Болезненные ошибки восприятия: почему мы чувствуем себя невидимками, в то время как наше одиночество видно всем

Люди сообщают психотерапевтам множество негативных вещей о самих себе. Но далеко не всем хватает смелости признаться в том, насколько они одиноки. Одиночество несет на себе клеймо позора и сопряжено со значительной долей самокритики. Свыше 40 процентов взрослых рано или поздно испытают одиночество и будут винить в этом самих себя. Действительно, одна из самых серьезных ран, наносимых одиночеством, заключается в ошибочном взгляде на собственную личность и других людей. Мы слишком строго судим себя и окружающих.

Лайонел, ветеран Второй мировой войны, награжденный большим числом медалей за храбрость, несколько лет назад пришел ко мне по совету своей дочери – социального работника, которая жила за городом и беспокоилась по поводу усиливающейся социальной изоляции своего отца. Лайонел жил один (его жена к тому времени уже умерла), и, хотя дочь каждый день общалась с ним по телефону, их разговоры были, как правило, непродолжительными: Лайонел считал, что «телефоны служат для назначения встреч, а не для пустой болтовни!» Я быстро понял, что Лайонел не любит болтать попусту или как-то иначе, и поначалу это затрудняло нашу работу. Например, вот что вышло из моей попытки установить степень социальной изоляции Лайонела.

– С кем еще вы постоянно общаетесь, кроме дочери?

– С домработницей. Она приходит два раза в неделю, убирает и готовит.

– Расскажите, о чем вы с ней беседуете.

– Она докладывает мне о том, что сделала. Я оставляю деньги на столе.

– А что насчет других членов семьи?

– У меня только дочь.

– А боевые товарищи или бывшие коллеги – вы поддерживаете с ними связь?

– Нет.

– Почему?

– Потому, что они уже умерли.

Я решил не выражать соболезнований, а лишь сочувственно кивнул. Мои дальнейшие расспросы привели к одному открытию. Как оказалось, Лайонел все же не был полностью исключен из социальной жизни: он являлся членом шахматного клуба. Каждый вторник он надевал пиджак, галстук и шел в дом престарелых, чтобы сыграть несколько партий. К сожалению, шахматы способствуют общению не больше, чем пасьянс. Конечно, они требуют участия двух игроков, но разговор во время игры – признак дурного тона, потому что он мешает концентрации внимания.

– Вы постоянно играете с одними и теми же людьми? – поинтересовался я.

Мне было любопытно, встречаются ли завсегдатаи клуба вне его стен.

– В основном.

– Вы встречались с ними где-то еще?

– Им это не интересно.

– Откуда вы знаете?

– А почему они должны хотеть со мной общаться? Мне ведь уже восемьдесят!

Однако я усомнился в том, что Лайонел назвал истинную причину. Все-таки клуб создавался специально для пожилых людей. Вряд ли другие игроки были намного моложе.

– Вам восемьдесят, а им…

– Не интересно.

– А друг с другом они общаются?

– Иногда.

– Неужели они никогда не приглашали вас провести с ними время?

– Им это не интересно!

Лайонел был убежден, что другие, «более молодые» члены шахматного клуба отвергнут любые попытки завязать с ними дружбу. При этом у него не было доказательств своей правоты, поскольку он никогда не обращался к ним с подобными предложениями. Тем не менее Лайонел был решительно настроен на то, чтобы любой ценой избежать разочарования и отвержения. Он приходил в клуб прямо перед началом игры, а после ее окончания немедленно покидал зал. Он ни с кем не заговаривал, проводя короткие перерывы в углу за чтением книги. Другими словами, он не давал своим одноклубникам никакой возможности узнать его лучше.

Когда я познакомился с Лайонелом, он страдал от одиночества на протяжении целого ряда лет, так что саморазрушительное поведение успело стать частью его личности. Не будем забывать, что одиночество очень быстро искажает восприятие нами социальных ситуаций. Например, после того как ученые попросили студентов вспомнить ситуации, когда они чувствовали себя одинокими, их оценка нынешних отношений с людьми ухудшилась; кроме того, они вдруг стали более робкими, тревожными, их настроение и самооценка упали, а оптимизм частично сменился пессимизмом.

Одиночество также заставляет нас строже судить окружающих и оценивать свои отношения с друзьями и родными в более негативном свете. В ходе еще одного исследования ученые снимали на камеру разговор студентов с кем-то из друзей, после чего их просили оценить качество общения и отношений в целом. Одинокие испытуемые оценивали взаимодействие с друзьями и качество дружбы куда негативнее, чем неодинокие учащиеся. Затем участникам показали те же самые записи спустя неделю. Люди, не страдающие от одиночества, остались при своем мнении, а вот оценка одиноких студентов еще больше ухудшилась.

Лайонел считал, что члены шахматного клуба игнорировали его и исключали из своего круга общения, поскольку он был для них невидимкой. Однако трагическая ирония одиночества заключается в том, что, хотя мы часто чувствуем себя невидимками, наше состояние, как правило, бросается в глаза. Многочисленные исследования доказали, что «одиночки» легко различимы на фоне окружающих, и, как только на них вешается подобный ярлык, отношение к ним ухудшается. Одинокие люди часто воспринимаются как менее привлекательные и даже менее умные, чем неодинокие (физическая привлекательность не гарантирует защиты от одиночества; мужчины и женщины с красивой внешностью могут привлекать большее число людей вначале, но низкое качество их отношений не спасет от одиночества).

Итак, одиночество искажает наше восприятие. Оно влияет на наше представление о себе самих и окружающих, а также очерняет наши отношения с другими людьми. Вдобавок одиночество влияет на восприятие нашей личности окружающими, снижая нашу привлекательность в качестве потенциальных друзей или любовников. Сочетание этих факторов сильно затрудняет сбрасывание плаща «человека-невидимки», а значит, и установление новых отношений или углубление нынешних.