МАМИНА ПОМОЩНИЦА

В тот год, когда я приехала в Даллас, я узнала, что настоящими матерями никогда не рождаются. Я только что устроилась на новую работу в филиал Эн-би-си на севере Далласа. Будучи «Мисс Америкой», я понимала, что меня могут воспринимать как королеву красоты, поэтому мне было трудно самоутвердиться. Мне пришлось удвоить усилия, потому что я люблю работу, но еще я люблю и семью. Трудности с новой работой, новым домом, четверо детей и техасская жара делали все возможное, чтобы вывести меня из себя.

И самым тяжелым испытанием было выделить денек для общения с Тайлером, моим трехлетним сыном.. В Оклахоме он три года находился в совершенно замечательной семье, рядом с нашим домом. Все члены семьи относились к нему как к приемному сыну. Если бы я смогла остаться там, то моему счастью не было бы предела. А теперь передо мной стояла задача найти этой семье достойную замену. Но вот прошло несколько мучительных дней наедине с моими детьми, и я поняла, что найти нянечку надо как можно скорее.

И именно тогда, когда я почти отчаялась, мне на помощь пришла подруга Кармен. У нее в Сан-Антонио жила тетя, которая могла переехать в Даллас и поработать у нас, если нас это устроит. Поэтому я тотчас же позвонила Мэри и воспрянула духом.

Женщина, появившаяся в дверях, не соответствовала моим представлениям об идеальной нянечке. Она была маленькой и довольно старой. Ее одежда была потрепанной и

ветхой, и кое-где виднелись заплаты. Удивительно скромная, она говорила на ломаном английском. Впрочем, говорила она редко, только тогда, когда я задавала ей вопросы. А когда она улыбалась, то обнажала удивительно некрасивые зубы. Как я могла нанять ее? Как я смогу давать ей указания и доверять ее решениям? Как она могла заботиться о маленьком человечке?

С первого же момента появления Мэри Тайлер развеял все мои сомнения. Он взял ее за руку, провел в дом, и там они провели несколько веселых часов, наслаждаясь компанией друг друга. Мэри слушала малыша и смеялась. Они сидели в кресле и смотрели телевизор. Затем переместились на пол. Она не переставала восхищаться моим сыном, он был для нее таким замечательным. И я видела: они многому учатся друг у друга.

Одежда, которую мы купили для Мэри, так и осталась в ее шкафу «для особенных случаев», как сказала она. Но Тайлер даже не замечал, и ему было все равно, что Мэри одевается не так, как большинство людей. Он просто гордился своей новой компаньонкой. Каждый день без исключения она шагала к его школе, садилась на скамейку в холле и наблюдала за детишками. Когда наконец звенел звонок, Тайлер находил ее, и они вместе шли домой. Однажды начался дождь, и я второпях поехала за моим малышом, но он не захотел ничего слышать. Он желал идти домой с Мэри, потому что ему хотелось побегать с ней по лужам. В конце концов, невзирая на непогоду, Мэри и мой сын шли домой вместе, в обнимку, как закадычные друзья.

Мне всегда вспоминается один случай, который отлично характеризует их дружбу. Это был визит к глазному врачу. Мэри всегда была робкой и скромной в общественных местах, и перспектива посетить огромный институт казалась ей слишком волнительной. Но я настояла на этом походе, потому что она отчаянно нуждалась в очках, и мы пошли. Она выглядела несчастной и незащищенной в огромном кабинетном кресле, и Тайлер тоже видел ее смущение. Он придвигался к ней все ближе и ближе, и тут свет погасили. Доктор

включил светлый квадрат с буквами на стене, и Мэри неуверенно прочитала верхнюю строчку, а нижние строчки читала с трудом. Потом уголком глаза я уловила еле заметное движение рядом с собой. Тайлер подошел к ней за кресло с лукавой улыбкой на лице. Он подсказывал ей ответы!

Слава Богу, работу матери могут выполнять не только сами мамы. Я особенно благодарю тех женщин и мужчин, которые имеют возможность отдавать свою любовь и заботу чужим детям. Как это прекрасно, когда дети видят вокруг себя так много взрослых, готовых их любить. Это и медицинские работники, и члены женской организации скаутов, и тренеры малой лиги, учителя, нянечки, соседи, и дяди, и тети, разумеется. Спасибо таким людям, как Мэри, они поистине ангелы-хранители.

Джейн Джеиро

МАЧЕХА

После развода мы с моим бывшим мужем Эриком сохранили -дружеские отношения, которые нас вполне устраивали. Мы распределили наши родительские обязанности и расписание посещений. Чарли, наш сын, был рад такому разрешению вопроса. Он пребывал в добром расположении духа.

Поэтому, когда я впервые встретила невесту Эрика, женщину, которая должна была стать мачехой моего сына, я очень расстроилась. Вне всякого сомнения, Бонни должна будет влиять на жизнь моего ребенка. Но что мне не понравилось больше всего, так это то, что она будет влиять и на мою жизнь тоже.

В первую же нашу с ней встречу я поразилась, насколько она не похожа на меня. Она была одета в костюм деловой женщины и всем видом демонстрировала свою нацеленность на успех. В то время как я всегда одевалась неброско. Она была привлекательной, яркой и уверенной в себе. Я же суетлива, нервозна и беспокоилась по пустякам. Я чувствовала себя смущенной и была подозрительной. Критиковала каждую деталь в ее поведении, поскольку она должна была стать мачехой моего сына. Первое, о чем я подумала: «Как она будет себя вести с моим сыном?»

До нашей встречи у меня было несколько вариантов предположений насчет характера будущей мачехи. Один тип — это «злая ведьма», ужасная особа, которую мой сын будет бояться. И тогда, конечно, в поисках душевного тепла он обратится ко мне, его настоящей мамочке, которая поддер-

жит его своей мудростью и терпением, как только родная мама и может.

Другой тип пугал гораздо больше, несмотря на то что он был более положительным. Этот тип представал мне в таком образе: Бонни — это надежный берег, к которому будет причаливать мой сын в поисках утешения и рассказывать о том, как его не понимала собственная мать. Или еще хуже. Она была веселой женщиной, поэтому сын мог бы мне сказать: «Нет, я не могу прийти сегодня вечером. Бонни купила потрясающий костюм, в котором я пойду на бой быков».

К сожалению, сбылась моя последняя фантазия. Эта женщина смогла стать для моего ребенка второй матерью, мне же оставалось только ждать и наблюдать за этим медленным процессом.

Со временем я стала менее подозрительной и враждебной по отношению к Бонни. Она показалась мне менее официальной и более доброжелательной ко мне. Мы распределили наши обязанности по отношению к сыну, кто, когда и чем с ним занимается, ходит на родительские собрания и спортивные игры.

Однажды мы с моим новым мужем пригласили Эрика и Бонни к нам домой на чашечку кофе. Это было как раз после очередного школьного собрания. Чарли, которому всегда нравилось столпотворение, был доволен. В течение вечера все напряжение и официальный тон исчезли. Мы с Бонни открыли друг другу души, и наше общение стало дружеским. Вместо того чтобы быть «бывшей» и «мачехой», мы стали просто друзьями.

Несколько месяцев спустя мы вчетвером встретились, чтобы поговорить о школьных успехах Чарли. На эту встречу Бонни не принесла свои записные книжки, тетради и книги, как это было раньше, она держалась просто и с достоинством. Она рассказала о том, что ей тяжело пока справляться с Чарли в его возрасте (он же был подростком). Может быть, она слишком много от него требует или, наоборот, слишком мало?

Мое сердце дрогнуло, и я встала на ее сторону. Точно такие же страхи посещали и меня одно время. Она думала, чувствовала и вела себя, как родная мать.

Итак, вторая мать Чарли не была ни злой ведьмой, которая будет обижать и ненавидеть моего сына, ни сказочной волшебницей, которая заберет его от меня. Она была обыкновенной женщиной, которая просто любила моего мальчика. Она волновалась о нем, сражалась за него и хотела защитить от горестей.

Теперь я изменила свое отношение к Бонни. Ведь сначала я ее боялась. Сейчас же я радовалась ее появлению в моей жизни и жизни мальчика. Мне нравятся некоторые ее идеи по поводу воспитания сына, мне даже понравились ее деловые бумаги. Я также признала свою собственную неправоту — мне не надо было держать сына у своей юбки. Может быть, я первая его полюбила, но это не значит, что не будет любить кто-то еще. Теперь на свете есть еще одна женщина, которая любит его так же сильно, как и я. И я рада этому.

Дженнифер Грэм