Если я умру во сне

Мы не можем знать, что будет с нами в следующую секунду. Каждый раз, когда мы слышим стук в дверь, мы отворяем ее неизвестности, - не зная, кто стоит за ней. Когда тишина и покой нашего дома нарушается пронзительным телефонным звонком, мы берем трубку в неведении, как этот звонок может изменить нашу жизнь. Встречая новых людей, мы не в состоянии предугадать, как эта встреча повлияет на нашу судьбу. Жизнь весьма неопределенна.

Одна неожиданность изменила жизнь моей семьи. Не могу сказать, что мы получили удовольствие от этого переживания; скорее, мы выдержали это. Мы с моей женой согнулись под его весом и стремились понять смысл происходящего. Но мы благодарны Богу за то, что во всем этом лучше познали Его. Я хочу рассказать об этом более подробно. Я делаю это для того, чтобы вы лучше поняли, насколько важно иметь уравновешивающую силу посреди изменчивых жизненных ветров. За свою жизнь нам много раз удавалось выжить в болезненных моментах, потому что мы видели то, чего не видели другие. Мы не совершенны, мы - не мученики, мы - просто уставшие люди, которые бредут, спотыкаясь и хватаясь за обещания, нащупывая истину и с Божьей помощью продолжают свой путь.

Я уже упоминал о смерти матери моей жены. Это событие стало одним из самых болезненных переживаний моей взрослой жизни. Это было трагедией, потому что нас покинула чудесная женщина. Но кроме того, с ее уходом ускользнула и частичка моей жены. Я увидел это в ее глазах - обычно живой взгляд стал пустым. Кто может описать боль, причиненную жалом смерти? Ее яд проник в нашу жизнь и изменил ее движение, поэтому теперь нам нужно было как-то вернуться к тому ритму, который раньше казался таким естественным.

Я до сих пор чувствую резкий запах лекарств, пропитавший отделение интенсивной терапии. Его приемная стала для нас источником агонии, где мы ожидали каждого нового сообщения, каждого следующего прогноза врачей. В часы посещений нас постоянно сопровождал звук аппарата искусственного дыхания. В комнате ожидания нам составлял компанию никому не нужный, но непрестанно работавший телевизор. Мы сидели, уставившись в никуда, пока ведущие бесконечных ток-шоу предпринимали все более глубокие вылазки в пучину человеческого порока и распутства. Нам было совершенно все равно, какая девушка изменила своему парню с его лучшим другом. Мы не нуждались в этом неприличном мусоре, который некоторые люди называют "развлечениями". Наша жизнь проходила в самом центре драмы с недостающим числом актеров, которая превратилась в фильм ужасов. Мы ожидали развязки, боясь худшего и надеясь на лучшее.

Мы сидели там, пытаясь отогнать жгучее беспокойство, которое укутывало нас, словно толстое одеяло. Но, несмотря на наши молитвы и духовную подготовку, каждый из нас знал, что это грозный противник. Мы пытались не думать о том, что будет, если Господь решил забрать человека, который был нам так дорог.

Я всегда гордился тем, что оставался сильным во время кризисов. Я всегда считал, что моя задача - решать возникающие проблемы и обеспечивать семью. В конце концов, ведь я мужчина и обещал жене быть рядом и в радости, и в горе. Но что делать, когда ваше присутствие совершенно ничего не меняет? Что сказать, когда слова кажутся пустыми, а заверения - смешными? Постепенно вы начинаете понимать огромную разницу между вашей ролью возлюбленного и ограниче-ниями, навязанными реальными кризисами.

Лежа на больничной койке, моя теща смотрела на меня широко открытыми глазами, вопрошавшими меня о чем-то. Она всегда так на меня смотрела, когда была чем-то озабочена и нуждалась в моем совете. Я служил ей и как сын, и как пастор. Она всегда уважала меня. Она думала, что я могу сделать все, но на этот раз дело оказалось непосильным для ее мальчика. Я ненавидел это сверлящее чувство беспомощности и даже не догадывался, что терплю боль ради вашей пользы, что благодаря этому кризису мое служение станет полным. Это был урок для меня, а я даже не осознавал этого. Так устроена жизнь - это одна большая бесконечная школа, в которой тебе не выдают аттестата до тех пор, пока не закончатся занятия.

Состояние матушки, как я всегда называл ее, - отчасти чтобы отличать от моей матери, которая всегда будет для меня Мамой, - казалось, улучшилось. У нее был прекрасный день, и все мы получили заряд оптимизма. Она улыбалась и реагировала на шутки беззвучным смехом. Несмотря на зловещие трубки, по которым поступал кислород в ее слишком слабые легкие, было очевидно, что она рада находиться в кругу семьи. Я покинул больницу, окрыленный надеждой.

Но на следующий день матушке стало хуже, и через несколько часов она потеряла сознание. Моя жена постарела на моих глазах, как молодая актриса, которую приготовили для роли женщины в летах. Позже, когда она вошла в комнату ожидания, я понял, что это мрачный период в нашей жизни. Она попросила меня попрощаться с ее матерью, поскольку та уже покидала нас. Спустя некоторое время взгляд матушки устремился гораздо дальше, чем могли видеть мои человеческие глаза, и проник сквозь завесу в то место, о котором я часто проповедовал, но никогда не видел. Она ушла, и мы остались наедине с ее телом в палате, которая внезапно показалась тихой, как склеп. Матушка словно растворилась в воздухе. Она прошла по комнате, как ветер проносится в кронах деревьев. Она исчезла отовсюду, кроме нашей памяти. От нее не осталось ничего, кроме мимолетных воспоминаний и немногих фотографий тех моментов, которые теперь стали более ценными, потому что все мы знали, что их никогда не удастся повторить.

Я видел, как моя жена спала в приемной, ходила по больнице и старалась помочь матери чем только могла. Я до сих пор помню, как она опустила голову мне на грудь и прошептала: "Мамы больше нет". Я могу воскресить в памяти ее полные боли рыдания. Ее скорбный голос будет эхом отдаваться в моем сердце всю оставшуюся жизнь. Никогда я не чувствовал себя таким беспомощным, как в тот день. Никогда я не ощущал себя более немощным и неспособным.

Я лихорадочно пытался найти хоть что-то, чем можно было бы облегчить ее боль, в то же время отчаянно пытаясь подавить свою собственную. В моем представлении мужчина должен уметь устранять все проблемы, возникающие в семье, но я никогда не чувствовал себя таким ограниченным и недостаточным. Я смотрел на телефон, безуспешно пытаясь вспомнить, кто мог бы нам помочь. Но разве кто-нибудь может исцелить подобную травму? В такие моменты мы постигаем, что ни друзья, ни акции, ни сбережения не помогут в решении истинных проблем. Никакая кредитная карточка не в состоянии устранить нехватку, которая возникла в комнате, где внезапно воцарилась тишина. В тот день с моих уст не сошло ни одного мудрого слова. Никакие ораторские способности и умения не смогли бы стереть боль, исказившую лицо моей жены, и внезапно я понял, насколько отчаянно каждый из нас нуждается в Господе. Дело в том, что мы никогда не увидим Божьего величия, пока не посмотрим в лицо своей слабости и не придем к выводу, что нам нужен кто-то больший, чем мы с вами.

Я обнимал свою жену так, словно она была ребенком. Я взял на себя организацию похорон и отвечал на все вежливые соболезнования, приходившие из разных концов страны. Я пытался заверить жену, что полностью контролирую ситуацию. Я использовал все свои силы на подготовку к похоронам, продолжая жалеть, что был не в силах предотвратить их. Моя жена, казалось, совсем пала духом. С ней стало трудно общаться - она практически не слушала собеседника. Она так страдала, что было больно на нее смотреть. Я был вместе с ней, когда она рожала детей, когда ей делали операцию, я видел, как она переносила эмоциональную боль, финансовые затруднения и преодолевала множество других трудностей, но еще никогда она не была такой слабой, как те несколько недель и даже месяцев.