Было доказано естественное происхождение человека.

Детально мы обратимся к дарвиновской позиции ниже, в главе

об антропогенезе. Пока лишь укажем, что его взгляды оказались

хорошим вкладом в борьбу с антропоцентризмом. Он показал,

что человек – не венец творения, а продукт естественного разви-

тия живой природы. Знать правду о своем месте в природе все-

гда полезно.

Теория Дарвина по широте поднятых проблем и значимости

полученных результатов выходит далеко за рамки чисто биоло-

гического исследования, приближаясь по своим показателям к

лучшим философским исследованиям. И не случайно этот вели-

кий англичанин похоронен в Вестминстерском аббатстве рядом

с Ньютоном.

Практически одновременно с Дарвином и независимо от него

ту же самую систему представлений сформулировал другой бри-

танский исследователь – Альфред Уоллес. Его взгляды базируются

на обширном полевом материале, собранном более чем за десять

лет в долине Амазонки и на Малайском архипелаге. Уоллес собрал

обширную аргументацию в пользу эволюционной теории. Широко

известны его работы по различным видам защитных окрасок, ми-

микрии, островной биогеографии. К идее борьбы за существование

и естественного отбора он пришел самостоятельно, полагая, что

биологические виды производят измененные формы, удаляющиеся

от первобытного типа и дающие начало новым видам. Борьба за

существование трактуется, как у Дарвина и, возможно, под влия-

нием все того же Мальтуса. В силу борьбы «полезные разновидно-

сти будут стремиться к увеличению, бесполезные или вредные – к

уменьшению». В итоге «усовершенствованные разновидности по-

степенно вытесняют первоначальный вид». В отличие от Дарвина,

Уоллес признает наличие только неопределенной изменчивости.

Он был противником идеи полового отбора и выставил против нее

так называемую «теорию птичьих гнезд». Суть в том, что если у

птицы гнездо закрытое, и самка в нем не видна, то оба пола – с яр-

кой окраской. При открытом гнезде самка окрашена скромно. То

есть не самцы становятся яркими, а самки приобретают покрови-

тельствунную окраску. Еще одно отличие от дарвиновских пози-

ций в том, что человеческие расы считаются биологически нерав-

ноценными. Наконец, Уоллес считает, что в эволюцию трижды

вмешивался бог. С его помощью пройдены такие ключевые момен-

ты, как возникновение жизни, появление чувствительности и соз-

нания и формирование духовных свойств человека.

Теория Дарвина быстро получила широкое и, казалось бы,

всеобщее признание. Однако к началу 20 в. обозначились неко-

торые трудности. Как уже говорилось, Дарвин несведущ в во-

просе о материальных основах наследственности. В своей не-

верной «временной гипотезе пангенезиса» он представлял на-

следственный материал как некий аналог жидкости или газа,

который можно бесконечно разбавлять или сгущать в разных

пропорциях. Переоткрытие законов Менделя, формирование му-

тационной теории и хромосомной теории наследования застав-

ляют генетиков взглянуть критически на теорию Дарвина. Кас-

кадная (скачкообразная) передача наследственной информации

и резкие изменения организмов при мутациях плохо увязывают-

ся в их глазах с плавным процессом формирования нового вида.

Кроме того, они показывают принципиальную невозможность

передачи в ряду поколений благоприобретенных признаков. Те-

перь речь может идти только о приобретении наследственных

признаков. К этому следует добавить, что вид у Дарвина эле-

ментарен как единица систематики. Но все элементарное (по оп-

ределению) структурно однородно, неразложимо и ничего не

может из себя выделить. Стало быть, вид из вида сделать нельзя.

Требовался новый уровень осмысления научных данных.

Этот уровень достигается к середине 20 в. в виде синтеза ге-

нетики, популяционной экологии и эволюционной теории. Рабо-

тами ряда исследователей показана сложная внутренняя струк-

тура вида, который состоит из популяций. Оказалось, что

популяции насыщены разнообразными мутациями. Вследствие

этого они генетически гетерогенны (неоднородны). Разрабаты-

вается представление об идеальной, генетически равновесной

популяции. Становится ясно, что именно популяцию, а не вид

следует считать элементарной эволюционной единицей. Посте-

пенно пересматривается набор движущих сил эволюции и ока-

зывается, что естественный отбор – важный ее фактор, но от-

нюдь не единственный. На основе данных популяционной

биологии пересматривается система представлений о биологи-

ческом виде и ликвидируется часть трактовок в линнеевском ду-

хе. К середине 20 в. складывается современная эволюционная

теория, к которой мы переходим.

Глава 4