивший свою шкалу интеллекта к представителям разных возрастов, сделал вывод о том, что поздняя зрелость характеризуется снижением общей интеллектуальной деятельности, обуслов­ленным закономерными процессами старе­ния. Однако в своих более поздних иссле­дованиях (144) он обнаружил, что вербаль­ные навыки (объем активного и пассивного словаря) поддерживаются на относительно хорошем уровне в поздних возрастах, в то время как результаты тестов на сообразительность оказались ниже, чем у представи­телей других возрастов.

Дж. Хорн (97) выдвинул предположение, что этот факт является результатом различ­ного вклада биологических возрастных из­менений в выполнение вербальных и не­вербальных тестов. Развивая эту мысль, Дж. Хорн сформулировал свою теорию текучего и кристаллизованного интеллекта. Текучий интеллект — это широкая область интел­лектуального функционирования, ассоции­руемая со способностями, с помощью кото­рых мы обретаем новые знания и навыки (к которым относится скорость и результа­тивность запоминания, индуктивное рас­суждение, оперирование пространственны­ми образами, восприятие новых связей и отношений, способность к абстрактному мышлению). Этот тип интеллекта, по мне­нию Дж. Хорна, отражающий возрастные особенности состояния нервной системы (ее работоспособность и интегративность), постепенно снижается на протяжении всего периода зрелости, что особенно заметно в поздней зрелости (97). В отличие от текуче­го, кристаллизованный интеллект ассоции­руется со способностями, которые прихо­дят с опытом и образованием, и включает вербальные навыки, осведомленность, а так­же весь объем знаний, накопленных в тече­ние жизни. Кристаллизованный интеллект включает также способность устанавливать отношения, формулировать суждения, ана­лизировать проблемы и использовать усво­енные стратегии для решения задач. В отличие от текучего интеллекта, кристаллизо­ванный интеллект часто улучшается в тече­ние всей жизни, пока люди способны полу­чать и сохранять информацию (97,116).

П. Балтес (70) и К. Шайи (131) подвер­гли критике гипотезу Хорна на том основа­нии, что данные, подтверждающие ее, были получены с помощью метода поперечных срезов. Определенный вклад в полученные этим методом результаты вносит когортный эффект. Как показали широкомасштабные лонгитюдные исследования (131), у людей с высоким образовательным уровнем многие интеллектуальные способности продолжа­ют нарастать с возрастом по крайней мере до семидесятилетнего возраста (особенно если они подвергаются систематической тренировке). Причем эти способности отно­сятся как к текучему, так и к кристаллизован­ному интеллекту. Анализируя полученные данные, К. Шайи (131) высказал предполо­жение, что изменения в поздних возрастах затрагивают не саму природу интеллекта, а его функцию. С наступлением пожилого возраста изменяется использование знаний: люди возвращаются к собственным ценнос­тям и установкам, их занимают не абстракт­ные рассуждения, а реальные вопросы, они способны мыслить абстрактно, но, в отли­чие от молодых людей, не склонны зани­маться решением задач ради них самих и могут противиться решению заданий типа тестов IQ.

Проблема дифференцированного изме­нения интеллектуальных функций в старости остается дискуссионной. Так, крупней­ший специалист в области возрастных из­менений интеллекта Пол Балтес (71) провел границу между теми аспектами интеллекта пожилого человека, которые ухудшаются в старости, и теми, которые обнаруживают не­которое улучшение. Он выделил «когнитив­ные» и «прагмативные» механизмы интеллек­та. «Когнитивные механизмы» интеллекта отражают нейрофизиологическую архитек­туру мозга, которая, по мнению П. Балтеса, изменяется на протяжении жизни. На опе­рациональном уровне «когнитивные меха­низмы» ответственны за скорость и точ­ность психических процессов, включающих восприятие информации, зрительную и мо­торную память, а также операции класси­фикации, сравнения и категоризации. Ухуд­шение этих операции, функций и механизмов с возрастом обусловлено сильным влияни­ем биологических факторов, а также состо­янием здоровья. В свою очередь «прагма­тивные механизмы» интеллекта представляют собой его культурно обусловленную область. На операциональном уровне «прагматив­ные механизмы» интеллекта обуславливают навыки чтения и письма, понимание речи, образовательный уровень, профессиональ­ные знания и навыки, знания о себе и жизни вообще, которые помогают человеку справ­ляться с различными жизненными труднос­тями. По мнению автора теории, именно совершенствование «прагмативных механиз­мов» интеллекта, их возможности в плане компенсации угасающих функций обеспечивают интеллектуальное развитие в ста­рости на фоне ухудшения отдельных функ­ций (71).

Анализ теорий общего интеллекта в ста­рости убедительно доказывают действенность явления «витаукта», открытого В.В.Фролькисом (57): интеллект адаптируется к возрас­тному адаптогенному фактору, ослабление одних функций способствует формирова­нию приспособительных функциональных систем, что позволяет компенсировать де­структивные явления когнитивного старе­ния. При этом, как указывает большинство теорий, центральным механизмом когни­тивной компенсации и развития в старости является вербальный интеллект. Этот фено­мен был отмечен Б.Г.Ананьевым (5), кото­рый подчеркивал, что речемыслительные функции противостоят общему процессу ста­рения и сами претерпевают инволюцион­ные сдвиги значительно позже всех других психофизиологических функций; эти важ­нейшие приобретения исторической при­роды человека становятся решающим фак­тором его онтогенетической эволюции.

Таким образом, позитивные адаптаци­онные изменения в старости направлены на актуализацию резервных возможностей, на­копленных на более ранних этапах онтоге­неза. Существуют отечественные данные (59), согласно которым в старости происходят сложные перестройки психической органи­зации, характеризующиеся в первую оче­редь сдвигами во всех звеньях саморегуля­ции. При этом проявление компенсаторных

механизмов, обеспечивающих возможность нормального познавательного функциони­рования на новых уровнях когнитивной адап­тации, обусловлено не только качественным изменением интеллекта (избирательным сни­жением или повышением определенных проявлений интеллектуальной активности), но и изменением особенности его структур­ной организации (обеспечением интеллек­туальной сохранности за счет механизмов понятийного мышления, которые компен­сируют нарастание дезинтегрированности отдельных познавательных функций, уси­ление полезависимости, ригидности и за­медленности развертывания ориентировоч­ной фазы интеллектуальной деятельности). Наиболее очевидно проявляют себя ме­ханизмы компенсации возрастных интел­лектуальных изменений при исследовании тех функций, которые обнаруживают оче­видное ухудшение с возрастом. Так, амери­канскими психологами (80, 91, 125) было убедительно показано, что скорость перера­ботки информации, скорость извлечения ин­формации из долговременной памяти, ско­рость оперирования образами, скорость всех умственных и физических операций одно­значно снижается в старости. При этом те интеллектуальные функции, которые силь­но зависят от скорости выполнения опера­ций, проявляют спад в старости. Однако у этой тенденции обнаружено много индиви­дуальных вариаций, обусловленных опытом. Так, в одном известном эксперименте (125) измерялась скорость работы пожилых и мо-

лодых машинисток. Значимых различий в скорости их работы обнаружено не было. При исследовании причин этого примеча­тельного факта было выявлено, что пожи­лые машинистки, компенсируя закономер­ное снижение времени реакции, научились заранее просматривать и удерживать в памя­ти текст, предназначенный для перепечат­ки. Когда исследователь ограничил количе­ство слов, которое может заранее прочесть машинистка, то скорость работы пожилых машинисток значительно снизилась. При­веденный опыт показал, что пожилые люди в условиях переработки информации спо­собны компенсировать снижение скорости реакции за счет антиципации последующей информации и в целом поддерживать уро­вень работоспособности, подключая опыт и вербальные навыки, которые практически не ухудшаются по мере старения. Выясни­лось, что высокая эффективность работы поддерживается пожилыми людьми в таких видах деятельности, как музыкальное ис­полнение и композиция, шахматы, бизнес, и это обеспечивается процессами компен­сации.

Компенсация снижения скорости реакции со стороны возрастающего опыта представ­ляет собой тот механизм, с помощью кото­рого пожилые люди поддерживают свои когнитивные функции в разных видах умст­венной деятельности, включая память и принятие решения (123). Последние иссле­дования доказали, что лабораторный экспе­римент дает очень грубые оценки индиви-

дуальных способностей пожилых людей по сравнению с реальными условиями. Иссле­дование памяти и принятия решения в ре­альных условиях располагают данными о значительно меньшем снижении когнитив­ных способностей в старости. Так, в неко­торых исследованиях (129) показано, что большинство тестов памяти и способности к принятию решений измеряют абстракт­ную и тривиальную деятельность, которая напоминает испытание на школьных экза­менах. В ней пожилые люди чувствуют себя непривычно. Отчасти тот факт, что резуль­таты стандартного тестирования у молодых лучше, чем у пожилых, может объясняться тем, что пожилые больше молодых ценят точность. При тестировании пожилые люди стараются правильно ответить на каждый вопрос и реже пытаются угадать нужный ответ. Кроме того, для них могут быть менее привычными некоторые типы заданий, ис­пользуемых в ситуации тестирования. На­пример, пожилых людей часто сравнивают со студентами по результатам тестов на за­поминание бессмысленных слогов. Студен­там, однако, приходится регулярно заучи­вать новые слова перед экзаменами. У по­жилых людей меньше практики такого рода. Поэтому некоторые из таких сравнений вы­глядят искусственными. Пожилые люди могут иногда действовать медленнее пото­му, что в последнее время не пользовались этим конкретным навыком.

>5.2 >Механизмы> >компенсации

>возможного> >снижения

>интеллектуальной> >деятельности

>в> >старости

В исследованиях П. Балтеса (71,73) осо­бое внимание уделялось механизмам ком­пенсации тех структур интеллекта, которые наиболее уязвимы под влиянием возрастно­го фактора — скорость и точность интел­лектуальных процессов, логические опера­ции и другие. Эти исследования помогли структурно описать то понятие, которое обобщенно именуется «опыт» и разработать модель адаптационного механизма, поддер­живающего интеллектуальную активность в старости, которую П.Балтес назвал «селек­тивной оптимизацией с компенсацией» (71, с. 590).

Эта модель предполагает, что по мере того, как пожилые люди осознают потери своего интеллекта, у них происходит изме­нение их умственной деятельности в трех направлениях: 1) по линии селекции (отбо­ра) — снижение объема функционирования с возрастом побуждает пожилых людей от­бирать только те виды активности, с кото­рым они справляются наилучшим образом; 2) по линии оптимизации — она предпола­гает возможность поддержания уровня вы­полнения деятельности в некоторых облас­тях в результате увеличения объема практики, более тщательной подготовки к деятельнос­ти и использования новых технологий; 3) по линии компенсации — она становится не-

обходимой, когда задачи, которые возника­ют в ходе выполнения деятельности, значи­тельно превышают тот актуальный потен­циал, которым обладает старый человек, и возникает необходимость переструктуриро­вания ситуации в целом.

Для пояснения своей модели П.Балтес приводит следующий пример с пианистом А.Рубинштейном. Последний не скрывал, что продолжать свою исполнительскую дея­тельность в возрасте восьмидесяти лет ему по­могали следующие приемы: 1) во время кон­цертов он исполнял не весь свой репертуар, а лишь несколько относительно небольших пьес (пример селекции); 2) он проводил большее время за тренировкой исполнения, чем в молодости (пример оптимизации); 3) он использовал особую стратегию испол­нения: быстрые фрагменты он предварял медленными так, чтобы игра второго фраг­мента казалась более быстрой (пример ком­пенсации) (71).

П. Балтес (71,72) неоднократно подчер­кивал, что процесс селективной оптимиза­ции с компенсацией особенно эффективен тогда, когда человек прекращает участие в производительной жизни общества, что обу­славливает потерю важного компонента че­ловеческой жизни. В судьбе каждого старо­го человека потери неизбежны, хотя суще­ствует широкая вариация в природе потерь. Так, все пожилые люди вовлечены в какие-либо формы отбора, компенсации и опти­мизации, но специфическая форма адапта­ции будет зависеть от конкретной истории

жизни, интересов и ценностей, здоровья и навыков каждого конкретного человека.

В зарубежных исследованиях интеллек­туальной деятельности пожилых людей осо­бое внимание уделяется роли тренировки интеллектуальных функций для поддержа­ния общего уровня когнитивной активнос­ти. Практически все исследователи сходятся на том, что когнитивные навыки трениру­ются (90,146). Так, Уиллис (146) исследовал пространственную ориентировку и способ­ность к рассуждению у 4000 людей пожило­го возраста и выяснил, что 40 % из них в ре­зультате тренировок вернулись к уровню вы­полнения тестов, которые они имели 14 лет назад.

Очень интересны результаты семилетне­го лонгитюдного исследования (147), в ко­тором старых людей обучали стратегии ис­пользования правил и приемов, необходи­мых для эффективного принятия решения. Эти результаты показали, что семидесяти­летние и восьмидесятилетние обнаружили тот же уровень выполнения деятельности, что и десять лет назад. Авторы сделали вы­вод о том, что полученный результат обу­словлен тренировкой (которая моделирует использование правильных стратегий реше­ния задач), постоянной индивидуальной практикой и наличием обратной связи от­носительно правильности решения практи­ческих проблем. К тому же тренировка, по всей вероятности, увеличивает пластич­ность когнитивных механизмов (106).

Проведенные западными психологами

многочисленные исследования общей ин­теллектуальной функции в старости обна­ружили следующее. Эта функция значи­тельно ослабевает не столько под влиянием собственно возрастного фактора, сколько ввиду нетренированности, незадействованнос-ти интеллектуальных способностей в жизни и деятельности, а также под влиянием ухуд­шения здоровья. Однако на любом временном отрезке старости имеют место индивиду­альные различия во времени начала ухуд­шения интеллектуальных функций и скорос­ти этого процесса. В проводимых исследо­ваниях интеллекта в старости более резкое ухудшение интеллекта было зафиксировано методом возрастных поперечных срезов (лонгитюдные исследования позволяют на­блюдать более оптимистичную картину). Задания, которые вызывали наибольшие сложности у пожилых, как правило, вклю­чали необычные или незнакомые для опыта пожилых процедуры. Однако более развер­нутые исследования показали, что некото­рые из этих возрастных дефектов могут быть компенсированы тренировкой. Эти данные касаются психически здоровых индивидов. Данные, полученные П. Балтесом, пока­зали, что на общую картину динамики по­знавательных функций в старости большой отпечаток откладывает образование, здоро­вье, работа и когнитивная тренировка (129). Совместное изучение этих факторов указы­вает на необходимость принятия во внима­ние когортного эффекта при изучении ког­нитивной активности в старости (70).

Уровень образования пожилых людей положительно коррелирует с уровнем вы­полнения ими различных интеллектуаль­ных тестов (141). Причину этого исследова­тели искали в том, что люди с более высоким образовательным уровнем обнаруживают по­требность в продолжении обучения (в самых разных формах) уже после выхода на пен­сию (149). При этом в ходе обучения они стремятся лучше понять природу старости, чтобы эффективнее справиться с новыми социальными требованиями, остаться рабо­тоспособными после выхода на пенсию, чтобы в целом лучше приспособиться к ста­тусу пенсионера.

Опыт работы существенно влияет на ког­нитивную сохранность в старости, но прежде всего в том случае, если профессиональная деятельность в зрелости была когнитивно ориентирована. Этот факт, в частности, по­влиял на то, что у нынешнего поколения пожилых людей интеллектуальные функ­ции, исследованные в поздние годы, обна­ружили более высокие показатели, чем у предшествующего поколения (129).

Здоровье непосредственно и напрямую влияет на качество и способность к интел­лектуальной деятельности в старости. Речь идет не о старческих психических заболева­ниях (таких, как болезнь Альцгеймера, бо­лезнь Пика и др.), а о типичных соматических заболеваниях, вероятность которых в ста­рости увеличивается. Так, некоторые меди­цинские препараты, необходимые для лече­ния, ослабляют функцию памяти и приня-

тия решений. Глубокое исследование этой проблемы помогло некоторым авторам сде­лать вывод о том, что снижение интеллек­туальных функций в старости больше свя­зано с ухудшением здоровья, чем с возрас­том как таковым (138). Состояние здоровья американские исследователи во многом свя­зывают со способностью человека к физи­ческой активности. Так, многочисленные ис­следования обнаружили взаимосвязь между регулярными физическими упражнениями пожилых людей и их когнитивными спо­собностями в возрасте от 55 до 91 года. По­жилые люди, которые регулярно трениро­вались физически, лучше выполняли тесты на рассуждение, память, время реакции, чем пожилые люди, которые тренировались мало и нерегулярно (84,119). При этом все авторы отмечают, что начинать программу физических упражнений надо с тщательно­го медицинского обследования и наращи­вать объемы следует постепенно.

На функциональном уровне возраст­ные изменения не затрагивают выполнение знакомой деятельности. Компетентность выполнения многих видов сложной интел­лектуальной активности, включенной в по­вседневную жизнь пожилого человека, об­наруживает лишь незначительное снижение с возрастом (126). Возрастной фактор ста­новится все более очевидным, когда пожи­лой человек сталкивается с новыми или многочисленными испытаниями, особенно в возрасте старше 75 лет.

Накопленный опыт проявляется в том,

что поведение старого человека в большой степени зависит от зрелости его взглядов на жизнь. Насколько адаптивной, успешной будет жизнь человека в старости, определя­ется тем, как он строил свой путь на пред­шествующих этапах, насколько он обнару­жил и реализовал свой личностный потен­циал. Так, французский психиатр С. Пако отметил, что у более одаренных и реализо­вавших свою одаренность в молодости лю­дей разрушительное влияние старения на интеллектуальные способности выражено меньше, чем у людей, чья одаренность мень­ше проявила себя в молодости и зрелости [цит. по (149)].

Компенсаторные механизмы поддержа­ния уровня общей интеллектуальной актив­ности и отдельных высших психических функций получили частичное освещение в работах отечественных нейропсихологов. Так, было показано, что сужение объема психической деятельности, имеющееся при старении, создает когнитивный дефицит, и в качестве компенсаторного механизма вы­бирается стратегия опосредования как спо­соб саморегуляции. Полученные данные о динамике когнитивных стратегий и о фор­мировании новых способов опосредования психической активности при старении по­зволяют видеть в нем особую форму онто­генеза. Нейропсихологи отмечают, что даже при благоприятном протекании старости высшие психические функции характеризу­ются некоторой дефицитарностью. На этом основании были выделены три типа старе-

ния на основе наиболее дефицитарного зве­на в высших психических функциях в соот­ветствии с теорией А.Р.Лурия о трех блоках мозга. Первый — нейродинамический — тип старения связан с дефицитарностью бло­ка регуляции тонуса и бодрствования. Вто­рой — пространственный — тип старения высших психических функций связан с де­фицитарностью блока принятия, переработ­ки и хранения информации, с недостаточ­ностью анализа и синтеза. Отечественные нейропсихологи (Н.А.Загянская, Ю.В.Зуе­ва, Н.К.Корсакова) показали, что перера­ботка пространственных характеристик ин­формации обнаруживает высокую степень сенситивности в старости и даже при благо­получном старении с возрастом снижаются возможности пространственной ориенти­ровки, решения пространственных задач в различных модальностях, запоминания ло­кализации объекта, в результате чего стра­дает целостность, симультанность воспри­ятия пространственного, упорядоченного мира предметов и явлений. Третий — регу-ляторный — тип старения обусловлен де­фицитарностью блока программирования, регуляции и контроля психической деятель­ности. Компенсаторный процесс протекает, по предположению нейропсихологов, в на­правлении возрастных перестроек в перерас­пределении активности отдельных блоков мозга и, возможно, в перераспределении аспектов активности правого и левого полу­шарий мозга (135).

>

>5.3 >Характеристика> >отдельных >познавательных> >функций

5.3.1. Восприятие

Сотрудники школы Р. Балтеса (75) по­дробно исследовали роль неизбежных сен­сорных потерь в старости. Они обнаружили, что острота зрительного и слухового вос­приятия связана с ослаблением интеллекту­альной деятельности (что особенно харак­терно для текучего интеллекта). Эта связь предполагает наличие общего механизма, посредством которого снижение мозговой активности влияет как на сенсорные спо­собности, так и на когнитивные процессы. Существует, однако, и альтернативное объ­яснение, согласно которому затруднение восприятия влечет за собой перегрузку про­цессов внимания и, как следствие, ухудше­ние выполнения различных когнитивных заданий. Однако независимо от природы механизма следует учитывать, что неизбеж­ное для старости ухудшение восприятия влияет на общую интеллектуальную актив­ность.

Н.Ф.Шахматов (64) отмечал, что вос­приятие в старости становится все менее чет­ким и пожилой человек вынужден прибе­гать к воображению, чтобы расшифровать искаженное и неадекватное восприятия, таким образом, по мере того как человек привыкает к неверному восприятию, воз­растает его «податливость» к обманам чувств, искаженная картина перестает его удивлять.

Более того, чем ограниченнее и туманнее становится поле восприятия, тем меньше пожилые люди осознают, сколь сильно на восприятие реальности влияют его чувства, страхи, желания и предубеждения. В связи с этим Э.Д. Смит (52) подчеркивает, что че­ловеку, еще только приближающемуся к выраженным возрастным изменениям, бы­ло бы полезно выработать у себя привычку относиться к своему восприятию критичес­ки, не полагаясь на него целиком, не про­верив его еще и еще.

Большое значение при расстройствах восприятия в старости имеет фактор так на­зываемой сенсорной депривации (ограни­чения количества и качества информации, поступающей в организм извне). Нормаль­ное функционирование нервной системы требует постоянной подачи чувствительных раздражителей. Длительная сенсорная деп-ривация, или продолжительное пребывание в монотонном окружении, может привести к серьезным психическим расстройствам.

Ухудшение сенсорных восприятий, ко­торое происходит в пожилом возрасте, уси­ленная социальной изоляцией из-за отстра­нения старых людей от активного участия в общественной деятельности, не обеспечи­вает старикам стимуляции от внешнего ми­ра, что так необходимо для их психического и физического здоровья. И.В.Давыдовский отмечал, что именно влияние сенсорной депривации приводит к изменению харак­тера адаптационных процессов в старости, к достаточно быстрому превращению «от-крытой» системы организма в систему «зам­кнутую». Относительная замкнутость нахо­дит свое выражение в факте общего сниже­ния интересов и притязаний к внешнему миру, что, как и некоторая скованность дви­гательных актов, недуги костно-суставного аппарата, приводит к сидячему образу жиз­ни, самоизоляции. По сути дела, речь идет о нарастающей утрате потоков стимулов и импульсов, об «истощении раздражимости» (20, с.24).

5.3.2. Внимание

Исследование внимания в старости ста­новится очень сложной проблемой ввиду того, что эта функция испытывает влияние очень многих, прежде всего органических факторов. Н.Ф. Шахматов (63) цитировал Э.Я. Штернберга, согласно которому ос­новное, что характеризует старение, — это снижение психической активности, выра­жающееся в сужении объема внимания, за­труднении сосредоточения и переключения внимания. При этом Н.Ф. Шахматов (63) описал целый ряд зарубежных исследова­ний, которые в качестве основного физио­логического механизма снижения функции внимания указывают на снижение силы и подвижности психических процессов внут­ренних свойств.

По мнению Э.Д. Смит (52), в процессе старения поле внимания становится уже и «затуманивается», периферия практически совсем ослабевает. Поэтому то, что находит-

ся в центре внимания, у пожилых людей все меньше связывается с другими впечатления­ми, мыслями и ощущениями, становится самодовлеющим и замкнутым. Э.Д. Смит (52) указывает, что типичным изменением функции внимания в старости является ос­лабление контроля за привычными, меха­ническими действиями, 'утрата «символов внимания», иначе говоря, внешних раздра­жителей, указывающих на необходимость учитывать окружающую обстановку. Ти­пичными символами внимания служат сиг­налы тревоги, обретенные в результате жиз­ненного опыта и указывающие на грозя­щую опасность. В юности мозг человека реагирует на сигналы тревоги немедленно. В затуманенном поле внимания пожилых лю­дей эти сигналы менее четки, их прохожде­ние замедлено, они хуже распознаются и вообще могут остаться незамеченными (52).

Возрастное изменение внимания к ок­ружающей обстановке снижает также под­сознательный контроль за последователь­ностью раздражителей, что лишает пожилых людей былой ловкости. Согласно данным, приведенным в работе Э.Д. Смит (52), за­медление сенсорно-моторных циклов у по­жилых лиц связано не с увеличением вре­мени на выполнение самих движений, а с затратой большего времени на инициирова­ние движений, на осуществление и кон­троль за ними из-за снижения работоспо­собности нервной системы.

Следствием ухудшения учета обстанов­ки при управлении своими действиями ста-

новится возрастающая с годами склонность путать последовательность действий и пере­скакивать с одной мысли на другую (52). Снижение функции внимания проявляется в еще одном распространенном явлении в старости — в рассеянности. Депрессия, эмо­циональные стрессы, волнение, беспокой­ство, характерные для пожилых людей, при­водят к тому, что мрачные мысли завладе­вают вниманием человека, и концентрация внимания становится невозможна.

Когда объект в фокусе внимания инте­ресен сам по себе, увлекателен, то ясность окружающей обстановки сильно ухудшает­ся, и пожилой человек становится целиком поглощенным данным объектом мысли, ис­ключающим в этом случае из внимания все остальное. Даже мощные внешние раздра­жители порой не способны привлечь его внимание (52).

5.3.3. Память

Память является наиболее изученным познавательным процессом в старости. Как отмечал Н.Ф. Шахматов (63), интерес к па­мяти обусловлен тем, что особое отноше­ние к прошлому составляет значительную часть жизни старого человека. В литературе широко обсуждается это явление. Отноше­ние к прошлому составляет основу субъек­тивных переживаний за счет того, что в этом возрасте настоящее и будущее менее кон­структивны, чем в прошлые годы. Воспо­минания занимают особое место в психическом статусе пожилого человека (63). По­ложительная эмоциональная окраска вос­поминаний прожитой жизни — это важней­ший момент аффективной жизни пожилых. Актуализация прошлого опыта, «уход в про­шлое» занимают отчетливое место в стар­ческой психике, как при благоприятных формах психического старения, так и при собственно возрастных психических рас­стройствах позднего возраста.

Резкое ухудшение памяти является по­казателем сенильных деменций. Однако здо­ровые старые люди, то есть люди без при­знаков деменций или других расстройств когнитивной сферы, также переживают из­менения в области памяти, хотя эти изме­нения более тонкие и менее опасные, чем в случае деменций. Концепции ухудшения памяти обычно опираются на клинические данные, и специалист должен различать мяг­кие изменения, характерные для нормаль­ного старения, и более грубые и обширные проблемы, связанные с деменциями.

Исследований изменения памяти в ста­рости много, но они сложны и противоре­чивы (149). По сравнению с исследованиями интеллекта (и особенно мудрости), которые учитывают жизненный контекст, исследо­вания памяти базируются в основном на лабораторных исследованиях. Эти традици­онные исследования, оценивающие возрас­тные изменения памяти, вызывают ряд воз­ражений. Во-первых, они уделяют мало вни­мания соотнесению эмпирических данных, полученных лабораторным путем, и фак­тов, отслеженных в реальной жизни. В связи с этим становится затруднительным оп­ределение того, какой вид памяти связан с возрастными изменениями (если какой-ли­бо вообще связан). Во-вторых, наибольшее количество фактов получено на основе ис­следования памяти методом возрастных по­перечных срезов. Таким образом, многие вопросы относительно объема, характера и этиологии возрастных ухудшений памяти могут быть отнесены отчасти за счет когортного эффекта.