СЕМАНТИЧЕСКАЯ СТРУКТУРА СЛОВА БЕЛЫЙ

Прилагательное белый является нейтральным многозначным словом. Его понятийное содержание определяется рядом соприкасающихся друг с другом лексико-семантических вариантов. В толковых языках русского языка они даются в следующей последовательности:

1. Цвет молока, мела, снега или приближающийся к этому цвету;

2. Ясный, светлый (о времени суток, о свете);

3. Чистый (устар. и обл.).

Контрреволюционный, действующий против Советской власти или направленный против неё (противопоставляется красному – революционному).

С точки зрения языкового современного восприятия главным у этих значений, т.е. наиболее обусловленном парадигматически и наименее синтагматически, является первое, цветовое значение. Именно в этом значении слово белый способно взаимодействовать с различными словами, обозначающими предметы и явления окружающего реального мира.

Отрицательные ассоциации, связанные со словом белый:

мёртвый неприятный страшный

ровный бесконечный тоскливый

унылый равнодушный тусклый

слабый пассивный грустный

резкий холодный скорбный

грубоватый тревожный неподвижный

беспокойный бесцветный однообразный

(Алимпиева Р.Б., 1976)

По данным этимологических словарей слово белый восходит к индоевропейскому bhe (bha) «светить, сиять, блестеть», др. исл. bal «огонь», анс. bael «костёр».

Тем не менее уже в ряде древних индоевропейских языков на первичное значение слов группы bhe (bha), как бы наслаивается производное от него цветовое значение (ср. греч. failos «светлый, блестящий, белый»; кельт, «блестящий, белый»). Однако такое предположение вполне допустимо по отношению к древнерусскому слову белый. Об этом, прежде всего, свидетельствует его семантика в современном русском языке. Из-за отсутствия в древних текстах противопоставления слову белый – чёрный оказывается весьма выразительным доказательством первоначально не цветового значения слова белый, во всяком случае неактуальности такого значения в древнерусской системе. Большинство контекстов, особенно связанных со сравнением качества или типа, дают общее значение «чистый, неокрашенный, светлый».

В большинстве текстов, опираясь на которые, приходится судить о семантике древнего слова, белый противоположен не чёрному, а червлёному; это противопоставление того же рода, что и оппозиция света цвету, так как в древнейшей поэтической (и языковой) системе реальным воплощением цвета был лишь красный цвет любого тона. Лишь «красный» - безусловно известный древнему книжнику и тщательно разработанный им лексически и семантически собственно «цвет».

Наслаивание и частичное соединение оппозитивов светлый – тёмный и белый – чёрный исполняется в художественных текстах, и в итоге приводит к известному сейчас соотношению белый – чёрный; в прежней системе древнерусского языка, белый не соотносился с чёрным, - он входил в корреляцию с синим (по наличию блеска) или с красным (по отсутствию цвета). Оппозиция с чёрным выбила слово белый из старого ряда и дала начало целой серии семантических сдвигов, относящихся уже к истории этого слова в новое время.

Оттенки белого передавались также лексемами сребрынъ, млечънъ, седъ. Исходное значение «блестящий, сверкающий», т.е. по существу, «бесцветный, прозрачный», легко развивает значение «светлый». Цветовое значение слово белый получило относительно поздно, не ранее 13 века. Условия этого выделения новой семантической доминанты: противопоставление красному во всех его лексических оттенках (следовательно, приобретение «цветового» значения) в связи с формированием парадигмы цветообозначения, которой в древнерусском языке ещё не было. Семантическая доминанта обнаруживается в противопоставлениях сначала понятию «синий», а затем и «чёрный». После всего выявилось значение «чистый» - уже в противопоставлениях белого грязному. (Колесов Б.)

ВЫВОД:

Таким образом, исходя из результатов исследования, можно сказать следующее: для информативности слов – цветообозначений, необходимо их системное описание – тон, яркость, насыщенность.