Теперь поговорим о единении супругов на уровне эмоций

Практически все консультанты сходятся во мнении, что становление «одной плотью» на уровне эмоций во многом определяется нашим прошлым, тем, как мы воспитывались дома, какие были отношения родителей между собой, как родители воспринимали нас. К сожалению, очень мало супругов служат хорошей моделью для своих детей. Тревожная статистика нашей практики: из пятидесяти пар на добрачном консультировании всего одна девушка и два юноши дали утвердительный ответ на вопрос: «Хотите ли вы видеть свою семью похожей на родительскую?».

Обратная же сторона медали заключается в том, что все без исключения строят свою семью точно по родительской модели, не желая и, порой, не замечая этого.

Несколько иллюстраций на эту тему:

Павел и Анна. Павел воспитывался без отца. Его мать всю себя посвящала сыну и несла все домашние заботы на своих плечах. Анна из внешне благополучной семьи, хотя подводным камнем в отношениях ее родителей был безоговорочный диктат матери в отношении отца, слабость которого, в конце концов, проявилась в его частых командировках с собственной секретаршей. Анна, не желая себе судьбы матери, стала проявлять диктат в том, что подталкивала мужа к военной карьере, чтобы он не общался на работе с женщинами, дома же - постоянные стычки из-за невымытой на ночь обуви с аргументацией: «Мой папа всегда эту работу брал на себя». В понятии Павла домашняя работа должна выполняться исключительно женщиной. В глазах друг друга они оба — деспоты.

Георгий и Таня. Он рос как «сорви-голова». Родители были заняты своей карьерой и «деланьем» денег. Вся их любовь к сыну проявлялась только в дорогих подарках и частых вылазках на шашлыки с «нужными людьми». В Таниной семье центром внимания родителей были дети: она и ее младший брат. Отец был занят зарабатыванием денег - для них, любимых деток. А мама целыми днями стирала, гладила, готовила, ходила по магазинам - ради домашнего уюта и счастья детей. Таня никогда не видела, чтобы ее родители куда-то пошли вдвоем или говорили о чем-то ином, кроме детей. Теперь Георгия раздражает ее полная посвященность их ребенку, а Таню - постоянные побуждения мужа куда-нибудь сходить, оставив малыша с няней. В глазах друг друга они оба равнодушны к семье.

Олег, и Галя. Он из многодетной семьи, где мама была серой, забитой женщиной, а отец любил выпить рюмочку-другую после работы с друзьями, которых он достаточно часто приводил домой, повелевая своей жене приготовить «хороший стол», при этом его помощь выражалась в брошенной пачке денег. Вся их семья была на службе у отца. Галя - единственная и любимая дочка своих родителей, получившая много любви, добра, ласки и внимания. Вторая беременность для нее была шоком: разве можно быть счастливыми, имея больше одного ребенка? Для него второй ребенок стал облегчением: чем больше детей у женщины, тем меньше разных глупостей будет приходить ей в голову. Галя заметила, что с рождением второго сына муж: стал с ней менее нежным и более требовательным. Олега стала раздражать ее плаксивость, просьбы о помощи по дому, а также недовольство по поводу часто приглашаемых им «нужных друзей».

Подобные истории можно продолжать. Но все они лишь подтверждают, что разные представления о семейных отношениях, заложенные с детства, могут стать очень глубокой пропастью между мужем и женой. Эта пропасть не позволяет двоим стать «одной плотью». Выход один: усилием воли начать строить свою семью по Божьему плану, а не по модели или традиции родителей; проанализировать все, что заложено в детстве, и помогать друг другу избавляться от лишнего «груза» прошлого.

Проблема единения в эмоциональной сфере заключается еще и в том, что муж и жена зачастую желают любить свое представление друг о друге, нежели друг друга. Иными словами, вступает в силу условие: «играй роль моего вымышленного героя, и тогда я буду тебя любить». Таким образом, супруги лишают себя свободы самовыражения, заставляют друг друга носить маски. Однако цветок семейного счастья не вырастет в тени рабства. Его природа требует света под названием «свобода личности».

Что такое «свобода личности»?

«Я имею право видеть и слышать то, что есть сейчас, а не то, что ты хочешь от меня. И ты тоже имеешь это право».

«Я имею право чувствовать то, что ощущаю сейчас, вместо того, чего ты от меня хочешь. И ты тоже имеешь это право».

«Я имею право сказать то, что мне хочется сейчас сказать, а не то, что, с твоей точки зрения, должно быть сказано. И ты тоже имеешь это право».

Иными словами:

- «Я имею право быть самим собой и даю тебе такое же право, обещая любить тебя, а не твою маску.»

К нам на консультацию приходила молодая женщина (назовем ее Викой), которая жаловалась на жестокое обращение с ней мужа, на постоянные унижения. Мы попросили ее привести примеры подобных конфликтных ситуаций. Вика начала рассказывать, и мы не видели в ее рассказе никакого намека на причину конфликта. Но в каждой ситуации в какой-то момент происходило резкое включение ее негативных эмоций, она вспыхивала, затем вспыхивал ее муж, и начинался скандал. Увидеть причину «вспышки» никак не удавалось. Только после нескольких рассказанных ею историй мы поняли, что отрицательные эмоции возникали у нее всякий раз, когда муж называл ее «малышкой», «зайкой», «глупышкой» и тому подобными уменьшительно-ласкательными словами, которые сами по себе не кажутся обидными.

Мы стали расспрашивать Вику о детстве. Она - старшая дочь в семье, с шестилетнего возраста превратилась в «падчерицу» в глазах своей матери. Мать вменяла ей в обязанность заботу о младших братишках и сестренке. Все, что Вика слышала от своей матери, было: «Руки у тебя растут не оттуда!», «Замуж тебя никто никогда не возьмет!», «Головы у тебя на плечах нет, никогда ни в какой университет не поступишь!»... Окончив школу, Вика поступила в вуз, где был самый маленький конкурс, чтобы доказать своей маме, что она не такая уж и глупая. Замуж вышла, едва ей исполнилось 18 лет, за человека, который первым сделал ей предложение, чтобы доказать своей маме, что и замуж ее взяли. Итак, маме она все доказала, и вдруг слышит от мужа слова «глупенькая», «малышка», «зайка» (что для нее равнялось слову «безмозглая»)... Когда Вика осознала, что проблема не в жестокости мужа, а в ней самой, ее первым вопросом было: «Что же теперь делать?». Конечно, сказать мужу истину! Рассказать ему о своем детстве и объяснить, почему эти слова так обижают ее. Кстати, ее муж был крайне удивлен, когда она сказала ему об этом, потому что именно такими ласкательными именами его отец разговаривал с его мамой, и тех это вполне устраивало. Его первым вопросом к Вике было: «А почему же ты мне не сказала о своей обиде и своей боли раньше?!».

Проблема этой женщины заключалась в том, что она не давала себе право быть собой, носила маску созданного для себя идеала. Поэтому она и была несчастна.

Ношение маски не ведет к счастью и единству независимо от того, ношу эту маску лично я или заставляю это делать своего супруга.