Глава тридцать первая. - Валерка! Проходи. Тебя я ждал, -

- Валерка! Проходи. Тебя я ждал, -

Опомнившись вперед, Лавров сказал.

- Ах, это! - Он с колен поднялся мигом. -

Не обращай внимания, - игра:

Шекспиру посвящаем вечера.

Болеем с Олей театральным сдвигом.

- Мы репетируем одну из лучших пьес,

Давно вошедшую в разряд чудес:

Перед тобой Ромео и Джульетта,-

Подстала Оля, тут же покраснев:

Так действует обман на юных дев!

- Да, кстати, я ведь ждал тебя, чтоб это...

Шабашку предложить: проводником

Сходить за дичью...- Пилин в горле ком

Не мог сглотнуть и подавить сомненья,

Упавшие на сердце кирпичом;

И каждый новый звук - удар мечом -

Лишал его и силы, и терпенья.

- Ну, ты подумай. Я не тороплю, -

Сказал Лавров. - С ответом потерплю,

Пока приедут гости. Об оплате

Не беспокойся: щедро заплачу.

На уток я друзей сводить хочу...-

Валерка ног не чуял, как на вате

Стоял, едва держась. И, наконец,

Сквозь зубы процедил мой молодец:

- Ромео ваш не стар ли для Джульетты?!.-

Сказал и в тот же миг подался вон.

Сергей Андреич даже удивлен

Немного был: - Строптив! В его-то леты...-

Как Рэмбо, прячась по густым лесам,

Валерка был уже не рад и сам,

Что так не вовремя зашел к Лаврову:

"Зачем спешил, не выждал до утра?

Пора умнеть, мой друг! Пора, пора!.."

Но ум всегда послушен сердца зову.

И если сердцем овладела страсть,

Она и разум наш берет во власть

И никуда уж от нее не деться:

"Ах, если бы не знать! Сомненья - яд!

Как правильно в народе говорят:

Блажен незнающий!.. Но не позволит сердце

Сомнениям в душе спокойно жить.

Так как же быть? О, боже, как мне быть?..

Неужто я, в который раз, обманут?

Уже рогат, хотя еще не муж!.."

Но, русский лес - вот лекарь наших душ!

В нем мысли темные бесследно канут.

Вновь Пилин жил у бабушки своей.

В лесу он проводил так много дней,

Что бабка Зина волноваться стала:

"Уж ладно ли чего? Да как спросить?

Обидишь - перестанет заходить..."

Валеркину натуру бабка знала.

А внук придет, немного отдохнет,

День переждет, да снова в лес уйдет.

С "ночевом" или нет - уж как захочет.

Он брал ружье, но дичи не носил;

Чекушку брал, но пил по мере сил,

Лишь для согрева августовской ночи.

Сначала он бесился, ревновал

И чаще в чаще леса ночевал,

Молил, чтобы его сожрали волки.

Пил, только чтоб забыться до утра.

Чуть не сгорел однажды от костра.

Хотел с собой покончить из двустволки.

Днем, словно зомби, по лесу бродил,

Смотрел на белок, с зайцами шутил,

Считал кукушек лживых обещанья,

Прислушивался к дятлам и клестам,

Смотрел, как мишка шарит по кустам,

Ища себе дневного пропитанья

В малиннике, за небольшой рекой...

Так постепенно наступал покой

В больной душе Валерки. Стал он думать,

Что все-таки напрасно так ревнив.

И, может статься, ревности мотив

Он умудрился сам себе придумать:

"Ну почему бы ни поверить Оле?

Все лучше, чем по собственной же воле

Страдать, ревниво злиться без конца.

Не лучше ли спросить у Оли смело?

Тем паче вдруг окажется, что дело

Не стоит выеденного яйца...

Лавров, возможно, вовсе не шутил,

Сказав, что их Шекспир соединил...

"Нет повести печальнее на свете"...

Что ж, решено! Ждать дольше - смысла нет.

Я с Кистеневой стребую ответ!

Моя судьба лежит в ее ответе!..

К тому же, может быть, еще Лавров

Не отыскал других проводников...-

Так думал Пилин как-то на закате,

Разглядывая свежий волчий след. -

Он мне продлит охотничий билет,

Да и шабашка тоже будет кстати..."

К утру Валерка бабушке своей

Принес трех уток, пару дупелей...

- Знать, все решил, - вздохнула бабка Зина. -

И, слава богу! Не о чем тужить...

Дава-ко, дичь-то... Кашки наложить?

Небось, голодный?.. Я из магазина

Вчерась немного принесла сырку,

Да банку скумбрий в собственном соку.

Уж больно чо-то захотелось рыбки.

Забыла только хлебца прикупить:

Полбулки в доме... Водочки налить?..

Сейчас позавтракаем..."- Пилин без улыбки

Смотрел на бабушкину суету

И видел в ней простую красоту

Самой природы. Все переполняла

Земная мудрость скромного житья.

Здесь в каждой вещи - тайна бытия:

Лоскутные цветные одеяла,

Подушки в кружевах, старинный дом

В картине с рамкой, вышитый крестом, -

Все это бабушкиных рук творенье.

А мебель в доме - это дед творил.

Погладив стол, Валерка ощутил

В душе покой и умиротворенье.