Отсылаю Вам письмо вместе с рисунком.

С уважением к Вам и Вашим близким."

Сказать, что я почувствовала, что я схожу с ума - это значит ничего не сказать.

Глава третья

Я не помню, как оказалась здесь. Психиатрическая больница № 2 - здесь когда-то лежал мой отец. А теперь она приютила меня.

И даже здесь про моего отца никто не знал. На все мои расспросы все только разводили руками и качали головой. Никто не мог мне помочь или не хотел.

Мой Дневник остался у тети Ка. Здесь же сумасшедшим не полагалось иметь ни ручек, ни карандашей. Единственной отрадой был мелок и доска для рисования. Каждый день я, вместо рисунков, записывала туда основное, что не имела права забыть:

"ПАПА ЖИВОЙ. РИСУНОК СО СМАЙЛОМ. ДРУГ. МЕРТВАЯ ДЕВОЧКА. ПИСЬМО. МОЙ ДОМ."

Иногда что-то менялось в этих строчках, но смысл оставался прежним. Психологи не раз пытались беседовать со мной на тему моих записей, но я никогда ничего им не говорила. Нельзя победить Пустоту. Нельзя уничтожить Ничто.

Однажды я в ужасе проснулась среди ночи. Липкий пот стекал ручейками по спине, все тело колотила мелкая дрожь. Я начала громко кричать и плакать. Эта проклятая дрянь, поселившаяся в моем мозгу, наконец добилась своего: Я ЗАБЫЛА ПАПИНО ЛИЦО.

Прибежавшие санитары пытались меня успокоить. Но мой ужас и страх оказались сильнее их. Они засунули мне в рот кляп и пока держали руки, медсестра вколола мне дозу "Галоперидола". Уже непослушным языком я пыталась вытолкнуть изо рта эту вонючую тряпку, раздирающую мне рот. "Мне нельзя спать!" - пыталась крикнуть я им, но получался только набор нечленораздельных звуков. А потом я опять провалилась в уже знакомую пустоту.

Я лежала в кровати и улыбалась. Мысли в голове были настолько отчетливы и прозрачны, что мне даже показалось, что сидящая рядом медсестра может их увидеть. "Мне страшно, Алиса! Я сошел с ума...Боюсь, что да. Совершенно свихнулся. Но открою тебе секрет: безумцы всех мудрей". Я еще помню. Это МОЯ фраза из любимой книжки детства. Папа всегда смеялся надо мной, когда я ее цитировала. Тварь в моем мозгу не могла уничтожить всего. Избирательно уничтожая, она иногда ошибалась. Для меня это была не просто фраза. Это было Детство, это был папа, моя Комната, поцелуй на ночь, волшебный мир и яркие Краски. Безумцы всех мудрей...Теперь я знала, как ее обмануть.

Ассоциации - вот мое спасение. У каждого воспоминания есть какое-то ключевое слово, яркая отличительная деталь. Воспоминая имеют цвета, запахи, вкус. Я ликовала. И теперь, если у окружающих меня недоумков были в голове тараканы, то у меня были матрешки, а в матрешке - еще матрешки...и еще матрешки. Матрешки-ассоциации, полнехонькие моих воспоминаний. Мой план был гениален. Теперь мне не нужно было ничего записывать, проговаривать вслух. Врачи принимали потерю моего интереса к писанине за признаки психического выздоровления. Я и не пыталась их в этом разубедить. Получается, я обманула их ВСЕХ.