Студопедия

КАТЕГОРИИ:

АстрономияБиологияГеографияДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника


Объяснение сущности предстоящей работы




Психолог-консультант может проинформировать клиента:

а) об особенностях психологического консультирования как формы психологической помощи. Психолог может сказать клиенту об используемой модели консультирования. При этом нужно соблюдать этические границы. Например, неуместным будет такое высказывание: «Я — сертифицированный гештальт-терапевт, со вторника мы можем начать терапию». Информация предоставля­ется в необходимом для клиента объеме (учитывается возраст клиента, наличие (отсутствие) опыта предыдущих контактов с психологами, интеллект и другие параметры). Клиент, как потен­циальный потребитель услуг психолога-консультанта, имеет пра­во знать, на что он может рассчитывать;

б) о существующих ограничениях в его работе. Длительность
существования проблемы, текущее положение вещей, личностные
особенности клиента могут явиться серьезными барьерами, пре­
пятствующими желаемым изменениям. На основании тщательной
оценки клиента и ситуации психолог может проинформировать
клиента об имеющихся сложностях, не вводя его в заблуждение и
не давая несбыточных обещаний;

в) о значении психотерапевтических отношений (возможность
переноса проблем из «там-и-тогда» в «здесь-и-теперь» в отноше­
ния с психологом). Необходимо объяснить клиенту, что происхо­
дящее в рамках его отношений с психологом может быть связано
с его моделями поведения вне пространства консультирования,
которым уделяется особое внимание.

Ограничение времени консультирования. Начинающим пси­хологам особенно сложно работать в случае неструктурированно­го во времени консультирования, срок завершения которого не устанавливается заранее. Поэтому следует уделить особое значе­ние четкому структурированию процесса консультирования. Не­обходимо обосновать примерное количество сессий. Психолог объясняет, что обычно проводится 15—20 сессий, но иногда воз­можно увеличение или уменьшение их количества. Ограничен­ность времени консультирования активизирует работу клиента по поиску решения своих проблем. Сознательное установление опре­деленных сроков также способствует более реалистическому отно­шению пациента и психолога к происходящему. Ограничение кон­сультирования 15—20 сессиями имеет то преимущество, что весь консультативный процесс занимает обозримый период времени. Тем самым становится возможным структурировать консульта­тивный процесс: начинать консультирование, строить и поддер­живать конструктивные психотерапевтические отношения, а так­же завершать процесс.

Если у психолога возникают сомнения в эффективности ис­пользования именно психологического консультирования как формы помощи, можно договориться о проведении нескольких (3—5) сессий для наблюдения за динамикой изменений клиента. По их истечении психолог должен принять окончательное реше­ние — работать с клиентом или предложить ему обратиться за по­мощью к другому специалисту (психотерапевту, психиатру, вра­чу) либо к другому психологу (например, специалисту в области системной семейной терапии).

Формальные аспекты. Оговариваются переносы сессий, не­явки и опоздания, ситуации в случае болезни клиента или психо­лога. В заключение обсуждается вопрос оплаты. Клиент должен быть проинформирован о средних ценах на услуги психолога в данном регионе. В Беларуси рынок консультативных услуг нахо­дится в стадии формирования, поэтому цена на услугу складыва­ется исходя из опыта психолога, его востребованности, статуса и др. Психолог может сообщить: «Цена одной сессии колеблется в пределах от 5 до 25 дол. (российских рублей, белорусских рублей и т.д.). Я обычно работаю за 15 дол. за сессию. Вас устраивает та­кая стоимость?» Клиент может соглашаться или торговаться с психологом. Каждый раз стоимость услуг психолога и их оплата клиентом является предметом договоренности между данными лицами. Если психолог работает частным образом и клиент не мо­жет оплатить его услуги, психолог должен взвесить все обстоя­тельства жизни клиента и принять решение, которое не унизит достоинства другого человека и поможет получить ему необходи­мую помощь.

В нашей республике обычно заключается устный психотера­певтический контракт, но возможен вариант письменного согла­шения. В этом случае составляются два идентичных экземпляра контракта, один из которых храниться у клиента, другой — у консультанта. По структуре письменная форма контракта может содержать следующие пункты:

1. Название контракта.

2. Место и время заключения.

3. Наименования сторон.

4. Определения и толкования (консультативная сессия, кон­сультационная услуга, консультант, клиент, длительность работы и др.).

5. Предмет договора (цели и задачи работы, желаемые резуль­таты, подход и методы работы консультанта).

6. Обязанности консультанта.

7. Обязанности клиента.

8. Оценка промежуточных и конечных результатов.

9. Порядок расчета (согласование стоимости услуг, оплата
каждый раз за одну сессию, предоплата, способ платежей).

10. Штрафные санкции при нарушении контракта (основания для его расторжения или для штрафных санкций по вине кон­сультанта, клиента).

11. Форс-мажорные обстоятельства.

12. Срок действия договора (определяются временные рамки с момента его подписания обеими сторонами).

Заключение письменного контракта — достаточно редкое явление. При этом консультант должен соблюдать осторожность, тактичность и обсудить все пункты контракта с надлежащей глу­биной.

 

31.Оценка эффективности психологического консультирования

Одной из задач, решаемых в процессе психологического консультирования, является определение степени его эффектив­ности. Извечным вопросом, на который пытаются ответить и консультанты, и психотерапевты, является следующий: какой подход лучше? Больше всего повезло ранним психоаналитикам, так как на тот момент на рынке психотерапевтических услуг практически не было конкуренции. И хотя сегодня многое прояс­нилось, к примеру, стал общеизвестным факт, что психоанализ наиболее пригоден для так называемых УЛУ/5-пациентов {young, attractive, verbal, intelligent, successful), нам все же представляется целесообразным кратко рассмотреть основные подходы к этой проблеме.

Большинство исследований по прикладным аспектам оценки эффективности было проведено 40—50 лет назад. Так, в 1952 г. Г. Айзенк получил результаты, свидетельствующие о том, что ис­пользование психотерапевтических методов не увеличивает шан­сов клиентов на личностные изменения и решение проблем. Дру­гие исследователи в то же время получили сходные результаты и выявили, что психотерапия в среднем имеет весьма скромный эффект. Эти разочаровывающие выводы были обусловлены упро­щенным пониманием результата психотерапии и примитивным подходом к измерению ее эффективности.

К 70-м годам XX в. были накоплены определенные достиже­ния в области психологического консультирования. В то время проводились систематические и достаточно продуктивные иссле­дования проблем эффективности консультативной психологии. Так, в работе С. Стронга взаимодействие психолога с клиентом рассматривалось как процесс социального влияния. Гипотеза Стронга заключалась в том, что стремление психолога изменить клиента вызывает у последнего диссонанс, так как при этом рассогласуются установки психолога и клиента. Такое рассогласо­вание вызывает у клиента чувство дискомфорта, и он старается свести это чувство к минимуму различными путями: дискредити­рует психолога, рационализирует важность своих проблем, вы­искивает информацию и мнения с целью противоречить психоло­гу, старается изменить мнение психолога или только с виду согла­шается с ним. Стронг установил, что клиент легче принимает мнение психолога и менее склонен опровергать его в том случае, если последний воспринимается как эксперт, притягивающий к себе, надежный человек. Под экспертностью подразумевалось восприятие клиентом психолога как компетентного человека, при­чем такое восприятие не зависит от опытности психолога, а уве­личивается с присутствием определенных вербальных и невер­бальных действий. Аттрактивность (притягивание) определялась как восприятие клиентом психолога дружелюбным, приятным, привлекательным человеком. Надежность понималась как вера клиента в то, что психолог не будет вводить его в заблуждение или вредить ему. Таким образом, эффективность психологическо­го консультирования выступала в качестве функции, описывае­мой тремя переменными консультанта — его экспертностью, аттрактивностью и надежностью. Однако позже эта модель начала утрачивать популярность в связи с недооценкой фактора клиента в консультативном взаимодействии.

К концу 70-х годов XX в. акцент проблемы эффективности смещается в область методологических и методических проблем. Выполненные в это время работы по оценке эффективности пси­хотерапии и консультирования сильно отличались по своему ка­честву. Кроме того, как указывают Д. Бернстейн, И. Рой, при вы­явлении степени эффективности трудно определить, что именно понимается под успешной психотерапией. Поскольку одни психо­логи стремятся к измерениям в области бессознательных конф­ликтов или силы эго, а других интересуют изменения в открытом поведении, то исследователи имеют различные суждения о том, была ли психотерапия эффективной.

Несмотря на очевидную важность проблемы эффективности психотерапии и консультирования, анализ зарубежных источни ков свидетельствует о снижении интереса к ней. Среди исследова­ний, выполненных в последние десять лет, преобладают методи­ческие работы, посвященные оценке эффективности психотера­пии в целом, и очень мало эмпирических работ.

Обзоры психологической литературы последнего времени сви­детельствуют, что «нулевая гипотеза» Г. Айзенка была опроверг­нута, а психотерапия и консультирование имеют в целом позитив­ный результат. Однако критики метаанализа утверждают, что даже сложная комбинация результатов, представляющая «смесь» хороших и посредственных исследований эффективности психо­терапии, может вводить в заблуждение. По их мнению, эти иссле­дования не отвечают на важный вопрос: какие методы являются наиболее эффективными для достижения задач, поставленных в консультировании и терапии? Это поднимает проблему о сравнительной эффективности основных психотерапевтических подходов.

Несмотря на указанную сложность, представители различных психотерапевтических школ отмечают те основные факторы, кото­рые, как они полагают, наиболее эффективны в практикуемом ими определенном типе психотерапии. Например, психоаналити­ки подчеркивают важное значение реконструирующего самопони­мания, или инсайта, для появления долгосрочных изменений личности. Согласно точке зрения представителей теории социаль­ного научения, изменения происходят посредством действия когнитивных процессов или схем. Личностно-ориентированные психологи считают, что первостепенное значение имеют качества терапевта, особенно позитивное отношение, точно рассчитанная эмпатия и конгруэнтность. Бихевиористы полагают, что терапев­тические изменения могут быть поняты только в концептуальных рамках обучения путем поощрения и наказания. Наконец, многие авторы отмечают влияние «неспецифических», или «экстратера­певтических», факторов, которые действуют не только в психоте­рапии, но и в непрофессиональных отношениях, «сами по себе», таких, например, как эффект плацебо.

Несмотря на такие различия в понимании наиболее важных терапевтических факторов, большинство аналитиков не находят существенных различий в общей эффективности трех главных направлений психотерапии: психодинамическом, феноменологи­ческом и бихевиоральном. Хотя названные психотерапевтические школы подчеркивают один специфический терапевтический ас­пект, некоторые психологи попытались выявить ряд важных для психотерапевтических изменений факторов, которые можно концептуализировать как «общие знаменатели» различных психоте­рапевтических подходов. Например, Дж. Франк предположил, что психотерапия предоставляет новые возможности для пережива­ния и когнитивного научения, вселяет надежду на облегчение, позволяет почувствовать успех, помогает преодолеть отчуждение других людей, возбуждает эмоции, предоставляет новую инфор­мацию об источнике проблемы и дает свежие решения. По мне­нию А. Бандуры, все эффективные психологические воздействия изменяют определенный компонент «Я-концепции», а именно — субъективную личностную эффективность. Бандура выделил че­тыре источника информации, несущие возможность изменений: словесное убеждение, возбуждение эмоций, замещающие пере­живания, успешное выполнение задач. Дж. Мармор подчеркивал, что психотерапия уменьшает напряжение посредством катарсиса (душевной разрядки), дает когнитивное научение, оперантное обусловливание и возможности идентификации с психологом. Н. Сандберг и Л. Тайлер предположили, что психотерапия ук­репляет мотивацию клиента совершать то, что правильно, ослаб­ляет эмоциональное давление путем облегчения катарсиса, высво­бождает потенциал для роста, изменяет привычки, модифицирует когнитивную структуру, углубляет самопознание и облегчает межличностные отношения. А. Лазарус в своей мультимодаль-ной системе «базового Id» предложил семь интерактивных мо­дальностей, влияющих на изменения: поведение, аффект, ощуще­ние, воображение, познание, межличностные отношения и меди­каменты.

Таким образом, из-за множества различных мнений существу­ют достаточно серьезные проблемы измерения эффективности консультирования и психотерапии. Преодолеть методические трудности позволяет применение выдвинутого Страппом принци­па конгруэнтности проблемы (П) — терапии (Т) — результата (Р) научному исследованию. Согласно этому принципу П—Т—Р-конг-руэнтности исследование эффективности психотерапии возможно лишь в случае сходства, изоморфизма или конгруэнтности между концептуализацией (теоретическим подходом к терапии) и 1) измере­нием клинической проблемы, 2) процессом терапевтических изме­нений и 3) клиническим результатом (по Е.С. Калмыковой).

Данный принцип отражает необходимость использования единой концептуальной системы для интерпретации описания проблемы, процесса и результата психотерапии. Иными словами, чтобы ре­зультаты исследования были достоверными, исследование должно осуществляться в терминах той психотерапевтической практики, которая составляет его объект.

Помимо ответа на вопрос: «Что именно измерять?», нужно ответить на два не менее важных вопроса: «У кого измерять?» и «Кто должен измерять?». Существуют объективные и субъектив­ные показатели эффективности психологического консультирова­ния и психотерапии. Первые представляют собой реальные изме­нения в той области жизни клиента, которая номинировалась как проблемная. В качестве объективных показателей, помимо непос­редственного наблюдения, информирования клиентом (или его родственниками, коллегами, друзьями и др.) об изменениях в по­ведении, может использоваться комплекс методик, позволяющих зафиксировать изменения в тех или иных представлениях человека о себе, качестве своей жизни. Под субъективными показателями понимается степень удовлетворенности процессом и результатами консультирования его участниками — психологом и клиентом. Та­ким образом, при оценке эффективности консультирования актуа­лизируется проблема критериев этой оценки.

Критерием эффективности работы психолога с клиентом мо­жет быть информация коллег психолога — независимых экспер­тов, специалистов в области практической психологии, которые могут ориентироваться на выбранную ими шкалу (например, на следующие основные критерии, предлагаемые Д. Блочер: социаль­ная приспособленность, личностные особенности, профессиональ­ная приспособленность, успешность учебы и т.п.). Возражения против этого подхода могут быть связаны с возможным разным восприятием ситуации с позиции внешних наблюдателей или экспериментаторов и самих ее участников, а также с так называе­мой ошибкой экспериментатора, которая определяется невозмож­ностью отделить наблюдателя от изучаемой им системы. Кроме того, очень трудно конкретно оценить реализацию таких целей, как усиление самовыражения, повышение самооценки, перестройка структуры самости. Наконец, большинство психологов рассматри­вают оценку результатов эффективности как процедуру, угрожаю­щую их профессиональному достоинству.

Другая возможность — описание ситуации взаимодействия и характеристика возникающих изменений самим клиентом или психологом — хотя и наталкивается на возражения с точки зрения полноты и надежности получаемой информации, однако видится более адекватной при изучении психологической реальности кли­ента, представляющей собой внутренние процессы, состояния и свойства, недоступные внешнему наблюдению. Эта традиция принятия ситуации в интерпретации самого индивида восходит к К. Левину. Его принципиальная точка зрения выражена в следую­щем положении: «Описание ситуации должно быть скорее субъ­ективным, чем объективным, то есть ситуация должна описывать­ся скорее с позиции индивида нежели с позиции наблюдателя». Другими словами, если суть психологического консультирования — создание психологом, владеющим специальными профессиональ­ными научными знаниями, таких условий для другого человека, в которых он приобретает новые возможности в решении своей психологической задачи (проблемы), то критерием эффективнос­ти этого вида профессиональной деятельности психолога являет­ся появление у другого человека новых переживаний, новых ре­шений своей задачи (Г.С. Абрамова). С точки зрения самого пси­холога, критерий эффективности этого вида деятельности может быть найден по показателям соответствия его работы задаче дру­гого человека. Р. Кочюнас отмечает, что обычно основным источ­ником информации об эффективности консультирования являет­ся сам клиент, представляемая им оценка своего состояния.

Определяя критерии эффективности взаимоотношений между практическим психологом и клиентом, мы опирались на фено­менологическое направление, подчеркивающее идею о том, что поведение человека можно воспринимать только в терминах его субъективного восприятия и познания действительности. Вслед за Дж. Бьюдженталем, А. Маслоу, Р. Мэем, К. Роджерсом мы пола­гаем, что субъективный опыт человека дает основные факты для психологической науки и что именно внутренняя система отсчета человека, или субъективная способность постигать действитель­ность, играет ключевую роль в определении внешнего поведения человека. Основой для изучения эффективности консультативно­го процесса могут выступать следующие тезисы экзистенциаль­но-феноменологического направления:

^материальная или объективная действительность, созна­тельно воспринимаемая и интерпретируемая человеком в данный момент времени, есть его субъективная, психологическая реаль­ность;

s люди способны сами принимать жизненно важные решения;

s вся совокупность жизненного опыта человека, субъективная значимость и осмысленность его решений, переживаний и поступ­ков — основа для профессионального взаимодействия с ним пси­холога;

s средства такого взаимодействия состоят не в аналитическом изучении человека, а в безоценочном понимании и безусловном принятии его уникального внутреннего мира во всей полноте и напряженности его жизненных проблем;

S обеспечить такое взаимодействие может только его диалоги­ческая направленность, предполагающая искреннее и открытое присутствие самого психолога;

S главная задача практического психолога — раскрыть твор­ческий и духовный потенциал человека, способствовать его само­познанию, саморазвитию, реализации его потребностей, пониманию им своей уникальности, свободы и ответственности, собственного предназначения.

 

32.Условия успешного консультирования по К.Роджерсу

Психологическое консультирование строится на философии клиент-центрированного отношения к клиенту, основоположником которой является К. Роджерс. Поэтому выделенные Роджерсом условия успешного консультирования описаны нами в отдельном параграфе.

Согласно К. Роджерсу, если взаимоотношения психолога и кли­ента осуществляются при определенных условиях, то у последнего возникают позитивные изменения, ведущие к большей личност­ной интеграции, уменьшению внутренних конфликтов и освобож­дению такой энергии, которую он может использовать для эффек­тивной жизни.

Первое из этих условий — эмпатия при понимании мира кли­ента. Психолог переживает мир клиента, как будто бы свой, но при этом ни на одну минуту не теряет чувство «как будто бы». Психолог переживает гнев и тревогу клиента, но он не может до­пустить, чтобы эти чувства возникли как его собственные и тем самым оказали неблагоприятное влияние на процесс работы с клиентом. Если внутренний мир клиента ясно виден психологу и он свободно разбирается в нем, то психолог может рассказать клиенту то, что он понял, и способен передать те знания, которые для клиента не выступали ясно и осознанно.

Для эмпатии необходимо, чтобы психолог вошел в мир клиен­та, видел все окружающее его глазами, «влез в его шкуру». Разли­чают культурную и индивидуальную эмпатию. Исторически пси­хологи обращали внимание в основном на индивидуальную эмпа­тию, забывая о культурной. Это проявляется в ожиданиях, что все клиенты, независимо от их культурной принадлежности, будут одинаково реагировать на интервенции психолога. Эмпатию нельзя считать «необходимым и достаточным» условием, забывая о культурных аспектах. Психолог должен быть способен вырабаты­вать различные варианты общения и поведения с разными куль­турными группами, т.е. владеть навыками культурной эмпатии.

Второе условие успешности — установка на теплое и позитив­ное принятие. Это значит, что психолог с откровенным, добрым намерением стремится навстречу клиенту независимо от своих эмоций — страха, смущения, гордости, гнева. Он не хочет руково­дить клиентом и считает его такой личностью, в которой открыва­ются большие человеческие возможности. Психолог принимает клиента в целом и свое принятие не ставит в зависимость от усло­вий. Важно то, что психолог первоначально переживает позитив­ные чувства, не будучи при этом ни нейтральным, ни оцениваю­щим.

Третье необходимое условие — аутентичность — заключается в том, чтобы психолог откровенно, «без маски» демонстрировал свои чувства, возникающие в данную минуту, т.е. чувства, кото­рые он испытывает, осознает, которые стали доступными ему и переживаются им. Многие психологи стараются выглядеть более профессиональными, разыгрывая роль знающего специалиста, что, однако, отрицательно сказывается на психотерапевтических отношениях с клиентом. Аутентичный психолог вступает с клиен­том в межличностный контакт как человек с человеком. В этом контакте психолог тождественен сам себе и ничего не скрывает от клиента. Аутентичность психолога включает в себя пять элемен­тов: 1) поддерживающее невербальное поведение; 2) ролевое пове­дение; 3) конгруэнтность; 4) спонтанность; 5) открытость.

Четвертое условие, по К. Роджерсу, относится к клиенту и заключается в том, чтобы он адекватно воспринимал соответству­ющие установки психолога.

 

33.Психотерапевтические отношения

Важнейшим фактором, определяющим эффективность психо­логического консультирования, является качество отношений между психологом и клиентом.

Концепция и вид оказываемой психологической помощи зави­сят от теоретической ориентации психолога. Поэтому целесооб­разным будет краткое рассмотрение основных подходов к профес­сиональным отношениям в рамках ведущих концепций и теорий личности.

Одни психологи, придерживающиеся медицинской модели, выступают как «врачи», лечащие «больных» (классический психо­анализ); другие — воспитывают, перевоспитывают, корректируют дефекты развития личности (адлеровская индивидуальная психо­логия, рационально-эмотивная терапия А. Эллиса); третьи видят свою позицию в качестве философов-антропологов (экзистенци­альная психотерапия); четвертые формируют желательные пове­денческие навыки (бихевиоральная психотерапия); пятые высту­пают проводниками в «символическом путешествии героя» (юн-гианский анализ) и т.д. (В.Н. Цапкин).

Взгляды классического психоанализа характеризует директив­ный, даже авторитарный, стиль отношений с клиентом, а в самом процессе психотерапии выделяют реальные и терапевтические отношения — перенос и рабочий альянс. Перенос можно опреде­лить как ситуацию, когда клиент оценивает психолога как самого значительного человека в его жизни, следствием чего является искаженное восприятие психолога клиентом. Контрперенос возникает, когда психолог теряет свою объективность и развивает в себе сильное и глубокое чувство по отношению к клиенту, роман­тическое или сексуальное. Психолог, которому не удалось распоз­нать наличие контрпереноса, может реагировать неожиданным и неуместным для клиента образом.

Рабочий альянс — это достаточно рациональные отношения между аналитиком и клиентом, позволяющие сотрудничать в ана­литической ситуации. Концепция рабочего, или терапевтического, альянса относится к такому сотрудничеству между психологом и клиентом, которое сохраняется, несмотря на возникновение силь­ных и зачастую негативных эмоций в ходе терапии.

 

Психоаналитик сохраняет позицию объективного наблюдате­ля, являясь исключительно субъектом профессиональной деятель­ности, а реальная личность психоаналитика представлена лишь его опытом и мастерством. Он должен быть молчаливым, уклон­чивым и нереагирующим, чтобы обеспечить «чистый экран», на который клиент мог бы «проецировать» свой перенос. Сам клиент выступает как объект манипуляций, как больной, которого, по словам 3. Фрейда, необходимо вылечить, не отвлекаясь особо на кровь, крики и страдания (Н.Ф. Калина).

Современные аналитики гораздо менее консервативны во взглядах на профессиональные отношения. Например, гуманистически-ориентированный психоаналитик X. Кохут советовал пси­хотерапевтам придерживаться принимающей позиции и воздер­живаться от преждевременных интерпретаций. Существует большое количество аналитических работ, описывающих роль поддержива­ющей терапии в помощи клиенту в борьбе с его одиночеством, страхом, беспомощностью.

К. Юнг в противовес пассивной фрейдовской проекции ввел понятие активной проекции, или эмпатии, подразумевая под ней ситуацию, когда один человек сознательно и активно внедряется во внутренний мир другого. В отличие от 3. Фрейда и современ­ных психоаналитиков, К. Юнг предпочитал в процессе анализа иметь дело с реальными человеческими отношениями, а не с пере­носом и его интерпретацией (М. Якоби). Он старался избегать опоры на теорию и специфические техники, поскольку, по его мнению, это может сделать анализ механическим и ослабить контакт между психологом и клиентом. Целью психологической помощи, согласно К. Юнгу, является работа с индивидуумом в це­лом, установление с ним подлинных отношений, а не попытка «чинить части его души, как карбюратор в автомобильном мото­ре» (Дж. Фэйдимен, Р. Фрейгер).

Бихевиоральная психотерапия занимается в основном пове­дением клиента и в меньшей мере — его внутренним миром. Задача психолога-бихевиориста — создать для клиента «неугрожающую» аудиторию, где он мог бы рассказывать все, что думает. Позитив­ные психотерапевтические отношения являются необходимым, но недостаточным условием эффективной психотерапии. Например, Б. Скиннер считал важным установление таких взаимоотношений, при которых терапевт может эффективно управлять нежелательным поведением или симптомом клиента (Дж. Фэйдимен, Р. Фрейгер). Вместо личных отношений между консультантом и клиентом на­лаживаются рабочие отношения, необходимые для успешного обучения.

Гештальт-терапия представляет синтетический подход, объ­единяющий взгляды психоанализа, экзистенциальной психологии, психодрамы, групповой психотерапии и дзен-буддизма. По мне­нию ее основателя Ф. Перлза, быть психотерапевтом — значит быть собой, и наоборот. Встреча психолога с клиентом в гештальт-тера-пии — это, прежде всего, экзистенциальная встреча двух людей, выходящая за рамки ролей и предлагающая клиенту удовлетворе­ние в виде внимания и принятия, с одновременной фрустрацией клиента из-за отказа психолога давать ему поддержку в тех облас­тях, где клиент может опереться на себя.

Психодрама функционирует в рамках эклектического подхо­да к отношениям между тем, кто помогает, и тем, кто нуждается в помощи (Ф. Келлерман). Большинство психодраматистов оцени­вают реальные взаимоотношения («теле»), развивающиеся между членами группы и между клиентом и психотерапевтом, как потен­циально важную целительную силу в психодраме. Я.Л. Морено характеризовал психодраму как межличностную терапию и как приглашение к общению двоих лицом к лицу. Межличностная те­рапия основывается на том допущении, что люди развиваются и изменяются не только в результате совместного существования, но и в процессе активных проработок межличностных чувств, восприятия, конфликтов, отношений, коммуникации с «обобщен­ным другим».

Недирективная, или личностно-ориентированная, модель представлена работами психологов экзистенциально-гуманисти­ческого направления. Например, А. Маслоу, пытаясь уйти от ме­дицинской модели, предлагал помогающую модель психотерапии, в которой отношения психолога и клиента сравниваются с отно­шениями старшего и младшего братьев: «Мудрый и любящий старший брат пытается совершенствовать младшего, пытается де­лать его лучше, чем он есть, но в рамках собственного стиля млад­шего». К. Роджерс считал взаимоотношения между психологом и клиентом ключевым элементом, лежащим в основе эффективной психологической помощи. В разработанном К. Роджерсом личност-но-центрированном подходе постулируются условия психотера­певтических отношений, необходимые и достаточные для осуществ­ления конструктивных личностных изменений клиента.

Очевидно, что теоретическая ориентация психолога глубоко и основательно влияет на профессиональные взаимоотношения с клиентом. В то же время наблюдается сближение различных подходов в таких «узловых точках» терапевтических отношений, как уважение к клиенту, построение отношений на доверии, эмпа-тия при понимании мира клиента.

Несмотря на декларирование равенства в отношениях, психо­лог и клиент изначально не равны. Действительно, при анализе отношений психолога и клиента невозможно проигнорировать следующие факты:

S клиент обращается к психологу за помощью, а не наоборот; S клиент платит психологу деньги;

S именно психолог обладает знаниями, которые помогают кли­енту лучше понять себя, достичь своих целей;

S клиент приходит на консультацию в офис, в кабинет или другое место, которое является территорией психолога.

Поэтому особую важность в терапевтических отношениях играют, помимо профессиональных, человеческие качества психо­лога, его внутренняя система координат, ценности и убеждения, готовность посвящать свое время другому, следование этическим нормам. В то же время терапевтические (консультативные) отно­шения — это специфический вид отношений, отличающий их от приятельских, дружеских, детско-родительских. Одной из важных характеристик этих отношений являются границы, призванные обеспечивать надежность и предсказуемость работы:

1) временные границы сессии и обозримые границы всей кон­сультативной работы;

2) наличие определенной цели, достижение которой ведет к завершению отношений;

3) границы дозволенного в отношениях: консультант не имеет права использовать их для удовлетворения собственных матери­альных, физиологических и других потребностей. Он не может использовать терапевтическую сессию для получения поддержки от клиента, удовлетворения потребности в признании и т.п.

Изменения в отношениях вследствие их динамичности должны становиться предметом обсуждения между психологом и клиен­том. Каждый раз, когда клиент начинает восхищаться психологом, идеализировать его или, наоборот, злиться и обижаться, послед­ний должен сделать терапевтические отношения с клиентом фо­кусом работы.

Задача консультанта — с первой встречи задуматься о том, ка­кой тип отношений больше подходит данному клиенту. Что позволит клиенту измениться — поддерживающие или, наоборот, авторитетные отношения? Какова оптимальная психологическая дистанция между психологом и клиентом? На чем фокусировать­ся «здесь-и-теперь»: на мыслях или чувствах, содержании или процессе, стабильности или гибкости? На эти вопросы консуль­тант отвечает постоянно, на каждой консультативной сессии.

Отношения между психологом и клиентом проходят несколь­ко стадий: начальную, рабочую и завершающую. На начальной стадии наиболее важным является установление таких отноше­ний, которые позволяют клиенту чувствовать себя в безопасности (метафорически она соответствует параноидно-шизоидной фазе в развитии ребенка классификации М. Кляйн). Именно на этой фазе устанавливаются границы отношений, заключается контракт, определяются цели и задачи работы. Рабочая фаза связана с поиском альтернативных путей, способов бытия клиента, установле­нием отношений близости, привязанности, доверия клиента к те­рапевту. Завершающая фаза заключается в ассимиляции нового опыта и перенесении его в реальную жизнь клиента, т.е. в обрете­нии свободы «бытия-в-мире».

Отношения клиента и консультанта — одни из самых близких, которые вообще могут существовать между людьми. Именно пси­хологу человек рассказывает самое сокровенное о себе, своих чувствах, переживаниях и поступках. Поэтому в этих отношениях особенно важна «человеческая» часть консультанта — его аутен­тичность и искренность.

 

34.Перенос в консультировании

Одним из критериев дифференциации психологической помо­щи на консультирование и психотерапию является работа с пере­носом. Многие психотерапевты считают, что в ситуации консуль­тирования не может происходить адекватное взаимодействие без принятия во внимание таких феноменов, как перенос и контрпе­ренос. Эти термины были введены 3. Фрейдом, который выделял в процессе психотерапии два типа отношений — перенос и рабо­чий альянс. Заимствованные из психоанализа, термины «перенос» (трансфер) и «контрперенос» (контртрансфер) широко использу­ются психологами различных направлений.

Классическое психоаналитическое определение рассматривало перенос как оживление Эдипова комплекса в терапевтической си­туации. В начале своей профессиональной деятельности 3. Фрейд оценивал переносы пациента как отклонения, которые необходи­мо уничтожать путем объяснения. Позднее он стал относиться к переносу как к контексту, необходимому для лечения.

Идеи 3. Фрейда были переработаны и углублены в работах по объектным отношениям. Сам термин «объектные отношения» не совсем удачен, так как объектом в основном является человек. В ходе развития другие люди, влияющие на ребенка (объекты), интернализируются в его внутренний мир. При переносе происхо­дит перенесение чувств, влечений, установок, отношений с «объ­ектами» из «там-и-тогда» (прежде всего, из раннего детства) в «здесь-и-теперь». Работа с клиентом в ситуации переноса проте­кает гораздо успешнее, если удается выявить, какой именно важный ранний объект активизируется в данный момент.

Таким образом, перенос можно определить как неадекватное переживание чувств, влечений, фантазий, установок и задействоание защитных механизмов, возникших в прошлом в отношени­ях со значимыми людьми (прежде всего — родителями), при акту­альном межличностном взаимодействии с психологом. Перенос — универсальный феномен консультативного контакта.

 

В процессе консультирования переносу свойственны следую­щие черты:

1. Перенос является искажением реальности в том смысле, что клиент представляет консультанта в ложном свете, т.е. приписы­вает ему черты, свойственные другим людям и в других обстоя­тельствах и времени. Консультант может считать реакцию клиен­та переносом, если клиент переносит на него свои воспоминания о предыдущих значимых переживаниях, наделяет его качествами из прошлого, судит о нем и пытается использовать в соответствии со своим прошлым. Психологу нужно уметь отличить реалистич­ные реакции от реакций переноса. По словам Гринсона, для того чтобы какую-то реакцию можно было считать реакцией переноса, она должна быть повторением прошлого и быть неподходящей к настоящему.

2. Перенос бывает позитивным и негативным. Первый осно­вывается на зависимости клиента от идеализированного образа отца (или другого значимого человека), второй — на испытанных в детстве чувствах отвержения и враждебности. Если эти установ­ки не меняются, психотерапевтическая работа становится невоз­можной. Важно помнить, что консультант часто поддерживает

положительные чувства и ассоциации клиента для того, чтобы создать условия для продолжения консультирования. Однако консультант может попасть в ловушку, связанную с позитивным и негативным переносом. Успешно завершив терапевтическую сессию, получив положительную обратную связь от клиента, пси­холог чувствует удовлетворение и приписывает себе заслуженные лавры. Если же клиент недоволен, предъявляет претензии, кон­сультант начинает говорить о негативном переносе. Таким обра­зом, перенос из важного инструмента может превратиться в объ­ект для манипуляции со стороны психолога.

3. Возникновению переноса содействует нейтральность и не­определенность консультанта. Первая определяется беспристрас­тным поведением консультанта и отсутствием с его стороны навя­зывания клиенту своих ценностей, вторая — сокрытием от клиен­та своих чувств, установок, событий жизни.

4. Перенос — бессознательный процесс, так как клиент не осознает, что эти чувства привнесены из более ранних отноше­ний.

5. Перенос чаще возникает в тех областях взаимодействия с окружением и собой, где имеются неразрешенные детские конф­ликты со значимыми личностями.

Таким образом, ценность переноса заключается в том, что он позволяет проникнуть в прошлое клиента и увидеть, каким обра­зом ранний опыт, связанный со значимыми личностями, модифи­цирует реакции настоящего. Консультант, будучи объектом пере­носа, интерпретирует проекции и предоставляет клиенту возмож­ность взглянуть на свое поведение в ракурсе причинности, чтобы избавиться от травм и фантазий прошлого. Решение, делать ли перенос объектом обсуждения, равносильно выбору между опера­цией и консервативным лечением. Не рекомендуется углубляться в перенос и его интерпретацию в следующих случаях:

S при искаженном восприятии реальности;

S при недостатке времени для проработки переноса;

s при отсутствии нормального контакта (рабочего альянса) с клиентом;

s когда клиент из-за ослабления механизмов психологической защиты не может быть толерантен к тревоге и фрустрации;

S когда целью консультирования является не разрешение глу­бинных конфликтов, а, например, приспособление к текущим жизненным ситуациям.

Однако нельзя игнорировать чувства клиента. Они должны быть рассмотрены с выбором надлежащей глубины обсуждения.

Клиенты проявляют подлинные, хотя и нереалистичные чувства. С другой стороны, клиенты должны понимать, что консультант не может быть их сексуальным партнером, другом, матерью и т.п.

 

35.Контрперенос в консультировании

Контрперенос, как и перенос, является предметом пристального внимания психологов. Согласно ранним представлениям о контр­переносе он возникает, когда психолог теряет свою объективность и развивает в себе сильное и глубокое чувство по отношению к клиенту: романтическое, агрессивное, сексуальное. 3. Фрейд рас­сматривал сильную эмоциональную реакцию на пациента как сви­детельство неполного знания аналитика о себе, а также неспособ­ности поддерживать эффективно позитивное, врачебное отноше­ние к другой присутствующей личности. Контрперенос может проявляться в форме внешнего поведения либо внутренних пере­живаний психолога. Психолог, которому не удалось распознать наличие контрпереноса, может реагировать неожиданным и неу­местным для клиента образом. Причинами контрпереноса могут быть следующие:

S стремление консультанта понравиться клиенту;

S страх консультанта, что клиент может о нем плохо поду­мать, не прийти на встречу и т.п.;

S эротические и сексуальные чувства консультанта по отно­шению к клиенту, сексуальные фантазии, связанные с ним;

S очень бурная эмоциональная реакция клиентов, которая мо­жет спровоцировать у консультанта чувства, обусловленные его внутренними конфликтами;

S стремление к власти над клиентом, проявляющееся в навяз­чивых советах последнему, как ему следует жить, в пророчествах («Я Вас предупреждал»; «Я же говорил Вам...»).

Новое понимание контрпереноса возникло на основании отра­жения накопленных терапевтами клинических знаний и их внутренних реакций на клиентов. Работая с пограничными и пси­хотическими пациентами, психотерапевты сделали наблюдение, что лучшим средством для понимания этих переполненных чув­ствами, дезорганизованных, отчаянных, мучающихся людей была их собственная интенсивная обратная реакция контрпереноса.

В русле этих исследований Г. Ракер, последователь М. Кляйн, предложил категории согласующегося (конкорданного) и допол­няющего (комплементарного) переноса. Первый представляет со­бой эмпатическое ощущение психологом того, что пациент, будучи ребенком, чувствовал по отношению к раннему объекту (напри­мер, к матери). Дополняющий перенос обозначает, что чувства терапевта (неэмпатичные, с точки зрения клиента) соответствуют переживаниям объекта (матери) по отношению к ребенку (кли­енту).

Такое превращение контрпереноса из препятствия в достоин­ство представляет собой один из наиболее значительных вкладов теории объектных отношений в консультирование и психотера­пию. Диагностическое использование эмоциональных реакций психолога на клиента находит отражение в современных учебных пособиях (Н. Мак-Вильяме).

Таким образом, при возникновении переноса (контрпереноса) в рамках консультативных отношений у психолога существует возможность для его проработки (обсуждения с супервизором). Однако решение о работе с переносом всегда принимается, исходя из реальных объективных условий. В том случае, если психолог открыт, искренне проявляет свои чувства и проясняет их, клиент получает уникальный опыт принятия и понимания со стороны другого человека, что может быть не менее ценным, чем возвраще­ние в «там-и-тогда» с целью проработки в настоящем прошлых отношений. При этом психологу иногда ^необходимо рефлексиро­вать на предмет того, что все человеческие отношения являются сложной смесью реальных реакций и реакций переноса, а психо­лог, в силу своей профессиональной деятельности, должен уметь отличать одно от другого.

 

36.Сопротивление в психологическом консультировании

Сопротивление является одним из общепризнанных клини­ческих феноменов, сопровождающих любой консультативный (психотерапевтический) процесс. Отказ от старых и выработка новых форм поведения, осознание причинно-следственных свя­зей, изменения установок, смыслов, ценностей и отношений — все это может сопровождаться противодействием со стороны клиента, носящим название «сопротивление».

Сопротивление — одно из наиболее удивительных и парадок­сальных явлений в консультировании и психотерапии. Почему че­ловек, который сам обратился к психологу и искренне хотел ре­шить проблемы, изменить жизнь, разобраться в ситуации, вдруг начинает опаздывать, не помнит своих слов, спорит с психологом и критикует все его действия? Каким образом психолог выявляет сопротивление? Как с ним работать? Как, отказавшись от исполь­зования подавляющих, отвергающих и обесценивающих клиента действий, можно обратить энергию сопротивления в эффективное для терапевтического процесса русло? Эти вопросы рано или поздно встают перед каждым консультантом. В зависимости от те­оретических пристрастий психолог обычно выбирает способ рабо­ты с сопротивлением.

Разнообразные проявления сопротивления и работа с ним на­иболее изучены и разработаны в психоанализе. Сам термин «сопротивление» был впервые употреблен 3. Фрейдом в работе «Об истерии». При анализе проблемы сопротивления Фрейд также ввел термины «защита», «защитные механизмы». Он рас­сматривал сопротивление как противодействие, которое неосоз­нанно оказывает пациент попыткам проникновения в его созна­ние «вытесненного комплекса». В основе сопротивления, согласно взглядам 3. Фрейда, находятся самоподавляющие и защитные силы, которые поддерживают невротическое функционирование. Сопротивление проявляется, когда психотерапевтическая работа начинает оказывать воздействие на защитную организацию лич­ности или разрушать ее.

Анализ защитных механизмов через анализ сопротивления стал важным этапом проведения психоанализа. Обзор современ­ной психоаналитической литературы показывает все возрастаю­щее значение умений психоаналитика обнаруживать признаки сопротивления в его разнообразных формах.

В психоанализе выделены следующие источники сопротив­ления:

1. Сопротивление-подавление, связанное с потребностью кли­ента защитить себя от травмирующих воспоминаний, ощущений, событий.

2. Сопротивление-перенос, отражающее борьбу с импульсами, возникшими у пациента в отношении личности психоаналитика.

3. Сопротивление-выгода, представляющее собой вторичную выгоду от сохранения проблемы, симптома, болезни.

4. Бессознательное сопротивление (сопротивление-Id) — со­противление инстинктивных импульсов любым изменениям в их способах и формах выражения.

5. Сопротивление-5ирег-.Е£р — сопротивление, вызванное чув­ством вины клиента, его потребностью в наказании.

6. Сопротивление, вызванное неправильными действиями ана­литика, неверно выбранной тактикой.

7. Сопротивление, связанное с тем, что происходящие измене­ния ведут к сложностям в отношениях с близкими, значимыми людьми (например, с супругом, в основе отношений с которым лежит невротический выбор).

8. Сопротивление, являющееся следствием нежелания прекра­щать отношения со своим аналитиком, зависимостью от него.

9. Сопротивление из-за необходимости отказа от привычных форм адаптации и др.

Сопротивление в психоанализе преодолевается с помощью интерпретации и проработки.

В. Райх связывал этот феномен с так называемой телесной броней. Он считал, что сопротивление можно преодолеть с по­мощью методик прямого телесного воздействия.

Гештальт-терапия рассматривает сопротивление в контексте незавершенных гештальтов — циклов, оборванных из-за наруше­ний контакта человека со средой. Такие незавершенные циклы, связанные с избеганием контакта, могут быть уместными, своев­ременными либо ригидными, неадекватными ситуации. В связи с этим гештальт-терапевты говорят о творческом и патологическом сопротивлении. Первое позволяет человеку приспособиться к жизненной ситуации и удовлетворить осознаваемые потребности, второе носит ригидный, жесткий, постоянный характер. Именно такое сопротивление необходимо выявить, а затем исследовать и преобразовать в процессе психотерапии.

Анализируя описание сопротивления в гештальт-терапии, С. Гин-гер пришел к выводу, что для его обозначения используются раз­нообразные термины: невротические механизмы, или невротические нарушения на границе контакта (Ф. Перлз); разновидности потери функции ego (П. Гудман); виды защиты ego (А. Жак); сопротивле­ние-адаптация, или адаптационное сопротивление (И. Польстер, М. Польстер); нарушения self, или интерференция в осознавании (Латнер); обрывы в цикле контакта (Д. Зинкер); невротические механизмы уклонения (М. Пети).

Наиболее удачной представляется классификация П. Гудмана, который выделяет четыре основных механизма сопротивления: конфлюенцию, интроекцию, проекцию и ретрофлексию. П. Гуд­ман также приводит описание эготизма (самовлюбленности).

У других авторов встречается описание дефлексии, профлек-сии и др., которые являются, скорее, комбинацией первых четы­рех механизмов, а не самостоятельными процессами. Распознава­ние в терапевтической работе этих механизмов, каждый из которых требует специальной стратегии проработки, является одной из важнейших задач для гештальт-терапевта.

Гештальт-терапия сконцентрирована не на «победе» или «пре­одолении» сопротивления, а на его осознавании клиентом с целью более адекватного функционирования в различных ситуациях. Поэтому в работе с сопротивлением гештальт-терапевт акценти­рует на нем внимание, тем самым «проявляя» сопротивление, де­лая его эксплицитным.

Таким образом, в гештальт-терапии сопротивление рассматри­вается, с одной стороны, как препятствие, с другой — как условие роста клиента. И это естественно: ведь сопротивление может быть нормальной, здоровой реакцией приспособления к окружающему миру. И только его ригидное, не соответствующее ситуации про­явление может свидетельствовать о невротическом поведении.

В гуманистическом направлении, в частности в работах К. Род­жерса, не используется термин «сопротивление». Однако К. Род­жерс описывает данный феномен как стремление клиента удер­жать неадекватное представление о себе, ведущее к искажению ре­ального опыта и его отчуждению от личности. Цель работы с сопротивлением заключается в такой перестройке структуры «Я», которая придает личности гибкость, открытость по отношению к реальному жизненному опыту и новому обретению подлинного «Я».

Трансперсональная терапия использует достаточно необычные приемы и специальные техники для преобразования энергии сопротивления. Последнее может преодолеваться при помощи психоделических препаратов либо биоэнергетических упражне­ний, рольфинга, ребефинга, холотропного дыхания.

Таким образом, в разных направлениях акцентируются следу­ющие характеристики сопротивления:

1. Сопротивление — здоровая и неизбежная реакция клиента на изменения.

2. Сопротивление, как правило, не осознается клиентом.

3. Психолог должен уметь обнаруживать сопротивление кли­ента и прорабатывать его путем расширения зоны осознавания клиента.

Начинающий психолог часто сталкивается с данным феноме­ном в своей работе, не идентифицируя определенные паттерны поведения клиента как сопротивление. Действительно, сопротив­ление может приобретать причудливые, полярные формы прояв­ления. Наиболее подробно последние описаны Р. Гринсоном.

Ниже приведены те ситуации, случаи сопротивления, с кото­рыми нам приходилось сталкиваться в практике работы с клиен­тами.

1. Клиент молчит. Это наиболее распространенная форма
сопротивления. Если клиент молчит, нужно выяснить причины
молчания с помощью вопросов. Иногда полезно задать клиенту
следующие вопросы: «Что мешает Вам говорить?»; «Что заставля­
ет Вас отказываться от работы?»; «Что Вас пугает?»; «Что прои­
зойдет, если Вы сейчас начнете говорить?»; «Что Вы хотите сей­
час умолчать?»; «О чем Вы сейчас не хотите говорить?»

Иногда молчание клиента выполняет полезную функцию. В момент паузы он может вспоминать и анализировать прошлое, завершать важные ситуации, вновь переживать какие-то события. Нужно внимательно анализировать поведение клиента и позво­лять ему «брать паузы» в случае необходимости. Если же молча­ние является формой сопротивления, важно получить согласие клиента на работу. Психолог может спросить: «Вы хотели бы по-исследовать свое молчание?»; «Вы хотели бы узнать, что скрыва­ется за Вашим молчанием?»; «Вы хотели бы поработать с этим?»

2. Клиент в какой то момент рассказа останавливается и со­
общает психологу, что он не может больше говорить. Необходимо
выяснить, что мешает ему продолжать рассказ: «Что мешает Вам
говорить?»; «Что Вас беспокоит?»; «Вы не можете рассказывать
именно мне?»; «Что случится, если я узнаю все до конца?»

Полезным может быть также обращение к телесным ощуще­ниям и чувствам клиента.

3. Клиент постоянно говорит, сессия заполнена его нескончае­
мым монологом. Если это не кризисная ситуация, когда клиенту
просто необходимо выговориться, а повторяющееся из раза в раз
поведение («монополизация» терапевтического процесса), психо­
логу необходимо обращать на него внимание клиента: «Для чего я
Вам нужна? В течение 40 мин я не смогла вставить ни слова»;
«Во время сессии Вы смотрите не на меня, а на стену, и непре­
рывно говорите. Кому Вы рассказываете?»; «Я чувствую обиду и
недоумение. Я хочу Вам помочь, но Вы просто не даете мне
шанса».

В работе с такой формой сопротивления иногда приносит пользу директивная остановка клиента и прояснение целей, моти­вации, проблемы, которую он хочет разрешить.

4. Клиент использует слова как «дымовую завесу». Примером
могут служить:

S речевые клише («она мной манипулирует»; «хочется повы­сить эффективность нашего взаимодействия»);

S психологические либо специальные термины («мое бессоз­нательное мне подсказало»; «он настоящий параноик, все время выстраивает систему обвинений»);

S жаргонные слова или сленг («сидим в чате, с чайником по аське ботаем»);

S слова-преувеличения или преуменьшения («чуть-чуть, сов­сем немного на него повысила голос»; «слегка ее ударил»; «принес огромный-преогромный торт моей подруге»; «я честно-пречестно ничего не сделала»; «мы действительно были очень-очень близки друг другу»);

S слова «как-будто-бы» реальности («я как бы хотела остаться с ним»).

Психолог может использовать прояснение («Я не понял ва­ших слов», «Поясните еще раз»), уточнение («Что Вы имели в виду, говоря о Вашем бессознательном?»), интерпретацию («Мне кажется, Вы запутываете рассказ») и др.

5. Неконгруэнтность (несоответствие) между рассказом и по­
ведением клиента: очень сильные чувства в обычной ситуации;
неуместные эмоциональные реакции; рациональные рассуждения
при отсутствии чувств. Необходимо обращать на эти проявления
внимание клиента: «Вы говорили о любви к своему бойфренду и
при этом ломали свои пальцы»; «Вы рассказывали о том, что Вас
чуть не изнасиловали, монотонным голосом, не меняя интона­
ции».

Часто во время сессии наблюдаются скука, вялость клиента, либо, наоборот, не соответствующее ситуации сильное эмоцио­нальное возбуждение, радость, веселье, смех, рассказывание анек­дотов. Все несоответствия либо маскируемые чувства нужно про­яснять: «Вы говорите о том, что подруга Вас предала, и улыбае­тесь. Что Вам мешает разозлиться на нее?»; «Что важное Вы не хотите говорить, предпочитая скучать?»; «Как Вы объясните та­кую сильную обиду на маму из-за незначительного повода?»; «Как только мы подходим к важным вещам, Вы начинаете расска­зывать смешные истории. Это Ваш способ избегать переживаний или что-то другое?».

Важно обращать внимание клиента на его эмоциональные проявления и мотивировать его на исследование всех «необыч­ных» проявлений.

6. Отношение к психологу. В случае сильной идеализации
или, наоборот, сильных негативных чувств к психологу можно предположить наличие сопротивления. Психолог может заметить, что клиент все время смотрит мимо него, не слышит его слов, пе­ребивает, забывает или, наоборот, признается в любви, говорит комплименты, приносит подарки, пытаясь стать другом. Сопро­тивление может также проявляться в том, что клиент неожиданно для психолога проявляет враждебность, злость, гнев или ярость в его адрес либо испытывает чувство раздражения. Психолог дол­жен обращать внимание клиента на подобные проявления.

Иногда психолог может пойти на риск самораскрытия: «Я се­годня не могу включиться. Возможно, это происходит потому, что Вы уже в который раз рассказываете мне ту же историю. Что Вы чувствуете по поводу происходящего между нами?».

Внимательное отношение психолога к своим чувствам и само­раскрытие может привести к преодолению сопротивления и более глубоким личностным изменениям клиента.

7. Клиент говорит о внешних, несущественных событиях: по­литике, погоде, кинофильме; переводит разговор на другую тему, как только речь заходит о важных событиях. Можно обратить на это внимание клиента и передать ему ответственность за такое по­ведение: «Вы говорите о вчерашнем футбольном матче. Если Вы действительно этого хотите, я готов обсудить его с Вами — ведь это Вы платите деньги»; «Эта тема действительно важна для Вас?»; «От чего Вы убегаете сейчас, меняя тему разговора?».

8. Фиксация клиента в определенном времени. Клиент все время говорит о прошлом или, наоборот, о будущем. Психоанали­тики специально поощряют рассказ клиента о его прошлом. В консультировании главная работа ведется в направлении адаптации к настоящему, и если клиент не хочет обсуждать про­исходящее с ним сейчас, в реальной жизни, и все время возвраща­ется к событиям прошлого, это может быть проявлением сопро­тивления (речь не идет о сильных травмах прошлого, а, скорее, о тех ситуациях, когда клиент отказывается обсуждать настоящее). В гештальт-терапии акцент в работе строится на реальности «здесь-и-сейчас».

Психологу важно помнить, что несмотря на наличие различ­ных контекстов («там-и-тогда», «там-и-сейчас», «здесь-и-тогда», «здесь-и-сейчас») изменения происходят только в настоящем. Если клиент «застрял» в прошлом, можно выяснить у него: «Как Вы сейчас относитесь к этому событию?»; «Что Вы сейчас чув­ствуете по поводу этой ситуации?»

Фантазии клиента о будущем тоже являются сопротивлением в форме ухода от настоящего. Возвращение клиента к контексту

 

37.Этапы работы с чувствами клиента в консультировании

Одним из важнейших показателей тех процессов, которые происходят с клиентом, являются его чувства, занимающие цент­ральное место в психической жизни и межличностных отношени­ях любого человека.

В различной психологической литературе термины «чувство», «аффект», «эмоция» то используются как взаимозаменяемые, то четко дифференцируются. В рамках данной работы не ставилась задача проводить анализ этих понятий и запутывать читателя. Под чувствами мы будем понимать возникающие у человека и доступные для осознавания переживания, возникающие вслед­ствие взаимодействия со средой. В зависимости от теоретической ориентации консультант может обсуждать, игнорировать, прояс­нять, усиливать чувства клиента. Однако чувства — это то, что ре­ально есть у клиента, и поэтому важно понимать, как работать с чувствами клиента в консультативном процессе.

Самый простой случай (хотя в консультировании не бывает простых случаев) — это понимание клиентом своих чувств. Например, клиент говорит: «Я злюсь на свою маму, но не могу ей об этом сказать. Что мне делать?». В этой ситуации мы будем уточнять, как давно клиент злится, по каким причинам, в каких ситуациях, как складывается взаимодействие клиента с мамой и т.д., т.е. будем исследовать поле, контекст, в котором возникла данная проблема. Но часто бывает так, что консультация «стопо­рится» из-за неосознаваемых клиентом чувств.

Первый этап работы с чувством — диагностический. Важно выявить, прояснить, какое именно чувство испытывает клиент. Для этого психолог задает вопросы: «Что Вы сейчас чувствуете?»; «Что сейчас с Вами происходит?»; «Вы злитесь (обижаетесь, ра­дуетесь, чувствуете себя виноватым)?»

Открытые вопросы являются более конструктивными, так как дают клиенту возможность обратиться к своему внутреннему миру. Закрытые же вопросы могут содержать ошибочные предположе­ния со стороны психолога. Например, клиент чувствует не злость, а вину, но боится сказать об этом психологу. Закрытые вопросы используются чаще всего в работе с алекситимиками (людьми, ко­торые испытывают трудности при вербализации своих чувств).

Клиенты нередко не могут дифференцировать свои чувства. Если психологу не удается напрямую выявить чувства клиента, он может сказать клиенту о том, что он видит со стороны, а затем проинтерпретировать этот факт, например: «Я заметил, что Вы сжимаете кулаки и отодвигаетесь от меня. Мне кажется, Вы злитесь. Я прав?»; «У Вас появились слезы на глазах, когда Вы рассказывали о своем сыне. Вам жаль его?»

Если удалось обнаружить чувство, можно переходить ко вто­рому этапу — выявлению объекта: того, кому адресовано чувство. Клиент злится на кого-то, обижается на кого-то, завиду­ет кому-то. Чаще всего объект чувства — это человек. Психолог может выявить,- к кому именно клиент испытывает данное чув­ство, при помощи следующих вопросов: «На кого Вы обижаетесь (злитесь)?»; «К кому в своей жизни Вы испытываете сходные чувства?»; «Как Вы думаете, в отношении кого Вы испытываете нежность (грусть, вину и др.)?»

Иногда клиент знает, к кому направлены его чувства, но не может разобраться, какие именно. Так бывает в случаях с амбива­лентными чувствами. Например, клиент испытывает любовь к ма­тери и одновременно злится на нее. Тогда необходимо исследо­вать оба полюса. Пока клиент не осознает и не выразит свою злость, он не сможет почувствовать, насколько сильно он любит. На третьем этапе обычно выясняется потребность клиента в отношении выявленного объекта. Клиент хочет что-то получить от этого человека либо что-то ему отдать, вернуть. Иногда для клиента бывает важным эмоциональное реагирование в отноше­нии данного человека (людей). Психолог поддерживает процесс исследования клиентом своего внутреннего мира и выявляет потребности клиента с помощью следующих вопросов: «Что хо­тели бы Вы получить от..?»; «Для чего Вам злиться на..?»; «Что Вам нужно от..?»; «Для чего в Вашей жизни этот человек?»

Данный процесс позволяет выявить истинные потребности клиента. Например, клиентка злится на свою подругу, а потреб­ность, которая выявляется входе работы — это потребность в признании со стороны подруги. Пока эта потребность остается не проясненной, психолог и клиент могут сколь угодно долго рабо­тать над проблемой. Клиент может выражать чувства, «пересажи­ваться на разные стулья», но при этом не сдвигаться с места. И только после того, как прояснены все элементы триады «чувство—объект—потребность», можно искать другие, альтернатив­ные способы взаимодействия клиента с этим человеком, либо иные способы удовлетворения потребностей. Например: «Вы мо­жете сказать ей о том, что Вы хотите от нее получить?»; «Как Вы думаете, не лучше ли будет напрямую рассказать ей о своих чув­ствах?»

38.Работа с чувством стыда и унижения.

Стыд возникает всякий раз, когда человек осознает «свою ба­зовую дефективность», ощущает себя неадекватным, несовершен­ным, ничего не стоящим, отвратительным, опозоренным, выстав­ленным напоказ. В чувство стыда вовлечен весь образ «Я». Обыч­но чувство стыда переживается на физиологическом уровне: человек опускает глаза, голову, «съеживается», у него «подкаши­ваются ноги», он краснеет. Человек, испытывающий стыд, подвер­жен сомнениям в своей базовой идентичности. Стыд связан с остановкой энергии. Существует много способов защиты от стыда: самокритика, преуменьшение своей ценности, отрицание, ярость, высокомерие и др.

Работа со стыдом предполагает несколько шагов:

1) создание безопасной обстановки для того, чтобы клиент мог
рассказать о своем чувстве стыда. Стыдящемуся бывает неприят­
но говорить о стыде, и поэтому так важно установление контакта,
доверительных отношений. Даже если консультант на ранних фа­
зах работы иденитифицировал чувство клиента как стыд, не стоит
торопиться работать с ним;

2) принятие терапевтом клиента с его стыдом без попыток
усилить или обесценить это чувство. Не следует говорить: «не
стыдитесь, со многими людьми такое случается». Психологу
важно передать клиенту, что он принимает его таким, каким тот
видит себя сам: отвратительным, жалким, никчемным. Это не
означает, что психолог оскорбляет клиента или признает его
ущербным человеком. Ключевым моментом является то, что психолог может находиться в контакте со стыдящимся клиентом без попыток атаковать его стыд или переделывать клиента;

3) выявление источников стыда и помощь клиенту в понима­нии, что это чувство вызвано интроектами и словами других лю­дей, а не объективной реальностью. На данном этапе выявляется, кто именно и когда стыдил клиента, т.е. круг интроекторов;

4) обращение к образу «Я» клиента и «расшатывание» систе­мы


Поделиться:

Дата добавления: 2015-04-21; просмотров: 646; Мы поможем в написании вашей работы!; Нарушение авторских прав





lektsii.com - Лекции.Ком - 2014-2024 год. (0.011 сек.) Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав
Главная страница Случайная страница Контакты