Со­вре­мен­ная био­ло­гия оп­ро­вер­га­ет эво­лю­цио­низм 6 страница

От сме­ны этой ус­та­нов­ки за­ви­сит из­ме­не­ние взаи­мо­от­но­ше­ния на­уч­ных и вне­на­уч­ных форм мыш­ле­ния, их мес­та в сис­те­ме куль­ту­ры, спо­со­бов их взаи­мо­дей­ст­вия.

В фи­ло­со­фии XX ве­ка де­ла­лись не­од­но­крат­ные по­пыт­ки вы­хо­да за пре­де­лы де­кар­то­ва про­ти­во­пос­тав­ле­ния ми­ра соз­на­ния и ми­ра объ­ек­тов. Ме­ж­ду тем, как пред­став­ля­ет­ся, этот вы­ход мо­жет быть дей­ст­ви­тель­но ус­пеш­ным лишь в том слу­чае, ес­ли он со­про­во­ж­да­ет­ся кри­ти­кой той цен­но­ст­но-по­зна­ва­тель­ной ус­та­нов­ки (оп­ре­де­ляю­щей от­но­ше­ние че­ло­ве­ка к при­ро­де и че­ло­ве­ка к че­ло­ве­ку), ко­то­рая ле­жит в ос­но­ва­нии со­вре­мен­ной тех­но­ло­ги­че­ской ци­ви­ли­за­ции. Пе­ре­ос­мыс­ле­ние этой ус­та­нов­ки оз­на­ча­ет но­вое по­ни­ма­ние че­ло­ве­ка и при­ро­ды, уко­ре­нен­но­сти че­ло­ве­ка в бы­тии и в меж­че­ло­ве­че­ских ком­му­ни­ка­ци­ях. Влия­тель­ность это­го кри­ти­че­ско­го пе­ре­ос­мыс­ле­ния во мно­гом за­ви­сит от то­го, на­сколь­ко оно под­дер­жи­ва­ет­ся ре­аль­ны­ми транс­фор­ма­ция­ми в са­мой ци­ви­ли­за­ции. Се­го­дня мож­но го­во­рить о том, что не­об­хо­ди­мость от­ка­за от од­но­сто­рон­не тех­но­ло­ги­че­ско­го пу­ти раз­ви­тия (ту­пи­ко­вый ха­рак­тер ко­то­ро­го вы­явил­ся осо­бен­но ост­ро в свя­зи с эко­ло­ги­че­ским кри­зи­сом) осоз­на­ет­ся все бо­лее ост­ро. Зна­чит, мож­но ожи­дать то­го, что по­пыт­ки пе­ре­ос­мыс­ле­ния, о ко­то­ром идет речь, бу­дут все бо­лее час­ты­ми. Но это оз­на­ча­ет но­вое по­ни­ма­ние на­уч­но­сти и тех вне-на­уч­ных пред­по­сы­лок, ко­то­рые ле­жат в ос­но­ва­нии нау­ки, а так­же от­но­ше­ния на­уч­но­го мыш­ле­ния к раз­но­об­раз­ным вне-на­уч­ным мыс­ли­тель­ным об­ра­зо­ва­ни­ям.

Пе­ре­ос­мыс­ле­ние цен­но­ст­но-по­зна­ва­тель­ной ус­та­нов­ки свя­за­но с но­вой он­то­ло­ги­ей Я, но­вым по­ни­ма­ни­ем от­но­ше­ния Я и дру­го­го, су­ще­ст­вен­но иным по­ни­ма­ни­ем от­но­ше­ния че­ло­ве­ка и при­ро­ды. Ко­неч­но, Де­карт прав в том, что, ес­ли я мыс­лю, то су­ще­ст­вую (в его ши­ро­ком по­ни­ма­нии мыш­ле­ния как, по су­ти де­ла, соз­на­ния). Но сам факт мое­го соз­на­ния пред­по­ла­га­ет вы­ход за его соб­ст­вен­ные пре­де­лы, от­но­ше­ние к соз­на­нию «со сто­ро­ны»: со сто­ро­ны дру­го­го че­ло­ве­ка, со сто­ро­ны той ре­аль­но­сти, ко­то­рую я соз­наю. Дру­ги­ми сло­ва­ми, су­ще­ст­во­ва­ние ин­ди­ви­ду­аль­но­го Я пред­по­ла­га­ет си­туа­цию «вне-на­хо­ди­мо­сти», о ко­то­рой пи­сал рус­ский фи­ло­соф М. Бах­тин. В со­от­вет­ст­вии с этим пред­став­ле­ни­ем меж­че­ло­ве­че­ская ком­му­ни­ка­ция, диа­лог не яв­ля­ют­ся чем-то внеш­ним для ин­ди­ви­да, а от­но­сят­ся к глу­бин­ной струк­ту­ре его ин­ди­ви­ду­аль­но­сти, его соз­на­ния и его Я. Со­глас­но М. Бах­ти­ну, Я су­ще­ст­вую не про­сто по­то­му, что мыс­лю, соз­наю, а по­то­му, что от­ве­чаю на об­ра­щен­ный ко мне при­зыв дру­го­го че­ло­ве­ка. Диа­лог ‑ это не внеш­няя сеть, в ко­то­рую по­па­да­ет ин­ди­вид, а един­ст­вен­ная воз­мож­ность са­мо­го су­ще­ст­во­ва­ния ин­ди­ви­ду­аль­но­сти, т.е. то, что за­тра­ги­ва­ет ее внут­рен­нюю сущ­ность. По­это­му диа­лог ме­ж­ду мною и дру­гим пред­по­ла­га­ет це­лую сис­те­му внут­рен­них диа­ло­гов, в том чис­ле: ме­ж­ду мо­им об­ра­зом са­мо­го се­бя и тем об­ра­зом ме­ня, ко­то­рый, с мо­ей точ­ки зре­ния, име­ет­ся у дру­го­го че­ло­ве­ка (диа­лек­ти­ка: «я для се­бя», «я для дру­го­го», «дру­гой для се­бя», «дру­гой для ме­ня» и т.д.). Ком­му­ни­ка­ция не пре­до­пре­де­ле­на и не за­про­грам­ми­ро­ва­на. Вме­сте с тем лишь че­рез от­но­ше­ния с дру­ги­ми ин­ди­ви­ду­аль­ность фор­ми­ру­ет­ся и сво­бод­но са­мо­реа­ли­зу­ет­ся.

По­доб­ное пе­ре­ос­мыс­ле­ние Я, соз­на­ния и от­но­ше­ния Я и дру­го­го ве­дет к но­во­му по­ни­ма­нию сво­бо­ды. Сво­бо­да мыс­лит­ся уже не как ов­ла­де­ние и кон­троль, а как ус­та­нов­ле­ние рав­но­прав­но-парт­нер­ских от­но­ше­ний с тем, что на­хо­дит­ся вне че­ло­ве­ка: с при­род­ны­ми про­цес­са­ми В этом слу­чае сво­бо­да по­ни­ма­ет­ся не как вы­ра­же­ние про­ек­тив­но-кон­ст­рук­тив­но­го от­но­ше­ния к ми­ру, не как соз­да­ние та­ко­го пред­мет­но­го ми­ра, ко­то­рый управ­ля­ет­ся и кон­тро­ли­ру­ет­ся, а как та­кое от­но­ше­ние, ко­гда я при­ни­маю дру­го­го, а дру­гой при­ни­ма­ет ме­ня. При­ня­тие не оз­на­ча­ет про­сто­го до­воль­ст­во­ва­ния тем, что есть, а пред­по­ла­га­ет взаи­мо­дей­ст­вие и взаи­мо­из­ме­не­ние. В этом слу­чае мы име­ем де­ло с осо­бо­го ро­да дея­тель­но­стью. Это не дея­тель­ность по соз­да­нию пред­ме­та, в ко­то­ром че­ло­век пы­та­ет­ся за­пе­чат­леть и вы­ра­зить са­мо­го се­бя, т.е. та­ко­го пред­ме­та, ко­то­рый как бы при­над­ле­жит субъ­ек­ту. Это вза­им­ная дея­тель­ность, взаи­мо­дей­ст­вие сво­бод­но уча­ст­вую­щих в про­цес­се рав­но­прав­ных парт­не­ров, ка­ж­дый из ко­то­рых счи­та­ет­ся с дру­ги­ми и в ре­зуль­та­те ко­то­рой оба они из­ме­ня­ют­ся. Та­кой под­ход пред­по­ла­га­ет не­ре­ду­ци­руе­мое мно­го­об­ра­зие, плю­ра­лизм раз­ных по­зи­ций, то­чек зре­ния, цен­но­ст­ных и куль­тур­ных сис­тем, всту­паю­щих друг с дру­гом в от­но­ше­ния диа­ло­га и ме­няю­щих­ся в ре­зуль­та­те это­го взаи­мо­дей­ст­вия.

Этой но­вой он­то­ло­гии че­ло­ве­ка со­от­вет­ст­ву­ет но­вое по­ни­ма­ние от­но­ше­ния че­ло­ве­ка и при­ро­ды, в ос­но­ву ко­то­ро­го по­ло­жен не иде­ал ан­тро­по­цен­триз­ма, а раз­ви­вае­мая идея ко­эво­лю­ции, со­вме­ст­ной эво­лю­ции при­ро­ды и че­ло­ве­че­ст­ва, что мо­жет быть ис­тол­ко­ва­но как от­но­ше­ние рав­но­прав­ных парт­не­ров, со­бе­сед­ни­ков в не­за­про­грам­ми­ро­ван­ном диа­ло­ге.

В чис­ле со­вре­мен­ных по­пы­ток по-но­во­му по­нять на­уч­ный спо­соб ис­сле­до­ва­ния на ос­но­ве но­вой он­то­ло­гии че­ло­ве­ка и при­ро­ды сле­ду­ет на­звать кон­цеп­цию из­вест­но­го фи­зи­ко-хи­ми­ка И. При­го­жи­на (ко­то­рую он ино­гда на­зы­ва­ет «фи­ло­со­фи­ей не­ста­биль­но­сти») и кон­цеп­ции са­мо­ор­га­ни­за­ции, об­на­ру­жи­вае­мые в ди­на­ми­че­ском хао­се внут­рен­нее един­ст­во всех трех ти­пов ра­цио­наль­но­сти, обос­но­вы­ваю­щие воз­мож­ность ста­нов­ле­ния в со­вре­мен­ной куль­ту­ре обоб­щен­ной ра­цио­наль­но­сти, в кон­тек­сте ко­то­рой нау­ка и прак­ти­че­ская муд­рость дей­ст­ви­тель­но ну­ж­да­ют­ся друг в дру­ге.

Глав­ный смысл но­вой он­то­ло­гии со­сто­ит имен­но в том, что­бы по­вли­ять на ту цен­но­ст­но-по­зна­ва­тель­ную ус­та­нов­ку, ко­то­рая ле­жит в ос­но­ве по­ни­ма­ния на­уч­но­сти, воз­ник­ше­го в XVII сто­ле­тии. Мо­жет ли по­доб­ная но­вая он­то­ло­гия ка­ким-ли­бо об­ра­зом вы­ра­зить­ся в но­вом по­ни­ма­нии на­уч­но­сти и на­уч­но­го мыш­ле­ния или же она ос­та­нет­ся чис­то фи­ло­соф­ской кон­ст­рук­ци­ей, со­су­ще­ст­вую­щей с тра­ди­ци­он­ной на­уч­ной прак­ти­кой? Су­ще­ст­ву­ет по­зи­ция, что по­пыт­ки прий­ти к уров­но­ве­шен­но­му взгля­ду в во­про­сах по­доб­но­го взгля­да в ко­неч­ном сче­те не­дос­ти­жи­мы.