Методы доказательства

Психодинамика в практике своих исследований использует методы, которые непри­емлемы для экспериментальной традиции. Ее методы предполагают наблюдение, станов­ление исследователя частью наблюдаемого, осознание собственной вовлеченности в про­исходящее, давление неосознанной коммуникации. Будучи одновременно аналитиком и участником, исследователь получает возможность реального видения и мониторинга того, что происходит в обыденном смысле, может рефлексировать свое собственное наблюде­ние, реакцию на происходящее, делать выводы об основополагающих значениях. Все эти наблюдения и самоанализ производятся во времени и часто при таких обстоятельствах, которые дают ему возможность для динамического анализа изменений в ходе происходя­щих процессов.

Все эти особенности психодинамического подхода показывают его сильные сторо­ны, одновременно обнажая слабые - прежде всего субъективизм и герменевтичность с точки зрения традиционной экспериментальной социальной психологии. В то же время они полностью соответствуют системе эпистемологических и онтологических оснований современной социальной психологии, способствуют оживлению психологической науки.

Основополагающие понятия индивида и группы

Первые исследования по вопросам групповой психодинамики связаны с исследова­ниями У. Байона (Bion) в Тэвистокской клинике (1961), показавшими наличие скрытой неосознаваемой жизни группы, связанной с интрагрупповым напряжением, взаимоотно­шениями и эмоциями. Социально-психологические представления, обусловленные специ­фикой межличностного обращения, формированием, развитием и функционированием самости как социальной сущности отражены во многих работах представителей эго-психологии и теории объектных отношений. Поскольку понятия об индивиде были разра­ботаны в рамках психодинамической традиции раньше по времени и более многоаспектно, не удивительно, что они в существенной степени предопределили специфику рассмотре­ния бессознательных процессов в группе. Для всех разновидностей психодинамических подходов характерными являются следующие три кластера понятий и выводов о природе личности: неосознаваемая мотивация; влияние обращения в раннем детстве; контроль бес­покойства.

Многообразие парадигмальных координат современной социальной психологии 112

Неосознаваемая мотивация - как признание того, что вещи не являются такими, ка­кими они кажутся (Morgan и Thomas, 1996, с. 73), что человеческое поведение и сознание в высокой степени детерминированы бессознательными мотивами, которые могут пробуж­дать кажущиеся иррациональными чувства и поведение. Для психодинамики характерна идея признания бессознательного, как фактора детерминирующего поведение, часто про­тивоположное осознаваемым целям. Если этот тезис принимается, можно предположить, что люди, объединяющиеся в группу с той или иной целью, могут быть детерминирован­ными как осознаваемыми, так и неосознаваемыми факторами. Примеры внешне иррацио­нального поведения достаточно известны в условиях семьи, рабочей группы и т.п. Но по­скольку мы обычно не принимаем этих неосознаваемых сил, становится трудным или не­возможным рефлексировать то, что происходит, адекватно изменять поведение и адапти­ровать роли. Примером такого рода иррационализма является провоцирование конфликта с преподавателем студенческой группой при осознании того, что ей в недалеком будущем придется столкнуться с ним на экзамене. В данном случае мы имеем дело с параллельным существованием двух групп - одной, полностью осознающей последствия конфликта, и второй - неосознаваемой группы, заинтересованной в эмоциональной жизни группы как целого.

Влияние обращения в детстве. Второй кластер выводов связан с влиянием (специ­фики обращения со значимыми другими в очень раннем детстве) на характер переживаний взрослого человека. С этой точки зрения, ранний жизненный опыт приводит к формирова­нию устойчивых внутренних миров, которые эмоционально заряжают конструкции внеш­них миров, их эмоциональное переживание, представляют сконструированные основания психической реальности.

Интернализованные (интроецированные) версии других людей и их отношений, за­печатленные в раннем детстве, составляют главное этих внутренних миров. В теории объ­ектных отношений идентификации с данными интроекциями рассматриваются как источ­ники самости, создаваемой другими людьми. Интроецируются не только отдельные люди, но и люди в группах. Все эти комбинации внутренних объектов и объектных отношений потенциально доступны для нашей идентификации с ними, построения самих себя и как шаблонов для нового воспроизведения посредством неосознаваемых процессов трансфера. Идея «неосознаваемой группы» представляет новое направление в размышлении о влия­нии членства в группе; ограничении линии раздела между индивидом и другими членами группы.

Практически во всех культурах ранний опыт взаимоотношений формируется в семьях и в среде родственников. В соответствии с психодинамическим подходом он вы­ступает в качестве блоков, лежащих в основе построения нашего жизненного поведения, использования других в обстоятельствах группового взаимодействия. Мы часто использу­ем одни и те же зафиксированные в детстве шаблоны построения взаимоотношений, про­шлые из них проецируем на настоящее, используем примитивные формы защиты от гро­зящей опасности, чувствуем себя разорванными. Это особенно характерно для людей в состоянии стресса, подавленности, болезни и т.п. В группе беспокойство может вызвать ассоциация с поведением, связанным с соперничеством, завистью, запугиванием, испы­танными в детстве со стороны братьев и сестер и т.п. Однако под этой не всегда рацио­нальной логикой скрываются и рациональные начала; если провести аналогию с имприн-

Основополагающие понятия индивида и группы. 113

тингом, можно предположить, что шаблоны, усвоенные в детстве, могут устойчиво фик­сироваться в поведенческом опыте и импульсивно воспроизводиться в случае быстрого нахождения рациональных альтернатив.

Контроль беспокойства связан с психологической защитой, направленной на пре­одоление внутреннего дискомфорта. Практически для всех школ психодинамики харак­терно признание того, сто сознание и наши внутренние версии мира - установленные в детстве - систематически меняются с целью избегания беспокойства. Психологическая защита направлена на создание внутренних версий мира, делающих жизнь более терпи­мой. Так как она часто проявляется бессознательно, с действием ее механизмов связаны многие иррациональные поступки и представления.

Если такая защита функционирует на уровне индивида, легко предположить ее су­ществование и на уровне группы, как целостного организма. Член группы, осознанно или нет, но может передать свое беспокойство другим. Когда этим беспокойством заражается несколько членов группы, они неосознанно могут выработать единую стратегию защиты, направленную на преодоление этого беспокойства. Такие же процессы могут происходить и в больших группах, в частности, в толпе.

Вполне возможно, что транслируемое другим членам группы беспокойство может быть спровоцированным эмоциями и конфликтами, пережитыми в раннем детстве. Одним из наиболее существенных источников беспокойства является попытка дифференцировать собственную самость от других людей, сохранив свою собственную идентичность.

Глоссарий

Бессознательное — в «топическом» смысле слова, в трактовке З. Фрейда, со­стоит из содержаний, не допущенных в систему «Предсознание - Сознание» в результате вытеснения. В более широком понимании под бессознательным по­нимается все то, что не осознается индивидом, но оказывает влияние на него.

Неосознаваемая группа - в трактовке Байона, группа людей (воображаемая или реальная), оказывающих скрытое, неосознаваемое влияние на поведение чело­века.

Перенос - смещение чувств и установок, формируемых в отношении других людей (обычно родителей или сиблингов, супругов и т.п.) на психоаналитика.

Вопросы для обсуждения

1. В чем своеобразие психодинамического подхода к анализу социально-
психологической феноменологии?

2. Каковы основные тенденции развития современного психодинамического под­
хода в социальной психологии?

3. Почему представители психодинамического подхода концентрируются на бес­
сознательной внутренней активности?

Для дополнительного чтения

1. Андриенко Е.В. Социальная психология: Учеб. Пособие для студ. высш. пед.
учеб. заведений. М.: Издательский центр «Академия». 2000.

2. Лапланш Ж., Понталис Ж.-Б. Словарь по психоанализу / Пер. с франц. Н.С.

Автономовой. - М: Высш. Шк., 1996.

3. Томэ Х., Кэхеле Х. Современный психоанализ. Т. 1. Теория пер. с англ. /
Общ. ред. А.В. Казанской. - М: Издательская группа «Прогресс» - «Литера»,
1996.

4. Томэ Х., Кэхеле Х. Современный психоанализ. Т. 2. Теория пер. с англ. /
Общ. ред. А.В. Казанской. - М: Издательская группа «Прогресс» - «Литера»,
1996.

Основной источник

1. Современная зарубежная социальная психология. Тексты. - М.: Изд-во Моск.
ун-та, 1984.___________________________________________

Интеракционистский подход в социальной психологии и его специфи­ка

Историко-философские предпосылки интеракционистского подхода

Наибольшую популярность интеракционизм приобрел в рамках социологии и со­циологического направления в социальной психологии, долгое время игнорировавшегося ею. Специфика интеракционистского подхода определяется, по мнению К. Франклина, в следующем: 1) индивид и общество неотделимы друг от друга; 2) индивиды представляют собой рефлексивную и интерактивную сущность, обладающую самостью; 3) индивиды реагируют на объекты окружающего мира в соответствии со значениями, которыми они обладают для них. Акцентация на мире значений, которыми оперирует человек в своем взаимодействии с окружающим миром, нашла свое выражение названии символический интеракционизм, основы которого формировались в работах философов, экономистов, психологов и историков, прослеживаются в учении Аристотеля, но в более целостном виде представлены в шотландской философии морали, как первой предшественницы символи­ческого интеракционизма. Именно А. Смит, Д. Юм и А. Фергюссон заложили предпосыл­ки философского прагматизма, оказавшего самое сильное влияние на создание интерак­ционизма

Основные принципы шотландской философии морали можно свести к следующе­му: 1) приверженность к индукции как теоретической стратегии и интроспекции как мето­дологическому методу; 2) приверженность к эмпиризму, подчеркивающему значимость практики; 3) принятие в качестве источников человеческого поведения таких явлений, как симпатия, привычка, чувства и представления морали; 4) представление о том, что симпа­тия как основной источник поведения представляет собой основу для формирования взаи­мосогласия между людьми в обществе; 5) представление о том, что обычай, привычки яв­ляются источниками человеческого поведения, приобретаемыми в процессе коммуника­ции между людьми.

Эти положения отражают идеи американского прагматизма, явившегося философ­ской первоосновой символического интеракционизма

С точки зрения философского прагматизма, значение объекта не является внутренне присущим объекту, а порождается поведением объекта, проявляемым от ситуации к ситуации. Именно этот постулат прагматизма в его модифицированном виде принимается интеракционистами. Подчеркивая активную роль человека в формировании его окруже­ния, интеракционисты приходят к выводу, что значение объекта представлено в поведе­нии, направленном на него, а не в объекте самом по себе. Точка зрения В. Джемса на то, что люди изменяют объекты своими решениями, идеями, восприятиями и чувствами, яв­ляется наилучшей иллюстрацией сказанного.

Еще одной методологической посылкой этого подхода является признание мысли­тельной активности как процессуальной, которая по своей природе существенно расширя­ет возможности социально-психологической феноменологии, хотя и создает ряд сложно­стей для теоретических построений и, эмпирического подтверждения последних. Это при­водит к доминированию имплицитно-структурированного теоретизирования со всеми его преимуществами и недостатками.

Современный символический интеракционизм представляет достаточно пеструю картину школ, направлений и отраслей, из которых можно выделить два основных на­правления: процессуальный символический интеракционизм и структурный. К первому относят те ветви, которые фокусируются на аспектах природы взаимодействия как процес­са; второй - те ветви, которые фокусируются на влиянии социальной структуры (напри­мер, ролей, определенной ситуации, статуса и т.д.), т.е. социальном взаимодействии.

Процессуальный символический интеракционизм

Хронологически первой фундаментальной категорией в качестве объекта анализа интеракционистов стала человеческая самость (self) в ее социальном аспекте. Особый вклад в разработку этой проблематики внесли В. Джемс и Ч. Кули.

Джемс развивает тезис о самости как явлении социальном, определяя ее как сумму всеобщности. Она включает мысли человека о самом себе, его настроение и состояние, реальные и нереальные обладания и т.д.

Признавая четыре вида самости (материальную, духовную, социальную и чистое эго), Джемс рассматривает социальную самость как состоящую из рефлексивных характе­ристик, главных для интеракционистского подхода. Самость, как и другие объекты, может рассматриваться индивидом, может обладать значением и отношением к ней и вести себя с ней так, как и с другими внешними объектами. В своей «Психологии» он обсуждает два аспекта самости: самость как познающая («I») и самость как познанное («Me»).

Понятие «I» представляет то, что в каждый данный момент осознается индивидом или, иными словами, это есть познающее. Каждое моментальное состояние сознания за­мещается другим таким же состоянием, устанавливая, таким образом, функциональные отношения между ними. Именно поэтому один и тот же объект осознается и как личност­ное единство, и как тождество происходящего. Другими словами, личностное единство существует при условии успешности познающего, так как все познающее существует с некоторой степенью осведомленности о том, что было в прошлом. В качестве примера можно привести тот факт, что после ознакомления с данным материалом ваше сознание отличается от исходного, и вы то же время вы испытываете личностное единство потому, что осведомлены о прошлом.

Понятие «Me», рассматривавшееся Джемсом как «познанная самость», представля­ется как «сумма всеобщности, известной о ней» и существующая в том, что получено друг от друга. Джемс считал, что человек обладает врожденной способностью к достижению такого узнавания, результатом которого является множественность самостей индивида по отношению к значимым для него группам. Самость, по Джемсу, характеризуется непре­рывностью и многообразием: непрерывность сохраняется I, а многообразие предоставля­ется Me.

Другой, не менее заметной фигурой для становления идей интеракционизма был Ч. Х. Кули. Самость рассматривается им как отражение мыслей других людей по поводу себя самого и являет собою представление личности о себе самой, конструируемое на основе осознания реакций окружающих людей. Интегральный аспект самости представляет собой самоотношение, сформированное на инстинктивной основе и обладающей необработан­ной формой на момент рождения, но изменяющейся и переопределяющейся в процессе социального взаимодействия. Это означает, что общество и вся социальная жизнь могут рассматриваться как хранящиеся в мышлении людей, что делает в качестве основной зада­чи социальной психологии и социологии рассмотрение и интерпретацию мыслительной активности людей. Такое рассмотрение обусловливает необходимость создания особого методологического инструмента для социальной психологии. Этот инструмент, названный симпатической интроспекцией, включает воображаемый перенос себя в положение друго­го человека в целях приближения к его опыту. Представляя жизнь других, человек анали­зирует и описывает собственный опыт.

Самой же авторитетной фигурой, собственно определившей популярность идей интеракционистского подхода в психологическом сообществе, является Д. Г. Мид. Значение его работ для утверждения интеракционизма непреоценимо. Опубликование его конспекта лекций под названием «Мышление, самость и общество» заложило глубочайший фунда­мент для развития социальной психологии.

Значение работ Мида (Mead'a), связано с определением природы социальной сущ­ности человека. Избирая самость как центральную категорию, Мид рассматривает ее как рефлексивную. Это означает, что индивид становится объектом самого себя или собствен­ной самости, адаптируясь к позиции других и рассматривая себя с их точки зрения. Со­вершая подобное, человек способен не только испытать действия, совершаемые по отно­шению к другим, но и погрузиться в эти действия.

По Миду человек не просто реагирует на действия других, а прежде всего интерпре­тирует их. Если моя интерпретация действий (оценка значения сигнала) синонимична зна­чению, придаваемому другим, начинаются согласованные действия. Только потому, что я отвечаю на свои собственные сигналы с точки зрения другого человека и потому, что дру­гой отвечает на его собственные сигналы с учетом моей точки зрения, становится возмож­ным взаимодействие этих сигналов. Когда люди подобным образом осознают значения, они в воображении формируют ответные реакции через принятие соответствующей роли, способствующей пониманию направления действий другого и приспосабливать свое по­ведение к его поведению. Когда люди овладевают опытом других, вследствие реагирова­ния на собственные сигналы, они тем самым включают поведение других в свое собствен­ное и поведение становится действительно социальным. Именно в этом контексте общест­во представляет собой процесс символической интеракции. Мид утверждает, что: 1) самость существует через социальное взаимодействие и что: 2) только обладание самостью делает возможной символическую интеракцию - необходимое условие совместной дея­тельности.

Он обосновывает процессуальный характер символической интеракции, отмечая, что процесс, в котором порождается самость, социален; он подразумевает взаимодействие индивидов в группе, полагающее предсуществование группы и некоторую совместную деятельность, в которую включены различные члены группы. Только через социальное взаимодействие появляется возможность существования самости, становление ее опреде­ленной и переопределяемой. Ребенок является объектом социальным по своей природе, но изменяющимся через социальное взаимодействие.

Подчеркивая зависимость человеческой самости от других, Мид акцентировал вни­мание на ответственности человека за свое окружение; последняя существует в силу соци­альной природы человеческого окружения, состоящего из объектов и активности, концен­трирующейся вокруг них. Объекты не обладают внутренне присущим значением сами по себе, а обладают значением по отношению к конкретному индивиду. И другие играют ре­шающую роль в детерминации социального окружения индивида, и сам индивид играет не менее заметную роль в этом процессе.

Основные идеи Блумера в этом аспекте отражены в работе «Символический интеракционизм: направления и методы». Сущность их сводится к следующему.

Личность действует по отношению к объектам (физическим, социальным и абст­рактным) на основе значений, которыми они обладают для нее и которые порождаются в процессе социального взаимодействия, куда они включены; значения, придаваемые объек­там, перерабатываются и изменяются в процессе интерпретации объекта, с которым стал­кивается личность.

Смысл этого общего вывода сводится к тому, что человеческое поведение не явля­ется следствием таких психологических состояний, как предрасположенность к опреде­ленного рода действиям (аттитюды), осознаваемый или неосознаваемый мотив, направ­ленность личности, симпатия и т.д.; оно рассматривается как функция того, как индивид определяет объект и организует взаимодействие с ним.

Значение объекта приобретается личностью в процессе взаимодействия с ним. Смысл этого обобщения сводится к тому, что значение объекта становится данностью для индивида из взаимодействий с ним со стороны других людей; оно не существует само по себе и не может быть найдено в мышлении индивида; оно приобретается во взаимодейст­вии с окружающими людьми.

Значения объекта организуются и изменяются в процессе интерпретации его ин­дивидом. По Блумеру, индивид использует полученные значения для вступления в само взаимодействие. В отличие от других, в символическом интеракционизме доминирует взгляд, что индивид использует значение в своем поведении для интернализации объекта, обладающего значением. Более того, значение, полученное из социального взаимодейст­вия, проходит процесс некоторого изменения в свете тех ситуаций, в которые индивид сам помещает себя, и в изображенном направлении действий. Изменение в этом контексте рас­сматривается как интерпретация - словообразующий процесс, в котором значения исполь­зуются для управления поведением.

Следуя этой линии рассуждений, социальные нормы и разделяемые значения про­ходят процесс ситуационного обсуждения, личность объединяет их и получает возмож­ность управлять действиями, как своими, так и других. Это делает возможным продуциро­вание совместных действий в групповом поведении, но не означает статичного поведения, построенного на переговорах. Согласование действий, новое предъявление их являются источниками динамизма социального взаимодействия.

Заметной фигурой, внесшей существенный вклад в развитие интеракционистского подхода, является И. Гофман (Goffman), известный своей работой «Презентации самости в повседневной жизни». Он определяет самость не как структуру, а как социальный процесс коммуницирования, получения и интерпретации информации о социальных актерах (actor - деятель), как попытку индивида освободить себя от определений других.

Работы Гофмана ассоциируются с социальной драматургией, анализом социального взаимодействия как театрального спектакля. «Я рассматриваю пути презентирования себя индивидом и своей деятельности другим людям, пути управления и контроля впечатлений, формируемых у них о презентирующем и способах предъявления собственного исполне­ния перед ними», - писал Goffman E. (The Presentation of Self in Everyday Life, p. XI).

По Гофману, личность во взаимодействии предъявляет исполнение, состоящее из предъявляемого образа, фасада, характеризующегося окружающей обстановкой, присут­ствием и образом действий. В порядке достижения желаемого впечатления, исполнитель использует окружающую обстановку, которая помогает исполнителю произвести впечат­ление на зрителей с точки зрения значимых людей. Драматургическая метафора, исполь­зуемая автором, подчеркивает конструируемость социального взаимодействия, фиксируя двусторонность динамической самости. Один аспект этой самости недоступен, скрыт от мира, другой предъявляется ему для награждения и одобрения.

В своей книге «Asylums» (убежище) Гофман пытается заглянуть за скрытое от мира, за маску актера, разработать взгляд на самость личности как проявление вторичного регу­лирования, проявляющегося в таких институтах, как тюрьма, больница для умалишенных, армия. Вторичная регуляция определяется им как микроакты протеста или неповиновения, которые индивид проявляет в случае сдирания покровов предшествующей социализации, ресоциализации и публичной деградации. Они есть определенного рода сопротивление институциональному контролю и таким образом сдерживают самость личности. Гоффман подразумевает, что под социально сконструированной самостью лежит «внутренняя» са­мость, а последние его работы «обнажают» самость, существующую за пределами офици­ально предписанной публичной самости.

Развитие идей ролевого поведение связано с именем Р. Тарнера (R. Turner), который в своей работе «Процесс принятия роли или конформность» (1962) попытался подойти к рассмотрению ролевого поведения, отличного от традиционных ролевых теорий.

Развивая идеи Гофмана об «искреннем поведении» личности, Тарнер концентриру­ет внимание на характеристиках слияния роли с личностью, подразумевая, что «искрен­нее» исполнение представляет лишь одну из составляющих процесса соединения личности с ролью. Двумя другими составляющими выступают исполнение роли в неподходящей ситуации и некоторые ритуальные роли в ситуации, когда более подходящие, но менее знакомые роли заменяются более знакомыми и освоенными. В отличие от Гофмана, Тар­нер считал, что личность конструирует свою самопрезентацию (роли, исполнение и т.д.) на основе собственной Я-концепции. Это приводит к аксиоматичному выводу, что внутрен­няя и внешняя проверки определенным образом комбинируются и создают единство роли с личностью.

В других своих работах Тарнер анализирует проблематику реальной самости, ут­вержденной либо установлением, либо импульсом. Когда люди полностью принимают чувства, аттитюды и действия, зафиксированные в установлениях и проявляющихся в ин­ституциональных, целеориентированных действиях, со всей очевидностью проявляется их реальная самость. Когда же они в существенной степени испытывают состояние «вторич­ного контроля», включающее эмоциональные вспышки, институционально контролируе­мые формы проявления истинного состояния самости, последняя приобретает импульсив­ную направленность.

Еще одно направление исследований, индуцированных идеями Мида, представляет теория социальных реакций или теория обозначений. Ф. Танненбаум, Х. Беккер (Becker) и другие, объединенные общей идеей о том, что общество стимулирует определенного рода поведение в целях предотвращения возможностей проявления отклоняющегося поведе­ния, считают, что отклонение в поседении социально по своей природе и подобного рода поступки провоцируются прямо или косвенно обществом. В частности Беккер отмечает, что отклонение - не просто форма поведения, а скорее, результат определенного воздейст­вия на поведение индивида со стороны других. Оба этих утверждения являются развитием понятия Мида о социальных объектах:

1. Природа объекта конструируется значениями, обладаемыми людьми, для которых он выступает в качестве объекта.

2. Значение не является внутренне присущим объекту, а порождается тем, как индивид исходно подготовлен к взаимодействию с ним.

3. Все объекты являются социальными продуктами, т.к. они формируются и трансформируются в процессе определения, реализующегося в социаль­ном взаимодействии.

4. Люди подготовлены к действию с объектами на основе их значений для
них.

5. Так как объект представляет собой нечто обозначенное, человек может
организовать взаимодействие с ним или принять решение о том, следует
ли его организовывать вообще (Blumer, 1969, pp. 68-69).

С точки зрения Гофмана, обозначение самости является результатом рассмотрения себя с точки зрения обобщенного другого, что, в свою очередь, приводит к рассмотрению себя как внешнего социального объекта, наделяемого новым значением. На этой основе происходит формирование готовности к действию с самим собой как с другим человеком. На этом базируются такие понятия, как первичное отклонение, клеймо (stigma), каждое из которых отражает степень переопределения собственной самости. Причем вторичное от­клонение не просто осознание себя как иного с точки зрения генерализованного другого, но и отождествление себя как иного, и взаимодействие с другими с позиций этой переоп­ределенной самости.

Сосредоточив свое внимание на категории «самость как объект», теория обозначе­ния оказала заметное влияние на исследование особенностей отклоняющегося поведения, сохраняя свою значимость и сегодня.

В рамках символического интеракционизма немалое внимание уделяется рассмот­рению процесса интерпретации, который находится в поле анализа представителей одного из направлений процессуального интеракционизма - этнометодологии. Такие ее предста­вители, как Г. Гарфинкель и А. Цикорель, подчеркивают невозможность раскрытия меха­низма интерпретационных процессов посредством категорий саморефлексивности, опре­деления ситуации, внутреннего рассмотрения значимых сигналов и т.д. По их мнению, привлечение их к процессу анализа не позволяет проследить динамику интерпретации. Последняя может быть раскрыта лишь через демонстрацию того, как индивид достигает упорядочивания и овладения содержанием объекта.

Такая возможность упорядочивания значений, по мнению Гарфинкеля, заключается в анализе деятельности индивида в повседневной жизни. В статье «Исследования в этно­методологии» он пишет, что обычно люди пытаются объяснить свое собственное поведе­ние в социально приемлемых понятиях. Это означает, что они сами создают и обстоятель­ства, и собственное понимание их.

Кое-что для уяснения интерпретации дает использование ряда процедур, предло­женных Цикорелем (1970, 1972). Разделяя понятия «интерпретация» и «процедура ин­терпретаций», он рассматривает интерпретацию как вплетенную в социальные культур­ные обстоятельства, комбинация которых и обусловливает ее. Таким образом, интерпрета­ция является не функцией процедур, а скорее функцией социальных и культурных обстоя­тельств высокого уровня упорядоченности.

Процедуры интерпретации могут подразделяться в перспективе 1) взаимности, 2) взаимосвязанности и 3) нормальности формы. В первом случае это предполагает вывод человека о том, что его опыт сходен с опытом других людей и может быть одинаково трактуем в случае взаимообмена местами и позициями. Во втором случае речь идет о воз­можности осознания того, что взаимопроизнесенное известно как себе, так и другим. В третьем случае речь идет о приемлемости значений для описания и прояснения собствен­ного опыта. Эти формы помогают уяснить, что испытывает индивид, как осуществляет интерпретацию, как конструирует свой собственный мир.

Основные идеи процессуального символического интеракционизма.

Отсутствие единства в трактовке категорий и анализе феноменологии обусловлива­ет некоторые трудности для целостных обобщений, тем не менее можно говорить об осно­воположениях процессуального символического интеракционизма, а именно:

1. Отличительной особенностью социального поведения и взаимодействия является опосредованность символами и их значениями. Это центральная идея символического ин­теракционизма, в соответствии с которой, человек не просто реагирует на воздействия дру­гих людей по стимульно-реактивной схеме, но реагирует на каждый стимул на основе собственных символических значений, формируемых в этом взаимодействии. Эти значения не являются внутренне присущими свойствами объектов, они суть именно социального взаимодействия, направленного на уточнение значений объектов. Индивид действует на основе интерпретаций объектов, приобретая таким образом их значения для себя.

2.Индивид очеловечивается, т.е. социализируется, или обретает социальную сущ­ность, через взаимодействие с другими людьми. Индивид не рождается социальной сущностью. Это означает, что от рождения он не обладает способностью очеловеченных дей­ствий. Его очеловечивание происходит через социальные ассоциации. Постепенно он об­ретает способность анализировать значимые сигналы, используя символы и становясь объектом для самого себя. Взаимодействие с другими людьми способствует эмпатическо-му пониманию, осмысленному поведению и саморефлексии - уникально человеческим качествам как социальной сущности.

3. Человеческое общество наиболее полезно воспринимать как состоящее из людей,
находящихся во взаимодействии друг с другом.

Это положение говорит о процессуальной природе человеческого общества; пред­полагает конструируемость социальной структуры, сохранение и изменение людей в соци­альном взаимодействии, а не только автономность и самоуправляемость.

4.Человек активен в бытийном аспекте своего поведения. Это положение иллюст­
рирует недетерминистский взгляд символического интеракционизма на человеческое по­
ведение. Человек не «играет» социальные роли, он подчиняется социальным нормам, от­
бирает стимулы, интерпретирует их, делает выбор между альтернативами действий.

5.Сознание или мышление включают взаимодействие с самим и собой. Способ­ность людей включаться во внутреннее рассмотрение, будучи отличительно человеческим качеством, означает, что индивид может становиться объектом для самого себя и выступать сигналом для себя. Взаимодействие с другими людьми дублируется им по отношению к самому себе и выступает как осмысленное поведение или мышление.

6.Бытие диктует характер человеческого поведения, обладает сущностной природой, не рассматривается как продукт предшествующего опыта или предустановленных значений; представляет собою функцию взаимодействия между индивидами, частично характеризующегося интерпретированием, планом действий, избирательностью.

Понимание человеческого поведения требует исследования мотивов скрытого пове­дения. Так как оно процессуально, символическое взаимодействие включает как видимую, так и невидимую деятельность. Более того, изучение поведения с позиций символического интеракционизма предполагает средства оценки значений, которыми оперирует дейст­вующий для объяснения своего поведения. Это означает, что к изучению поведения необ­ходимо привлекать и симпатическую интроспекцию.

Обратимся к другой разновидности символического интеракционизма - структур­ному символическому интеракционизму.

Структурный символический интеракционизм

Главным архитектором структурного символического интеракционизма является Манфорд Кун (M.H. Kuhn). Он приобщился к символическому интеракционизму в Висконсинском университете. В 1946 году продолжил свою преподавательскую карьеру в Ай-овском университете, где организовал Айовскую школу символического интеракциониз­ма. Исходными теоретическими посылками для него послужили следующие положения Мида: (1) объекты не обладают внутренне присущими значениями, которые скорее поро­ждаются социальными определениями; (2) индивид взаимодействует с объектами на осно­ве их значений; и (3) индивид не просто пассивно, автоматически реагирует на группы оп­ределенных значений объектов.

Эти исходные посылки определяют особенности интересов и методологических предпосылок Кун, отличающие его подход от процессуального символического интерак-ционизма. Во-первых, Кун определяет самость в понятиях структуры. Он рассматривает самость как структуру аттитюдов (планов действий) по отношению к собственному мыш­лению и телу - как организации аттитюдов, которые фактически являются интернализо-ванными индивидуальными ролями. Кун рассматривает самость как продукт социального взаимодействия и как конструкцию, в которой осуществляется социальное взаимодейст­вие. В данном случае подразумевается, что представление индивида о самости порождает­ся тем, что другие сообщают о себе для себя в процессе взаимодействия, принимая соци­альные роли и определяя статус. Я-концепция, в частности, способствует определению социальной ситуации в контексте определения возможного направления социального взаимодействия. Иными словами, самость для него представляет устойчивый набор значе­ний, придаваемых себе как объекту. В более структурированном виде самость - продукт словесных утверждений индивида о себе, порождаемых «ориентирующими другими». Эти «ориентирующие другие» представляют собой людей, которым индивид эмоциональ­но и психологически доверяет, которых он считает ответственными за используемые ос­новополагающие понятия и категории, которые составляют содержание значимых соци­альных ролей и которые через межличностную коммуникацию выступают в качестве ис­точников поддержания или изменения Я-концепции.

Кун вводит разграничение между самостью как социальным объектом и другими социальными объектами. Самость всегда с индивидом по мере его продвижения от ситуа­ции к ситуации. Благодаря этой вездесущности, самость выступает в качестве основы формирования аттитюдов по отношению к различным ситуациям. Самость существует за социальным взаимодействием с другими и формирует сдерживающее начало по отноше­нию к другим.

Наконец, по Кун самость показывает степень закрепленности в обществе. Совмест­но с Макпортлендом (McPartland) он выделяет две специфические категории самости -согласованное утверждение и подсогласованное утверждение на основе контент-анализа их широко известного Теста двадцати утверждений. Они считали, что содержание катего­рий различается между утверждениями, относящимися к группе или классу в случае ста­новления общим знанием ограничений и условий членства в группе, т.е. согласованных. Те же утверждения, которые относятся к группам, классам, атрибутам, чертам, требующим для ясности интерпретации отвечающего об их отношении к другим людям, т.е. подсогла-сованные. Примером согласованных утверждений являются утверждения типа: «белый», «черный», «демократ», «республиканец», подсогласованных - «расист», «шовинист» и т.д. Далее Кун отмечает переменчивый характер самоаттитюдов и необходимость выхода за пределы субъективного отождествления. Авторы разрабатывают и другие плоскости соци­альных исследований в целях развития символического интеракционизма как направле­ния. Они включают роли личности, предпочтения, ролевые ожидания, самооценку, харак­теристики отбора референтных групп и т.д.

Основоположения структурного символического интеракционизма.

В целом влияние структурного символического интеракционизма огромно и много­аспектно. Здесь же мы отразим лишь наиболее значимые особенности структурного под­хода к анализу центральной категории - самости.

Дальнейшее развитие идей структурного символического интеракционизма связано с разработкой проблемы взаимосвязи самости с ролями, статусом, социальным типом и другими базовыми категориями.

В рамках этого подхода самость рассматривается как структура, состоящая из само­познаний и самоощущений и, в целом, из многочисленных представлений о себе. Этот тезис основывается на том, что представления о самости порождаются в процессе испол­нения различных ролей применительно к различным ситуациям. Иными словами, индивид рассматривается как обладающий множественными представлениями о самости или «ро­левыми идентичностями», которые в общей совокупности и составляют ее. Ролевая иден­тичность представляет собой субъективное соответствие индивида занимаемой социаль­ной позиции. Разработка различных аспектов ролевой идентичности представлена в рабо­тах Страйкера (Stryker, 1980). Этот же исследователь попытался сформулировать в систе­матизированном виде основоположения структурного символического интеракционизма:

1. Поведение зависимо от обозначенного или классифицированного мира.
Названия или классы обозначений, придаваемые аспектам физического и социального окружения, имеют форму разделяемых поведенческих ожиданий, вырастающих в социальном взаимодействии. Из взаимодействия с другими человек научается классифицировать объекты, какие ожидания формировать по поводу взаимодействия с ними.

2. Среди класса терминов, научаемых во взаимодействии, имеются симво­
лы, используемые для обозначения позиций, которые являются относи­
тельно стабильными, морфологическими компонентами социальной
структуры. Эти позиции обозначают разделяемые поведенческие ожида­
ния, которые обозначены понятием «роли».

3. Люди, действующие в контексте организованных обстоятельств поведе­
ния, т.е. в контексте социальной структуры, обозначают друг друга как
занимающих определенные позиции. Когда они обозначают друг друга,
тем самым они формируют ожидания по отношению к поведению друг друга.

4. Люди, действующие в контексте организованного поведения, применяют эти обозначения и к самим себе. Это рефлексивно применяемое позици­онное определение, становящееся частью самости, создает интернализованные ожидания по отношению к собственному поведению.

5. Встречаясь с ситуацией взаимодействия, человек определяет ее, применяя к ней обозначение, так же как и к партнерам по взаимодействию, к себе самому и к определенным характеристикам ситуации и использует результирующее определение для организации соответствующего собственного поведения.

6. Однако социальное поведение не детерминировано этим определением,
хотя более ранние определения могут сдерживать возможности сущест­
вования во взаимодействии альтернативных определений. Поведение яв

ляется продуктом процесса создания ролей, инициируемого ожиданиями, вызванными в процессе определения ситуации, но развивающегося через предварительное, иногда крайне неуловимое апробирование взаимозаме­няемости между действующими, которое может переделать форму и со­держание взаимодействия.

7. Степень, в которой роль скорее создается нежели просто играется, также как конституирующие элементы, включенные в конструкцию роли, в су­щественной степени будут зависеть от большей социальной структуры, в которую включена ситуация взаимодействия. Некоторые структуры яв­ляются «открытыми», другие относительно «закрытыми» по отношению к нововведениям в содержание и предписание ролей и их исполнение. Все структуры навязывают некоторые ограничения на ряд определений, которые можно назвать игровыми и таким образом ограничивают воз­можности взаимодействия.

В зависимости от степени, в которой роль скорее создается, нежели исполня­ется как данная, могут иметь место изменения в характере определения и в возможностях взаимодействия; и такие изменения могут, в свою очередь, привести к изменениям в более широкой социальной структуре, в которой реализуется взаимодействие.

Глоссарий___________________________________________

Интеракция символическая - социальное взаимодействие, в процессе которо­го формируется поле значений объекта.

Процессуальный символический интеракционизм - фокусируются на основ­ных аспектах природы взаимодействия как процесса.

Роль социальная - определяется конкретной культурой система требований, предъявляемой к поведению индивида, занимающего определенную позицию в структуре межличностных отношений.

Самость - сумма всеобщности принадлежащего ей, включающая мысли чело­века о самом себе, его настроение, состояние, реальные и нереальные владения и т.д.

Симпатическая интроспекция - воображаемый перенос себя в положение другого человека в целях приближения к его опыту.

Структурный символический интеракционизм фокусируется на вопросах влияния социальной структуры (например, ролей, определений ситуации, статуса и т.д.) на социальное взаимодействие.

Вопросы для обсуждения______________________________

8. В чем своеобразие интеракционистского подхода к анализу социально-
психологической феноменологии?

9. В чем основные отличия между процессуальным и структурным симво­
лическим интеракционизмом?

10. Каковы основные тенденции развития современного интеракционизма в
социальной психологии?

9. Почему интеракционисты концентрируются на символической составляющей

Глоссарий 125

внутренней активности личности?