Вожакам рабочего класса, к той поистине героической

Роли, которую они сыграли в истории. От вашего Нила

Легче протянуть нить к какому-нибудь руководителю, прикрывающему

Ссылками на былые революционные заслуги свое равнодушие

К людям, свою душевную черствость. Дело ведь не

только в истолковании одного из героев пьесы ≪Мещане≫. Дело

В оценке горьковского революционного гуманизма, несущего

В себе больше подлинного сострадания к людям, чем все стоны

И жалобы всех Бессеменовых, пытающихся оградить свой маленький

душевный мирок от бурных волн истории≫.1

Н у ж н о заметить, что Товстоногов на этом обсуждении ничего

Не возразил Б. Бялику, ограничившись в своем слове традиционной

Формулой благодарности всем выступавшим.

1 Стенограмма обсуждения ≪Мещан≫. 22 февраля 1967 г. Хранится в кабинете

Русской классики ВТО.

1 0 2

Можно предположить, что он счел полемику излишней, ибо

Б. Бялику в ходе обсуждения убедительно возражали Г. Бояджиев

И другие выступавшие (Д. Золотницкий, Б. Костелянец),

Но, вернее всего, Товстоногов промолчал потому, что был полностью

Уверен в своей правоте. Не в тезисах литературоведческого

Анализа, а интуицией художника увидел режиссер одного

Из центральных героев пьесы Горького в освещении, которое

Дает ему реалистическую объемность по нынешним меркам и сообщает

Художественную убедительность фигуре, концентрирующей

Новые исторические силы.

Бессеменов выступает как представитель и идеолог класса,

Сословия, более того, целого исторического уклада жизни.

И этот сильный —бессилен перед Нилом, за которым новая

Правда, новая история, новый склад характера. Личные внутрисемейные

Конфликты обрели эпохальный масштаб. Все бы простил

Старик Нилу, ибо имел на него серьезные виды, видел

В нем человека, который мог бы поддержать старый порядок.

Не в том дело, что Нил грубит, высовывает язык и не выказывает

Должного почтения, а в том, что уходит этот решительный

И крепкий человек, уходит вместе с ним и надежда Бессеменовых.

Выступавший на обсуждении ≪Мещан≫ Г. Бояджиев в ходе

Анализа тех же сценических ситуаций показал, что Б. Бялик

Предвзято оценивает образ Нила, ибо исходит из некоего воображаемого

Спектакля, из предвзятой концепции,—там, где Бялик

Видит Нила бездушным, Бояджиев видит его сильным, там,

Где Бялик усматривает грубость, Бояджиев показывает внутреннее

Достоинство и убежденность Нила. Спор этот отражает,

разумеется, не разницу в умении ≪читать спектакль≫, а тот