ГЛАВА 12. Джек

Тот факт, что какой-то незнакомец избил Котенка и украл её камеру, сводил меня с ума. Прошло три недели, её синяки сошли, но мой гнев никуда не делся. Я никогда не говорил ей, что иногда до и после тренировок колесил по улицам города, выискивая того мудака, который дотронулся до неё. И ему определенно везло, раз я его еще не нашел.

Также я везде искал её камеру: прочесывал Интернет, ходил в местный ломбард, но нигде не было ни следа. Я хотел справедливости для Кэсси… точнее, мести. Но, прежде всего, я хотел быть тем человеком, кто найдет её камеру. И с каждым днем, как бы я ни отрицал это, злость к моим струсившим приятелям только возрастала. Я не разговаривал ни с кем, кто был там в ту ночь, мой гнев стремился вырваться из-под контроля, когда кто-то из них оказывался рядом.

Войдя в раздевалку, я молча стал переодеваться в тренировочный костюм.

– Картер! – крикнул тренер Девис из своего кабинета. Я поднял глаза, и наши взгляды встретились. – Иди сюда, – скомандовал он, после чего повернулся ко мне спиной. Тренер был хорошим бейсболистом, но человеком он был еще лучшим. Он стал одной из причин, почему я предпочел Фултон Стейт всем другим колледжам. Я хотел учиться играть в бейсбол с тем, кого уважал, а уважал я тренера Девиса.

Захлопнув дверцу своего шкафчика, я протолкался к кабинету тренера.

– Закрой дверь, – сказал он, после чего откинулся на спинку кресла. – Присаживайся.

Я сел на старый деревянный стул, мой мозг начал лихорадочно работать, когда тренер произнес:

– Слушай, я не знаю, что происходит между тобой и другими ребятами в команде. Я кое-что слышал о том, что избили твою девушку, и мне очень жаль по этому поводу, но команда – это твоя семья, и ты не должен срываться на них.

– При всем уважении, тренер, но моя семья не станет убегать и прятаться, пока мою девушку избивают.

Тренер нахмурился.

– Прошу прощения, Джек, что ты сказал?

– Четверо из этих парней оставили её там совершенно одну. Бретт помогал Дину, но все остальные бросили её.

– Кто именно? – Его голос стал тише.

– Я скажу Вам кто. Мои товарищи по команде. Моя так называемая семья. Мои братья. Я не могу даже смотреть на них, не говоря уже о том, чтобы уважать. – Я вскинул руки в воздухе, мой голос был полон отвращения. – Тренер, мне каждый день требуется вся моя сила воли, чтобы не выбить дерьмо из каждого из них. Простите. – Я опустил глаза в пол.

– Я не знаю подробностей, Джек, и позабочусь об этом, но ты должен пообещать, что сам отпустишь эту ситуацию. Я не могу позволить, чтобы моя команда рассыпалась на части в конце сезона. И ты должен оставаться сконцентрированным на игре, – тренер обратился ко мне с искренней озабоченностью в голосе.

– Я сконцентрирован на игре. Все будет хорошо, – попытался заверить его я, хотя видел, что он не купился на мои слова.

– Не разочаровывай меня, Картер. Не разочаровывай команду. Не разочаровывай сам себя. – Он нахмурился еще сильнее.

– Это не в моем характере, тренер. Я не разочарую Вас. – Именно это я и имел в виду.

– Хорошо, тогда иди отсюда. Скажи тренеру Смиту, что я хочу поговорить с ребятами перед началом тренировки.

– Да, сэр, – сказал я и отодвинул стул.

Команда в полном составе сидела в дагауте и ждала тренера. Поскольку все шло не так как обычно, ребята явно нервничали, пытаясь понять, что стряслось. Я сидел на одном конце скамьи, в то время как Бретт, Коул, Мэтт и Райан сидели на другом.

– Значит так, господа, слушайте меня внимательно. – На поле появился тренер, и все сразу же замолчали. – Я знаю, что за пределами территории колледжа произошел инцидент с некоторыми нашими игроками. Я не знал, насколько серьезной была ситуация. Я не знал, что случилось. Но теперь знаю. – Его строгий взгляд упал на каждого из игроков, которые сидели на скамейке, после чего он продолжил: – И позвольте сказать, я здесь пытаюсь сделать из вас, господа, не отличных бейсболистов… я пытаюсь сделать из вас настоящих мужчин. А настоящий мужчина никогда не убежит от драки. Настоящий мужчина никогда не оставит девушку наедине с опасностью.

Он посмотрел на тренера Смита и глубоко вздохнул.

– В жизни наступит такой момент, когда вы потеряете что-то очень важное для вас. Вы будете бороться, но проиграете. Но главным станет не та война, которую вы вели, а то, что вы не потеряли достоинство в разгар битвы. Вы, парни, потеряли свое достоинство в ту ночь. И я знаю, что кто-то из вас сильно злится из-за случившегося. Некоторые сердиты, обижены, смущены, шокированы и испытывают всякие другие девчачьи эмоции, которые ваши мамочки говорили вам не скрывать, – съязвил он с легким рычанием. – Я хочу, чтобы вы взяли эти эмоции и использовали их на поле. Возьмите их с собой и выплесните на игре. Не тащите этот багаж домой, где ночью эмоции смогут грызть вас изнутри и разъедать ваши души. Сейчас мы должны все вместе преодолеть это. Единство команды – это особенная вещь. Не позволяйте никому лишить его вас.

Не сказав больше ни слова, тренер развернулся, вышел из дагаута и направился по полю в сторону раздевалок. Тишина стояла оглушительная, никто и мускулом не шевельнул и не издал ни единого звука. Мне не нравилось, что я злился на своих товарищей по команде, но события того вечера так твердо засели во мне, что это трудно было игнорировать. Простить их за то, что случилось с Котенком, было практически невозможно, даже если бы они стали просить об этом ежедневно. Я не знал, как справиться со своим гневом. Правда заключалась в том, что я не знал, как простить их.

– Вы слышали тренера. Справляемся со своими эмоциями, господа. Давайте закончим сезон не только как товарищи по команде, но и как друзья. Питчеры и кетчеры в буллпен[21]. Все остальные на поле.

– Тренер Смит? – сказал я достаточно громко, чтобы остальные услышали.

– Что тебе, Картер?

– Могу я минутку поговорить с Бреттом, Коулом, Мэттом и Райаном? – спросил я, встречаясь взглядом с каждым, чье имя назвал.

– Пять минут, потом тащите свои задницы на поле. – Он повернулся к команде. – Все остальные на поле. Живо! – прокричал тренер, и дагаут опустел.

Парни остались сидеть на месте, на их лицах явно читалась обеспокоенность. Я мог точно сказать, что они не догадывались, о чем я хотел с ними поговорить. И, признаюсь, мне нравилось, что они не знали, на что я был способен. Мэтт однажды назвал меня непредсказуемым, и я с гордостью носил это прозвище, хотя он и настаивал, что это был не комплимент.

– Тренер прав. Мы не можем закончить сезон на такой ноте. – Я покачал головой. – Я не могу ненавидеть вас на поле, парни. Гнев, что я испытываю, пожирает меня изнутри, – признался я. – Мне просто нужно знать, что случилось.

– Мне очень жаль, Джек. Лично я запаниковал, – признался Мэтт, нахмурившись. – Все, о чем я думал в тот момент, это как увести подальше Джейми. Я даже не думал о Кэсси. Знаю, это отстойно, но это правда.

Я старался побороть волну злости, которая окатила меня изнутри, сжимая и разжимая кулаки.

– Я ценю твою честность, Мэтт.

Стиснув зубы, я старался говорить спокойно.

– Мне тоже жаль, чувак. Он сказал, что у него ствол, и я струхнул. Единственная мысль, которая крутилась у меня в голове в тот момент, что я не смогу убежать от пули. Я оставил Кэсси там и с безопасного расстояния наблюдал, как её избивают, – сказал Райан, глядя в пол.

Мое сердце бешено забилось в груди от его слов, а щеки опалило жаром. По моему выражению лица Райан понял, что я в гневе, и быстро продолжил:

– Но я единственный, кому придется жить с этим, Джек. Я должен мириться с тем фактом, что когда запахло жареным, я сбежал. Я ничего не сделал, когда на моих глазах избивали девушку. Ты знаешь, что чувствуешь, находясь на твоем месте, но ты понятия не имеешь, какого это быть на моем месте сейчас. Я подвел тебя, подвел Кэсси. Подвел сам себя. И я думаю об этом каждый день.

Мое дыхание выровнялось, когда я понял смысл его слов.

– Я не знаю, что сказать.

– Тут нечего говорить. Просто знай, что мне очень жаль, – добавил Райан.

Я кивнул, прежде чем перевел взгляд на Коула и Бретта.

– Когда Дин упал… это надо было видеть. Он просто лежал там, прямо на асфальте, и инстинктивно я решил в первую очередь утащить его оттуда. Кэсси все еще стояла на ногах, и я подумал, что кто-то из парней поможет ей. Но Дин даже не шевелился. – Бретт вздрогнул от воспоминаний.

– Спасибо, что позаботился о нем. Я ценю это. – Я слегка улыбнулся Бретту. – Могу я попросить вас, парни, об одолжении? – На самом деле, это был не вопрос, но они в унисон ответили «да».

– Если вы увидите парня, который сделал это, немедленно сообщите мне.

– Я ищу его каждый день, – признался Коул. – Я езжу по округе и ищу его, потому что видел его лицо и наверняка его узнаю.

– Мне очень хочется найти его. – Я прикрыл глаза, представив, как избиваю этого гада до полусмерти и превращаю его рожу в кровавое месиво.

– Может быть, поищем его после тренировки? Посмотрим, что из этого получится? – предложил Мэтт, пожав плечами.

– Я за, – Бретт вскинул руку.

– Я тоже, – с улыбкой присоединился Райан.

– По-моему, хорошее предложение. – Я почувствовал облегчение от их желания помочь, и мой гнев немного стих.

Тренер Смит просунул голову в дагаут.

– Так, дамы, если вы закончили обсуждать книгу о рукоделии, мне бы хотелось, чтобы вы вытащили свои задницы на поле и присоединились к команде.

– Идем, тренер, – ответил я за всех, и мы направились к выходу.

Мы все знали, что, возможно, никогда не найдем того парня, но это был их способ исправить ситуацию. И я нуждался в такой помощи, чтобы справиться со своим гневом и разочарованием.

*****

После тренировок мы ездили по улицам, выискивая того мудака, до тех пор, пока во время одного из наших ночных рейдов у меня не зазвонил телефон.

– Внимание, парни, это Дин, – прокричал я своим товарищам по команде.

– В чем дело?

– Они взяли его. – Голос Дина звучал уверенно и с нотками облегчения.

– Того парня? – В моей груди тут же образовался ком.

– Они поймали его, когда он пытался заложить камеру Кэсси. Он в тюрьме. Я должен поехать туда, чтобы опознать его.

У меня закружилась голова от злости, облегчения и ярости, накативших на меня одновременно.

– Я могу забрать её камеру? Хочешь, чтобы я поехал с тобой? Скорее всего, я должен поехать с тобой. – Мой голос изменился, когда гнев вытеснил все другие эмоции, и во мне вспыхнула потребность заставить этого труса заплатить за то, что он посмел поднять руку на мою девочку.

– Я узнаю все о камере, когда приду туда, но думаю, что сейчас это главная улика, поэтому мы пока не сможем забрать её, – сказал Дин с сочувствием, после чего его голос вновь стал сердитым. – Я сейчас на стоянке около полицейского участка, мне надо пойти опознать его. А ты должен сказать Кэсси, что этого мудака поймали.

Я посмотрел в глаза ребятам, которые сейчас окружили меня, и попытался обуздать свой темперамент. Закончив разговор, я обратился к парням.

– Они взяли его. Он пытался избавиться от камеры Кэсси, и его арестовали. Дин сейчас в полицейском участке.

– Я поеду туда. Я тоже хорошо запомнил, как выглядит тот парень, и могу помочь, – быстро добавил Бретт, и умчался прежде, чем я успел ответить.

– Все в порядке? – Мэтт опустил руку мне на плечо.

– Если честно, то я сам хотел найти его, – посетовал я. – Хотел раскатать его мордой по асфальту, – добавил я, и они все захохотали.

– Бьюсь об заклад, ты так и сделал бы, – сказал Коул и вздрогнул.

– Думаю, к лучшему, что ты его не нашел, Джек. Зная тебя, могу сказать, что ты убил бы парня. А играть в профессиональной лиге и одновременно сидеть в тюрьме ты точно не смог бы, – предположил Райан замогильным голосом.

– Я бы организовал бейсбольную лигу в тюрьме. Я очень инициативный, – заверил я.

Мэтт проигнорировал мой нездоровый юмор.

– Хорошо, что они его поймали. Очень хорошо.

– Я знаю. К тому же Кэсси никогда не простит мне, если я попаду в тюрьму.

– Или сломаешь свою руку, – влез Коул.

Я нахмурился, глядя на Коула, и зарычал:

– Кто тебя просил?

– Я просто сказал! – стал защищаться он.

– Ха, ты прав. Она разозлится, если я сломаю руку. – Я тяжело вздохнул, гнев понемногу сходил на нет. – Лучше пойду, сообщу ей новости. Спасибо, что поехали со мной, парни.

Я пожал руку каждому из них, отношения между нами постепенно стали налаживаться. Мы все вместе двинулись в сторону наших машин, после чего стали разъезжаться в разные стороны. Уверен, мы напоминали сцену из фильма «Тусовщики» - старое кино, где кучка парней катается по городу в поисках новой девушки для своего друга.

*****

Кэсси я обнаружил в её спальне. Она сидела на кровати и так увлеченно что-то читала, что не заметила меня. Это был один из тех моментов, когда я мог наблюдать за ней часами. Я смотрел, как она бегает глазами по напечатанным на странице строчкам, как хмурится её лоб, как она прищуривается, выражая свои эмоции. Я откашлялся, и она подняла глаза.

– Джек! Как долго ты тут стоишь?

– Недолго, – улыбнулся я и направился к кровати.

– Я не слышала, как ты вошел. Все в порядке?

– Я только что разговаривал с Дином, они нашли парня.

Её глаза округлились, она пометила страницу в книге, захлопнула её и положила рядом с собой на кровать.

– Они поймали его?

Я повернулся лицом к ней.

– Он пытался заложить твою камеру в ломбард. А у работников ломбарда в свою очередь есть правило: проверять украдена ли вещь или нет. Из магазина позвонили в полицию, и они его арестовали.

– О Боже. Ну, это хорошо. Моя камера у них? Могу я забрать её? – В глазах Кэсси вспыхнула надежда.

Я протянул к ней руку и почувствовал, как она расслабилась от моего прикосновения.

– Мне жаль, Котенок. Это улика. И она останется там до окончания расследования.

– И как долго оно будет длиться?

– Это может занять месяцы.

– Месяцы? – повторила она, её голос был полон разочарования.

– Мне жаль, – мне действительно было жаль, что все так получилось. Видеть разочарование, обиду и грусть в её глазах для меня было подобно смерти. Я придвинулся ближе и положил руку ей на бедро.

– Это не твоя вина, – попыталась улыбнуться Кэсси, но улыбка вышла какой-то вялой.

– Дин опознал его. Как и Бретт. Скорее всего, ему предъявят обвинения в нападении, нанесении побоев и краже.

– Подожди, – выдохнула она, прерывая меня. – Его будут судить? Мне нужно будет давать показания?

– Я узнавал про это. – Я наклонился и поцеловал её в щеку. – Он заявил о нежелании оспаривать обвинение[22], поэтому суда, скорее всего, не будет.

Кэсси покачала головой.

– Что значит «нежелание оспаривать обвинение»?

– Он признался, что совершил нападение. И воспользовался правом отказаться от судебного разбирательства, так как не думает, что его оправдают, если дело дойдет до суда присяжных. Но еще он заявил о нежелании оспаривать обвинение, потому что в этом случае ему не могут предъявить иск о причиненном ущербе, и приговор будет не таким суровым.

– Что? Разве это справедливо?

– Он подонок. И выбрал самый простой и выгодный для себя вариант наказания.

Я заметил, как в её глазах вспыхнула грусть, когда она опустила голову мне на плечо.

– Значит, никакого суда. Ты уверен?

– Уверен, – ответил я.

– Понятно.

– Ты злишься? Сердишься?

Кэсси вскинула голову и посмотрела мне в глаза.

– Я не могу изменить то, что уже произошло. Мне просто хочется вернуть свою камеру.

– А я просто хочу убить его, – серьезно сказал я, и она усмехнулась.

– Давай радоваться тому, что его поймали. Я не думала, что это вообще когда-нибудь случится. – Голос Кэсси звучал более расслаблено, и я выдохнул с облегчением.

– Ты права. Я рад, что его поймали. Теперь я знаю, куда нужно идти, чтобы убить его.

– Джек, прекрати. – Она шлепнула меня по руке.

Я подмигнул ей, и она закатила глаза.

– Я никому не позволю прикасаться к тебе подобным образом, Котенок. Такого больше не случится.

– Я знаю. Но мы должны двигаться дальше, хорошо? Давай оставим это в прошлом.

– Ладно, – неохотно согласился я, когда Кэсси уткнулась в меня носом. Теперь я понял, что тот парень больше перестал что-либо значить для нас. То, что действительно было важно, находилось прямо здесь, в моих руках.