Аджи: «Отрывки из дневников - 3-хдневный срез».

(Я хочу время от времени размещать в сборниках статей такие отрывки из дневников разных морд, чтобы их можно было более ярко и четко представить себе, почувствовать. – прим. Бодха)

1-й день:

Возникло радостное желание взять велик и поехать кататься на острова на озере. Сразу появились скептики – «побаливают колени», «ехать далеко», «хочу ли я весь вечер тратить на поездку на озеро».

Все, что говорят скептики, Аджи автоматически принимает на рассмотрение, в то время как есть эффективный способ устранения их – просто не принимать скептиков к рассмотрению, не обсасывать во внутреннем диалоге, а отдать себе отчет в том, что есть вот такое желание, и реализовывать его, оставляя мысли-скептики в стороне. Так и поступил – поехал на озеро.

ОзВ за время поездки на озеро:

а) восприятие полета/скольжения по поверхности озера, стоя на носу корабля, который отвозил людей на острова. Желание неотрывно смотреть на воду, по которой лечу, желание ласкать ее, нежно касаясь поверхности, подставляя руку напору волн - так иногда хочется прикоснуться к цветам, к которым испытываю нежность, так с предвкушением и замиранием ждешь касания лепестков к своей ладони.

б) летел/скользил вглубь озера, стоя на моле. Волны накатывались на мол и создавали восприятие движения внутрь озера – восприятие, похожее на эффект движения стоящего на месте поезда, возникающий от того, что поезд напротив двигается в противоположном направлении. Был закат, и видимость у горизонта и вдали была намного менее четкой, чем в 100 метрах вокруг мола – из-за этого возникало восприятие, что озеро - это незнакомое существо, которое скрывается в сумерках, а волны - это дорожка, по которой к этому существу можно добраться.

в) чайки, летящие над поверхностью озера – они улетали с песчаного пляжа и неслись вглубь озера, и через какое-то время пропадали вдалеке в сумерках. Сначала они становились маленькой слаборазличимой точкой, а затем пропадали. Момент, когда они пропадали, не удавалось отследить, и это приводило к исчезновению уверенности – вот она только что была в поле моего зрения, я ее видел, а теперь ее нет – резонирует с тайной: нет никакой уверенности, может произойти все, что угодно, - где теперь эта чайка? Продолжает лететь? Растворилась в неизвестности? Что с ней сделали не-сумерки? Осталось ли она чайкой после того, как исчезла?

г) стоял на моле, смотрел на озеро – вдруг сверху раздалось клокотание стаи гусей – они стаей садились на озеро. Я заметил их, когда они были в 20 метрах над поверхностью озера. Их тонкие шеи были вытянуты, и от этого создавалось впечатление, что они летят быстрее, чем кажется. Вытянутые шеи резонируют с устремленностью и способностью к мгновенным изменениям – в этом месте есть представление о гусе, как о неуклюжем комичном животном, которое неловко ходит, переваливаясь с одной лапы на другую, крякает и ругается из-за пищи с соседями, плавает по воде и даже не делает попыток взлететь – и вдруг это существо за секунду меняется и оказывается способным к движениям, которые резонируют с красотой, с устремленностью, оно становится способным к полету.

Это резонирует с ясностью о том, что все, что я знаю о мире, может за секунду поменяться; резонирует со словами Ежатины о том, что в каждую секунду лавина может обрушиться и произойти прорыв.

д) груда не-камней. Когда скакал по груде не-камней, лежащих в озере, возникло восприятие неизвестных существ, веками неподвижно лежащих в воде. Их тело поросло мхом от времени, в них все неподвижно, неизменно, и в то же время есть восприятие того, что они живые, что их неподвижность кажущаяся, что вот именно сейчас что-то может с ними произойти – резонирует с тайной и с тем, что говорил Дон Хуан про каменные изваяния, которые ходят по ночам. Есть восприятие того, что с этими не-камнями можно говорить. В момент, когда скакал по камням, было восприятие, что и не-камни и не-вода знают про существование друг друга, что не-камни знают про не-звезды, про ночное небо, про птиц, которые улетают к не-озеру и не возвращаются, а я для них ничем не отличаюсь от песка, который ветер с пляжа случайно закинул на их поверхность.

е) ехал вдоль озера на велике по набережной – слева плотный слой зеленых кустов, справа сумеречное не-озеро, ни впереди ни сзади – никого. Под колесами велика постукивают расшатанные доски деревянной набережной, рядом дышит не-озеро в сумерках. Резонирует с рассказом Брэдбери про бесконечные летние каникулы – вокруг никого, только заброшенная, поросшая зеленью колея железной дороги, по которой это место на дрезине едет в бесконечные летние каникулы.

ж) пока ехал на велике по набережной, где никого не было, возникло сексуальное желание-8, захотелось остановить велик, забежать в кусты и дрочить среди деревьев и кустов – мне так нравится это ощущение – вокруг никого, только не-деревья, не-озеро и сумерки, нет ничего, к чему я привык испытывать сексуальное желание, но сейчас меня просто распирает от него.

Бросил велик, побежал в кусты и чуть не снес грудью паутину с огромным пауком. Начал дрочить, поднял глаза на темнеющее небо, которое виднелось сквозь кроны деревьев.

В этом месте есть ярко выраженная концепция, которую я даже не хотел рассматривать, так как она мне казалось очевидно верной – «небо, деревья, озеро, ветки не могут резонировать с сексуальным возбуждением», а, собственно, почему не могут? Только потому, что для меня сексуальное желание связано с привычными триггерами? Для меня, получается, сексуальное желание не только ограничено границами физического тела, но у меня есть также четкий список того, что может с ним резонировать, и все, что в этот список не укладывается, вытесняется и подавляется.

Пришел домой, симпатия к Бодху, повторял слово «Бодхи» в ВД, оно резонировало с симпатией к его месту, и само слово являлось триггером симпатии. Когда пытался представить Бодха, как я его помню, то возникала уверенность, что эта симпатия к его набору восприятий, а не к визуальной картине, которая возникала при воспоминании о нем.

* * *

Вот уж не думал, что смогу обойтись без мусорного ведра – оставил помытое мусорное ведро на балконе, начал собирать мусор в полиэтиленовый пакет, затем подумал - а зачем мне мусорное ведро? У меня, оказывается, целый ритуал, связанный с ним – в ведре должен быть положен пакетик, чтобы мусор не прилипал к стенкам ведра, и чтобы можно было легко выкидывать мусор, связав пакетик, ведро стоит под раковиной в специально уготовленном для него отделении за дверцей, после выкидывания мусора это отделение тщательно вычищается из-за страха появления тараканов и мышей, мусор в ведре всегда держится за дверцей (даже если она чуть приоткрыта, то дверца механически закрывается) – так как есть концепция, что «неприлично держать мусор на виду», есть также концепция о том, что аккуратное содержание мусорного ведра (как и унитаза) свидетельствует обо мне, как о человеке аккуратном, самостоятельном, способном поддерживать порядок.

* * *

Радостное желание одеть теплые носки и пойти шляться по холодной осенней погоде в шортах, слушая музыку. Помимо того, что эта музыка резонирует с ОзВ, мне нравится думать, что ее слушает симпатичная мне морда, хочется думать об ОзВ и о Чайке и смешивать их в одну кучу.

Вышел из подъезда, включил музыку, и первое, что увидел – огромные лапы деревьев, освещенные неоновым светом фонаря, колышутся в воздухе, как водоросли в океане воздуха. Остановился. Возникли мысли, что мне все равно никогда не удастся точно описать то, что я чувствую – как я могу описать этот момент замирания, когда все уже произошло, но нет еще ни слов, ни мыслей.

От смотрения на лапы деревьев возникло облегчение, как будто нашел то, что искал, затем успокоение, а затем нежность. Ветер улетел, лапы замерли.

* * *

Радостные желания:

выйти с работы, пойти шляться по даунтауну и слушать hindu chants

пойти охотиться за ОзВ вечером и слушать музыку

сидеть смотреть на не-деревья в сумерках

одеть плавательную маску, как у ныряльщиков, и пойти гулять по улице, как по дну океана.

* * *

ОзВ за день:

1. то, что возникло при виде отблесков солнца в стеклах проезжающих машин

2. то, что возникло при виде отражения ясного неба на гладких гранитных плитах

3. то, что возникло при виде столбов синего не-неба между небоскребами

4. всплеск беспричинной нежности после отдания себе отчета в том, что у меня есть желания, которым хочется следовать

5. то, что возникло при виде огромного золотого шлейфа солнца на поверхности озера при взгляде с 50-го этажа

6. то, что возникло при виде столбов неба разной формы между высокими домами – они меняют очертания в зависимости от контуров домов

7. то, что возникло при виде лап дерева, закрывающих фонарь и гладящих его, когда не-ветер их колышет

8. то, что возникло при шелесте листьев, когда не-ветер окунается в них

9. сидел смотрел на три не-дерева, раскачиваемые не-ветром в сумерках. Вспомнилась фраза-ОзФ Ежа: «каждую секунду лавина может сорваться. Подумалось – «вдруг в эту секунду может что-нибудь произойти?». Сразу возник скептик на 8-9: «да, как же, вот именно в эту секунду сейчас что-нибудь и произойдет…». И вдруг перестал дуть ветер. Совсем. Все три не-дерева, стоящие рядом, застыли. Возникло восприятие, что это они уставились на меня в ожидании – во всей ситуации был немой вопрос, который я не могу четко выразить.

10. шел дворами до дома, и вдруг возникло желание – мне этого мало, я хочу еще, я хочу, чтобы ОзВ было больше, чтобы они нарастали в интенсивности. Мне этого мало. Это желание возникло, когда я кинул взгляд в сторону, отвлекшись на что-то, и увидел синее небо сквозь раскачивающуюся ветку. Захотелось улететь за ветром, который качает ветку, и раствориться в синем небе, исчезнуть в ОзВ.

11. когда гулял днем по даунтауну, смотрел на толпы людей, спешно идущих на обед, захотелось от них уйти куда-нибудь, и как только подумал, что хочу свернуть от них за угол, то следом за этим возникла мысль – а вдруг там за углом Дон Хуан? Возникла пронзительная нежность к нему, как к загадочному существу, которое может ждать меня за углом, а может и никогда там не появится. Поймал себя на мысли, что жажду встречи с ним, как с любимой девочкой – повторение его имени вызывает прилив нежности. Я запрещал себе думать, что могу с ним встретиться, и уж тем более отрицал возможность того, что он может стоять за этим углом. Теперь есть понимание того, что ничто не может ограничить мое желание, как невозможно ограничить мысли о любимой девочке.

12. восприятие того, что я сфера света, которая покрыта черной скорлупой, так потрескавшейся, что при сосредоточении на свете возникает восприятие того, что свет может разорвать скорлупу окончательно. Восприятие скорлупы, как толстого покрова, сантиметров пять толщиной, который немного дымится (как асфальт перед утрамбовкой)

2-й день:

По дороге домой – состояние радостное, как у пса – хочется носиться по городу, залитому солнцем, как по двору и делать сальто-мортале.

Я - огромная бабочка, по непонятной мне причине у меня есть две ноги, на которых я умею ходить, но у меня также есть огромные крылья за спиной. Я могу ими взмахнуть и взмыть в небо в любой момент.

Испытал НО при виде девушки в спортивной форме, она бежала кросс по улице и забежала в магазин с подругой – они о чем-то увлеченно болтали. Когда разобрался - почему есть НО, то выяснилось, что я оцениваю ее поведение и испытываю к ней НО за то, что «она живет «как идиотка», занимается всякой ерундой и радуется каким-то глупостям».

На этом фронте никаких перемен – Аджи по-прежнему считает, что он «знает, как надо жить, и вправе учить других». Такая позиция дает возможность его ЧСВ делить всех на «знающего себя» и «второсортных – остальных». Аджи иногда фантазирует о том, что он окажется в положении учителя, который будет рассказывать и объяснять с высоты своего знания другим «элементарные» вещи, которые для других будут «откровениями», и вместо того, чтобы испытывать от этой фантазии преданность к будущим мордами восхищение, он как идиот испытывает самодовольство и чувство превосходства.

Ехал на велике и вдруг понял – я мертвый. Я не знаю - что я делал и где был последние два часа. Я даже не знаю - как я из этого проснулся, и именно из-за того, что даже просыпание не было связано с моими усилиями, мысль о том, что я мертвый, была особенно очевидной. Поднял взгляд на небо и вспомнил ОзВ, которое было лет десять назад в Каире, и тут я понял, что ОзВ может быть всегда со мной, и мне необходимо об этом помнить постоянно.

От воспоминания об ОзВ состояние мертвости стало еще более контрастным – как я мог забыть об ОзВ, как я мог находиться в таком полном, тупом, бездумном безразличии и умудряться еще при этом испытывать довольство! Пришел домой, на глазах слезы – захотелось сесть и навзрыд заплакать. Вместо желания плакать возникло отчаяние.

Отчаяние - это яростное нежелание умирать, возникающее при осознании того, что умираешь. 99.9% времени я не осознаю, что умираю заживо, поэтому нет и отчаяния. Я даже само слово «отчаяние» ни разу не вспоминал за последнюю неделю.

Сначала смотрел на столб света между двух высоких зданий в конце улицы, затем возникло предвкушение, что сейчас сверну на соседнюю улицу, и она вся будет залита заходящим солнцем. Светило солнце, и я шел ему навстречу, хотелось смотреть на него сквозь слепоту и улыбаться ему, все не-небо по ходу улицы было залито слепяще-золотистым светом, и из-за этого все идущие навстречу люди казались безликими темными контурами на фоне золота солнца. Вспомнил фразу, что воин не может желать другого поля для битвы кроме того, что у него есть – я иногда воспринимаю город таким образом, и тогда появляется радость.

Свернул с той улицы, по которой лилось солнце, прошелся до парка – там начинается осень, на не-деревьях часть листьев еще зеленая, а часть уже желтеющая и темно-красная. На одном не-дереве буйство красок было настолько заметным, что захотелось остановиться и смотреть на это. Сквозь желто-красно-зеленую крону, поредевшую от начинающих спадать осенних листьев, просвечивало синее небо – возникали кратковременные (1-2 сек) осознания отсутствия «я», было восприятие замедления времени, желание замереть и не дышать, пока это длится. Затем возникло желание подойти поближе к не-дереву, присесть на колени, взять в ладони опавшие листья и уткнуться в них лицом. Возникла озабоченность мнением – «здесь люди ходят, что они подумают? Как я вот так сяду и буду при всех листья нюхать?». Устранил озабоченность, сел, набрал листья в ладони, погрузился в них лицом, стал нюхать листья с ладоней – листья пахли влажной прохладой земли и одновременно сухостью, от запаха возникло осознание отсутствия «я»– на секунду перестало восприниматься чтобы то ни было, кроме запаха листьев.

Снова вышел на шумную центральную улицу и пошел домой, думал об усталости, про которую говорил Бо – что усталость после ОзВ совсем не похожа на истощение от НЭ. Усталость была спокойная, как долгожданный сон, от которого есть предвкушение, что в этом сне что-то произойдет. Совсем было решил идти домой, но перед поворотом на улицу возникло восприятие того, что что-то было привлекательное в восприятии, которое случилось секунду назад, но которое я предпочел не фиксировать – это был взгляд мельком через плечо. Захотелось вернуться на два метра назад и восстановить восприятие. Когда вернулся на это место и повернул голову (так как помнил), то сразу стало ясно - почему я захотел перепрожить это восприятие: почему-то именно при таком повороте головы (когда стоишь лицом к проезжающим машинам, но поворачиваешь голову, так что видно идущих прохожих) возникает восприятие того, что ты как буй на волнах – вокруг масса воды-людей, которая тебя время от времени покачивает, но ничего не может с тобой поделать – ты легче воды.

В лицо дует ветер, и я ему рад, он прилетел издалека, и он так же неподвластен всему вокруг, как и я, он игрив и ласков, он скоро улетит, и я хочу наиграться и наласкаться с ним, пока он тут. Я стоял посреди моря людей и смотрел на столб неба между зданиями вдалеке. Ветер и столб света в сумерках казались чем-то неизменным, в то время как люди вокруг – как рябь на поверхности озера в дождливую погоду – вроде есть какое-то движение, но все однообразно и взгляд не может ни за что зацепиться.

Желание смотреть на столб света было желанием подчиниться влечению, это было что-то более интенсивное, чем желание. Из-за интенсивности влечения смотреть на него, не отводя глаза, было легко. Возникло впечатление, что внутри столба происходит движение – как в огромной 40-этажной пробирке, которую чуть-чуть встряхнули.

Затем возникло желание переключить внимание на стоящий на противоположной стороне улицы ничем не примечательный темно-красный кирпичный дом. Я мимо него прохожу два раза в день, и никогда не обращал на него внимания кроме тех случаев, когда испытывал состояние серости и когда хотел испытать жалость к себе от того, что «все такое серое и такое безрадостное вокруг». Вместо этих знакомых восприятий возникло четкое понимание, что что-то в этом доме есть для меня манящее и привлекательное. Это показалось абсурдным – дом обшарпанный, в нем массажный кабинет, и на втором этаже место, где делают татуировки; дом старый – легко представить, что если в него случайно врежется машина, то он обвалится. Чем этот памятник обыденности может быть привлекателен? Отвел глаза в сторону – восприятие манящей тайны пропало, вернул взгляд на дом, оно снова тут. В какой-то момент восприятие таинственности происходящего стало настолько интенсивным, что возникло желание повернуться и уйти – была уверенность, что интенсивней оно уже не будет, а запомнить его хотелось именно на пике интенсивности. Аджи повернулся и ушел. Прошел метров тридцать по направлению к дому, и вдруг возникло желание снова вернуться на это место – вернулся и вспомнил, что это не первый раз, когда с Аджи такое случалось – когда возникает импульсивное настоятельное желание смотреть неотрывно на объекты, которые ничем не привлекательны на первый взгляд. Аджи вспомнил, как сидя на остановке в Иерусалиме, обливаясь потом от жары и испытывая ненависть ко всем и всему вокруг, он остановился взглядом на полуразрушенном здании напротив, в котором никто не жил, и огромные створки окон были заделаны почерневшими от времени досками.

При взгляде и на тот, и на этот дома возникали следующие восприятия:

а) замирание дыхания от предвкушения; сопровождается восприятием легкости тела

б) теряется восприятие расстояния – кажется, что мир вокруг становится «сжатым» в пределах того, куда падает взгляд, и бесконечным в пределах того, куда могут завести восприятия.

в) и тот, и этот дома переставали восприниматься привычными объектами и становились триггерами восприятий того, что «за пределами» их стен лежит мир, не ограниченный никакими стенами, а ограниченный только способностью воспринимать.

Мысль об этом доме резонирует с образом отвоеванного ОзВ у каждодневной погруженности в омрачения.

Описание одного ОзВ приводит к воспоминанию других – воспоминание о домах повлекло воспоминание сна – я лечу в сумерках над незнакомой местностью, это долина, где видны только однообразные пучковидные растения – как одеревенелая черная морская капуста, вдали видны невысокие горы, я лечу быстро и невысоко над поверхностью долины – но я знаю, что никуда не долечу, и скорей всего так и буду лететь в сумерках, которые никогда не станут ночью, к горам, которые никогда не станут ближе, к небу вдалеке, которое никогда не будет другим. Но меня это не пугает – я лечу, потому что есть предвкушение, я переполнен им, меня ничего не может испугать – нет дела до серой неизменности всего вокруг, я могу захлебнуться от радости в этом безрадостном полете, потому что я переполнен тайной и предвкушением.

Есть уверенность, что этот сон и восприятия, которые возникали от тех домов, связаны – так наверное возникают связные мысли - можно сказать, что одна мысль возникла после другой, есть уверенность что связь есть, но как она возникла - нет ясности.

10 часов вечера – в квартиру через открытую дверь на балконе залетела божья коровка. Откуда она взялась? На дворе осень, как она могла залететь на 7-й этаж на своих маленьких крыльях? Вспомнил, как мы с Волчицей смотрели в окно на 50-м этаже вниз на город, и вдруг Волчица показала на стенку – паук на 50-м этаже на скользкой стене сплел паутину. Как он там держался? На 50-м этаже иногда от сильного ветра здание чуть-чуть покачивается – а он там паутину сплел.

И божья коровка, и паук резонируют с мыслью, что я слеп – я смотрю на привычные мне вещи и дорисовываю их до обыденных явлений: мне в голову не приходит, что божья коровка может летать в холодном осеннем океане ночи и чувствовать себя там как дома; мне не приходит в голову, что паук может не только добраться до 50-го этажа по скользкой отполированной гранитной стене небоскреба, но и жить там.

Я точно так же отношусь к тому, что я могу и чего не могу. Аджи как заботливая старушка охраняет обыденность своего узкого мирка и отказывается верить в возможность того, что считает невозможным.

Есть ясность, что каждая НЭ – это шанс на достижение ОзВ – при условии, если ты как хищник бросаешься на них и безупречно устраняешь.

3-й день

Случилось что-то, выходящее за рамки моего понимания и за рамки моей способности описания – то, что произошло, было ОзВ, но оно не вписывается в мои представления об ОзВ, значит у меня были концепции о том - что то такое ОзВ, и как оно должно протекать.

Я пришел в гости к знакомым, вышел на балкон 21-го этажа, и тут начало возникать понимание, что мое состояние чем-то отличается от обычного – я не испытывал привычного панического страха высоты. Я смотрел вниз, и страха не было, возникла мысль - где же он? Как так он взял и пропал? Затем возникло желание впрыгнуть в состояние знакомого страха высоты, чтобы можно было себе сказать – вот страх высоты, а вот его нет, но мне даже не сразу удалось вспомнить страх, а когда вспомнил на 2, то возникла ясность, что желания дальше впрыгивать в него нет.

Затем я на полчаса «заснул» - просто играл и говорил о всякой ерунде с ними. Затем возникла мысль, что я напрочь забыл о том, что есть ОзВ, после этого возникло желание памятовать об ОзВ в любой ситуации, прямо сейчас. Возникло желание поддерживать это памятование несмотря на разговоры, и это удалось. О чем бы я ни говорил, что бы я ни делал, я помнил о том, что есть ОзВ. Затем произошло следующее: я сидел, и вдруг с памятования об ОзВ внимание переключилось на озеро, которое было видно из окна. Не было необходимости на него смотреть – я вспомнил, как оно выглядело в другую ночь, как по его темной поверхности широкой полосой шел лунный свет, как не-озеро вызывало предвкушение и чувство тайны, как лунный свет на его поверхности был тем, к чему влекло, и в этом свете хотелось оказаться прямо здесь и сейчас, этим светом хотелось быть, хотелось, чтобы кроме этого света в моем месте ничего не осталось.

Затем возникло восприятие того, что памятование об озере за секунду усилилось настолько, что произошло невероятное – было одновременно два восприятия – это место, сидящее за столом и играющее в игру, и ночное озеро, залитое лунным светом, находящееся в той же комнате прямо здесь и сейчас. Сразу возникло осознание отсутствия «я»-6, так как Аджи не мог понять - кто воспринимает, и как это возможно воспринимать вот так – как могут два восприятия быть такой интенсивности, что про каждое можно сказать «здесь и сейчас». Затем восприятие «не-озера здесь и сейчас» стало доминирующим, в Аджи возник страх того, что он не может объяснить происходящее, а значит не может иметь контроль над происходящим – тут же стало очевидно, что практически любое восприятие Аджи сопровождается неминуемым возникновением довольства, которое возникает от того, что есть объяснение, и это объяснение ассоциируется с «я» – то есть «я нашел объяснение, у меня есть объяснение, я сопоставил с известным, я положил на полочку». Когда есть восприятие, для которого не находится никакого механического объяснения, возникает страх и восприятие потери контроля над происходящим.

Затем восприятия стали восприниматься «этим местом» – я не могу сказать, чем я раньше воспринимал – единственное, что я могу сказать, это что сейчас я воспринимал не тем образом, каким воспринимал обычно. Было впечатление, что я воспринимаю грудью перед собой на расстоянии 20 см. от грудной клетки, и что есть «плоскость», которой я воспринимаю – она находится параллельно диафрагме в грудной клетке и выходит за пределы грудной клетки на 10-20 см.

После того, как восприятие «не-озера здесь и сейчас» стало доминирующим, возникла паника, связанная с тем, что начало исчезать восприятие «я» – почему-то стали возникать мысли, что я этого не выдержу, что сейчас что-то произойдет неизвестное и непредсказуемое – стоило мне чуть более сосредоточиться на восприятии озера, как возникало восприятие осознания отсутствия «я» такой интенсивности, что возникал страх находиться в комнате, хотелось сбежать куда-нибудь, хотелось вернуться в обычное состояние только для того, чтобы знать, что из этого можно вернуться.

По дороге домой испытывал подавленность тем, что пережил – это не воспринималось как негативное состояние, это воспринималось как то, что я поставлен перед неопровержимым фактом того, что есть другой способ восприятия, что мой непрерывный поток довольства перекрыли, как будто наступили ногой на шланг. Казалось, что мое старое мировосприятие дало сбой, и я не понимаю - что делать с тем, что есть возможность воспринимать по другому. И в то же время есть сильное желание окунуться в это новое с головой, желание в следующий раз не поддаваться страху, а устранить его и посмотреть - что возникнет дальше.

4-й день

Я лежал на полу, за окном осень и сумерки, начинает темнеть, только начал выздоравливать после вчерашней температуры. посмотрел в верхний угол комнаты, вспомнил о Бо, Доне Хуане и желании испытывать ОзВ, тут же возникли скептики, которых я не успел зафиксировать – внимание перескочило на что-то другое.

Вдруг возникла уверенность, что за окном – река, которая течет по воздуху. Самое близкое описание: нет воздуха, есть река. Она течет, живет своей жизнью, она здесь постоянно, просто я ее не всегда вижу. Тот факт, что она есть там за окном, меняет все – как я воспринимаю краски темноты в комнате, мои желания (ничего не хочется испытывать, кроме этого), мое внимание (я смотрел фильм и понимал, что внимание сосредоточено на «реке» несмотря на то, что я механически смотрю фильм.) Захотелось посмотреть, что произойдет с концентрацией на восприятии реки, если фильм остановить: ничего не произошло – до тех пор, пока есть восприятие реки, не имеет значения, какие механические действия я совершаю. Это как памятование, что ОзВ проявлено в данный момент – что бы я ни делал, моя деятельность происходит на фоне этого ОзВ.

Проскочила мысль: «вот ведь здорово так жить, чтобы все, что я делаю, происходило на фоне проявленных ОзВ».

Иногда удавалось сосредотачиваться на том, что там за окном не только река, но и еще что-то необъятное, частью чего река является. За восприятием необъятности возник «прорыв наверх» – внимание устремилось наверх к небу и возникло восприятие прорыва, как будто пролетел сквозь небо насквозь – а там новое небо, ни разу не виданное. На этом новом небе росли деревья, эти не-деревья были тенями, которые уходили вверх – в бесконечную высоту, и терялись там, было секундное восприятие, что внимание устремилось за тенями-не-деревьями вверх и само затерялось там. В момент этого секундного восприятия перехватило дыхание, а когда начал думать о том, что воспринимаю, то сразу возникли слезы, несколько раз спазматически сжалась грудь, возникли мысли, что «я этого недостоин».

Затем возник эффект «раздвоенности» – внимание вернулось в комнату, но памятование о том небе было настолько интенсивным, что привычное восприятие изменилось – памятование о том, что есть еще одно небо, рушит привычную картину того, что я знаю, что есть «вещи вокруг» - комната и предметы в ней, что за окном – высота седьмого этажа и привычный вид, а не «река».

5-й день:

Вышел с работы, сначала думал - какой дорогой пойти домой, но затем возникло радостное желание пойти в противоположном направлении - к озеру. Пошел, вышел на поляну перед не-озером, смотрел на не-облака, возникали всплески ОзВ 1-3, но при этом было постоянное фоновое беспокойство. Не было ясности - что происходит, фоновое беспокойство хотелось игнорировать, но каждый раз оно давало о себе знать таким образом, что возникало удивление - почему оно оборачивается такими интенсивными всплесками НЭ – прошла парочка, к ним возникло недовольство-8, желание, чтобы они делись куда подальше и не мешали. Стоял, снова смотрел на не-облака, затем решил пойти гулять дальше – прошли две девушки и громкими визгливыми голосами за моей спиной что-то обсуждали, возникло раздражение ими 8-9, желание, чтобы они перестали говорить сейчас же, а затем во внутреннем диалоге возник вопрос «почему?», и тут я понял, что у меня спад. «Спад» резонирует с постепенным процессом, плавно переходящим в НФ. Более резонирующее определение – срыв, это когда ты понимаешь, что уже оказался в интенсивном НФ, но констатируешь это задним числом.

Возникла ясность что я в НФ-8, что не знаю - как там оказался, что на данный момент – я чсв-шное чудовище, которое раздражается на все вокруг, что испытываю такие интенсивные НЭ, что возникло желание забыться, так чтобы ни о чем не помнить, лишь бы сидеть и ничего не чувствовать.

Было желание не верить, что это так, что со мной такое происходит. Возникло восприятие беспомощности-8, которое сразу сменилось ясностью, что нет такого восприятия «беспомощность», а есть желание жалости к себе, стало ясно, что срыв сопровождался интенсивным желанием испытывать жалость к себе.

После этого возникла уверенность, что мне не удастся устранить возникающие НЭ, что даже рыпаться не стоит, их столько и каждая возникающая НЭ настолько интенсивна, что можно только сесть и ждать, когда они пройдут.

В внутреннем диалоге носились вопросы «как так... вчера были ОзВ, они в последнее время стали чаще и интенсивней, как после этого такой спад?'», «что со мной такое? Что это во мне сидит?», «почему я не могу это взять и остановить?», «откуда такая интенсивная лавина?».

Решил просто идти по улице и смотреть - что со мной происходит – следить за внутренним диалогом и отслеживать возникающие восприятия. Если не удастся устранить, то хотя бы запомнить - что происходит, чтобы можно было потом разобраться.

Наблюдения по отслеживанию интенсивных НЭ:

1. искренняя фиксация восприятий и проговаривание фиксируемого во внутреннем диалоге приводит либо к снижению интенсивности НЭ, либо к ее исчезновению. Проговаривание переводит НЭ из разряда «само собой разумеющейся» в разряд «очевидно-тупой», становится абсурдной убежденность в справедливости и оправданности НЭ.

2. если констатация интенсивной негативной НЭ приводит к восприятию «бесконтрольной подвластности НЭ», к ужасу от того, что с ней ничего не сделать и эту ситуацию не исправить – значит произошла самоидентификация-10 с этой НЭ. Интенсивность таких НЭ резко снижается, если памятовать, что «в этом месте есть только восприятия – и восприятия возможно менять».

Минут через десять возникла мысль, резонирующая на 9-10:

«Спад» – это состояние, когда желание испытывать НЭ настолько сильно, что подавляет ВСЕ другие желания. Как только возникла ясность, что я просто так сильно хочу испытывать НЭ, сразу возникла ярость – «то есть это мне еще выходит и нравится???». Возникло сильное желание вырваться из этой ситуации, и затем возник эффект «поплавка» – из-за сильного желания не испытывать спад, Аджи на 1-2 секунды вышел полностью из состояния спада, через 2 секунды возник скептик «так не бывает, так быстро не вылезают» – после чего Аджи снова скатился в НФ, но выше 5 его интенсивность не поднималась.

Потом снова возникло желание вырваться из НЭ и НФ. На улице подул сильный холодный осенний ветер, и я снова себя почувствовал больным – на спине капли пота, холодно, возникла уверенность, что температура снова вернулась и я неминуемо заболею, возникла даже мысль, что вот удалось выделить/отследить момент заболевания. Затем возникла яростная мысль «что за черт, я не болею! Почему мне хочется думать, что я заболел?», после чего моментально вспомнилось состояние в Лондоне, когда я так хотел, чтобы А. «хорошо отдохнула», а я взял и как назло заболел с сильной температурой. Аджи тогда плюнул на температуру и решил либо умереть, либо сделать так, чтобы у А. хотя бы один день был радостный. Оделся, и пошел гулять – температура к вечеру прошла и больше не поднималась выше 37.

Когда я вспомнил это отчаянное желание сделать то, что хочу, несмотря на болезнь, то уверенность в том, что я заболел, прошла моментально, возникла уверенность, что удалось выйти из НФ – исчезло восприятие пота на спине, появилась уверенность, что «все позади» и возникло восприятие, которое сначала захотелось назвать нерушимостью и твердостью, но потом стало ясно, что употребил эти слова потому, что их употребляют морды, потому что возникло желание, «чтобы со мной происходило то, что происходит с Ежатиной» – когда отдал себе в этом отчет, то возникло более резонансное описание состояния – радость «послесмертия» – как будто все позади, все что могло уже случилось. Твердость и нерушимость возникает как следствие «послесмертия».

Твердость и нерушимость длились 5 секунд, после чего появилась волна скептиков. На этом этапе возникло восприятие постепенного устойчивого выхода из спада – оно переживалось как «неверие, что пронесло» – неверие, что из этого можно выйти и в то же время ясность, что уже вышел. Наиболее резонирующее описание из детства – когда купался на море и попал под огромную волну, меня в ней переворачивало вверх и вниз ногами, но она отошла, и я побежал к берегу – я знал, что там еще одна, но я также точно знал, что успею выскочить на берег до прихода следующей.

В этот момент стало отчетливо ясно, какой размазанной жизнью я живу – день изо дня – в ней даже нет борьбы – то там, то сям предпринимаю вялые усилию по устранению НЭ, впадаю довольство. Возникло желание, поразившее меня своей силой и одновременно полным кажущимся несоответствием тому, что я хочу – возникло желание, чтобы у меня каждый день был спад, потом стало ясно, что не спада хочу, а той интенсивности борьбы, которая проявилась в последние 20 минут. Я вспомнил, что говорил Дон Хуан, и в этот момент это срезонировало на 10 (не помню точных слов) – «воин живет так, как будто над ним каждую секунду висит готовый свалиться меч, но он не представляет себе другой жизни».

В этот момент возникло восприятие «сжатия времени» - переживание желания борьбы было интенсивным, и в то же время казалось мимолетным – была уверенность, что оно не продлится даже вон до того угла, за которым мне необходимо свернуть. Захотелось на 10 «вцепиться в это восприятие», чтобы оно никогда не проходило – отсюда и восприятие «сжатия времени» - интенсивное желание, чтобы осталось больше времени на испытывание того, что хочу.

Люди вокруг неожиданно показались глухонемыми – они отчаянно жестикулировали лицом и делали спазматические движения руками, Аджи специально подошел, чтобы убедиться, что они умеют говорить, что произносят звуки – показалось, что они все сошли с ума, что это какая-то дикость – то, как они живут, и свидетельство тому – то, что происходит на их лицах.

Возникло восприятие того, что я постоянно нахожусь на грани спада – при наличии желания испытывать НЭ скатывание в спад – просто вопрос времени.

Вернулся домой и снова возникло беспокойство – ведь опять скачусь в обыденность и серость. Беспокойство стало триггером для НФ-5. Я снова начал самоотождествляться с чсв-шным чудищем, в котором все равно ничего не изменится.

Минут через 20 стало ясно, что есть какой-то фундаментальный механизм, который я постоянно упускаю из вида, который не воспринимается мной – этот механизм есть всегда, и он отравляет каждое восприятие, поэтому многие мои восприятия (90% минимум) сопровождаются фоновым отравлением. Возникла уверенность, что этот механизм – самоотождествление НЭ с «я».