Роджерс Брубейкер. Этничность без групп. Zhou, 1993; Zhou, 1997]. Более широкая точка зрения заключается в том, что можно изучать ассимиляцию в ее различных областях и направлениях

Zhou, 1993; Zhou, 1997]. Более широкая точка зрения заключается в том, что можно изучать ассимиляцию в ее различных областях и направлениях, не будучи «ассимиляционистом»; можно быть агностиком касательно ее целей и можно не быть уверенным и даже сомневаться в ее желательности.

Ассимиляция не является единым процессом, который можно было бы охватить «прямолинейными» объяснениями. Уже во времена Гордона сложилось представление об ассимиляции как совокупности сложных и лишь частично взаимосвязанных процессов (см. также: [Yinger, 1981]). Некоторые из них (особенно структурная ассимиляция, охарактеризованная Гордоном, и пространственная ассимиляция, рассмотренная в нескольких недавних работах [Massey, Denton, 1993,p. 149 ff.]) значительно зависят от процессов в других областях в части формирования структур возможностей и возможных контактов. Но другие области связаны друг с другом разве что нежестко. В недавних работах рассматривается возможность различных ритмов и траекторий ассимиляции (или диссимиляции) в различных областях [Banton, 1983, р. 144-146]. Согласно современному пониманию, ассимиляция всегда обусловлена конкретной областью и связана с конкретным референтным населением; и нормативная установка по отношению к ассимиляции тоже будет зависеть от конкретного региона и референтного населения.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ: О ТРАНСФОРМАЦИИ ПОНЯТИЯ

Во всех трех странах так называемое «возвращение ассимиляции» включает в себя тонкое, но важное изменение точки зрения. На аналитическом уровне оно представляет собой переход от внимания преимущественно к сохраняющемуся различию — и к механизмам, посредством которых такое культурное сохранение происходит, — к более широкому взгляду, который

V. Возвращение ассимиляции?

схватывает и возникающие общности. На нормативном уровне это изменение есть переход от автоматического признания ценности культурных различий к возобновившемуся интересу к гражданской интеграции.

Это смещение аналитических и нормативных акцентов не предвещает радикального изменения. Оно не означает возврата к печальным былым временам самонадеянного ассимиляционизма. Ведь хотя термин «ассимиляция» вернулся, понятие подверглось трансформации. В заключение я вкратце опишу основные элементы этой трансформации.

1. Смещение от органических пониманий ассимиляции, фокусирующихся на конечном состоянии полного поглощения, к отвлеченным пониманиям, фокусирующимся на процессе становления подобным (в некоторых отношениях, некоему референтному населению).

2. Смещение от переходного к непереходному пониманию ассимиляции. В первом понимании население иммигрантского происхождения предстает формируемым, пластичным объектом; согласно же второму—составляющие такое население лица являются активными субъектами. Безусловно, как таковые они не занимаются сознательно «ассимилированием». Ассимилирование может быть, конечно, продуманной, рефлексивной деятельностью; и связанная с ней горькая, иногда трагическая неопределенность и амбивалентность волнующе описана романистами, мемуаристами, очеркистами, историками и даже несколькими социологами [Bauman, 1988; Laitin, 1995а]. Однако для большинства историков и обществоведов ассимиляция есть возникающее свойство социальных процессов на собирательном уровне, а не нечто происходящее (сознательно или неосознанно) на уровне индивидуальных личностей. Как возникающая тенденция