Что знаем, что оно предназначалось для нас

8.1. Общие положения

"Принцип кооперированности", трактовки и иллюстрации которого занимают философов языка вот уже на протяжении четверти века, был сформулирован П. Грайсом [Grice 1967]: "Го­вори в соответствии со стадией разговора, общей (для собеседни­ков) цели и направлением в обмене репликами". Для этого следу­ет соблюдать определенные "максимы дискурса", обладающие различным статусом и аналогичные максимам Канта.

П. Грайс [Grice 1967] различает: что говорится и что под­разумевается — логически выводится из сказанного, что входит в "конвенциональную силу" (в значение) высказывания, а что не входит. Предположения же, вытекающие из презумпции соблю-денности принципа и максим (собеседниками в данный момент "в необходимой степени" — либо на уровне сказанного, либо на уровне подразумевания — импликаций), являются неконвенцир-нальными (логическими) следствиями конкретного типа общения [Grice 1978,113-114].

Есть четыре категории максим: количества, качества, от­ношения и образа действия. Среди них "сверхмаксимы" (супер­максимы) логически подчиняют себе другие, "рядовые" максимы той или иной категории. Различаются также: а) "максимы разго-

вора", связанные с получением "импликатур разговора" и относя­щиеся к конкретным целям разговора, а тем самым к обмену реп­ликами), и б) "внеразговорные максимы" общего назначения, ти­па: "Будь вежлив".

Максимы количества связаны с объемом передаваемой ин­формации:

1. Делай вклад в разговор информативным в степени, не­
обходимой для данного обмена репликами.

2. Не делай вклад в разговор более информативным, чем
требуется (самому Грайсу, впрочем, эта максима представляется
спорной [Grice 1975]).

К максимам качества относятся: сверхмаксима "Старайся делать свой вклад соответствующим правде" и две рядовые мак­симы:

1. Не говори того, что считаешь ложью.

2. Не говори того, для чего у тебя нет адекватных доводов.

Максима отношения: "Будь релевантен", т. е., говори по существу дела.

К максимам образа действия относятся: сверхмаксима "Будь понятен" (Be clear) и максимы типа:

1. Избегай неясности выражения.

2. Избегай неоднозначности.

3. Будь краток, избегай ненужной пространности.

4. Излагай по порядку.

В реальном общении мы не так прямолинейно понимаем друг друга. Когда в ответ на вопрос, как дела у знакомого, рабо­тающего в банке, говорят: "Он еще на свободе", — в буквальном значении сказанного не упоминается пропозиция "Он обязатель­но когда-нибудь попадет в тюрьму (поскольку работает в бан­ке)". Да и чисто логически вывести такое заключение нельзя. Тем не менее, именно такой вывод и напрашивается. Он называется "импликатурой" (а не импликацией), поскольку указывает на то, что обязательно следует умозаключить.

Различаются конвенциональные и неконвенциональные импликатуры. Первые получаются чисто логически из конвенци-

онального, т. е. обычного, значения, или из логической структу­ры предложений, и указываются некоторым "конвенциональ­ным" (условным, обычным) значением слов в предложении. На­конец, из логической структуры с опорой на принципы, которых (по мнению интерпретатора) придерживается говорящий. Выде­ляются две разновидности неконвенциональных импликатур: конверсационные (связанные с принципом кооперированности и с максимами разговора) и остальные (вычисляются в контексте на основе конвенционального значения, значения контекста вы­сказывания и фонового знания, существенно зависящих от вне-разговорных максим — эстетических, моральных, социальных и т. п.).

Итак, конверсационные, или разговорные, импликатуры связаны не просто с принципами рационального поведения, а с принципами ведения разговора. Чтобы получить импликатуру, интерпретатор должен сначала заподозрить подвох в высказыва­нии, отнести его к нарушению какой-либо максимы. Диссонанс с какой-либо конверсационной максимой снимается получаемой импликатурой, все ставящей на свои места. Если некто говорит Р и подразумевает Q, то предположение, что этот некто знает о Q, необходимо для того, чтобы уложить Р в рамки презумпции о со-блюденности конверсационных принципов. Обращение к кон­версационной импликатуре должно: 1) опираться на некоторый конкретный конверсационный принцип, 2) эксплицировать, в ка­ком отношении сказанное нарушает этот принцип, 3) указывать ход получения импликатуры, 4) показывать, как эта импликату-ра устраняет диссонанс. Такой подход успешно [Karttunen, Peters 1975] используется в описательной семантике.

Конверсационная импликатура, представляя условие, вне-положенное обычной иллокуционной силе высказывания и зна­чению самого выражения, связана не с истинностью или ложнос­тью, а с формой высказывания. Говоря, что Р, и имплицируя Q, человек порождает конверсационную импликатуру, если:

1) есть презумпция, что он соблюдает конверсационные
максимы и следует принципу кооперированности,

2) предполагается, что он знает или думает, что Q должно
быть истинным для того, чтобы высказывание Р было совмести-

мым с этой презумпцией (или чтобы можно было сделать вид, будто это так),

3) говорящий считает, что слушающий полагает, что гово­рящий так думает, — что предшествующее предложение является явным или неявным мнением слушающего (т. е. логически выте­кает из набора его мнений).

Конверсационные импликатуры обладают следующими свойствами: 1) вычислимы на основе, в частности, принципа ко­оперированности, 2) снимаемы, или "погашаемы", 3) неотделимы от высказывания в контексте, 4) не входят в состав собственно значения языковой формы, т. е. неконвенциональны, 5) являются результатом не содержания, а факта речи, 6) могут быть неопре­деленными. Впрочем, иногда [Sadock 1978, 284] полагают, что справедливы только первые три положения: четвертое тавтоло­гично, а пятое — переформулировка четвертого.

"Вычисляя" конверсационную импликатуру, слушающий: 1) устанавливает конвенциональные значения слов в выражении, а также референцию всех именований, 2) следует принципу ко­оперированности, максимам и сверхмаксимам, 3) знает языковой и внеязыковой контекст высказывания, 4) обладает всеми фоно­выми знаниями, 5) знает или предполагает, что перечисленные четыре предшествующих вида знаний доступны всем собеседни­кам, т. е. эти четыре условия выполнены.

Заметим, что по Грайсу [Grice 1978, 114], произнося Р, не обязательно генерируют конверсационную импликатуру, будто верят в истинность Р: скорее выражают (во всяком случае, стре­мятся выразить) мнение, что Р. В этой связи различаются: экс­плицитная и контекстуальная погашаемость (cancellability) им­пликатур. Первая имеет место в той степени, в какой конверсаци­онная импликатура, что Р, при конкретной форме высказывания допускает (если потребуется) добавление: "но не Р" или "Я не имею в виду, что Р". Контекстуальная же погашаемость связана с тем, что есть ситуации, в которых высказывание (в конкретной форме) обладает данной импликатурой только потенциально, но реально не интерпретируется с "погашаемой" импликатурой.

Различаются обобщенные и частные конверсационные им­пликатуры. Первые вытекают из употребления конкретных язы­ковых единиц (слов или конструкций), вторые — результат упо-

требления высказывания в определенных обстоятельствах, в силу конкретных свойств контекста, — т. е. не связаны просто с вы­сказыванием Р. По [Karttunen, Peters 1979, 2], частная конверса-ционная импликатура— результат учета: 1) истинностных усло­вий, содержащихся в предложении, 2) конкретной ситуации, в ко­торой предложение произносится, 3) грайсовских максим конвер-сационного взаимодействия.

Теоретические посылки концепции в целом таковы [Kiefer 1979,57-60]:

1. Максимы — правила (не обязательно языка), регулиру­
ющие взаимодействие людей и справедливые для рационального
поведения вообще.

2. Список максим может быть продолжен.

3. Максимы объясняют диалог, главное предназначение
которого— максимально эффективный обмен информацией, а
собеседники обладают одинаковым статусом и одинаково заин­
тересованы в достижении одной и той же цели.

4. Для собеседников, не знакомых с речевой ситуацией в
полном объеме, максимы бесполезны. Для передачи значений не­
обходимо знать и многое другое. Например, говоря "Мне холод­
но" и имея в виду "Пожалуйста, закройте дверь", предполагают,
что собеседник способен вычислять всевозможные положения
дел в гипотетической ситуации. Это связано с прагматическим
представлением знаний.

8.2. Общая критика концепции

1. Если ответ на вопрос не дает всю нужную информацию,
не следует считать, что нет кооперированности. Той или иной
максимой иногда жертвуют ради кооперированности [Weiser
1975,652].

2. Принцип кооперированности покоится на допущении,
будто на любой стадии разговора можно идентифицировать цель
и направление в развитии диалога. Однако это допущение не
всегда справедливо, а максимы Грайса вытекают из следующего

общего принципа [Kasher 1976, 205]: выбирай такое действие, ко­торое — при прочих равных условиях — наиболее эффективно и наименьшей ценой достигает заданной цели.

3. Грайс предполагает понятие кооперированности в каче­
стве исходного пункта и непроблематичным. Однако [Michaels,
Reier 1981, 188] установление и поддержание кооперированности
в разговоре требует постоянного взаимодействия, при котором
собеседники сигнализируют о схемах действительности, намека­
ют с помощью речи и интерпретируют такие схемы и намеки,
"вычисляя" намерения собеседников. Принцип кооперированнос­
ти предполагает, что в любой конкретный момент в разговоре
участники одинаково хорошо (или одинаково плохо) осведомле­
ны о целях, а потому знают, что будет считаться уместным хо­
дом. Такое предположение неправдоподобно. Ведь неясно, как
собеседники "вычисляют" степень такой уместности. Какие фак­
торы позволяют регулировать, предсказывать ход событий в раз­
говоре и влиять на него? Как узнают об изменении цели, направ­
ления или темы разговора? Кооперированность предполагает у
собеседников общую цель, что бывает в максимальной степени
только когда собеседники сообщили о своих намерениях и пра­
вильно оценили чужие сообщения о намерениях. Итак, проблема
заключается в том, чтобы установить, как передаются намере­
ния, а потому — как устанавливается общность целей и как она
поддерживается в интерактивном режиме по ходу разговора. В
эмпирическом исследовании ключ к таким механизмам дают эпи­
зоды рассогласованности, когда не подтверждаются ожидания
собеседников и не совпадают "конвенции сигнализирования" —
способы указания на свои намерения.

4. Максимы важны для анализа языка, но разнокалиберны
и не объясняют форму и структуру разговора [Searle 1986, с. 10].

5. Максимы малосущественны в качестве критериев коопе­
рированности общения [Jameson 1987, 20], но более значимы для
интерпретации высказываний. Слушающий, полагая, что говоря­
щий следует максимам, получает неконвенциональное значение
высказываний. Когда говорящий только прикидывается коопе­
рированным, неясно, при каких условиях и можно ли вообще на-

звать выводы слушающего об интерпретации высказываний не­правильными или правильными.

6. Максимы неприменимы к анализу неинформативных
высказываний, т. е. тех, которые не расширяют пропозициональ­
ные знания адресата [Lyons 1977, 595]. Например, вежливость и
уважение чувств адресата могут противоречить этим максимам
[Lakoff 1973].

7. Формулировки максим туманны и практически беспо­
лезны для логика [Lyons 1977, 596] (ср. попытку формализации
[Gazdar 1979]).

8. Выражение обладает конверсационной импликатурой,
когда должно интерпретироваться с домысливанием, т. е. то, что
имеют в виду, не совпадает со сказанным [Wright 1975, 379]. Глу­
бокий анализ с помощью импликатур предполагает у лингвиста
знания в полном объеме о свойствах и функциях языка, — а по­
тому нереален.