ЗА И ПРОТИВ

Собственно, что можно инкриминировать хорошо забытому сегодня Лассалю с высоты прошедших лет и революционных потрясений прошлого века?

· Альянс с Бисмарком против либералов-прогрессистов, явившийся основанием для обвинений в предательстве интересов трудящихся (по словам Ленина, «Лассаль шатался в сторону национально-либеральной рабочей политики… Лассаль поглядывает больше не вниз, а вверх, засматривался на Бисмарка. «Успех» Бисмарка нисколько не оправдывает оппортунизма Лассаля.»)? Но благодаря этой лассалевской «измене» ненадежным и косным, опасавшимся всякой «чрезмерной новизны» либералам рабочие Германии получили избирательное право и трудовое законодательство, что было настоящим успехом в условиях бюрократически-милитаристской и «глубоко реакционной» прусской (впоследствии германской) монархии.

· Среди пунктов «обвинений» присутствует и отказ от «первоначальной чистоты» марксистского учения — однако нужно вспомнить, что до 1860-х именно Лассаль был наиболее талантливым пропагандистом марксизма, и лишь логика политического развития Германии побудило его к тому, что потом назовут «предательством и ревизионизмом».

· Наконец, для некоторых из оппонентов существенным «контраргументом» служит еврейское происхождение Лассаля (которое в унизительном ракурсе столь любил подавать внук раввина Маркс в тот момент, когда у него заканчивались аргументы в споре)? Однако Лассаль, как и Маркс, стремился к эмансипации, — но не к космополитичесой эмансипации, отрицающей всякую национальную идентичность (к чему призвал Маркс евреев в своей нашумевшей работе «К еврейскому вопросу»), но к полноценной интеграции в немецкую культуру и немецкую нацию, — занимая по отношению к вскормившим его стране и культуре куда более доброжелательную позицию.

· Наконец, в качестве обвинения Лассалю «ортодоксальные» марксисты инкриминируют интуитивно-субъективистский характер мировоззрения и политической философии. Но разве ярко выраженный холистский характер марксистской философии —
вкупе с ее стремлением к тотальной «социологизации» человека — не привел в конце концов социалистический проект к многочисленным драматическим последствиям?

Чем же ценен для нас Лассаль сегодня, после стольких идейных споров, катаклизмов и разочарований?

Во-первых, сочетанием левой идеи и патриотизма — ведь именно раскол между рабочим движением и национальной идеей, произошедший во многих странах Европы (когда выразители национальной идеи отказались от всякой социальности, а левые — и прежде всего коммунисты — от патриотизма), привел в итоге к торжеству национальной идеи в мутированной форме — фашизму и национал-социализму;

Во-вторых, Лассаль (наряду с одним из идейных отцов немецкого социализма ХIХ в. Лоренцем фон Штейном) одним из первых попытался примирить рабочее движение и государство, делая ставку не на его разрушение, а на эволюционное изменение его природы в пользу большинства, предвосхищяя не только эволюционную стратегию социал-демократии, сформулированую в знаменитой максиме Бернштейна («Цель ничто — движение все»), но и современные концепции «гуманистического и эволюционного социализма».

Тем самым ему удалось пройти между Сциллой анархизма и Харибдой тоталитарного этатистского социализма, столь сильно скомпрометировавшего левую идею в ХХ веке.

В-третьих, стремление Лассаля сочетать в своей доктрине элементы различных идеологем, перешагивая рамки идеологических догм (то, что Маркс и его единомышленники называли «эклектизмом»), позволили достигнуть необходимого в современную ему эпоху идейного синтеза и избежать искусов «экономизма», тоталитарного этатизма и разрушительного левацкого ультрадикализма, каждый из которых сам по себе был способен завести левое движение в тупик;

В-четвертых, Лассаль примером своей личной деятельности на посту Всеобщего германского рабочего союза показал важность личностно-лидерского начала и фактора самоорганизации в становлении рабочего движения (что до известной степени сближает его с автором концепции «политического мифа» Ж. Сорелем), показывая многовариантность форм самоорганизации рабочего и левого движения в зависимости от складывающихся условий.

В-пятых, именно политическая гибкость Лассаля, умение мыслить «поверх классовых барьеров» и готовность идти на неожиданные политические союзы (чего стоит один его альянс с «железным канцлером» Бисмарком) оказались весьма перспективными и в его эпоху, и особенно в ХХ веке, когда именно такой подход позволял левым добиться гражданского мира в сложных и многосоставных обществах.