Ключевые слова. .

Аудит социальной ответственности оценивает потери от «социально безответственного» поведения компаний в отношении сотрудников, вскрывая потери, скрытые в текущих расходах, потери прибыли при страховых выплатах и штрафах. В этих сложившихся ныне в стране социально-экономических условиях многие коммерческие структуры, пытаясь улучшить свой имидж в глазах общественности, занимаются самовосхвалением и рекламой своих благотворительных акций, выдавая их за «ценный вклад» в решение социальных проблем страны. Однако эффект от этих усилий часто бывает прямо противоположным или, в лучшем случае, люди просто не верят этим похвальбам: ведь давно известно, что часто тот, кто больше всех говорит – меньше всех делает.

Компании, которые обращаются с сотрудниками честно, добиваются большей производительности труда, сотрудники работают там дольше, сокращаются расходы на набор, переподготовку и удержание персонала.
Компании часто жалуются, что методология социального аудита слишком расплывчата и не дает количественных оценок. Чтобы преодолеть этот недостаток, в последние годы были созданы новые методики. Ведущие из них разработаны The New Economic Foundation (NEF, UK) и консалтинговой компанией SmithOBrien (US).
NEF фокусируется на восприятии компании ключевыми стейкхолдерами. Методика SmithOBrien тоже оценивает отношения компании со своими заинтересованными сторонами, причем эти отношения сопоставляются с основными показателями компании. Такой подход позволяет дать количественную оценку результатов политики компании по отношению к ключевым стейкхолдерам, а также оценить стратегический и финансовый эффект операционной практики компании.
Методика SmithOBrien представляет собой интегрированную систему аудита корпоративной устойчивости Corporate Responsibility Audit (аудит корпоративной ответственности – CRA). CRA комплексно оценивает деятельность компаний по пяти основным экономическим и социальным показателям:

· системы менеджмента качества;

· энергосбережение и охрана окружающей среды;

· отношения с персоналом;

· трудовые отношения и права человека;

отношения с местным сообществом.
CRA оценивает основные показатели компании по отношению к системе ценностей компании, этике бизнес-поведения, внутренней операционной практике, системе менеджмента и ожиданиям ключевых стейкхолдеров (собственников, сотрудников, клиентов, поставщиков и местных сообществ). Кроме того, система дает компаниям возможность увеличивать репутационный капитал, повышать прибыльность, эффективность и производительность труда, проводит количественный анализ стратегического и финансового эффекта от активной и ответственной практики бизнеса с учетом интересов всех стейкхолдеров. Эта методика интегрирована во все основные международные системы рейтингов социальной ответственности бизнеса.
CRA оценивает «скрытую стоимость» социально безответственного поведения компаний, включающего в себя чрезмерные затраты на утилизацию отходов, затраты на набор, удержание и увольнение персонала, завоевание новых клиентов, поддержание качества продукции и производительности труда.
Приведем пример из практики. Крупная компания, занимающаяся грузовыми автомобильными перевозками, решила сократить расходы за счет недоплаты рабочим за сверхурочные. Начался саботаж: рабочие намеренно допускали нарушения сроков отгрузки, неправильно размещали груз. Это вызвало рост недовольства клиентов, рекламации и судебные иски. Потери компании в сотни раз превысили копеечную прибыль от экономии на людях.
Самый известный фондовый индекс социальной ответственности Domini Social Index 400 разработан компанией Kinder, Lydenberg, Domini (KLD). Он оценивает 400 ведущих компаний по десяти категориям, включающим отношения с персоналом, местными сообществами, потребителями, экологию, отсутствие дискриминации.
При проведении социальной экспертизы (оценки) "корпоративной социальной ответственности" (КСО), социальных инвестиций бизнеса следует использовать рационально упорядоченную технологию социального аудита. «Корпоративная социальная ответсвенность – это приверженность бизнеса концепции устойчивого экономического развития – в работе со своими сотрудинками, их семьями, местным населением, обществом в целом с целью улучшить качество жизни»[76].

Очень часто в общественном мнении скаладываются субъективные оценки Влада различных бизнес-структур в решение социальных проблем – будь то на национальном, региональном или местном уровне. Однако практически невозможно проверить объективность таких оценок не только обычными гражданамт, но даже специалистам. И это понятно, поскольку до недавнего времени вообще не было единых критериев оценки вклада бизнеса в решение социальных проблем в рыночных условиях (кроме выплаченных государству сумм налогов).

Разрешению этой проблеме частично могут способствовать разработка на основе достигнутых рядом стран результатов собственных стандартов КСО. Вначале сделаем краткий анализ существующих на Западе стандартов и конкретных индексов КСО.

Стандарты и индексы Корпоративной социальной ответственности. Сформировавшийся за рубежом в результате мощных экологических движений, закрепления достигнутых результатов прав трудящихся и т.п., социальный аудит стал эффективным внерыночным фактором конкуренции. КСО конкретизируется в нормативах, критериях, стандартах, формах отчетности. Основой оценки качества менеджмента стала "методология всеобщего менеджмента качества" (Total Quality Management, TQM). Именно в этом ключе разработаны разнообразные международные стандарты, из которых наиболее известны система менеджмента качества ИСО 9001:2000 и система экологического менеджмента ИСО 14001:2004.

Отечественный социальный аудит должен руководствоваться международными стандартами КСО. Существует около 30 стандартов нефинансовой отчетности, без соблюдения которых доступ к глобальному и многим национальным рынкам капитала весьма проблематичен. Их используют более 4000 организаций. Наиболее распространенными являются АА1000, GRI, Global Compact. которые имеют близкие цели и во многом дополняют друг друга.

В развитых странах в последние годы многие компании считают нужным подчеркивать, что они проводят социально ответственное инвестирование (socially responsible investing, social investing, socially aware investing, ethical investing, mission based investing, natural investing, etc.). Это не только повышает их авторитет в глазах общественности, но и положительно влияет на курс акций этих компаний.

Попытка разобраться в эффективности этих вложений и как-то их сравнить между собой привела к разработке целой системы стандартов для компаративного анализа (или описания и объяснения сходств и различий) социальной составляющей деятельности крупных корпораций в связке не только с их экономическими, но и экологическими показателями. Таким образом, в последние годы на свет появилось два наиболее известных международных стандарта: «Руководство по отчетности в области устойчивого развития» (GRI), разработанное в рамках программ и инициатив ООН, и стандарт АА 1000, разработанный британским Институтом социальной и этической отчетности (Institute of Social and Ethical Accountability).

Позднее свой вариант социальной отчетности предложила также Торгово-промышленная палата (ТПП) России в виде «Стандарта социальной отчетности предприятий и организаций, зарегистрированных в Российской Федерации». Этот упрощенный стандарт подготовлен с учетом основных принципов вышеназванных международных стандартов. Вместе с тем в Стандарте ТПП РФ есть своя специфика, учитывающая требования, которые в современных условиях предъявляются к российскому бизнесу со стороны государства и общества в плане его социально ответственного поведения.

Если говорить кратко, то стандарт GRI предполагает отчетность по трем направлениям: экономическому, экологическому и социальному. Кроме того, отчет по стандарту GRI состоит из двух частей. Первая оговаривает схему подготовки отчета, вторая включает в себя конкретные качественные и количественные показатели работы компании. Полноценный отчет должен содержать именно обе части. Только в этом случае можно добиться главного – сопоставимости отчетов разных организаций и на основании сравнения определенных показателей делать выводы, строить прогнозы, определять рейтинги и так далее.

Как представляется, в стандарте GRI сделана попытка ответить на ключевой вопрос: кто и как может дать независимую объективную оценку вклада бизнес-структуры в решение социальных проблем? Этот ответ, скорее всего, заключается в положении о том, что процесс подготовки доклада происходит в постоянном диалоге с независимыми общественными организациями, другими структурами гражданского общества как одной из заинтересованных сторон. Это действительно важно, поскольку, с нашей точки зрения, только общественные организации, созданные по принципу поиска решения той или иной общественно значимой проблемы, среди заинтересованных сторон (или как их еще называют – «стейкхолдеров») не связаны финансовыми, дисциплинарными, корпоративными и другими «обременениями» и способны выступать независимыми экспертами в оценке социальной составляющей деятельности коммерческой структуры.

Этот же принцип диалога коммерческой структуры с представителями гражданского общества отражен в стандарте АА 1000. Реализация такого диалога предполагает определенную последовательность конкретных действий.

Во-первых, определяется круг участников встреч, призванных проанализировать деятельность определенной коммерческой структуры. Это, прежде всего, организации, на которые данная коммерческая структура (компания) влияет или которые могут, в свою очередь, влиять на нее. К ним относятся (наряду с представителями органов государственной власти, социальных и других учреждений) также представители некоммерческих организаций и других институтов гражданского общества. И вот здесь очень важно, чтобы в этот список попали не «карманные» структуры, чья деятельность полностью финансируется данной компанией, и не полугосударственные бюджетные образования, а действительно независимые авторитетные общественные организации, даже если они высказывают некую «неудобную» точку зрения.

Во-вторых, полный цикл диалога этой группы рассчитывается на целый год и разбивается на два этапа. На первом этапе представители компании выступают в роли слушателя, фиксируя проблемы, которые вызывают обеспокоенность общественности в деятельности компании, выявляют принципиальные направления ожиданий решения конкретных социальных проблем и совершенствования деятельности компании, определяют иерархию приоритетов возможных действий. На втором этапе разрабатываются пути совместного решения выявленных проблем. При этом компания информирует о своих добровольных обязательствах, которые она может реализовать в ответ на ожидания общественности, исходя из своих возможностей. Общественные структуры обозначают свое возможное участие в достижении поставленных целей.

Стандарт АА 1000 требует, чтобы все высказанные предложения, замечания и точки зрения были проанализированы, обсуждены, даже если компания не разделяет эти взгляды и не в состоянии удовлетворить обозначенные ожидания. Таким образом, представители общественных организаций, принимая участие в выработке и принятии решения по той или иной проблеме, берут на себя вместе с компанией определенную долю ответственности за разрешение обсуждавшейся проблемы.

Показатели и критерии отчетности по этим стандартам приведены для различных "стейкхолдеров": "зеленые" движения принимают участие в разработке критериев и выступают экспертами по экологии, профсоюзы – по оплате и условиям труда; общества потребителей и поставщиков – по контрактной дисциплине; религиозные организации – по защите свободы совести. Эти показатели и оценки обобщаются в широко публикуемых рейтингах.

К настоящему времени половина компаний Global Fortune 500 практикует социальную и экологическую отчетность. В мировой практике социальная отчетность все чаще приравнивается к финансовой, приобретая статус обязательной. Так, с 2006 года в Соединенном Королевстве и во Франции социальный аудит с публикацией социальных отчетов стал обязательным для крупных компаний, в правительствах введены должности министров по КСО. За последние 3 года социальный аудит и социальная отчетность по международным стандартам начинает входить в практику некоторых европейских и американских государственных и муниципальных структур (министерств, мэрий), общественных организаций.

В современной России сама идея социального аудита воспринимается неоднозначно. Тем более, многие организации считают социальный отчет лишней обузой. Такая позиция рано или поздно приведет такие организации к состоянию неконкурентоспособности. КСО и социальный аудит постепенно превратятся в главный критерий формирования общественного мнения о бизнесе. Именно наработанный социальный капитал организации в виде гудвилла сегодня для многих из них составляет львиную долю стоимости организации. Гудвилл, как нематериальная ценность организации, складывается из многих показателей, ряд из которых являются константами, т.е. присутствуют во всех случаях в виде относительно самостоятельного компонента в суммарном показателе стоимости гудвилла организации. К константам гудвилла относятся имидж, бред, репутация и паблисити организации.

Социальный аудит – одновременно и технология слежения за процессом формирования констант гудвилла и инструмент многовекторного диалога с социальной средой, способствующего консолидации общества, устойчивому развитию в долгосрочной перспективе. Что касается социального диалога, можно рассматривать как своеобразный аналоге коллективного договора с контактными группами и группами влияния во внешней среде.

Развитие социального диалога бизнеса с общественностью и внедрение прозрачной социальной отчетности в России соответствует общественным ожиданиям населения. Это одновременно дает шанс для позитивных изменений отношения населения к бизнесменам и бизнесу в целом. Внедрение социальной отчетности будет способствовать общественному доверию, положительно повлияет на деловую репутацию и гудвилл как социальный капитал организации в целом. Появление начиная с 2004 года социальных отчетов компаний, работающих в России, – реальная попытка общественного диалога между бизнесом, властью и гражданским обществом по проблемам КСО. Это первый шаг к сбалансированным отношениям между значимыми субъектами современного общенства.

Беря на себя конкретные обязательства по сбережению и развитию человеческого капитала, защите окружающей среды, развитию региональной инфраструктуры, а также отчитываясь по выполнению этих обязательств перед организованными выразителями соответствующих интересов (профсоюзами, защитными движениями, конфессиональными и другими НКО), менеджмент и административное руководство способствуют структурации элементов гражданского общества и закреплению их статуса.

В современной России также остро стоит проблема комплексной гуманитарной экспертизы различных проектов и программ. Практика убедительно доказала, что недостаточно продуманные экономические, правовые, организационные решения способны обернуться острыми социальными, этническими, конфессиональными конфликтами, ростом экстремизма. Яркий тому пример – негативные результаты ускоренной приватизации в России.

К сожалению российская действительность такова, что традиционно решения принимались в узких корпоративных интересах, без учета долговременных перспектив и последствий. Однако даже эффективность решений, проектов и программ с точки зрения самих субъектов бизнеса не ограничивается экономичностью и результативностью как характеристиками использования средств для достижения поставленных целей. Сами цели, т.е. представления о желаемых результатах, могут не соответствовать реальным социальным запросам, не решать по существу важные и актуальные проблемы, а даже усугублять их.

Социально ответственные решения предполагают учет многих обстоятельств и факторов, что невозможно без привлечения знаний и опыта специалистов-экспертов. Хорошо известно привлечение специалистов для вынесения судебных решений, на стадии следствия. В обиход уже прочно вошла практика экспертиз экологических, психологических, даже психолингвистических. Между тем, не менее, если не более важной является оценка гуманитарных последствий принимаемых решений, предлагаемых проектов и программ в самых различных сферах общественной жизни.