ПИОНЕРСКАЯ ДИСЦИПЛИНА

Кругом еще много непорядков.

Раньше надеялись на господа бога, надеялись, что он даст людям счастье. Теперь даже ребята знают, что надежды на бога плохо оправдываются, что надо добиваться светлой жизни «своею собственной рукой», объединяясь, организуясь, перестраивая жизнь по-новому.

Чтобы добиться поставленной цели, надо действовать дружно, сообща. Другой раз и не хочется чего-нибудь делать, а приходится – нельзя действовать врозь.

Что надо действовать дружно, заодно, – это все ребята понимают. И когда случается, что тот или иной пионер не подчиняется общим решениям, тогда и ребята, и вожатый сердятся, читают ему выговоры, а бывает – исключают из отряда.

Выходит, дисциплина в отряде принудительная, пионер подчиняется постановлениям из страха быть исключенным. Правильно ли это?

В своей брошюрке «Великий почин» Владимир Ильич писал о том, что при капитализме люди работают только из-за выгоды, при капитализме царит принудительная дисциплина, при коммунизме же принудительной дисциплины не будет, будет дисциплина добровольная. Владимир Ильич очень хвалил субботники потому, что субботники были примером добровольной дисциплины. Кончается работа в субботу, можно бы отдохнуть, а люди вместо отдыха дружно берутся за выполнение часто самой тяжелой, самой скучной работы. Никто их не заставлял работать, а шли и работали потому, что понимали, как важно было в то время справиться с разрухой.

Пионерский отряд – это детская организация, которая хочет довести дело Ильича до конца. Вот почему пионерам важно воспитывать в своих рядах не принудительную, а добровольную дисциплину.

Как это сделать? Откуда берется добровольная дисциплина? Из ясного сознания, что именно так, а не иначе надо сделать.

У мальчика заболела мать. Ей надо достать лекарство. За лекарством надо идти десять верст. На дворе ночь. Мальчик любит мать. Его никто не посылает за лекарством. Но он берет рецепт и один, ночью, не отдыхая ни минуты, идет через лес, чтобы достать матери лекарство. Что заставляет его так действовать? Любовь к матери и сознание того, что лекарство спасет мать. Вот и пионерам надо ясно сознавать, что и для чего они делают. Тогда и среди них будет укрепляться добровольная дисциплина.

В мастерской или клубе работают только старшие пионеры. Младших ребят к верстаку не допускают. Они растащили пилки, пролили клей. Их ругают: «Какие вы пионеры? Вас надо исключить из отряда, хулиганы!» Правильно ли это? Нет. Случившееся показывает, что неправильно было поставлено дело, что надо было и младших вовлечь в работу – дать им варить клей, делать работу, не требующую большой силы, и т. п. Тогда ребята не разливали бы клей, не таскали бы пилки, не хулиганили бы. Виноваты ведь не столько нахулиганившие младшие, сколько не позаботившиеся о них старшие. А если заинтересовать бы ребят, у них развилась бы внутренняя дисциплина, они не мешали бы общей работе, а участвовали в ней.

Таких примеров немало. Вы найдете их сами достаточное количество.

1927 г.

ЗА КРАСОЧНОСТЬ И СПЛОЧЕННОСТЬ (РЕЧЬ НА V ВСЕСОЮЗНОЙ КОНФЕРЕНЦИИ ВЛКСМ)

В последнее время пионердвижение приобретает особенно важное значение в связи с тем, что на молодежь начинают оказывать влияние всевозможные другие организации, которые не оформились, которые не представляют собой какой-нибудь партии, но которые проявляются в форме сектантства, религиозного движения и т. д. Приглядываясь в политпросветработе к тому, что сейчас делается в деревне, видишь, что растет это сектантское движение чрезвычайно и оно прибегает теперь к методам гораздо более тонким, чем в прежнее время. Постоянно приходится натыкаться на такие случаи, что бывшие монашенки устраивают сельхозкружки и даже получают премии, что в церковь приглашают певцов из Москвы.

Одним словом, все направлено на то, чтобы повлиять на молодежь, повлиять на женщин, на кустарей, на крестьянство в том направлении, чтобы определенным образом сделать, с одной стороны, жизнь ярче и красочнее, а с другой стороны, чтобы связать эти религиозные течения с практической жизнью. Конечно, эти приемы, которые теперь употребляет и православное духовенство, раньше никогда к таким приемам не прибегавшее, и в значительной степени всякие другие, религиозные секты, заставляют и политпросветчиков бороться с ними более утонченными способами. Я думаю, что возрастание вот этих влияний в деревне заставляет комсомол особенно насторожиться и отдать себе отчет в том, что, если мы хотим облегчить вхождение в комсомол широких масс молодежи, если мы хотим молодежь держать под влиянием комсомола и партии, мы должны позаботиться о том, чтобы пионерработа была поставлена с достаточной серьезностью. Необходимо сделать эту работу как можно красочнее, Я тут заслушала речи выступавших передо мной товарищей, и они, говоря об утренниках и детских театрах и т. п., явно нащупали как раз вот это требование, которое ярко сейчас проявляется: скрасить как-то жизнь, сделать ее ярче. Но я бы сказала, что утренники и театры вряд ли это то, что следует. Нельзя, чтобы дело было поставлено таким образом, что общие сборы будут скучны, шаблонны, будут давать ребятам очень мало и только время от времени будут устраиваться театральные представления или утренники, т. е. развлечения. Мне кажется, что и повседневную работу надо обставлять таким образом, чтобы она была в достаточной степени ярка. Надо проводить сборы так, чтобы в эти сборы входило и пение и рассказы, чтобы все это было обставлено достаточно ярко, так, чтобы это привлекало и захватывало ребят. Все это, конечно, представляет собой большую трудность, потому что тут требуется обдумать все формы и постараться из всех этих форм изгнать всякий бюрократизм, всякую сухость, всякий чисто формальный подход.

Надо сказать, что бюрократизм невольно кладет определенный отпечаток на нашу повседневную деятельность. В этой повседневной деятельности очень часто можно наблюдать чересчур много формализма. Если взрослый человек умеет этот формализм перенести, переломить его, то, конечно, такой формализм при работе с детьми является настоящей пагубой для дела, и поэтому надо хорошенько подумать, как ведется работа отрядов, и необходимо всю эту работу пропитать известными элементами красочности. Например, вопрос о рассказывании, вопрос о конкретных рассказах из времен гражданской войны, из времен революции. Конечно, это ребят может захватить, но весь вопрос в том, как это рассказать. И вот когда просматриваешь детскую литературу, которая должна вожатым дать материал для того, чтобы в конкретных образах передать ребятам все пережитое за эти годы и за это десятилетие, – когда просматриваешь эту литературу, видишь, что она дает очень мало вожатому и не дает тех конкретных форм, которые могли бы все это сделать близким и понятным ребятам, и только в отдельных случаях рассказы о гражданской войне, о революционной борьбе принимают достаточно красочный характер, а сплошь и рядом они у многих «рассказчиков» превращаются в очень формальные рассказы. Это вопрос о красочности.

Затем другой вопрос – это вопрос об активности ребят. Мне кажется, что очень часто бывает таким образом, что слишком мало простора дается самодеятельности ребят. Выдвигается актив, и на небольшом активе только едут, не находится таких работ и занятий, которые всех бы ребят поголовно вовлекали и каждому ребенку, каждому подростку давали бы дело, за которое он был бы ответствен и на котором он мог бы развернуть свои силы. Мне кажется, что слишком много еще у нас шаблона и в играх, которые проводятся ребятами, и в занятиях. Конечно, есть исключения. Есть очень интересно поставленные отдельные отрасли работы, но мне кажется, что тут надо больше методически продумать всю работу и посмотреть, как ее организовать таким образом, чтобы можно было каждому ребенку развернуться на этой работе. Тогда такая работа его, конечно, захватит. Тут важен не формальный подход, а именно тот интерес, который должен пробуждаться у ребят. Конечно, в отдельных случаях приходится наблюдать следующее: пионерский клуб хотя и есть, а ребята все же в звеньях болтаются и не знают, что им делать. Когда кто-нибудь приходит, они что-нибудь споют, выступят, они выпускают стенную газету, но все это не такая работа, которая повседневно захватывала бы ребят и давала им возможность развернуться.

Теперь об активе. Вопрос о методе организации этого актива. Личность вожатого имеет очень большое значение. Мы все знаем, как много отдельный талантливый парень или девушка может сделать. Но надо сказать, что один в поле не воин, и необходимо ему подбирать из ребят наиболее активных, наиболее сознательных что ли, ребят, которых он мог бы сделать своими помощниками. Но это надо делать с большой осторожностью, таким образом, чтобы этих ребят никоим образом не противопоставлять другим ребятам, а то получится небольшой актив, который будет удовлетворен, а ребята во всей своей массе удовлетворены не будут. В этом отношении мы имеем перед глазами пример буржуазного школьного движения в детском самоуправлении. Мы видели, что еще в 1905 г. создавались школьные самоуправления, но они целиком и полностью выезжали на очень небольшом активе, и очень быстро это движение развалилось. Оно развалилось именно потому, что удовлетворять ребят в массе своей не могло, а захватывало только небольшой сравнительно актив.

Конечно, тут были причины политического характера, но была и эта. Необходимо обратить внимание на то, чтобы актив никоим образом не противопоставлялся массе.

Затем я хотела остановиться еще раз на том вопросе, на котором я постоянно останавливаюсь, – это на вопросе взаимопомощи среди ребят. Мне пришлось недавно беседовать с одним учителем. Меня заинтересовал вопрос, знает ли учитель всех ребят, которые работают у него в классе; если у него в классе сорок человек – Маша, Федя, Коля и т. д., – знает ли он, в каких условиях эти Маши, Феди, Коли живут, знает ли он, что у них дома делается, или учитель знает только то, что отец и мать этого мальчика или девочки рабочие, кустари и т. д. Такое знание про родителей совершенно недостаточно, потому что рабочие в различных производствах различны. В одних производствах бывают заняты женщины, в других – их почти нет. Есть отрасли труда, где рабочие очень утомляются, приходят домой такими усталыми, что им не до ребят. Очень важно выяснить, какой это рабочий – сознательный или несознательный, есть ли дома газеты и т. д. Только тогда, когда узнаешь всю конкретную обстановку, только тогда можно' учесть, что ребенок, подросток может сделать и как можно опираться на семью, чтобы семья работала в этом же направлении, в каком работает и школа. Я думаю, что это имеет еще гораздо большее значение в отношении пионердвижения, где необходимо, чтобы вожатый знал каждого из ребят своего отряда. В отряде пятьдесят человек. Знать обстановку, в которой живет каждый из этих пятидесяти ребят, он может очень хорошо непосредственно от самих ребят и их товарищей. Таким образом, если он будет знать, как кто из ребят живет, при каких условиях он развивается, как он подготовлен, то ему гораздо легче будет подходить к каждому из ребят более умело и учитывать индивидуальность отдельного ребенка, отдельного подростка. Он будет знать, какое задание ему можно дать, как можно его в коллективе сделать активным членом этого коллектива. У нас был большой предрассудок в школьной работе, и, думается мне, также есть он в пионердвижении: мы очень много говорили о коллективе, но мы очень часто противопоставляли этот коллектив индивидуальному изучению ребенка, индивидуальному подходу к ребенку и подростку. Это большая ошибка. Мы видим, что в школе часто учитель говорит о коллективе, о необходимости коллективной работы и т. д., но он не умеет помочь ребятам организовать этот коллектив. Чтобы организовать коллектив, надо знать, что каждый из ребят может сделать, кто из них сильнее; один умеет хорошо рассказывать, другой – рисовать и т. д., и надо их научить так распределять между собой работу, чтобы получилась действительно коллективная работа. Коллективно – это никоим образом не значит однообразно работать. Об этом часто приходится говорить с учителями, и мне думается, что в этом отношении та же самая проблема стоит и перед пионердвижением: для того чтобы углубить работу – а теперь все согласны с тем, что надо найти формы, которые гораздо более углубляли бы работу, – надо изучать ребят, изучать подростков и их известным образом организовать. Когда создавались звенья, о чем мы тогда говорили? Мы говорили о том, что гораздо легче небольшой коллектив организовать, чем сразу организовать большой. Маленький коллектив в десять человек гораздо проще организуется. Опираясь на такие небольшие коллективы, можно сплотить и весь коллектив, весь отряд. Мне кажется, что эта проблема стоит и перед пионердвижением.

Подвожу итоги: мне думается, что вся жизнь пионеротряда должна быть более красочной, что не надо прибегать для этого к особым театральным постановкам, к особым вечеринкам и т. д., а важно повседневную жизнь сделать гораздо ярче и красочнее. Это с одной стороны. С другой стороны, важно обратить больше внимания на сплоченность ребят, на изучение той обстановки, в которой ребята живут, и надо поглубже продумать организацию ребячьих коллективов, как звеньев, так и всего отряда в целом. Понятное дело, это чрезвычайно нелегкая задача, и тут необходима помощь школы. Недавно, выступая на собрании работников просвещения, я как раз говорила о том, что работники просвещения не должны забывать о том, что пионердвижение – это такое движение, которое имеет громадное значение и для развития всего школьного дела, и что на обязанности каждого учителя лежит поделиться своим опытом с вожатым, высказать вожатому все свои соображения, все свои наблюдения над ребятами, – одним словом, задача учителя – помочь вожатому наладить возможно глубже, возможно целесообразнее свою работу. Но, конечно, не только одни учителя должны помогать пионердвижению. Сейчас мы наблюдаем, например, в деревне целый ряд организаций, и каждая организация должна ясно сознавать всю важность пионердвижения и помогать этому пионердвижению. Конечно, должны и партийная и комсомольская ячейки в целом помогать этому движению, потому что, если мы не создадим широкого пионердвижения, достаточно увлекающего, захватывающего ребят, в дальнейшем этой молодежи будет гораздо труднее жить и труднее будет вступление в комсомол: больше всего влияют те впечатления, которые переживаются в детстве, и эти впечатления надо организовать. Конечно, тут перед комсомолом чрезвычайно большая задача, которую с маху не разрешить. Тут и вопросы игры, и вопросы рассказывания, и вопросы коллективной общественно-организованной работы – одним словом, чрезвычайно большая работа. Наркомпросу надо в этом деле вам всячески помогать. Например, нельзя, конечно, сваливать на комсомол издание детской литературы, а в этом отношении у нас очень неблагополучно. Например, создание всякого рода игр – тут, конечно, точно также должен прийти на помощь Наркомпрос. То же самое и в создании книжек, подходящих для рассказывания. Одним словом, есть целый ряд таких задач, которые надо проделать нам в помощь комсомолу, потому что в одиночку комсомолу разрешить эту проблему чрезвычайно трудно.

Я думаю, что разговоры о кризисе, который переживает пионердвижение, отчасти преувеличены, потому что из тех писем, которые получаешь от пионеров, узнаешь косвенным образом о пионердвижении, – это дает картину того влияния, которое, например, пионердвижение имеет в деревне. Мне недавно как-то одна крестьянка писала: «У меня сынишка второй год пионер. Он говорит: «Мама, сними иконы, бога нет». И это становится обычным явлением. Это не единственный случай. Это сплошь и рядом повторяется. И дальше крестьянка описывает, как под влиянием сына она сняла иконы, что в деревне после этого говорили и т. д.

Ряд таких случаев показывает, что во многих местах пионердвижение действительно оказывает очень большое влияние на подрастающее поколение, но надо еще больше укреплять это влияние, стараться еще больше организовывать подрастающих ребят.

1927 г.