Глава 4. — Гермиона, просыпайся! — кто-то немилосердно тряс меня за плечо

— Гермиона, просыпайся! — кто-то немилосердно тряс меня за плечо. Ну почему мне никак не дадут выспаться по-человечески? — Нам нужна твоя помощь.
Всем нужна моя помощь. Но зачем из-за этого меня будить?
— Грейнджер, или вы встанете, или мне придется прибегнуть к экстренным мерам.
Еще один. Ладно. Вот досчитаю до пятнадцати и встану. Раз… два… два… два…
— Я вас предупреждал.
Откуда-то сверху на меня обрушилось ведро ледяной воды.
— А-а-а-а! — я резко села на постели, враз проснувшись, и ударилась лбом о подбородок Люпина.
— Что? Что случилось? — отплевываясь, спросила я.
— Случилось то, что вы можете в кои-то веки принести пользу обществу, но почему-то упорно сопротивляетесь этому, — как чувствовала, что без Снейпа здесь не обошлось. Стоит тут весь такой самодовольный, крутит палочку. Теперь понятно, кто меня облил. Мерзавец.
— Ребята выяснили, что Р.А.Б. это брат Сириуса, — сказал Люпин, потирая челюсть. Я перевела взгляд на него.
— Брат Сириуса? — хм, странно, я слышала, он был Пожирателем, причем мелкой сошкой. Откуда у него мог взяться хоркрус?
— Да. Подумай, где может быть медальон.
Так. Медальон . Хоркрус. Брат Сириуса. Думай, думай, думай!
— Он может быть, где угодно в доме… — мне всегда легче думалось вслух. — Там вообще очень много разного хлама. Помню, чего мы только не выбрасывали: и часы, стрелявшие арбалетными болтами, и старые мантии, пытавшиеся придушить Рона… — тут до меня дошло. Как будто ударили мешком с цементом по голове. — Мы… мы выкинули медальон!
— ЧТО?! — взревел Снейп, хватая меня за плечи и энергично встряхивая.
— Он был в шкафчике, в гостиной. Тогда никто не смог открыть его, и… и… Это конец…
У меня было такое чувство, будто мир начал рушится. Помойка — это вам не памятные места Тома Реддла. На помойке вы хоркрус не найдете, даже если будете искать всю жизнь. Одна радость — Упивающиеся медальон тоже не найдут, а значит, не смогут провести обряд воскрешения, если что. Хотя кто их знает? Эти психи и не такое могут…
Когда я очнулась от своих невеселых мыслей, ни Снейпа, ни Люпина на горизонте уже не наблюдалось. Я вскочила и, быстро одевшись, отправилась их искать. Вся компания обнаружилась около портрета Найджелуса. Дамблдор задумчиво разглядывал свои ногти. Люпин сидел за столом, опустив голову на руки. Снейп напряженно протирал дырку в ковре, бегая из одного конца комнаты в другой. Тоже мне, тигр. Я хотела, было, презрительно хмыкнуть, но воздержалась — мало ли, на что он способен в таком состоянии: сожрет еще, а кости выплюнет. Веселье, ничего не скажешь.
— Ну, что я могу сказать вам, господа, — манерно протянул появившийся на холсте Финеас, — они нашли его.
— Медальон у Гарри? — оживился Дамблдор.
— Нет, его украл этот ублюдок Наземникус Флетчер.
— Тогда какого черта вы сказали, что они его нашли? — рявкнул Снейп, резко затормозив.
— Прекрати, Северус, — приказал директор. — Что они собираются предпринять, Финеас?
— Они послали за ним домовика.
— Кикимера? — ахнула я. — Но он же ненавидит Гарри!
— У вас устаревшие сведения, мисс, — холодно сказал Блэк. — Ваш друг оказался не так прост, как я о нем думал. Он поступил как настоящий профессионал: сначала довел несчастное создание до нервного срыва, а потом, воспользовавшись его ослабленным состоянием, втерся в доверие. Теперь эльф умрет за Поттера. Я просто поражен. А говорят, что самые коварные люди — слизеринцы. Вранье!
— Отлично, — прервал его пламенную речь директор. — Спасибо, Финеас. Держите нас в курсе.
— Передать что-нибудь девчонке?
— Скажите, что все идет хорошо. Пусть пока не беспокоится.
Найджелус удалился. Мужчины молчали и переглядывались. У меня появилось неприятное ощущение, что все вокруг что-то такое поняли, а я одна такая глупая, ничего не соображаю. Кажется, я тут лишняя.
— Вы что-нибудь решили, Альбус? — нарушил тягостное молчание Люпин. — Может быть, нам попытаться перехватить Флетчера раньше ребят?
— Нет, не стоит, — задумчиво отозвался директор. — Это может насторожить мальчиков. Сейчас нужно немного выждать. Через пару дней ты навестишь Гарри, объяснишь ситуацию, но это мы обсудим позже. А пока нужно уладить проблемы на работе Тонкс. Но все может подождать. Сейчас завтрак.

***

Как оказалось, Снейп потрясающе готовил. Даже лучше, чем миссис Уизли, хотя такое и трудно представить.
Намазывая тост вишневым джемом, я опустилась на стул рядом с зельеваром.
— Что-то вы неважно выглядите, профессор, — сказала я, чтобы хоть что-то сказать — его напряженное молчание сильно действовало мне на нервы.
— Спасибо. Я работаю над этим, — фыркнул он.
— Ну, что ж, продолжайте, — я расправилась с тостом и почувствовала жажду. — Здесь где-то был апельсиновый сок.
— Сейчас, — кивнул зельевар.
— О нет, спасибо, сэр, — я потянулась к кувшину одновременно с ним. — Лучше уж я сама себе налью. А то, вспоминая мое сегодняшнее пробуждение…
Я рванула кувшин из рук Снейпа, и холодный сок пролился ему на колени.
— Ради всего… — завопил он и вскочил на ноги. На кухне воцарилась гробовая тишина.
— Ох! — я тоже поднялась. — Простите! Я совсем не хотела… — растерянно взмахнув рукой, я облила ему лицо и грудь. Профессор вскрикнул от неожиданности — сок был ледяной.
— Поверить не могу, что вы… — он вытер глаза тыльной стороной ладони.
— Господи… — я была в ужасе. Кувшин, теперь уже почти пустой, выпал у меня из рук и упал прямо на ногу зельевара, заодно забрызгав его до этого сухие ботинки.
Зашипев от боли, Снейп провел рукой по волосам, стряхивая капли. Сейчас он вцепится мне в горло залитыми соком руками и… О, Мерлин, не так я мечтала умереть, совсем не так!
— Это было случайно! — прошептала я в панике.
Снейп испепелил меня взглядом и вылетел из кухни. Люпин тоже поднялся и, весело подмигнув мне, отправился вслед за зельеваром. Мы с директором остались вдвоем.
Минут пять я никак не решалась заговорить. Мне было страшно неловко, да и есть уже не хотелось, а встать и уйти я боялась — вдруг зельевар поджидает меня за углом с топором. А что? От него всего можно ожидать.
— Ты хочешь что-то узнать, Гермиона? Спрашивай. Сегодня я постараюсь ответить на все вопросы, на которые смогу.
— Я… я хотела узнать, как вам удалось вылечить руку. Я читала, что такие проклятия необратимы, — выпалила я первое, что пришло мне в голову.
Директор задумчиво поглядел на свою, на мой непритязательный взгляд, совершенно здоровую руку и задумчиво улыбнулся.
— Это благодаря Северусу. Он весь год работал над зельем. Сейчас я еще не до конца оправился, но через месяц, другой я буду абсолютно здоров.
— Невероятно! — выдохнула я. Мне было трудно представить, что кому-то под силу создать нечто подобное. Я бы так никогда не смогла. Несмотря на всю мою любовь к знаниям, я всегда четко понимала, что наука прекрасно обойдется без меня. Я слишком практична и импульсивна, чтобы заниматься серьезными исследованиями, а плавать мелко… Нет уж, увольте! Тогда лучше вообще не плавать.
— Он очень талантлив — лучший зельевар в Англии, — гордо улыбнулся директор. — Но, к сожалению, мальчик не хочет славы ученого. Все свои зелья он регистрирует под чужим именем. Следующий вопрос.
— Как именно вы собираетесь уладить проблемы Тонкс с работой? Ведь ее сейчас так просто не уволят, если я правильно понимаю ситуацию. Министерству не выгодно выпускать ее из поля зрения.
— Правильно, не выгодно, — подтвердил Дамблдор. — Поэтому Ремус скажет всем, что Тонкс беременна. В этом случае Министерство не сможет удерживать ее на должности аврора — это может быть опасно для малыша.
— Но… они не потребуют результаты анализов? — неужели Снейп… нет, это невозможно, мужчина не может забеременеть. Даже в волшебном мире.
— Потребуют, — устало вздохнул он. — Поэтому в этот раз роль Тонкс будет исполнять не Северус.
У меня возникло нехорошее предчувствие. Посвящать в план кого-либо со стороны они не будут, а значит…
— Но это же может быть опасно для ребенка!
— Нет. Оборотное зелье совершенно безвредно, мы проверяли.
— Н-но… но я… й-я… — и раньше замечала у себя склонность к заиканию, но так как сейчас еще никогда не было. Хотя нужно признать, повод у меня был.
— Успокойся, — устало отмахнулся от меня директор. — Никто не говорил, что это обязательно должна быть ты.
Слава Мерлину! А я-то уж, было, подумала… Хотя радоваться собственно нечему.
— Значит, опять Империо? — тихо спросила я.
— Да, а потом Обливейт, — жестко ответил он. — У нас нет другого выбора.
— Кто?
— Одна магла.
— Но… но… это нечестно, неправильно…
— Ты можешь предложить что-нибудь получше?
Мне только и оставалось, что покачать головой. Мне было очень трудно принять то, что добрый дедушка Дамблдор так расчетливо использует людей, но… я все равно не могла предложить никакой альтернативы. Только себя. Не хочется, конечно, но…но речь идет о ребенке, о самом святом. А если с ним что-нибудь случится? Та часть моего мозга, которая отвечала за борьбу против рабства домовых эльфов, опять активировалась.
— Могу. Я готова…
— Нет, — отрезал старик. — Все уже решено. Еще вопросы?
Стыдно признать, но его слова вызвали во мне не только протест и гнев, но и облегчение. Наверное, первый раз в жизни я была рада, что решение было принято за меня.
— Как Министерство объясняет применение пыток, чтобы выяснить, где Гарри?
Директор тяжело вздохнул и протянул мне сегодняшний номер «Ежедневного пророка».
— Здесь ты найдешь ответ на этот вопрос и несколько следующих. Ты пока читай, а я пойду. У меня много дел.
Решив, что сидеть на кухне наедине с вкуснейшей яичницей Снейпа опасно либо для моей фигуры, либо для моей психики, я взяла газету и стакан молока и пошла к себе. Поудобней устроившись на кровати, я углубилась в чтение. Всю первую страницу занимала огромная фотография Гарри. Заголовок под ней гласил:
РАЗЫСКИВАЕТСЯ ДЛЯ ДОПРОСА ОТНОСИТЕЛЬНО ОБСТОЯТЕЛЬСТВ СМЕРТИ АЛЬБУСА ДАМБЛДОРА
Вот ведь сволочи! А Воландеморт умен, ничего не скажешь. Внушает всем мысль, что Гарри, возможно, виновен в смерти Дамблдора. Плохо! Очень плохо. Я стала читать дальше.
РЕГИСТРАЦИЯ МАГГЛОВСКИХ ВЫРОДКОВ
Ну ничего себе! А помягче никак нельзя было? И что это за бред про передачу магической силы при помощи насилия? Это получается, я в свои неполные одиннадцать своровала или отобрала у кого-то магию? Да я тогда даже комара убить не могла, не то, что ограбить кого-то! И вообще, магические способности — это духовная сила. Каким местом их можно отнять? Бред. Бред. Бред.
Допив молоко, я отправилась на поиски директора.
— Вижу, ты уже ознакомилась с новыми порядками? Как впечатление?
— Кто может поверить в такую чушь?
— Люди, — спокойно сказал старик. — Простые обыватели, как правило, верят всему, что им говорят.
— Но ведь еще вчера…
— Вчера Гарри Поттер был Мальчиком-Который-Выжил, а сегодня он мой возможный убийца. Люди сомневаются. И именно сейчас они готовы поверить, во что угодно.
Я почувствовала горечь во рту. Было безумно больно и обидно.
— Но почему они не хотят подумать головой? Они же должны помнить, что происходило семнадцать лет назад.
— Гермиона, пойми, эти люди были далеки от войны тогда, и они не хотят войны сейчас. Да, в те времена было страшно. А, вернувшись домой, вполне можно было не застать своих близких живыми. Но каждый знал, что, если не лезть не в свое дело, все будет хорошо. И проблема как раз в том, что люди помнят это. Они не хотят повторения. Пусть убивают магглов и магглорожденных волшебников, но не трогают ИХ семьи. Люди в большинстве своем эгоисты. Если несчастье происходит с кем-то, но не с ними, они только погрустят минут пять и забудут.
— Почему так? — прошептала я, опуская глаза.
— Потому что это жизнь. И в ней, как правило, нет места для чужой боли.
Как это ни печально, я понимала, что директор прав. Я магглорожденная, и поэтому готова бороться с новыми порядками до конца. Гарри борется из-за смерти родителей, из-за того, что его просто лишили права выбора. Еще горстка магов сражаются за убеждения, но их единицы. А рядовым волшебникам важно, чтобы их дети были живы. До меня и мне подобных им нет никакого дела и, если понадобится, они без колебаний выдадут меня Воландеморту. Все это правда.
Мы немного помолчали. Потом директор вручил мне стопку книжек.
— Прочитай это.
«Высшая трансфигурация», «Рентгеновские заклинания», «Современная алхимия», «Аналитическая нумерология»… Я недоверчиво покосилась на него. Нет, я очень люблю читать, но сейчас есть более насущные проблемы. Например, найти и уничтожить все хоркрусы и дать пинка Воландеморту.
— Сэр, а…
— Это может помочь нам.
Ну да, ну да. Мог бы не напрягаться, выдумывая отговорки. Сказал бы просто, мол, это чтобы ты под ногами у нас не путалась. Я бы поняла. А так… А так мне было очень обидно, что он относится ко мне как к ребенку. Очень!
— Можно еще один вопрос, сэр? Последний.
— Да, конечно, — директор ободряюще улыбнулся.
— Почему вы пришли за мной в обличии профессора Снейпа? Ведь профессор Люпин должен был бы внушить мне больше доверия.
Улыбка медленно сползла с лица Дамблдор. Мне показалось, что он даже слегка смутился. Чудеса!
— Я перепутал флакончики, — глядя куда-то в сторону, буркнул он.
Я с трудом сдержала улыбку: Дамблдор действительно всемогущий волшебник — может делать такие ляпы, на которые даже Рон не способен. Я почувствовала себя в какой-то мере отомщенной.