Наказания 5 страница

После удаления Мак-Магона, а в особенности после двукратного президентства и скандальной отставки Греви (1879-1887 гг.), доступ к президентской должности был, по молчаливому соглашению партий, закрыт для людей, так или иначе выдающихся и популярных. Это не трудно было сделать, так как избрание Президента Конституция вручила Национальному собранию, т. е. соединенным палате депутатов и сенату. Карно, сменивший Греви, известен был своими славными предками и своей собственной полнейшей незначительностью. После его смерти (1894 г.) Президентом оказался Перье - денежный мешок, жаждавший, правда, политической популярности, но менее кого бы то ни было способный к политической борьбе. Он ушел в отставку через несколько месяцев, чтобы кануть в политическую неизвестность, из которой случайно вынырнул. Тогда в президентском кресле очутился Фор - тоже капиталист, но не из крупных, консерватор, но не особенно воинственный, государственный человек, но не из видных, всего лишь помощник министра в нескольких кабинетах, т. е. политический деятель самого среднего калибра, посредственность во всех отношениях. Именно потому, что в кругу президентских выборщиков он имел славу ничтожной посредственности, он и одержал при перебаллотировке победу над такими именитыми парламентариями, как Вальдек-Руссо и Бриссон. После него никакими сколько-нибудь яркими качествами не блистали ни Лубе, ни Фальер (1899-1913 гг.), мало известные широкой публике до своего избрания и бесповоротно забытые, как только кончились их мандаты. То же приходится сказать и о Дешанеле, и о Думерге, и о последнем Президенте Лебрене, завершившем вереницу бесславных "пленников Елисейского дворца". И только Пуанкаре (1913-1920 гг.), да еще Мильеран (1920-1924 гг.) резко выделяются из этой плеяды, составляя исключение, лишь подтверждающее общее правило.

Таким образом, в Третьей республике глава государства не мог составить противовеса главе правительства, и исполнительная власть оказалась почти сразу сконцентрированной в руках совета министров и его председателя. Дальнейшему закреплению и расширению этой исполнительной власти, как власти государственного управления в широком смысле слова, весьма способствовало то обстоятельство, что и палата депутатов, и сенат без особого сопротивления отступили перед кабинетом, передоверив ему свои законодательные права и сохранив за собой лишь контроль общей политической линии правительства, довольно, впрочем, поверхностный.

Избирательная система.

Палата депутатов избиралась всеобщим (при отстранении женщин) избирательным правом. Избирательные нормы открывали доступ к урнам довольно широким слоям мужского населения, но избирательная система отличалась исключительным уродством, превращавшим палату в кривое зеркало политических настроении страны. История избирательного права во Франции с конца XVIII в. есть история колебаний между выборами по департаментам (неправильно называвшимися выборами "по списку") и выборами по специальным избирательным округам. В первом случае каждый департамент (или иная более или менее обширная географическая единица) давал несколько депутатов, и возможно было, следовательно, пропорциональное представительство в каком-нибудь виде, во втором же случае каждый округ давал только одного депутата, и пропорциональное представительство, очевидно, было неприменимо. До 1871 г. эти системы шесть раз сменяли друг друга. Национальное собрание 1871 г. избрано было по департаментским спискам, но с тех пор до конца республики этот способ применялся только три раза - в 1885, 1910 и 1924 гг. Пропорциональное представительство, впрочем, в 1885 г. не имело места, а в 1919-1924 гг. оно применено было в таком уродливом виде, что вызывало отвращение равно и мажоритаристов, и пропорционалистов.

Результаты мажоритарного голосования.

Известно, что при мажоритарной системе голосования и при соперничестве нескольких партий число избирателей, остающихся непредставленными, достигает иногда таких размеров, что избранные депутаты представляют лишь очень незначительное большинство избирателей. Во Франции, при системе одночленных округов и в обстановке борьбы не двух или нескольких, а многих партий, при нарочито искусственной кройке избирательных округов и при неожиданностях второго тура, специфические черты мажоритарного голосования приводили к тому, что представительства лишалось уже не меньшинство, а большинство избирателей.

При том, что голоса избирателей дробились между несколькими кандидатами, избранными становились те, кто получал какое-нибудь относительное большинство (скажем, 20 тысяч из 50 тысяч), хотя действительное большинство избирателей голосовало за других кандидатов.

Следующая табличка показывает, как неукоснительно в течение десятилетий фальсифицировалось во Франции общественное мнение с помощью мажоритарной избирательной системы.

Избирательная система 1919 г.

Но ничуть не лучшей оказалась и система 1919 г. Каждому департаменту предоставлено было избирать не менее трех депутатов. Из каждого партийного списка избранным считался тот, кто собрал абсолютное большинство голосов, и лишь в случае недобора нужного числа депутатов вступал в действие пропорциональный принцип: от деления числа избирателей на число депутатов, подлежащих избранию, получался "избирательный метр", а от деления числа голосов, поданных за всех кандидатов каждого списка, на число его кандидатов - "списочная средняя", и каждому списку уделялось столько мандатов, сколько раз метр содержался в средней. Это уродливая смесь мажоритаризма и пропорционализма в соединении с искусственным распределением мандатов по департаментам (по принципу: меньше мандатов многолюдным и промышленным департаментам и больше мандатов сельским захолустьям) привела к тому, что на выборах, например, 1919 г. социалистическая партия собрала 1 700 000 голосов против 1 400 000, полученных ею в 1914 г., мандатов же ей досталось 68 в 1919 г. против 101 в 1914 г. В 1924 г. социалисты получили 749 647 голосов и 104 мандата, а коммунистическая партия - 875 812 голосов и 26 мандатов!

Состав палаты.

Такие выборы, - будь то по многочленным округам, что происходило, как видим, редко, или по одночленным, что служило общим правилом, - не могли дать представительство, способное руководить страной во все усложнявшейся международной и внутриполитической обстановке. В палату проходили ставленники местных избирательных комитетов, готовые служить узким интересам тесного кружка местных воротил, люди, не слишком отягченные моральными принципами, не знавшие, что значит независимость, неизвестные широким избирателям и не пользовавшиеся уважением тех, кто их знал. Адвокаты и журналисты, задававшие тон в палате, оказались к тому же разделенными на множество фракций.

Если палата депутатов избиралась хотя бы по видимости всеобщим и прямым избирательным правом, то и этого нельзя было сказать про сенат. "Деревенщина" Национального собрания без всяких обиняков уделила сенату роль реакционного тормоза. В то время вспоминали слова жирондиста Бюзо, якобы произнесшего перед смертью: "Меня убивает не Робеспьер, а отсутствие второй палаты". Создавая сенат, который должен был в будущем служить противовесом мнимым революционным порывам первой палаты, Национальное собрание постаралось всеми мерами обеспечить его реакционный состав. Последующими уже известными нам поправками выборы сената окончательно сконструированы были так, что в департаментских коллегиях выборщиков представители сельских общин имели подавляющий перевес над представителями городов, так что Марсель, например, насчитывавший в период после первой мировой войны свыше 500 тысяч жителей, посылал в избирательную коллегию департамента 24 выборщика, а от остального населения департамента, численностью в 50 тысяч человек, приходилось 313 выборщиков. Косвенные выборы с преобладанием среди выборщиков представителей деревень, продолжительность мандата (9 лет с обновлением по третям), повышенный возрастной ценз для пассивного избирательного права (40 лет) - все привело к тому, что сенат стал оплотом самых консервативных кругов.

Реакционная роль сената.

Он и начал с того, что в 1877 г. оказал требуемое содействие Мак-Магону в его походе против республиканской палаты депутатов. В дальнейшем он сосредоточил свои усилия на том, чтобы держать за руки слишком, с его точки зрения, радикальные кабинеты и слишком левую палату. По существовавшему обычаю кабинет не считался ответственным перед сенатом. Тем не менее в ряде случаев кабинету, не имевшему достаточно прочного большинства в палате, приходилось удаляться в отставку, вследствие вотума недоверия со стороны сената, как это и сделали в сравнительно недавнее время Эррио (1925 г.) и Блюм (1936 г.). Но больше всего роль его сказывалась в неустанном сопротивлении сколько-нибудь прогрессивным начинаниям палаты, вынужденной уступать давлению широких масс вне парламента. В 1880 г. он отверг законопроект, пытавшийся ослабить роль клерикалов в начальном обучении. В том же году он опрокинул предложение о выборах по многочленным округам, что обещало более левый состав палаты. Он вообще противился реформам избирательного права, и женское избирательное право, не раз принимавшееся палатой, встречало в нем яростного и непримиримого врага. Всякое социальное законодательство было ему глубоко противно. В области налоговой системы он был верным охранителем интересов крупного капитала и до самого 1917 г. не позволял ввести подоходный налог. Законопроекты о пенсиях, об охране труда, о социальном страховании он оттягивал годами и если пропускал, наконец, то изуродовав поправками до неузнаваемости.

Палата охотно мирилась с наглым произволом сената, не имевшего права ни называться, ни считаться народным представительством, никого, благодаря системе косвенных выборов, не представлявшего, ни перед кем не ответственного, отражавшего настроения лишь нескольких тысяч деревенских кулаков да верхушки биржевых спекулянтов - шайки международных ростовщиков, столько раз со времени 1871 г. приводивших Францию на край гибели.

55. Гражданское и уголовное право во Франции в 1870-1918 гг.

Отдельные реформы гражданского права.

Развитие гражданского права Третьей республики характеризуется изданием ряда законов, отчасти изменяющих отдельные статьи Гражданского кодекса (и относящиеся к числу основных и принципиальных), отчасти - устанавливающих правила, касающиеся институтов, не включенных в состав Кодекса. Однако подавляющее большинство постановлений Кодекса, в частности общие правила о праве собственности и о договорах, остаются неизменными.

Обострение классовой борьбы пролетариата против буржуазии приводит, наряду с репрессивными мерами со стороны государства, к необходимости некоторых отдельных уступок рабочим, направленных, в конечном счете, к упрочению положения буржуазии. К числу этих мер относятся законы 1890 г. об отмене рабочих книжек (затруднявших рабочим перемену места работы), 1898 г. - об ответственности за вред, причиненный рабочему вследствие несчастного случая (закон этот устанавливал, однако, лишь весьма ограниченное и по кругу случаев, и по размеру вспомоществование рабочим).

С другой стороны, был осуществлен ряд частичных буржуазно-демократических реформ, главным образом, в области семейного права. Реформы эти, по общему правилу, осуществляли требования мелкобуржуазных слоев. Так, в 1884 г. был издан закон о разводах, а в 1886 г. - о процедуре развода, представлявшей некоторые облегчения для лиц, ищущих развода, что не мешает, однако, тому, что и при новой процедуре развод является сложным, длительным и дорогостоящим судебным процессом, в 1893 г. была установлена возможность раздельного жительства супругов (жене дается право жить отдельно от мужа и пользоваться некоторой имущественной самостоятельностью, хотя брак сохраняется). В 1889 г. был издан закон о защите детей, которые были покинуты или подвергаются жестокому обращению; в некоторых наиболее резких случаях устанавливалось лишение отца его власти. В 1896 г. были несколько расширены наследственные права признанных внебрачных детей. В 1897 г. замужней женщине было предоставлено право выступать свидетелем при совершении актов. Наконец, в 1912 г. была отменена прежняя редакция ст. 340, запрещавшей отыскание отцовства, и было разрешено, хотя и в довольно ограниченном круге случаев, устанавливать судебным порядком отца внебрачного ребенка. Но иск о признании отцовства не принимается, если во время зачатия мать ребенка была в близких отношениях не только с ответчиком. Легко себе представить, какой простор это правило открывает для уклонения ответчика от ответственности путем привлечения всяческих лжесвидетелей, которые порочат перед судом мать внебрачного ребенка.

Торговое право. Роль "торгового обыкновения".

В области регулирования торговых сделок растет значение всякого рода торговых обыкновений. В ряде сделок (например, купли-продажи, страхования, банковских и т. п.) права и обязанности сторон во многом определяются всякого рода "общими условиями поставок" и типовыми договорами, вырабатываемыми монополистическими объединениями. В этих случаях закон играет уже второстепенную роль в деле регулирования указанных сделок: на первом месте стоит регулирование самими монополистическими объединениями тех сделок, в которых непосредственно заинтересован крупный капитал. Это регулирование исходит из "торговых обыкновений", выражающих практику крупной торговли и складывающихся под активным воздействием крупнокапиталистических организаций. Конечно, нет какой-либо единой системы торговых обыкновений. Наоборот, эти обыкновения являются весьма дробными и изменчивыми, - отдельные биржи и морские торговые порты имеют свои обыкновения, и последние нередко варьируются по отдельным видам товаров. Представляется ясным, к каким выгодам приводит применение таких обыкновений для монополистических объединений, утверждающих и этим путем свое господство. Ясно и то, что империалистическое государство, являющееся выразителем интересов крупного капитала, не только не препятствует широкому применению торговых обыкновений, но и закрепляет правомерность их применения. Развитие капиталистических отношений в ряде случаев идет помимо законодательного оформления. В частности, только в 1930 г. во Франции издан общий закон о договоре страхования - до тех пор отношения сторон по страховому договору в ряде существенных отношений нормировались правилами, которые вырабатывали страховые общества. Другой пример. Такой важный процесс, как развитие картелей, происходит зачастую без отражения этого процесса в законодательстве: картели возникают на основе договоров между их участниками, и договоры эти часто хранятся в глубокой тайне. Понятно поэтому, что в области регулирования торгового оборота выходит сравнительно мало законов. Из более крупных мероприятий во Франции можно отметить лишь закон 1909 г. о продаже и залоге предприятий; закон этот в первую очередь направлен на сохранение интересов кредиторов отчуждаемого предприятия.

Роль судебной практики.

Период империализма характеризуется и расширением судейского усмотрения. Суд, являющийся верным слугой господствующего класса, приобретает возможность отступать от правил закона и проводить в своих решениях установки, соответствующие интересам монополистического капитала.

Например, если проданный товар не соответствует образцу, то это влечет расторжение договора. Однако если в данной области торговли имеется обычай, что покупатель должен оставить за собой и дефектный товар, при условии сбавки с цены, то этот обычай и подлежит применению. Совершенно ясно, что такой взгляд судебной практики продиктован стремлением оградить интересы торгового предприятия, являющегося продавцом.

Тем не менее, несмотря на то, что суд находится в руках буржуазии, замечается стремление участников торгового оборота избавиться от рассмотрения торговых споров общими судами и организовать свои органы для быстрого и безапелляционного разрешения дел. Получает широкое распространение рассмотрение споров в третейских судах, избираемых - формально - по соглашению спорящих сторон, но являющихся фактически непосредственными проводниками установок монополистического капитала и базирующихся в своих решениях на торговых обыкновениях, т. е. на практике крупной торговли сегодняшнего дня.

Законодательство военного времени.

Война 1914-1918 гг. потребовала в области гражданского права чрезвычайных мер, выходящих далеко за рамки довоенного права. Законом о августа 1914 г. правительство было уполномочено принимать все необходимые меры для облегчения выполнения обязательств и приостановления сроков давности. Был издан ряд распоряжений о мораториях, т. е. об отсрочке, в силу закона, выполнения обязательств. Далее, принимаются чрезвычайные меры для прикрепления рабочих к предприятиям. По закону 17 августа 1915 г. квалифицированные рабочие, призванные в армию, могли быть демобилизованы и направлены на работу, но это означало, что они обязаны принять установленные предпринимателем условия. На основании декрета 17 января 1917 г. при наличии коллективного конфликта между рабочими и фабрикантом рабочие не могли прекратить работу без представления спорных вопросов в орган разрешения трудовых конфликтов. Решение этого органа становилось обязательным для спорящих сторон. Распространение, далее, получили реквизиции, т. е. принудительное отобрание имущества, нужного для ведения войны за фиксируемую в принудительном порядке цену (которая нередко была значительно ниже рыночных цен). Отчасти к этой же группе мероприятий относится и жилищное законодательство периода войны. Были ограничены права домовладельцев по выселению квартирантов (даже по окончании срока договора найма), и квартирная плата была нормирована.

Война ввела в практику многочисленные мероприятия против подданных неприятельского государства. Еще декретом 27 сентября 1914 г. были воспрещены всякие торговые отношения с неприятелем, и гражданам противной стороны запрещалась всякая торгово-промышленная деятельность на территории Франции. Санкцией нарушения указанных запретов являлась тюрьма до пяти лет и штраф до 20 тысяч франков. С другой стороны, с 1914 г. начал осуществляться секвестр (т. е. изъятие от владельцев и установление принудительного управления) предприятий, принадлежащих гражданам неприятельских стран.