Определение религии

Ясно, что я не могу дать такое определение религии, которое охватывало бы все религии во все времена, поэтому я возьму некоторое рабочее определение, которое и буду дальше использовать, уточняя его по мере необходимости.

Религия – это совокупность безосновательных уверенностей, ядро которых составляет уверенность в существовании и более или менее активном вмешательстве в нашу жизнь неких сущностей, обладающих сознанием, неподвластных ни систематическому изучению, ни сколько-нибудь полному пониманию, а зачастую и вовсе неподвластных пониманию и даже наблюдению.

Вмешательство этих сущностей в жизнь человека может носить очень разнообразный характер, на одном полюсе которого – бог деистов, который создал Вселенную и удалился на покой, или, к примеру, какой-нибудь дух дерева, который живет в этом дереве и ему нет до нас никакого дела. На другом полюсе – бог, который следит за каждой мыслью каждого человека, судит его и наказывает. Здесь вспоминается фраза из газеты «Правда» сталинских времен: «Судить и расстрелять проклятых троцкистов». Интересно, что эта фраза до сих пор не режет слух россиянам, хотя, казалось бы, совершенно очевидна ее противоречивость: ведь если кого-то предлагается судить, то странно тут же предлагать их и расстрелять – суд, видимо, должен сначала доказать виновность, а потом определить меру наказания. С религией – то же самое. «Божий суд» всегда воспринимается как нечто, за чем последует наказание, причем наказание суровое. Глубокое и невытравляемое ничем чувство вины – почти неизбежное состояние почти всех религиозных людей. Бог-каратель – наиболее частый персонаж религиозного фольклора. Именно Бог-каратель, а не Бог-полицейский или Бог-судья (так как в этом случае можно было бы рассчитывать на более или менее равную вероятность наказания или поощрения с его стороны).

Отношение верующего к его богу лежит в диапазоне от чуть ли не отечески-покровительственного до парализующего страха.

Основные понятия об эволюции – известные...

Дать определение эволюции – довольно сложно для меня, поскольку этим термином объединяется очень широкая совокупность процессов, происходящих на протяжении как минимум четырнадцати с половиной миллиардов лет – предполагаемого времени существования Вселенной – с огромным разнообразием живых существ (здесь следует иметь в виду, что даже слово «живой» очень неопределенно). Поэтому я дам заведомо неточное определение «эволюции», которое, опять таки, буду уточнять по мере необходимости.

Под «эволюцией» я понимаю совокупность процессов, в результате чего эволюционирующее живое существо становится более приспособленном к такому существованию, которое дает ему возможность максимально насыщенной, полноценной жизни. Конечно, довольно странно говорить о «насыщенной жизни», когда мы говорим о бактериях или даже деревьях, но тем не менее это определение легко переопределить в каждом данном случае – например говоря о бактериях мы можем определить «насыщенную жизнь» как такую, в которой бактерии могут размножаться, питаться, распространяться в новые области и т.д. (к сожалению, порой ровно такого же уточнения достаточно и в отношении людей).

Те механизмы, которые приводят к эволюционным изменениям, называются «эволюционными механизмами». Распространенным заблуждением является смешением эволюции и эволюционных механизмов, и под «эволюцией» часто понимается «естественный отбор». Я буду рассматривать в этой статье именно естественный отбор, поскольку он является наиболее изученным и, возможно, наиболее распространенным и, возможно, наиболее мощным эволюционным механизмом, но существуют и другие эволюционные механизмы, известные нам, и есть основания предположить, что существуют и такие эволюционные механизмы, о существовании которых мы даже не догадываемся, среди которых будут не настолько простые и самоочевидные, как естественный отбор, а возможно даже и в высшей степени поразительные.

Естественный отбор – настолько простой механизм, что остается только удивляться тому, что он не был открыт еще во времена Аристотеля. Трудно даже представить – как бы изменился ход науки и истории вообще, если бы Аристотель, или Архимед, или Платон, или хотя бы Гиппократ обнаружили бы его еще в те времена! (Отличный сюжет из области альтернативной истории). И несмотря на свою простоту, он нередко понимается неверно (что часто случается с простыми вещами), поэтому я кратко опишу его. Когда живое существо воспроизводит себе подобных в своем потомстве, трансляция наследуемых признаков происходит с ошибками. Ошибки эти исправляются, но не всегда. Некоторые ошибки оказываются значимыми, в результате чего меняется и фенотип (то есть то – как выглядит и как функционирует организм). Некоторые изменения фенотипа мутанта оказываются незначимыми с точки зрения его более успешного выживания, и мутация исчезает вместе с множеством прочих, когда пресекается линия ее носителей. Но если мутация оказывается значимой, тогда и сам этот мутант и его потомство, которому он передаст свою мутацию, будет обладать этим признаком, и получит больше шансов на выживание и распространение. Грубо говоря, чуть более длинные уши позволяют слышать чуть дальше, и обладатель таких ушей будет раньше других слышать приближение хищника и обнаруживать дичь. В результате его жизнь станет счастливее (я надеюсь) и дольше, и потомство его – тоже. Другое животное вместо чуть более длинных ушей получит более длинные ноги, и так далее.

Таким образом необходимо понять, что естественный отбор не является случайностью. Случайность входит составной частью в этот процесс, когда возникает мутация, но весь последующий процесс не менее логичен и последователен, чем другие события. В нашу с вами жизнь случайности также вмешиваются, и нередко, но это же не дает нам основания полагать, что мы случайно поступили в университет, случайно вылетели оттуда, случайно приготовили ужин и так далее.

В результате естественного отбора, таким образом, выживает и получает распространение тот вид, который лучше приспособлен для выживания.

Хочу обратить внимание еще и на то, что понимание нами механизма естественного отбора решило проблему грандиозной сложности. Если мы «объясняем» происхождение мира, всего живого, влиянием некоего бога, то это объяснение ничего, на самом деле, не объясняет, а лишь усложняет проблему. Невозможно представить, что наш сложный мир возник каким-то случайным образом – так же невозможно, как представить, что на промышленной свалке под влиянием сил эрозии сам собой возникнет исправный Боинг-747. Но если некий бог создал наш немыслимо сложный мир, то насколько же неизмеримо сложнее должен быть сам бог! А кто же тогда его создал? Естественный отбор дает крайне простой вопрос на то – как появился наш сложный мир. Из простого, из очень простого, из элементарного.

… и неизвестные.

Когда мы говорим об «эволюции», само собой подразумевается, что мы говорим об эволюции живых существ. Но тут есть момент, который требует внимания. Непротиворечивое, полное, устраивающее нас на все случаи жизни определение слова «живой» вряд ли существует. Как правило под «живым» мы понимаем то, что способно воспроизводить себя, но под это определение попадет и то, что никто из нас заведомо не признает «живым». Можно говорить о «сознании», присущем всему «живому» и отсутствующем у «неживого», по неопределенность термина «сознание» запутывает еще больше (я, например, явно не буду включен в перечень живого, поскольку еще в детстве нередко слышал упреки в недостаточной сознательности).

Но для моей цели сейчас нет необходимости в точном проведении границ живого и неживого. Для меня нужно другое – есть то, что является явно живым, и то, что является явно неживым. Мы знаем, что когда-то – на заре существования Вселенной – живого не было, а теперь оно есть. На каком-то этапе развития Вселенной жизнь появилась (это еще не эволюция, конечно). И вот как только жизнь появилась, началась эволюция. Остановимся пока на этом и коснемся другой темы.

Удивительно, но эксперимент Миллера-Юри (кстати, вознагражденный Нобелевской премией), проведенный аж в 1953 году, до сих мало кому известен, кроме специалистов. Не исключено, что тому причиной – спазматическая потребность сохранять в неприкосновенности бастионы религии, которая приводит как к целенаправленному замалчиванию этой темы, так и к бессознательному ее вытеснению. Я не буду останавливаться на детальном описании этого опыта – любой может найти эту информацию в интернете, перескажу лишь кратко его суть: резервуар наполнили тем химическим «супом», который, предположительно, был в первое время существования нашей планеты: вода, азот и прочее. Через эту смесь в течение длительного времени пропускали сильный электрический заряд, который должен был имитировать мощные молнии, в избытке насыщавшие первичную атмосферу Земли. Спустя месяц исследовали состав пробирки – в нем обнаружились кирпичики жизни – аминокислоты, части белков. В последующих опытах, проведенных по всему миру, выяснилось, что появляются не только простые, но и сложные аминокислоты – кажется, все известные нам. Конечно, это еще далеко не жизнь, ведь сами по себе аминокислоты и обрывки белков не могут воспроизводить себя, но пропасть между «мертвой» природой и «живой» сократилась чудовищным образом. Миллиард лет перетасовок этих кирпичиков с определенной вероятностью мог привести к образованию таких существ, которые мы уже считаем живыми. И кстати, я не удивлюсь, если будет доказано, что вероятность эта равна 100%.

Но послушайте – живое появилось из неживого. Возможно ли это? Посредством ряда промежуточных этапов, да, но все же – живое появилось из неживого… Нелепо! Тут, собственно, есть два объяснения:

1) жизнь в неживое «вдохнул бог». Это объяснение плохо тем, что ничего не объясняет, как я уже говорил выше. Откуда в боге взялась жизнь? Она была вдохнута в него другим богом? Существовала извечно? Это не объяснение, это посылание к черту (извините мне то, что я не буду извиняться за упоминание этого существа в одной компании в богом, и если чье-то религиозное чувство было тем самым ущемлено… то обратитесь к книге Докинза – я подписываюсь под его комментариями к вопросу «ущемления религиозных чувств»)

2) жизнь появилась… из живого. Звучит дико, конечно. Будем принято биологами в штыки? Скорее всего. Но это предположение совершенно уникально тем, что вопрос происхождения жизни из «неживого» просто перестает быть имеющим смысл. Нам известно, что далеко не все вопросы, составленные верно с точки зрения грамматики, имеют смысл. И вопрос «как живое появилось из неживого» оказывается лишенным смысла в силу отсутствия в природе такой вещи, как «неживое». Аналогично вопрос «сколько ангелов помещается на кончике иглы… (эту мысль вы легко продолжите сами).

Я убежден в том, что жизнь появилась из жизни же. Появление аминокислот из комплекса первичных химических элементов – это эволюция. Эволюция химических веществ. И сами эти химические вещества являются продуктом эволюции атома водорода. Живого, само собой, атома водорода, как бы дико это не звучало. И в данном случае мы легко можем обнаружить эволюционный механизм – а именно гравитационное поле. Один из первых составов нашей Вселенной – бескрайние облака атомов водорода плюс разные элементарные частицы и излучения. За счет силы тяжести (или, что в данном случае безразлично – за счет искривления пространства-времени, вызываемого массой) разрозненные атомы водорода собирались в скопления, притягивали все новые и новые атомы, группировались в гигантские скопления, и за счет продолжающегося и усиливающего сжатия начинались термоядерные процессы: соседние атомы водорода так «сплющивались», что электронные оболочки разрушались, и сила электрического отталкивания электронов не могла противиться грандиозной силе тяжести, сдавливающей атомы. При последующем сближении протонов вступал в действие еще один эволюционный механизм – «сильное взаимодействие», которое на коротком расстоянии обладает такой чудовищной силой, что удерживает вместе два положительно заряженных протона. При этом слиянии высвобождается огромное количество энергии, а вместо двух атомов водорода мы получаем атом гелия – первое химическое вещество в нашей Вселенной, разбавившее одиночество водорода (я бы на месте водорода чертовски обрадовался бы!). Последующее сжатие приводит к появлению последующих элементов. В конце концов Сверхновая взрывалась и разносила по окружающему пространству живительный «дождь» из самых разнообразных химических элементов. Возьми в свои руки кусочек золота. А, нет, извини, я забыл про кризис. Возьми кусочек свинца. Представь себе – весь этот свинец образовался не на Земле, он образовался внутри Сверхновой звезды! Затем – после взрыва Сверхновой, атомы свинца разлетелись, и вместе с другими элементами образовали первичные облака космической пыли, из которой сформировалась солнечная система.

А что, собственно, такого уж дикого в мысли, что атом водорода – живой, и обладает сверхпримитивным, с нашей точки зрения, сознанием? Единственный минус этой гипотезы состоит в том, что она категорически противоречит нашим представлениям о живом и неживом, сознающем и несознающем. Ну что ж, напомню, что не так давно люди считали вопиющей тупостью идеи Коперника, Эйнштейна и т.д., и на том же самом основании. Конечно, сама по себе ссылка на Эйнштейна не является аргументом, иначе любую чушь можно было бы таким образом «обосновать»: «ты не веришь в Летающее Макаронное Чудище? Но вспомни – идеи Эйнштейна тоже были приняты в штыки…». Ссылка на Эйнштейна является основанием для того, чтобы не рассматривать некую идею ложной только потому, что она противоречит имеющимся представлениям. Особенно, если она вполне логично и просто объясняет то, что никаким другим образом объяснить пока не удается.