Проблемы передачи прав собственности

Для того чтобы обеспечить переход ресурсов из менее ценных спосо­бов использования в более ценные, право должно в принципе обеспе­чить свободную передачу прав собственности. Этот принцип должен быть определен, но прежде, чем сделать это, мы должны обратить внимание на то, как совместная собственность делает передачу прав трудноосуществимой на практике, даже если не существует формаль­ных ограничений. Если 50 человек являются совместными арендато­рами некоторой собственности, продажа этой собственности потребу­ет от них согласия по поводу как цены, так и раздела выручки от продажи между ними. В данном случае возможны проблемы «затяги­вания решения». Тщательно регламентированные родственные отно­шения в примитивных обществах предвосхищают возникновение прав собственности в таких обществах.⁷¹ Эффективность требует, чтобы права собственности были передаваемыми, и если много людей имеют

⁷⁰ Эта проблема обратна проблеме улучшений, проводимых арендато­ром. Можете ли вы ответить, почему?

⁷¹ Richard A Posner. The Economics of Justice 180-181 (1981).

Проблемы передачи прав собственности

претензии на отдельные части собственности, передача может ока­заться трудноосуществимой.

История английского земельного права является историей по­пыток облегчить передачу земли и тем самым сделать рынок земли более эффективным. Это положение можно проиллюстрировать дву­мя доктринами. Согласно «судебному постановлению по делу Шел­ли», если арендодатель предоставил участок в пожизненную аренду А с последующей передачей наследникам А, то А имеет поместье, на­следуемое без ограничений (т. е. полное право собственности). При этом наследники из совокупности прав исключаются. Если признать право наследников А, то было бы очень трудно передать собствен­ность, так как его наследники могут быть не установлены вплоть до его смерти. Согласно доктрине «более ценного права», если арендода­тель предоставил собственность А в пожизненную аренду с последую­щим имущественным правом наследников арендодателя, последний — а не его наследники — получает право собственности и соответствен­но может продать эту собственность, так как его наследники могут оказаться не в состоянии сделать это в силу неопределенности их интересов; ведь арендодатель может иметь несколько детей, которые тоже могут быть его наследниками.

Экономическое возражение против этих доктрин (помимо их невероятной сложности, незаметной в этих простых описаниях) состоит в том, что по их логике арендодатель не в состоянии ком­пенсировать издержки сокращения возможностей передачи прав собственности выгодами, которые он может извлечь при разделении собственности способом, которого эти доктрины не допускают. Это допущение представляется патерналистским и потому сомнительно с позиций эффективности. Люди знают о своих интересах лучше, чем суды. Однако, возможно, объяснение заключается в том (как говорилось ранее), что многие из этих сделок происходят лишь один раз в жизни арендодателя и у него может не быть достаточ­ной информации о проблемах, которые могут быть созданы ими. (Мы возвратимся к этой проблеме в главе 18.) Кроме того, люди, порождающие чрезвычайно сложные интересы, обременяют суды, самих себя и своих правопреемников, так что возникает своего рода экстерналия, которая может послужить основанием для государ­ственного вмешательства. Этот момент объясняет положение обще­го права, согласно которому передача земли железной дороге или другой транспортной компании (трубопроводной, телефонной ком­пании и т.д.) является передачей «права транспортировки», т.е. сервитута, прекращающего свое действие при прекращении соответ­ствующего использования земли, а не передачей полного права собственности. Трансакционные издержки минимизируются при еди­ной собственности на участок земли, а единая собственность в свою очередь обеспечивается автоматическим воссоединением разделен-

Собственность

ной земли, как только причина разделения исчезает. Если желез­ная дорога владеет множеством небольших «полосок» земли, кото­рые в данный момент могут использоваться только собственником окружающей или прилегающей земли, то прежде, чем эта земля будет использоваться наилучшим образом, необходимы дорогостоя­щие и продолжительные переговоры или же постепенное уменьше­ние доли железной дороги через применение доктрины пассивного владения (adverse possession). Ясно, что доля железной дороги ис­чезает при прекращении функционирования последней.

Права собственности на водные ресурсы являются ярким приме­ром экстерналий, которые могут возникнуть в результате передачи прав собственности.⁷² Как мы уже говорили, в западных штатах права собственности на водные ресурсы приобретаются путем отведения воды из естественного потока и использования ее для ирригации или дру­гих целей. С этого момента поток полностью присваивается в том смысле, что весь его объем в определенных пропорциях принадлежит различным пользователям. Например, А может иметь право на отбор 10 кубических футов в секунду в период с июля по декабрь из канавы в определенном месте, В может иметь право на отбор 8 кубических футов в секунду в другом месте в течение указанного периода и т. д. Кроме того, права на водные ресурсы отмечены датой приобретения (датой первого отвода или присвоения). Во время засухи доступные запасы воды рационируются в соответствии с приоритетом присво­ения. -*-^: л£ ••,'":- ;

Если А желает продать свое право X и X планирует использовать воду в том же месте и тем же способом, что и А, то передача не будет влиять на права собственности на воду других пользователей данного потока. Но предположим, А и все остальные текущие пользователи — фермеры, использующие воду для ирригации, тогда как X, будущий покупатель прав А, — муниципалитет. Тогда передача прав повлияет на права пользователей, находящихся ниже точки отвода. В среднем около половины воды, которую фермер отбирает для орошения, воз­вращается обратно в тот же поток, и этот обратный приток может присваиваться и присваивается другими фермерами. Муниципалитет может потреблять намного большую часть забираемого количества

⁷² См. Charles J. Meyers & Richard Posner. Market Transfers of Water Rights: Toward an Improved Market in Water Resources (National Water Commission report, July 1, 1971, published by the National Technical Information Service); Stephen F. Williams. The Requirement of Beneficial Use as a Cause of Waste in Water Resource Development, 23 Natural Resources J. 7 (1983); Ronald N. Johnson, Micha Gisser & Michael Werner. The Definition of a Surface Water Right and Transferability, 24 J. Law & Econ. 273 (1981); J. Mark Ramseyer. Water Law in Imperial Japan: Public Goods, Private Claims, and Legal Con­vergence, 18 J. Leg. Stud. 51 (1989) (см. также п. 25.6).

Проблемы передачи прав собственности

воды, а оставшееся непотребленным количество воды может возвра­щаться в другом месте — или вообще может попадать в другой по­ток, если муниципалитет находится в бассейне другого водоема, от­личном от бассейна фермера, у которого он купил право на пользова­ние водой.

Если влиянием на обратный поток пренебречь, многие случаи передачи прав на пользование водой сокращают общую ценность. Предположим, право собственности на воду А стоит для него 100 долл. и 125 долл. для муниципалитета X. Однако А возвращает половину воды обратно в поток, где она используется В, а X будет возвращать лишь четверть забираемой воды, причем в точке, находящейся на­много ниже В, где она будет доставаться D. Предположим также, что В не продаст свое право на «обратный поток» от А менее чем за 50 долл., тогда как D продаст свое право на обратный поток от муни­ципалитета за 10 долл. Передача права собственности на воду от А к X, в силу того что для X оно более ценно, будет неэффективной, так как общая ценность воды будет меньше при новой схеме использо­вания (X и D) — 135 долл., чем при ее теперешнем использовании (А и В) — 150 долл.

Право решает эту проблему, требуя от сторон показать, что пере­дача прав не навредит другим пользователям. На практике это озна­чает, что А и X в нашем примере, чтобы завершить трансакцию, должны будут компенсировать В потерю обратного потока от А, однако они не станут этого делать, и трансакция не состоится, как и должно быть при наших допущениях. Но у этого решения есть недостаток. Любой новый обратный поток, создаваемый покупателем, не будет его соб­ственностью. Он будет внешней выгодой, игнорируемой сторонами сделки. Пусть ценности для А, X к В останутся соответственно 100, 125 и 50 долл., но пусть теперь ценность обратного потока X для D будет 60 долл. Теперь ценность права собственности при продаже (185 долл.) превзойдет ее ценность при теперешнем использовании (150 долл.), но право потребует от X заплатить минимальную сумму 150 долл. (100 долл. А — цену сохранения его прав — плюс 50 долл. В) за воду, ценность которой для него составляет лишь 125 долл. X не получит компенсации за 60 долл. новой ценности, созданной новым использованием воды, так что он откажется завершить сделку, если не сможет побудить D к возмещению разности между 125 долл. и суммой, которую он должен А и В. Чтобы сделать это, он должен убедить D в том, что он не закончит сделку без подобного взноса, так как D знает, что он сможет бесплатно присвоить потенциальный об­ратный поток X. Мы снова имеем проблему двусторонней монопо­лии. Более эффективным решением, особенно если более чем один пользователь может выиграть от нового обратного потока, было бы считать получателя прав (X) собственником любого обратного потока, создаваемого в результате передачи прав.

Собственность

Отсутствие точно определенных прав собственности на веща­тельные частоты — ресурс, который имеет некоторые экономиче­ские характеристики, сходные с характеристиками водных ресур­сов, — может быть причиной отсутствия какого-либо механизма, допускающего продажу частоты для другого использования. Веща­тель может продать частоту другому вещателю (см. п. 3.3), и это подобно продаже земли одним фермером другому. Но он не может продать ее тому, кто не является вещателем, например муниципаль­ному департаменту полиции, который желает иметь еще одну час­тоту для своих патрульных машин. Подобная продажа создаст те же проблемы, что и в нашем примере с продажей водных ресурсов фермером муниципалитету. Пользователь мобильных радиостанций в отличие от вещателя с фиксированным передатчиком в опреде­ленные моменты времени будет вести передачи с бывшей перифе­рии вещания. Это будет мешать станциям, вещающим на той же частоте в смежных местностях. Проблему можно было бы решить процедурами, подобными используемым при передаче прав собствен­ности на воду, но этому подходу не стали следовать. Единственным механизмом, который предоставляет право для передачи частоты новому пользователю, является прошение в Федеральную комиссию по связи об изменении аллокации частот между способами исполь­зования. Готовность нести расходы, связанные с оказанием влия­ния на комиссию, замещает готовность платить теперешнему соб­ственнику ресурса.

Проблемы передачи прав собственности являются частью более широкой проблемы — принятия решения о том, кто владеет какой собственностью. Система регистрации титулов собственности весьма помогает в этом; и одной из проблем при передаче прав собствен­ности на воду является отсутствие подобной адекватной системы. Права собственности на воду не только не могут быть приобретены иным способом, кроме фактического использования заявленного количества воды, но и отсутствие такого использования в течение определенного периода приводит к конфискации прав и их переда­че другому пользователю. «Акт» о правах пользования водой, заяв­ляющий, что А имеет право отбирать определенное количество ку­бических футов воды в секунду в течение определенного периода в определенном месте, является лишь подтверждением законного права А, которое он может продавать. Для проверки факта владе­ния (т. е. использования) А тем, что записано в документе как его собственность, необходимо исследование на месте. И для того, что­бы определить приоритет А во времена засухи, необходимо также изучить фактическое использование воды другими собственниками. Повышению эффективности могло бы способствовать введение сис­темы регистрации собственности на воду, аналогичной системе ре­гистрации собственности на землю.

Проблемы передачи прав собственности

Но, как показывает доктрина «конфликтного» владения*, по­добная система не является панацеей. Если в течение определенно­го периода (который неодинаков в различных штатах, но распро­страненной продолжительностью являются семь лет) вы пользуе­тесь собственностью без разрешения действительного собственника (т. е. не будучи арендатором, агентом и т. д.) и объявляете ее своей, причем реальный собственник не подает в суд для подтверждения своего права, то собственность становится вашей. Оливер Уэнделл Холмс уже достаточно давно предложил экономическое объяснение конфликтного владения. С течением времени человек «привязыва­ется» к собственности, которую он считает своей, и лишение его этой собственности может быть болезненным. В то же самое время человек теряет привязанность к собственности, которую он уже не рассматривает как свою, и восстановление прав не может вызвать большого удовольствия.⁷³ Речь идет об убывающей предельной полезности дохода. Самовольный владелец будет расценивать поте­рю собственности как уменьшение своего благосостояния. Первона­чальный собственник будет расценивать восстановление прав соб­ственности как увеличение его благосостояния. Бели бы они имели одно и то же благосостояние, то, возможно, их общая полезность была бы больше, если бы самовольному владельцу было дозволено оставить себе собственность.

Это интересный вывод, который имеет общее приложение к правовым актам о сроке давности (действительно, самовольное вла­дение является передачей прав, произведенной по истечении срока данности), хотя самовольно владение имеет также более житейскую функцию «исправления» распределения прав собственности. В боль-

* Доктрина adverse possession — владение, основанное на утверждении правового титула вопреки притязанию другого лица; выражение доктрина «конфликтного» владения используется для краткости. — Прим, научн.ред.

⁷³ Oliver Wendell Holmes. The Path of the Law, 10 Harv. L. Rev. 457, 477 (1897). He правда ли, это объяснение самовольного владения подразумевает, что самовольный собственник считает себя истинным собственником? Это требование находит сильную поддержку в прецедентном праве. R. H. Helmholz. Adverse Possession and Subjective Intent, 61 Wash. U.L.Q. 331 (1983). Рассуж­дение Холмса является вариантом рассуждения о защите заинтересованно­сти владельца в степени использования (собственности) в работе Thomac J.Micell & C.F.Sirmans. An Economic Theory of Adverse Possession, 15 Intl. Rev. Law & Econ. 161 (1995). Как мы знаем из нашего обсуждения права отчуждения собственности и как мы увидим снова в главе 4, правовая защи­та заинтересованности в степени использования может привести к чрезмер­ному использованию. Эта опасность снижается в контексте конфликтного владения, как отмечают Микели и Сирманс, риском того, что первоначаль­ный собственник настоит на своих правах в установленный период, ликви­дируя степень использования самовольного владельца.

Собственность

шинстве своем случаи самовольного владения являются ошибками, вызванными неопределенностью относительно границ участков. И пра­вовые акты о сроке давности также выполняют процедурную функ­цию, обсуждаемую в главе 21: они сокращают издержки ошибок, которые вызваны использованием устарелой информации при разре­шении конфликта.

Мы должны рассматривать влияние конфликтного владения (или права давности — более общий термин, обозначающий приоб­ретение прав по прошествии времени) не только на первоначально­го обладателя права и самовольного владельца, но и на покупате­лей данной собственности и кредиторов по закладным, которые желают точно знать, что они покупают или под какой залог дают ссуды.⁷⁴ С одной стороны, их издержки поиска сокращаются, по­скольку они могут пренебречь закладными на собственность, отно­сящимися к документам, датированным ранее истечения срока дав­ности. С другой — регистрационные записи уже не являются пол­ным указателем собственности, поскольку самовольный владелец является (по истечении срока давности) незарегистрированным соб­ственником. Поэтому для того, чтобы найти истинного собственни­ка, необходима физическая инспекция собственности. Чтобы опре­делить чистую величину влияния самовольного владения на третьи стороны, следует сравнить издержки инспекции (или страхования права собственности) и экономии издержек поиска в старых реги­страционных записях.

Требование конфликтности в доктрине конфликтного владения заслуживает особого акцента. Должно быть ясно, что некто занимает чью-то собственность, претендуя на право, которое нельзя получить от этого собственника (подобного типа претензию может иметь аренда­тор). Иначе арендаторы и даже сквоттеры могли бы получить право собственности, не выплачивая за него ни цента, так как собственник не знал бы, что его право подвергается опасности. Чем короче период срока давности, тем больше опасность того, что собственник потеряет собственность случайно или, что еще хуже, в результате собственной небрежности. Чем дольше период, тем больше вероятность того, что либо собственник оставил собственность, либо регистрационная за­пись была ошибочной с самого начала, и вследствие этого отчетливее проявляется «эффект Холмса», с которого мы начали обсуждение этой темы.⁷⁵

⁷⁴ Robert С. Ellickson. Adverse Possession and Perpetuities Law: Two Dents in the Libertarian Model of Property Rights, 64 Wash. U.L.Q. 723, 730-731 (1986).

⁷⁵ Эмпирический анализ см. в работе Jeffery M. Netter, Philip L. Hersch & William D. Manson. An Economic Analysis of Adverse Possession Statutes, 6 Int'l Rev. Law & Econ. 217 (1986).

Проблемы передачи прав собственности

J

Из этой дискуссии можно сделать выводы относительно выбора между системами регистрации/⁶ В системе регистрации, используе­мой в большинстве штатов, если происходит разрыв цепи перехода права собственности, в результате которого текущий собственник перестает быть истинным собственником (возможно, в результате того, что реестр не зафиксировал некоторое действие, совершенное преды­дущим собственником), то земля возвращается истинному собствен­нику. Текущий собственник защищается от подобной ситуации пу­тем приобретения страховки своего права собственности и таким образом получает денежную компенсацию своего убытка. По системе Торренса, которая действует в некоторых штатах, текущий собствен­ник имеет преимущество перед истинным собственником, который получает компенсацию своего убытка из государственного фонда. Подход большинства более эффективен в том, что он полагается на частное, а не на социальное страхование при компенсации утративше­го собственность истца, но система Торренса более эффективна в том, что она позволяет текущему собственнику, который, возможно, оце­нивает собственность выше (довод Холмса), сохранить за собой соб­ственность без необходимости нести трансакционные издержки, свя­занные с выкупом ее у истинного собственника.

Другой иллюстрацией принудительной передачи прав является доктрина добросовестных (Ьопа fide) покупателей. А вверяет принад­лежащее ему пальто своему агенту В с указанием заложить его, и В, не поняв указания, продает пальто С. При условии, что С не знает или не имеет нужды знать о том, что В не имел указаний продавать ему пальто, С получит достаточное правооснование (good title) на владение пальто. Это простой случай, в котором А с меньшими издержками может избежать ошибки, чем С. Но теперь предположим, что В не был агентом А, но украл пальто у А и продал его С, не вызвав у С никаких подозрений, что тот покупает краденую вещь. С не получит права на владение собственностью: вор не может передать право соб­ственности своему покупателю. Хотя А мог бы предотвратить неза­конную передачу прав с меньшими издержками, чем С, путем приня­тия более серьезных мер предосторожности против воровства, разре­шение С получать законное право на владение собственностью будет способствовать воровству. Воры будут получать более высокие цены от скупщиков краденого, поскольку последние (при условии, что они предпринимают шаги для того, чтобы не навести покупателей на по­дозрение) смогут получать более высокие цены на рынке перепродаж. Люди будут платить больше за гарантированное право собственности, чем за неопределенное. Но мы не хотим, чтобы рынок краденых ве­щей был эффективным. > г

⁷⁶ См. Thomas J. Miceli & С. F. Sirmans. The Economics of Land Transfer and Title Insurance, 10 J. Real Estate Finance & Econ. 81 (1995).

1Т4

Собственность

Однако можно утверждать, что следует делать исключение для товаров длительного пользования, в частности произведений искус­ства.⁷⁷ Множество произведений искусства было похищено во время Второй мировой войны, которая закончилась более полувека назад. Если первоначальный собственник ничего не сделал для возвраще­ния произведения за все это время, следует ли его лишать прав соб­ственности? Нет ли в этом опасности, что, если собственник произве­дения искусства никогда не может быть уверенным в том, что преды­дущий собственник не перепрыгнет через заграждение и не заберет произведение обратно, люди будут неохотно выставлять свои коллек­ции, боясь претензий предыдущего собственника? Но другая сторона этой медали состоит в том, что первоначальные собственники будут принимать дополнительные меры предосторожности с тем, чтобы пред­отвратить похищения своих произведений искусства, и к этим ме­рам может относиться нежелание участвовать в больших выставках, если собственники знают, что они не смогут получить произведения искусства назад после похищения и продажи добросовестному поку­пателю. Издержки дополнительных мер предосторожности собствен­ника, если он не может возвратить похищенные у него произведения искусства, следует сопоставлять с издержками дополнительных уси­лий покупателя по предотвращению обнаружения произведений и дополнительными издержками поиска первоначальных собственни­ков с целью обнаружения похищенных произведений, если первона­чальный собственник может возвратить свои произведения. Если издержки покупателя по сокрытию и издержки собственника по по­иску произведений при системе приоритета первоначального собствен­ника не превосходят в значительной степени издержки собственника по принятию мер предосторожности при системе приоритета добросо­вестного покупателя, то нежелательность обеспечения большей эф­фективности рынка краденых вещей должна склонить чашу весов против разрешения приобретения законного права на владение соб­ственностью добросовестным покупателем при покупке у вора.⁷⁸

⁷⁷ Этот вопрос обсуждается в работе William M. Landes & Richard A. Posner. The Economics of Legal Disputes Over the Ownership of Works of Art and Other Collectibles, in Essays in the Economics of the Arts 177 (Victor A. Ginsburgh & Pierre-Michel Menger eds. 1996).

⁷⁸ Некоторые права собственности непередаваемы (неотчуждаемы). На­пример, людям не дозволяется продавать себя в рабство, продавать свои жизненно важные органы или (в Англии) свою кровь на донорских пунктах. Некоторые из этих ограничений (например, на продажу родительских прав) обсуждаются в последующих главах. Сравните различные взгляды на эту проблему в работах Susan Rose-Ackerman. Inalienability and the Theory of Property Rights, 85 Colum. L. Rev. 931 (1985) и Neil Duxbury. Law, Markets and Valuation, 61 Brooklyn L. Rev. 657 (1995).

Распределительные эффекты присвоения прав собственности