Глава 3. Последствия недействительности договора, противоречащего императивной норме общего международного права

Последствия недействительности договора, противоречащего императивной норме, представляет собой прогрессивное развитие международного права. Поскольку основная дискуссия относительно нового института императивных норм состоялась ранее, то последствия недействительности не были предметом широкого обсуждения.

Учитывая, что такого рода недействительность представляет собой особый случай, было решено посвятить ее последствиям отдельную статью. Это позволило четко провести различия между последствиями первоначальной ничтожности договора, противоречащего императивной норме, и последующего аннулирования договора в результате его противоречия вновь возникшей императивной норме. Соответственно, Комиссия международного права представила проект, первый пункт которого был посвящен последствиям недействительности договора, противоречащего уже существующей императивной норме, а второй - случаю противоречия договора вновь возникшей норме.

На Венской конференции 1968-1969 гг. дискуссия по проекту статьи не была значительной. Делегация Финляндии представила поправку, допускающую делимость договора в случае признания его недействительным как противоречащего императивной норме *(847). Предложение нашло поддержку нескольких делегаций (Франция, Канада, Италия, Эквадор). Советская делегация заявила, что противоречащие императивным нормам договоры не могут быть частично действительными. Подчеркивалось, что правительства должны исключить последствия любого действия в отношении любого положения, которое противоречит императивным нормам, и привести свои взаимные отношения в соответствии с этими нормами. В конечном счете Финляндия сняла свою поправку *(848).

Представитель Кубы отметил, что концепция приобретенных прав не имеет отношения к международному праву. Несколько делегаций заявили, что статья для них неприемлема по тем же причинам, в силу которых они не согласились ранее со статьями об императивных нормах (Турция, Швейцария). Делегация Англии заявила, что статья затрагивает вопросы ответственности, которые не находятся в сфере Конвенции. Аналогичную позицию заняла Италия. Вместе с тем ряд делегаций отвергли это положение (Куба и др.). В конечном счете Общий комитет одобрил проект Комиссии международного права *(849). На пленарном заседании Конференции статья была принята 67 голосами, при 5 - "против" и 12 воздержавшихся *(850). Как видим, императивные нормы и связанные с ними последствия не получили единогласного одобрения.

При подготовке проекта статей о праве договоров с участием международных организаций Комиссия международного права решила оставить статью неизменной. При этом она руководствовалась не только стремлением предельно придерживаться формулировок Конвенции 1969 г., но также тем, что предмет сложен и отход от текста, хотя и не вполне удовлетворительного, но тщательно подготовленного, может породить больше проблем, чем решить *(851). На Венской конференции 1986 г. статья была принята без голосования *(852).

Статья 71 "Последствия недействительности договора, противоречащего императивной норме общего международного права" определила, что если договор является недействительным в соответствии со ст. 53, то участники устраняют, насколько это возможно, последствия любого действия, совершенного на основании положения, противоречащего императивной норме общего международного права. Кроме того, они приводят свои взаимоотношения в соответствие с императивными нормами общего международного права.

Когда договор становится недействительным и прекращается в соответствии со ст. 64, прекращение договора в результате новой императивной нормы освобождает участников от всякого обязательства выполнять договор в дальнейшем. Однако, в отличие от случая противоречия существующей императивной норме, это не влияет на права, обязательства или юридическое положение участников, возникшие в результате выполнения договора до его прекращения, при условии, что такие права и обязательства или такое положение могут в дальнейшем сохраняться только в той мере, в какой их сохранение само по себе не противоречит новой императивной норме общего международного права.

Из этого видно, что в случае противоречия договора существующей императивной норме он является недействительным с самого начала, т.е. ничтожным (ст. 53), участники устраняют последствия любого действия, совершенного на основании положения, противоречащего императивной норме. Отсюда следует, что, несмотря на недействительность договора с самого начала, совершенные в соответствии с ним действия сохраняют свою силу, если они совершены на основании положений, не противоречащих императивной норме. Кроме того, участники обязаны привести свои взаимоотношения в соответствие с императивной нормой.

В результате положение оказывается довольно близким тому, что предусмотрено в отношении появления новой императивной нормы, когда права, обязательства или юридическое положение могут сохраняться, если сами по себе ей не противоречат. Разница лишь в том, что права, обязательства, положение, возникшие на основе договора, противоречащего новой императивной норме, не становятся недействительными с самого начала, а их дальнейшее существование допустимо в той мере, в какой оно само не противоречит императивной норме.

Подтверждением сказанному в определенной мере может служить кодификация Американского института права. В ней указывается лишь один случай недействительности, а именно - противоречие существующей императивной норме (§ 331/2). Общее положение в случае противоречия императивным нормам содержится и в параграфе о последствиях (§ 338/2). А в комментарии к § 331 говорится, что в общем между статьями о последствиях противоречия договора существующей и новой императивной норме "не существует значительных различий" *(853).

Наконец, в рассмотренной ст. 71 упоминаются лишь ст. 53 о противоречии договора существующей императивной норме и ст. 64 о противоречии договора вновь возникшей императивной норме. Вместе с тем она применима и к случаям насилия при заключении договора (ст. 51 и 52). Статьи предусматривают, что в таких случаях договор "не имеет никакого юридического значения" или что он "ничтожен".

В связи с этим отмечу недостаточную обоснованность мнения А.Н. Талалаева, который считал, что ст. 71 применима также к случаям обмана или подкупа *(854). Дело в том, что в случае обмана и подкупа предусмотрена относительная недействительность. Участник вправе ссылаться на них как на основание недействительности. Вместе с тем участники могут договориться о сохранении или изменении договора, несмотря на обман или подкуп. В результате решающее значение имеет согласие участников. Когда же речь идет о соответствии договора императивным нормам, то здесь положение иное. В комментарии Комиссии к статье о недействительности в результате противоречия императивной норме обоснованно говорится, что в ней речь идет "не столько о сближении позиций сторон в отношении друг друга, а об обязательстве каждой из них привести свою позицию в соответствие с нормой jus cogens" *(855).