КАТЕГОРИИ:
АстрономияБиологияГеографияДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника
Глава шестнадцатая.
"И еще один день Ты мне даришь. Спасибо", - после поездки на ТамбовщинуКиреев говорил эти слова каждое утро. Засыпая, он тоже благодарил Его.Михаил Прокофьевич еще не молился по книге - стеснялся. От смущения подшучивал над собой время от времени. Однаждыдаже записал в дневнике: "Я на старости лет в игрушки стал играть". Нопродолжал каждое утро и каждый вечер говорить слова благодарности.Оказалось, что благодарить - приятно, как и быть благодарным. А вот проситьон еще не решался. Вера Киреева, хрупкая и нежная, как паутинка, сотканнаякрошечным пауком в сентябрьском лесу, не смогла бы выдержать Его неудачи.Ведь о чем просить Кирееву у Бога? Только об исцелении. Он просто верил всвое исцеление. И эта вера, такая же хрупкая, как вера в Бога, росла в душеи сознании Киреева с каждым днем. А если еще точнее: обе эти веры - в Бога исобственное исцеление - слились в Кирееве в одну. От этого обе становилисьсильнее. Вот почему Михаил Прокофьевич предпочитал только уповать на Него,не вмешиваясь в Его Божественный промысел. Как было сказано в томстихотворении: Все круче поднимаются ступени, Ни на одной нам не найти покоя, Мы вылеплены Божьею рукою Для долгих странствий, не для косной жизни... Его дело - карабкаться поступенькам все выше и выше. А куда он доберется - так ли это важно? Вотпочему Наталья Михайловна была не права. Киреев вовсе не безалаберноотносился к своей болезни. Нет. Просто ему хватило мужества без обидыпринять случившееся с ним, и некая сила словно давала ему волю и силу житьбез страха. Киреев жил с какой-то детской доверчивостью и верой. Со сторонымогло показаться, что он и впрямь впадает в детство. Вместо того, чтобы питьлекарства, лечиться, он часами что-то писал, ездил в Коломенское, читал. И,главное, Киреев не убивал время, ему действительно нравилось так жить. Онтолько жалел, что в сутках его мало. А вчера, после разговора с Галиной, емупришла в голову совершенно сумасшедшая мысль: продать квартиру и уехать вСтаргород, туда, где на Тихоновской горе у озера стоял маленький домик,оставленный ему матерью. В конце концов, для счастья, он теперь понимал это,нужно совсем немного: клочок луга, кусочек неба, журчащий ручеек и чтобыбыло куда прислонить голову. И чем больше Киреев думал об этом, тем менеесумасшедшей казалась ему эта идея. У Галины сейчас замечательнаяпятикомнатная квартира, дача под Дмитровом. Зачем ей цепляться за иходнокомнатную? В принципе, можно деньги от продажи квартиры разделить. А вСтаргороде родная сестра живет. Кладбище, где близкие лежат, рядом. Совсемхудо станет - есть кому водички подать... О самом плохом в эти майские днидумать не хотелось. Жаль, конечно, что ни в Старгороде, ни в егоокрестностях не было ничего похожего на ту речку из сна. Но ему после снилсяеще один интересный сон: совершенно чудесная деревенька в глухом лесу, и какон шел куда-то по лесной тропинке и приходил в незнакомый город. В городешел теплый синий дождь, Киреев стоял под его струями - и не намокал. Адругой раз ему снилось поле, бескрайнее-бескрайнее. И вновь тропинка, ивновь речка - он уже купается в ней. Киреев не пытался разгадать значение своихснов - ему просто было достаточно того, что после них долго не проходилоощущение радости. Огорчала только невозможность поделиться этой радостью сдругими. Пару раз Киреев пытался пересказать свои сны - и ничего не получалось. Абсолютно ничего. Вместо очаровательнойпленительной картины - скучное, под стать изложению, написанному троечником,описание. Вместо передачи необыкновенных ощущений у Киреева получалсясбивчивый, бестолковый рассказ ни о чем. Так что сны эти можно будетсмотреть и в старгородском домике. Сестра писала: дом в нормальномсостоянии, не хватает только человеческого духа. Ну-ка, как там у АрсенияТарковского... Киреев встал с постели и, на ходу одеваясь, пошел рыться вкнижном шкафу. Пора было думать о подарке для Лизы, себя неплохо бы впорядок привести, но он, как старьевщик в рухляди, рылся в книгах.Наконец-то: Живите в доме - и не рухнет дом. Я вызову любое из столетий, Войду в него и дом построю в нем. Вот почему со мною ваши дети И жены ваши за одним столом, - А стол один и прадеду и внуку: Грядущее свершается сейчас... "Вот оно, главное: грядущее свершаетсясейчас. Письмо тетки Лены сорвало меня в дорогу - и оказалось, что не зря.Почему меня кто-то должен опять звать в дорогу? Неужели не ясно - я долженуехать из этого города. Уехать, обязательно уехать!" И Киреев бросился ктелефону - звонить Галине. * * * День рождения Лизы получился на славу. Народу собралось немного -дети к имениннице приходили днем. Киреев из собравшихся знал только мамуЛизы и Котеночкину. Но приняли его так тепло и сердечно, что МихаилПрокофьевич совершенно не чувствовал никакой неловкости. Понравился Киреевуи папа Лизы. Высокий, с длинными волосами, заправленными в хвостик. Выгляделон моложе жены. Вначале Киреев связал это с нагрузкой, прежде всегопсихологической, выпадающей на плечи Ирины. Но сама она как-то очень простопризналась в том, что на пять лет старше мужа: "Женила на себемолоденького". Виктор ответил в тон ей: - Не слушайте Иру. Женила... Мне всегда нравились пожилые женщины. - Какие?! - возмутилась его жена. Но была видна наигранность этого"возмущения". - Пожилые, пожилые. Это у нас в семье наследственное. - Наталья Михайловна, Вика, Надя, - воззвала Ира к сидящим за столомженщинам. - Скажите этому длинноволосому наглецу, что это мы всегдавыбираем, кто станет нашим спутником по жизни. - Мы, мы, Витенька, - откликнулась Вика. - Наивные, - только и мог выдохнуть Бобров, понимая, что всех женщин онне переспорит. Кирееву нравилось, что в таком шутливом "подкалывании" обестороны - и Ира, и Виктор - не скрывали нежного отношения друг к другу. Ивсе-таки больше всех в этот вечер очаровала его Лиза. Каждый подарок онапринимала с восторгом, словно ничего лучше в жизни ей видеть не приходилось.Киреев подарил Лизе роскошный, богато иллюстрированный атлас птиц и, ксвоему вящему удовольствию, он видел, что девочка забыла о куклах,игрушечных домиках и с головой ушла в рассматривание атласа. А еще МихаилПрокофьевич принес Лизе десятка полтора значков с гербами городов, которыеон нашел у себя по сусекам. Так что им было о чем поговорить. И когдавзрослые дружно затянули под гитару "Виноградную косточку в теплую землюзарою", он потихоньку ушел в комнату Лизы. - Дядя Миша, мне папа сказал, что сейчас такие кассеты продаются - сголосами птиц. Он мне купит, и я буду слушать и смотреть на картинки. - Правильно. - А вы, наверное, всех птиц знаете. - Что ты! Обыкновенных, вроде галки или воробья, конечно, знаю. Соловьяслышал. Красиво поет. - А я вот ни разу не слышала. - Еще успеешь. Они замолчали. - Посмотрите, - опять заговорила девочка, - какое название у птичкикрасивое. Коноплянка. И сама она милая такая. - Коноплянка? Дай посмотрю. Да, коноплянка. И по латыни ее имя красивозвучит - кардуэлис каннабина. - Здорово. Кардуэлис каннабина. А все равно, коноплянка лучше. Накапельку похоже. А она поет? - Ты знаешь, по-моему, еще как поет. У нас в Старгороде сад быляблоневый. До сих пор помню: май, тихий-тихий вечер, яблони цветут, будто вснегу утопают. И вдруг откуда-то из глубины сада раздается пение.Нежное-нежное. И весь мир затихает и слушает этого маленького певца. Я в этовремя в саду сидел. Дай, думаю, посмотрю, кто это поет. - Увидели? - С трудом, но увидел. Смотрю, птичка - маленькая такая, с воробышка.Сидит на яблоневой ветке, головку приподняла - и ну давай свои коленцавыводить. - Почему коленца? - Нет, это не от слова колени. Так говорят про пение птиц, - пояснилКиреев и продолжил свой рассказ: - Зрение у меня тогда орлиное было, да исумерки еще не сгустились - разглядел я, одним словом, певца. Над клювикомпятнышко темномалиновое, еще одно - на грудке. Верх у негобуровато-коричневый, низ чуть светлее. На соловья вроде не похожа птичкаэта, а о других певчих птицах я и не слыхивал. Сижу, пением наслаждаюсь. Такхорошо от него на душе сделалось. Да подошел отец - спугнул птичку.Коноплянку, спрашивает, слушаешь? Так я узнал, что за певец пел в саду.Жаль, что больше не приходилось с коноплянкой встречаться. - Так ни разу, ни разу не слыхали коноплянку? - А где? В городе она не живет. Здесь одни вороны да воробьи... Лиза очем-то задумалась. - О чем думаешь? - спросил ее Киреев. - Даже не знаю. Есть, наверное, счастливые люди. Они по свету ходят,птиц слушают, разные новые места видят, в речках купаются... Приключения сними всякие происходят... Я обязательно по вашей книге всех птиц изучу, аесли вырасту... - Почему - если, Лиза? - бодрым голосом спросил Киреев. - А потому что всегда надо говорить "если" или "дай Бог". Меня такдевочка одна в больнице научила. Иначе сглазить можно. - Сглазить? - Ну да. У нас в больнице девочка лежала, ее Катей звали. Она все летаждала, мечтала к бабушке в деревню поехать. Не получилось. - Почему? - Умерла, - вздохнула Лиза. - Вот я с тех пор всегда и говорю: "если" и"дай Бог". И вы, дядя Миша, тоже так говорите. - Хорошо, - у Киреева было ощущение, что эта маленькая девочка гораздостарше и мудрее его. Было видно, как Лиза загрустила. Видно, воспоминанияразбередили девочке душу. Она отложила атлас в сторону. - Дядя Миша, а хотите, я вам секрет открою? - Секрет? Очень люблю секреты. - Я серьезно. Я могу научить вас, как можно жить - и ни на кого несердиться. - Разве это возможно? - Меня как раз Катя и научила. Вернее, то, что с ней случилось... - Ее смерть? - Мы ведь поругались с ней... так, из-за пустяка. Я больше была неправа. Но тогда по-другому считала. Ну вот, а когда Катя умерла... япоплакала, но уже... - Уже ничего нельзя было вернуть? - Да. - Грустно. А секрет в чем заключается? - Как, вы не поняли разве? - Нет. - Вы когда захотите на кого-нибудь рассердиться или поругаться скем-то, представьте, что должны умереть... - Я? - И вы, и тот человек. И вам сразу легче станет и совсем не захочетсясердиться. - Спасибо за секрет. Думаю, он мне пригодится. Только тебе не кажется,что мы все о грустном да о грустном? В комнату вошла Ира. - Дочка, иди попрощайся с гостями, да пора тебе баиньки. - Сегодня же день рождения, - взмолилась Лиза. - Сегодня можно. - Ты и так позднее обычного ляжешь. - Потом Ира мягко добавила: - Надо,доченька. Мы же с тобой... - Знаю, режимщики. - Точно. - А пусть мне дядя Миша что-нибудь расскажет. - Бессовестная, дяде Мише больше делать нечего. Он и так весь вечер утебя просидел. - А мы не наговорились. - Приглашай дядю Мишу, пусть к нам чаще заходит. - Обязательно, - подал голос Киреев. Потом неожиданно спросил Лизу: - Аты интересные истории любишь? - Еще спрашиваете! - Тогда иди со всеми попрощайся, а я тебя подожду здесь. - А не обманете? - Лиза... - укоризненно протянула Ира. - Как тебе не совестно такговорить. - Простите, простите. Пошли прощаться... У Киреева своих детей никогдане было. Но он помнил, как в молодости, будучи вожатым в пионерском лагере,рассказывал своим воспитанникам разные страшилки. Детям они нравились. Лизанемного младше, чем были его ребята, но... "Что-нибудь расскажу", - решилКиреев. Тему подсказала сама Лиза: - Дядя Миша, а вы куда-то уезжали. Мы вам звонили, никто не отвечал. - Да, я уезжал. У меня под Тамбовом две чудесные тетушки живут, я к нимв гости и ездил. - Тамбов? А мы недавно фильм смотрели, там один дядя другому говорил:"Тамбовский волк тебе товарищ". Папе очень понравилось. В Тамбове что,волков много? - А вот слушай. Только не побоишься, если немножко страшно будет? - Ой, я люблю, когда страшно. Только я тогда со светом засыпать буду. - Хорошо, слушай очень страшную историю. Мне ее мой папа рассказывал.Когда он был маленьким, шла война. Почти всех мужчин взяли на фронт, вармию. Остались одни старики да женщины с малыми ребятками. А надо тебесказать, что вокруг той деревни, где жил мой отец, простирались во всестороны поля. Ровные, бескрайние. Ни леса, ни озерца. Только глухие лощины. - Лощины? - Это такие овраги, поросшие кустарниками, деревьями. В тех лощинах ипоселились волки. И столько их развелось, что житья от них не стало. - А охотники? - Какие охотники? Я же сказал, все мужчины в армии. Не до волков. А теобнаглели. Особенно зимой лютовали. Приходили в деревню... - Днем?! - Ночью, слава Богу, но все равно, представляешь: то овцу утащат, тособаку... Вот с той поры и пошла такая поговорка: "тамбовский волк". Еще,правда, брянские волки были, но наши, тамбовские, покрупнее. - Почему? - Наверное, потому что степные. А может, я так из чувства патриотизмаговорю. - А-а. Дядя Миша, а как же они овец крали? - По-разному. В нашей семье волки тоже однажды убили овцу. Крыши всараях из соломы были. Вот волки дыру сделали в крыше и через нее овцуунесли. - У них такая силища была? - Подумаешь, овца. Если человек в поле припозднится - все, волки илошадь, и человека... - Разорвут? - Конечно. Но когда война закончилась, с фронта мужики вернулись, сволками разделались... - И никто спастись не мог... если в поле? - Лиза была потрясенауслышанным. - Да нет, одна девушка, ей лет двадцать было, спаслась. - Расскажите, дядя Миша. - Она ревизором работала. Короче, проверяла, честно ли работают вмагазине или палатке. И приехала она как-то в деревню, где жил мой папа.Проверила магазин, и оказалось, что директор этого магазина, как бы этопроще сказать... - Проворовался? - подсказала Лиза. - Точно. Проворовался. Составила она акт, в котором все отметила.Директор магазина ее сначала подкупить хотел, а она твердая оказалась,рассердилась на него. Директор ей предложил остаться переночевать, нодевушка отказалась наотрез. А до райцентра, откуда она приехала, былодалеко. - И она ночью поехала? - Поехала. На грузовой машине. А директор-жулик сговорился с шофероми... - Опытный рассказчик, Киреев сделал паузу. Глазенки у Лизы горели. Она будто живыми видела и девушку-ревизора, идиректора, но, самое главное, Лиза очень отчетливо представляла бескрайнеезимнее поле и голодных, злых и очень страшных волков. - Что? - шепотом произнесла она. - Едут они по дороге. Уже темнеет. Вдруг вроде как мотор у машиныглохнет. Просит шофер девушку помочь: выйти из машины и повертеть рычаг.Раньше машины можно было такими рукоятками заводить. Девушка, ни о чем неподозревая, вышла. Шоферу это и надо было: он на газ - и в обратную сторонурванул. - А она? - Она осталась в поле. Что обратно до деревни, что до райцентра -несколько часов идти. Над головой звезды. Ночь. Снег блестит. Красиво, а удевушки слезы текут - поняла она все. И вскоре слышит - вой. - Вой? - Да, волки на охоту вышли. Поняла девушка - это конец. Растерзают ееволки. - А что, других машин разве нет? Попутных? - Лиза, это военные годы. Самый глухой район глухой области. Какиемашины! Днем одна в час проедет. А ночью... Короче, прощается девушка сжизнью. А шофер уже в деревню приехал. Они с тем директором бутылку достали,пьют на радостях. - Неужели им ее не жалко? - Понимаешь, тогда законы были такие суровые, что жулика этого поголовке вряд ли в милиции погладили бы. Он за себя и перепугался, а надевушку ему было наплевать. Но рано директор радовался. На великое счастьедевушки, возвращался в деревню из райцентра председатель колхоза. Ехал он всанях, лошадь несла его во весь опор. Увидел тот человек девушку, без словпонял, что беда с ней приключилась. Но было не до расспросов. - Садись, - вскричал, - видишь, волки близко! И действительно - вой всеближе. Огоньки зеленые заблестели - глаза волчьи. Захрапела лошадь отстраха, а мужчина кнутом лупит ее. - Зачем кнутом? - Глупенькая, чтобы бежала быстрее. Девушка ни жива, ни мертва сидит всанях, мамочку вспоминает. "Ничего, - кричит мужчина. - Не зря я, выходит,так поздно домой поехал. Живую душу спас. Ну-ка, Зорька, выноси!" А лошади икнута не надо. Умное животное, понимает, что от волков ей лучше убежать. Аэти серые бестии все ближе, ближе. Самый крупный, видно, вожак, вот-вот налошадь прыгнет... "Эх, жаль, ружья нет, - сокрушается мужик. - Кнута они небольно боятся. Давай, Зорька, еще немного осталось". И точно. Показались огоньки. Это была деревня. Это было спасение. Волкиотстали. - А что дальше? - Дальше? Все закончилось хорошо. Представляешь, какие лица были у технегодяев, когда за ними пришли? - Кто пришел? - Милиция, конечно. Оказалось, что в комнате стояла Наталья Михайловна и улыбалась. - Меня за вами прислали, сказали, что вы, граждане, припозднились. - Свет оставить? - спросил Киреев Лизу. - Нет, совсем не страшно было. Да и закончилось все отлично. Спасибо заисторию. В следующий раз еще что-нибудь расскажете? - Даю слово. Спокойной ночи, именинница. - А вот и нет. Именинник - это когда у человека день ангела. А у менясегодня день рождения. А день ангела, между прочим, у меня седьмого мая.Придете? - Надо же, а я всю жизнь думал, что день рождения и именины - это однои то же. А придти - приду. Получается, я ни разу на именинах не был. - Признайтесь, Миша, - спросила его Наталья, когда они выходили вместеиз комнаты девочки, - придумали историю от начала до конца? - Нет, более правдивой истории на свете еще не было. - И про погоню - правда? - Вот здесь сочинил немного. Но - самую малость. - Самую? - Честное слово, - улыбнулся Киреев. - Главное, Лизе понравилось. - И мне тоже.
Дата добавления: 2015-09-13; просмотров: 87; Мы поможем в написании вашей работы!; Нарушение авторских прав |