Черное покрывало

Когда мне должно было исполниться восемнадцать лет, игуменья снова стала работать надо мной. Помните, что этих безжалостных женщин тщательно отбирали и подготавливали для их работы. Я строила планы после приема белого покрывала выйти из монастыря, чтобы стать сестрой милосердия в системе римской католической церкви. Однако она заметила мою выносливость и преданность, поэтому позвала меня в свой кабинет для беседы.

«Шарлотта», - сказала она, - «я наблюдала за тобой. У тебя сильное тело и преданность, чтобы стать хорошей монахиней, монастырской монахиней. Мне кажется, что ты из тех, кто был бы готов отказаться от дома и от всего, что ты любишь в мире, чтобы укрыться за монастырскими дверями. Думаю, что ты была бы готова пожертвовать и жить в страшной нищете, с тем, чтобы иметь возможность молиться за потерянное человечество. Что ты была бы готова страдать для достижения этой цели».

Нас постоянно учили, что жизнь близких, а также тех, кто уже в чистилище, может быть быстрее спасена благодаря страданиям монахинь здесь на земле. Игуменья заметила, что я была готова страдать без ропота и жалоб, поэтому она затронула идею принятия мной черного покрывала. Конечно, я понятия не имела, чем занимались заточенные монахини и как они жили, поэтому она стала рассказывать мне о монастыре.

Игуменья сказала мне, что в монастыре я буду проливать свою кровь, как это делал Иисус на Голгофе. Я должна быть готовой терпеть тяжелые епитимьи и жить в страшной нищете всю оставшуюся жизнь. Я уже жила в бедности, но если это сделает меня более святой, приблизит к Богу и сделает меня лучше, как монахиню, я подумала, что это того стоит, чтобы принять эту страшную бедность, какой бы она ни была.

За два месяца до моего двадцать первого дня рождения меня вызвали в кабинет игуменьи и предложили подписать документы, по которым все наследство, какое могло мне принадлежать, я отдаю системе римской католической церкви. Священники упорно трудятся, чтобы соблазнить девушек из богатых семей в монастыри, для системы обогащения их наследством. Я сказала ей, что мне нужно еще немного времени, чтобы обдумать это.

В течение двух лет я серьезно обдумывала это. Если я дам вечный обет, это будет означать уйти за закрытые двери в заточенный монастырь, а там вся моя жизнь будет принадлежать Богу. Это было бы одним из средством изучения, преданности, размышления и молитвы, и я смогла бы завоевать намного больше душ для Бога, поэтому я хотела бы иметь больше времени для молитвы. Я поверила и приняла все, что она сказала, и однажды сообщила ей, что я решила пойти в монастырь.