Глава 2. Развитие философии в античном обществе

Становление греческой философии происходит в VII веке до н. э. Философия в этот период представляет совокупность всех видов и форм познания (как теоретического, так и практического). Она выступает как поиск человеческой мудрости. С этим связано и происхождение слова философия; в переводе с греческого языка оно означает любовь к мудро­сти, любомудрие.

Античная философия просуществовала более десяти веков (с VII в. до н. э. по IV в. н. э.), в ней выделялись разные этапы, сменяя друг друга: досократовский (Милетская школа, Гераклит, Пифагор, Парменид, Эм-педокл и др.), классический (Софисты, Сократ, Платон, Аристотель), эллинистический (Эпикур, стоицизм, скептицизм и др.), римский (Сене­ка, Эпиктет, Тит Лукреций Кар, Плотин и др.). Она пережила становле­ние, расцвет и закат, обусловленные изменением общественно-политиче­ской ситуации в античном мире.

Античная философия дала миру богатейшее разнообразие философ­ских идей, проблем, взглядов, теорий, школ. В античной философии были поставлены все основные вопросы и выработаны зачастую в наивной форме возможные пути их решения. Эти вопросы составляют по сути три части, раздела философии: онтологию – учение о бытии, гносео­логию – учение о познании и антропологию – учение о челове­ке и его взаимодействии с обществом.[1]

Основные онтологические вопросы античной философии

В ряду онтологических вопросов уже первых античных философов интересовал прежде всего вопрос о сущности мира. Что являет­ся первоначалом, из которого все произошло? Что лежит в основе всего? Какова сущность вещей, людей, мира в целом? Что такое бытие как главная, наиболее общая сущность? Размышляя над разными формулировками одного и того же вопроса о сущности мира, античные мыслители обнаружили, что все существующее дихотомически делится на две части: материальное – то, что обладает физико-химическими свойствами и потому может быть воспринято органами чувств человека; и идеальное – то, что не обладает физико-химическими свойствами и потому не может быть воспринято органами чувств. Это открытие они и положили в основу решения вопроса о сущности мира. При ответе на данный вопрос в античной философии сформировались следующие позиции: материали­стическая, идеалистическая и дуалистическая.

Материалистический взгляд на мир утверждал, что сущность мира материальна, первоначалом всего является нечто материальное.

Фалес (640-562 гг. до н. э.) – основатель философской школы в Милете – первоначалом всего существующего считал воду. Воду он по­нимал не как конкретную форму или олицетворение мифологической силы, а как аморфное, текущее сосредоточение материи. Вода у Фалеса выступала основополагающим принципом философии и в качестве ис­ходного состояния вещей, древнейшей их формы, и в качестве ядра, основы всего существующего. Все возникает из воды путем «сгущения» или «разрежения» этой первоматерии. Вода «разумна», божественна и одушевляет все земные и небесные тела.

Анаксимандр (611-546 гг. до н. э.) расширил понятие начала всего сущего и его основы, назвав его апейроном. Апейрон – это нечто беспре­дельное, безграничное, бесконечное и в то же время материальное, вещественное. Если стихии превращаются друг в друга (а тогда думали, что земля, вода, воздух и огонь способны превращаться друг в друга), то это означает, что у них есть нечто общее, которое само по себе не является ни огнем, ни воздухом, ни землей, ни водой. Это и есть апейрон. Сам по себе апейрон вечен, находится в постоянном движении. Апейрон – не только субстанциальное, но и генетическое начало космоса, т. е. из него не только все в своей основе состоит, но и возникает. Находясь во вращательном движении, апейрон выделяет противоположности – влаж­ное и сухое, холодное и теплое. Парные комбинации этих свойств обра­зуют землю (сухое и холодное), воду (влажное и холодное), воздух (влаж­ное и горячее), огонь (сухое и горячее). Живое зародилось на границе моря и суши из ила под воздействием небесного огня. Первые живые существа жили в море. Затем некоторые из них вышли на сушу и сбросили с себя чешую, став сухопутными животными.

Демокрит (ок. 460-370 гг. до н. э.) выразил материалистический взгляд на сущность мира в атомистическом учении. В соответствии с этим учением первоначалами мира являются атомы (бытие) и пустота (небы­тие). Если атом – это неделимая, совершенно плотная, непроницаемая, не содержащая в себе никакой пустоты, самостоятельная частица сущест­ва, то пустота – это чистое пространство. Допустить существование пус­тоты заставили наблюдения над обыденными явлениями и размышление над ними: сгущение и разрежение, проницаемость (ведро золы принимает в себя ведро воды), разница в весе одинаковых по объему тел и т. п. Пустота – условие всех этих процессов – неподвижна и беспредельна. Она не оказывает никакого влияния на находящиеся в ней тела, на бытие. Бытие – антипод пустоты. Если она не имеет плотности, то бытие абсо­лютно плотно. Если пустота едина, то бытие множественно. Если пустота беспредельна и бесформенна, то атомы обладают величиной, формой, порядком и положением.

Атомы являются причиной вещей, которые возникают и гибнут благодаря их соединению и разъединению. Атомы неделимы, вечны, неизменны. По форме атомы бывают шарообразными, угловатыми, крючкообразными, выпуклыми, вогнутыми и т. п. Число форм атомов бесконечно, поэтому бесконечно в мире и разнообразие вещей, явлений. Атомы Демокрита бескачественны, т. е. лишены каких бы то ни было чувственных свойств – цвета, запаха, звука и т. п. Все эти качества возникают у человека вследствие взаимодействия атомов и органов чувств. Важнейшим свойством атомов, как и всего реального мира, является движение. Атомы парят в пустоте подобно пылинкам, которые мы видим в солнечном луче. Порядок мира, развитие вселенной – все определено механическим движением атомов.

Мир в целом – это беспредельная пустота, наполненная многими мирами. Число их беспередельно, ибо они образованы беспредельным числом атомов самых различных форм. Плотность атомов в пустоте различна, и когда в той или иной части пространства сходится много атомов, то они сталкиваются друг с другом и образуют вихрь. Так возни­кают земля (как скопление тяжелых атомов) и небо – скопление легких и малых атомов. Земля неподвижна, а вокруг нее движутся звезды. Космические Миры преходящи. Одни из них только возникают, другие находятся в расцвете, третьи гибнут.

Идеалистический ответ на вопрос о сущности мира заключа­ется в признании первоначалом всего существующего чего-то нематери­ального, идеального. Первую попытку создания такого взгляда на мир предпринял Пифагор (584-500 гг. до н. э.). Он и его последователи уделяли большое внимание развитию математики. Интерес, с которым они изучали характер чисел и отношения между ними, вел к определен­ной абсолютизации чисел, к их явному преувеличению и даже к мистике чисел. Числа были подняты Пифагором на уровень реальной сущности мира. Начало всего, – утверждал Пифагор, – единица, из единицы и двойки исходят все числа, из чисел – точки, из точек – линии, из них – плоские фигуры, из плоских – объемные фигуры, из них – чувственно воспринимаемые тела, в которых четыре основы – огонь, вода, земля и воздух; перемещаясь и превращаясь, они порождают мир – одушевленный, разумный, шаровидный, в середине которого – земля.

Возможность мысленной манипуляции с числами (как абстракция­ми) ведет к тому, что эти числа могут быть понимаемы как самостоятель­но существующие объекты. Отсюда и приходят пифагорейцы к идеали­стическому по сути объяснению действительности.

Наивысшего расцвета античный идеализм достигает в учении Платона (427-347 гг. до н. э.). Материальный мир, который нас окружает и который мы познаем своими чувствами, является, согласно Платону, лишь «тенью» и произведен от мира идей. Платон сравнивает наивных людей, верящих в реальность чувственной картины мира, с людьми, которые с рожденья находятся в пещере и видят при слабом источнике света лишь тени вещей, а не сами вещи. Чувственному миру как кажуще­муся и нереальному Платон противопоставляет идеальный мир как дей­ствительный и реальный. Этот мир идей существует вне пространства и времени. Он составляет истинно сущее бытие мира. Число идей велико, но не бесконечно. В принципе идей должно быть столько же, сколько имеется существенно-сходных вещей, явлений, процессов, состояний, качеств, количеств, отношений и т. п. Высшей идеей у Платона выступает идея блага как такового – источник истины, соразмерности, гармонии и красоты, удовлетворяющая всем требованиям высочайшей добродетели. То, что является в чувственном мире Солнцем, в идеальном мире – идея блага. Идеи не просто сосуществуют друг с другом, а находятся в отноше­ниях подчинения и соподчинения. Однако какой-либо стройной иерар­хической системы идей Платон не дал.

Всякая вещь есть индивидуальное воплощение соответствующей идеи в материи, точнее говоря, множества идей. Например, кошка есть материальное воплощение идеи кошки как живого существа и множества других идей, выражающих качества, состояния, отношения, количествен­ные, пространственные, временные характеристики этой кошки.

Наряду с безжизненной материей и идеями, которые дают форму, структуру вещам, Платон вводит третье начало мира – душу космо­са, мировую душу. Она есть динамическая и творческая сила, которая связывает мир идей и мир вещей. Она заставляет вещи подражать идеям, а идеи – присутствовать в вещах.

В античной философии на вопрос о сущности мира сложилась и дуалистическая (от латинского слова дуалис – двойственный) позиция, которая утверждает равноправность материального и идеального начал бытия. Эту позицию развивал величайший древнегреческий фило­соф Аристотель (384-322 гг. до н. э.).

Основой всякого бытия он считает так называемую первую материю. Эта первичная материя – бесформенное и принципиально неопределен­ное вещество. Это то, из чего состоят вещи, если их лишить всех форм. Она образует лишь потенциальную предпосылку существования вещей. Так, кирпичи являются материей для кирпичного дома, но сами по себе кирпичи – не просто материя, а неоднократно оформленная материя, т. е. это первоматерия, получившая форму глины, которая получила затем, в свою очередь, форму кирпича. Такая материя (оформленная) и определима, и познаваема. Первая же материя «сама по себе непозна­ваема». Аристотелевская первоматерия пассивна, безжизненна, неспособ­на сама по себе из себя ничего породить. Эта материя вечна.

Все, что существует в природе, состоит из материи и формы. Форма – суть бытия, материя – его субстрат. Материя является носите­лем возможности. Оформляясь, она переходит из состояния возможности в состояние действительности. Форма не только активна, но и представ­ляет сущность вещей. Наипростейшей оформленной материей являются, по Аристотелю, четыре элемента – огонь, воздух, вода и земля. Они представляют определенную промежуточную ступень между первой материей, которая чувственно непостижима, и реально существующим миром, который чувственно воспринимаем. У воспринимаемых чувства­ми вещей различаются две пары взаимно противоположных свойств – тепло и холод, влажное и сухое. Четыре основных соединения этих свойств характеризуют четыре основных элемента – огонь, воздух, воду и землю. Они и составляют основу реальных вещей. Конкретные, существующие и чувственно воспринимаемые вещи являются результатом всевозможных комбинаций этих элементов. В отличие от первой материи они (как конкретное бытие) постижимы и определимы посредством основных категорий: сущность, качество, количество, время, место, отношение, действие, страдание, положение, обладание.

Всякая возможность, присущая первоматерии, стремится реализовать себя, превратиться в действительность. Таким образом, бытие обладает целенаправленностью. Под целью всякого существования Аристотель понимал стремление к благу. Благо – это завершение и осуществление конкретной потенции. Каждая потенция, стремясь к реализации, стремится не только к своему благу, но и к благу вообще. Это третье (наряду с материей и формой) первоначало всего сущего действует повсюду и всегда.

Наконец, четвертое первоначало бытия, всего сущего Аристотель находит в движущей причине, которая имеет внешний характер. Форма как активное начало есть движущая причина образования и изменения вещей. Конечной, движущей причиной выступает высшая форма, некая высшая сущность, некий перводвигатель.

Таким образом, сущность мира, по Аристотелю, составляют четыре первоначала: материальная причина, отвечающая на вопрос «Из чего?»; формальная причина, отвечающая на вопрос «Что это есть?»; движущая причина, отвечающая на вопрос «Откуда начато движения?»; целевая причина, отвечающая на вопрос «Ради чего?». Материальная причина несводима к другим. А формальная, движущая и целевая причины фак­тически сводятся к одной. То есть сущность мира сводится к двум равноправным причинам – материи и форме.

Важным онтологическим вопросом, поставленным в античной фило­софии, был и вопрос о состоянии мира. В каком состоянии на­ходится мир: изменчив или неизменен, движется или покоится?

Одни античные философы отвечали на этот вопрос отрицательно, полагая мир неизменным, покоящимся. Доказательством такого взгляда на мир много занималась элейская школа. Основатель ее Парменид (ок. 540-470 гг. до н. э.) отрицал «сотворение» сущего, обосновывал его вечность в своем существовании и неизменность. Парменид отвергал движение и развитие. Отрицая существование небытия, он рассуждал следующим образом. Все, что существует, есть сущее (бытие), которое есть всюду, во всех местах, и поэтому оно не может двигаться. Ведь если что-то захочется переменить, то это сделать невозможно, так как там есть уже некое другое сущее. Отсюда сущее является единым, наполненным и неподвижным.

Наиболее известным изложением элейского отрицания движения являются апории Зенона (ок. 490 – ок. 430 гг. до н. э.), доказываю­щие, что если допускается движение, то возникают неразрешимые про­тиворечия. Например, в апории «Стрела» Зенон доказывает, что полет стрелы есть лишь сумма точек покоя, ибо в каждый данный момент времени стрела покоится в определенном месте, в какой-то точке. А сум­ма покоев не может дать движение. Значит, движение вообще невоз­можно.

Другие философы античности считали мир изменчивым, движущим­ся. Принцип все течет (панта рей) был центральным мотивом всего учения Гераклита (540-480 гг. до н. э.). Не случайно основой всего су­щего он считал такую подвижную субстанцию, как огонь. Огонь является для него наиболее адекватным символом динамики развития. Интуитивно Гераклит трактовал развитие как единство и борьбу противоположностей. «Одно и то же, – утверждал он, – является живым и мертвым, бодрст­вующим и спящим, молодым и старым, ибо это, изменившись, становит­ся другим, а другое, изменившись, становится этим».

Движение внутренне присуще и атомам Демокрита, является их неотъемлемым способом существования. Движение присуще атомам от природы. Оно вечно. Сталкиваясь, атомы изменяют направление своего движения.

Аристотель подверг критике рассуждения Зенона о движении. Так, об апории «Стрела» он говорил, что Зенон отождествлял предмет и его место: летящая стрела покоится, потому что она всякий раз совпа­дает со своим местом, а совпадать со своим местом – значит покоиться в нем. По Аристотелю же, предмет не тождествен своему месту, потому что место – это не граница предмета, а граница объемлющего этот предмет тела. Это тело также может иметь свое место. И так далее, но не до бесконечности. Поэтому предмет, переходя из одного места в другое, и совершает движение.

Аристотель применил ряд категорий к характеристике движения, выделив разные виды движения: движение в свете категории сущности означает переход от наличия у предмета формы к ее лишенности у него и наоборот; движение в отношении качества – качественное изменение; движение в отношении количества – рост и убыль; движение в отноше­нии места – перемещение. Всякое движение происходит во времени.

Противоречивы взгляды Аристотеля, касающиеся источника движе­ния. С одной стороны, он полагает, что движение присуще самим вещам и является самодвижением, но с другой стороны, допускает объяснение источника движения при помощи неподвижного первого двигателя. Этот первый двигатель (бог) служит внешней причиной всякого движения, ему же движение не сообщается ниоткуда.

Помимо вопросов о сущности мира и его состоянии античными философами были поставлены и так или иначе решены и другие онтоло­гические вопросы: Существует ли небытие? Как связаны между собой различные характеристики бытия? Существует ли в мире закономерность (логос)? И т. д.

Основные гносеологические вопросы античной философии

На характер человеческого познания обращает внимание один из первых философов Древней Греции Гераклит. Познание, согласно его взглядам, стремится постичь сущность. Кто ее не понимает, не может понять ничего в развитии мира. Гераклит проводит различие между «многознанием», «многоученостью» и подлинной мудростью. «Многознание» в отличие от подлинной мудрости не способствует действительному познанию принципов мира, скорее скрывает их. Гераклит подчеркивал, что единственной мудростью является «знание мысли, которая везде всем правит», т. е. логос. Логос существует объективно, т. е. независимо от человеческого познания; он правит миром, не только природой, но и человеческой душой.

Все состояния и свойства мира Гераклит считал относительными: «Море наполнено водой наичистейшей и наигрязнейщей: для рыб она пригодна и полезна, для людей, грязна и губительна», Относительны и употребляемые людьми понятия; «Прекраснейшая из обезьян отврати­тельна, если сравнить ее с человеческим поколением».

Парменид и вся элейская школа проводят резкое различие между подлинной истиной, являющейся продуктом рационального (разумного) познания действительности, и мнением, опирающимся на чувственное познание. Чувственное постижение мира дает нам образ лишь кажущего­ся состояния вещей, и с его помощью нельзя постичь их подлинную сущ­ность. Чувственное познание приводит к неразрешимым противоречиям.

Эти идеи ранних античных мыслителей были направлены на борьбу с мифологическим и религиозным мировоззрениями, которые опирались на чувства и давали художественно-образную картину мира. Показывая недостатки чувственного познания и преимущества рационального, философы подчеркивали, что мифология и религия представляют собой лишь мнение, которое у разных людей различно, а знание о мире может дать только философия, опирающаяся на разум человека.

Выступая против элеатов Демокрит реабилитировал чувственное познание. Он не противопоставлял чувства и разум, а брал их в единстве. Разум, утверждал Демокрит, идет далее чувств, но он опирается на их показания, ибо главный довод истинности сконструированной теорети­ческой картины мира – это соответствие ее чувственной картине мира.

Вместе с тем Демокрит отдавал себе отчет в трудности процесса познания. Поэтому и субъектом познания он считал не любого человека, а лишь мудреца. Процесс познания, с точки зрения Демокрита, таков. От познаваемых тел постоянно истекают их тончайшие материальные оболочки – образы. Образы, включающие как внешние, так и сущест­венные свойства тел, обретают самостоятельность, существуют сами по себе. Образы соприкасаются с соответствующими органами чувств чело­века, проникают в него и становятся знанием. Демокрит выработал материалистическую теорию познания.

Гносеология Платона вытекает из его идеалистической онтологии. Платон считает, что не чувства предшествуют рациональной ступени познания, а, наоборот, рациональная ступень предшествует чувственной. Чувственное познание, предметом которого является материальный мир, выступает как вторичное потому, что информирует нас лишь о кажущем­ся бытии, но не о бытии подлинном. Последнее доступно рациональному познанию, ибо только оно способно проникать в мир идей.

Ядром гносеологической концепции Платона является теория воспо­минания. В соответствии с нею, душа человеческая, когда еще не соеди­нилась с телом, свободно существовала в мире идей, непосредствен­но созерцала все идеи. Поэтому душа содержит знания в самой себе. Но знание это надо вспомнить, ибо снизойдя с неба и соединившись с телом, душа все позабыла. Эти воспоминания, припоминания тем силь­нее и интенсивнее, чем больше душе удается отстраниться от телесности. Воспоминанию способствует прежде всего созерцание вещей, которые напоминают об идеях как по сходству с ними, так и по контрасту. Напри­мер, об идее прекрасного напоминают по сходству прекрасные вещи, а по контрасту – безобразные. На припоминание идей наталкивает и проти­воречивость вещей. Самое главное в теории воспоминания – это искус­ство логического рассуждения, философской беседы, вопросов и ответов.

Аристотель уверен в познаваемости мира на том основании, что мир человека и мир космоса в основе своей едины, что формы бытия и мышления аналогичны. Однако истинное познание трудно, ибо сущ­ность как предмет познания сокрыта. Познание представлялось Ари­стотелю как процесс, развивающийся от простейших, чувственных ступе­ней к абстрактным. Аристотель выделяет четыре ступени познания, на которых достигается определенное знание:

1. Чувственное восприятие, посредством которого познается конк­ретное бытие, его самые первые сущности, связанные с единичным, индивидуальным существованием тел, вещей. Аристотель высоко оцени­вает чувственные восприятия, ибо они «составляют самые главные наши знания об индивидуальных вещах».

2. Ступень опыта, который возможен благодаря повторяемости чув­ственных восприятий и накоплению их в памяти. Опыт дает более глубокое знание индивидуального.

3. Ступень «искусства». Это не изобразительное и не изящное искус­ство, а особая ступень познания, имеющая основу в опыте. Если опыт – знание индивидуальных вещей, то «искусство» – знание общего и при­чин. Владеющие «искусством» люди являются более мудрыми, чем люди опыта, поскольку они владеют понятием и знают причины.

4. Ступень наук, высшей из которых является философия. Наука – это знание, выходящее за пределы обычных показаний чувств. Поэтому наука возможна лишь в сфере размышления, а не в сфере опыта. Научное знание есть знание причин явлений. Если искусства существуют ради какой-либо выгоды или пользы, то наука существует ради себя самой, это знание ради знания. В отрыве науки от ее практического применения Аристотель отразил и презрение к физическому труду – уделу рабов, и аристократический идеал созерцательной жизни.

Будучи направлена на познание всеобщего и необходимого, наука связана с доказательным знанием. Опираясь на познание причин, она сочетает единство знания со степенями его подчинения. Каждая наука имеет свой предмет, она образует некое единство соподчиненных друг другу общих знаний. Науки несводимы друг к другу, поскольку нет какой-то единой, общей науки, науки как таковой.

Система наук складывается, по Аристотелю, из трех родов наук: теоретических, практических и творческих. Это различение проводится Аристотелем не только в отношении предметов, но и в отношении ценностей с точки зрения научности. Теоретические науки – это созер­цательные науки (философия, логика, физика, математика прежде всего). Практические науки – это науки о деятельности, о действовании, свя­занном со свободным выбором, который совершает ответственный за свои поступки человек (главным образом этика и тесно связанная с нею политика). Творческие науки направлены на производство художествен­ных творений, своей целью они имеют объект, который должен быть создан (скульптура, поэма, трагедия и т. п.).

Исследуя вопросы, связанные с разработкой теории познания, ан­тичные философы, таким образом, предложили разные варианты ответов. Однако общей для всех чертой была созерцательность, обусловленная социально-политическими условиями их жизни.

Основные антропологические вопросы античной философии

Постепенно в античной философии сложился и круг вопросов, свя­занных пониманием сущности человека, его существования, места в окружающем природном мире, в обществе и т. п., которые условно можно назвать антропологическими. Воззрение античных мыслителей на человека и общество развивались, демонстрируя тем самым все более глубокое постижение человеческой сущности. Развитие это было обусловлено как внутренними тенденциями в изменении самой философии, так и социально-политической эволюцией античного общества, историей его возникновения, расцвета и упадка. Если на начальных этапах сущест­вования античной философии преобладал космоцентрический взгляд на проблемы человека, то в классический период – социологический, а на завершающих этапах – этический.

Ранние древнегреческие философы понимали космос как упорядо­ченную часть вселенной. Космос – это живая (а для некоторых филосо­фов и одушевленная) система, с которой органически связан человек. Космос определяет жизненный путь, судьбу каждого человека. Сущность человека имеет не просто природный, а космический характер, что отличает его от всех земных существ. В отличие же от космических тел (Солнца, планет, звезд, метеоритов и т. п.) человек является уменьшенной копией великого Космоса, микрокосмом. Подобно тому, как в капле воды содержатся все свойства воды, так и человек заключает в себе все свойства космоса. Это позволило одному из первых античных философов – Протагору (490-420 гг. до н. э.) сформулировать исходный принцип софистов (учителей мудрости): «Человек есть мера всех вещей: существующих, что они существуют, и несуществующих, что они не существуют». Человек объявлен софистами критерием всего: добра и зла, истины и заблуждения, прекрасного и безобразного, удовольствия и страдания, справедливости и несправедливости. Правда, из всех людей Протагор выделял мудрецов, считая их мнение лучше мнений обычных людей. Человек в своем определении вещей руководствуется выгодой и пользой, причем как личной, так и государственной. Так Протагор обосновывал деятельность софистов, которые стремились не к истине, а к победе над своими противниками в споре или тяжбе.

Исходя из космоцентрического подхода к человеку, другой выдающийся софист античности – Сократ (ок. 470-399 гг. до н. э.) сделал любимым изречением «Познай самого себя». Прежде всего оно означало, что познав себя, как микрокосмос, ты познаешь тем самым великий Космос. Однако, Сократ не ограничивался этим; он видел, что не менее важной, а может и более важной сущностью человека, чем космическая, является его общественная сущность. На ее изучении и сосредоточил свой философский интерес Сократ. Познать самого себя – значит для Сократа познать себя как общественное и нравственное существо. Это возможно, по мнению Сократа, только с помощью мудреца, который применяет майевтику – искусство извлекать скрытое в человеке правильное знание с помощью искусных наводящих вопросов.

В связи с социологическим подходом к человеку перед античными мыслителями встал вопрос о счастье, который имел не только теоретическое, но и большое практическое значение для рабовладельцев. Выдвижение общественной сущности человека на первое место означало, что человек тесно связан с обществом, не может существовать вне общества. Но это логично повлекло постановку мыслителями вопроса о том, кто первичен в этой связке: человек или общество?

Первоначальным ответом на данный вопрос в античной философии было утверждение о первичности общества. Эту позицию разрабатывал Платон.

Понимание сущности человека Платоном вытекает из его учения о бытии. Подобно двум неравноценным сферам бытия – вечных и самодо­статочных идей, с одной стороны, и преходящих, несамостоятельных вещей чувственного мира, с другой, – в человеке Платон различает бессмертную душу и смертное, тленное тело. Человеческая душа состоит как бы из двух частей – разумной и неразумной. Неразумная в свою очередь включает помимо низменной, вожделеющей части, смыкающей­ся с телом, две способности человека – рассуждать и яростно гневаться. Эти способности выступают союзниками разума. Смысл человеческого бытия, судьба человека зависит от того, кто кого осилит: неразумное, низменное, вожделеющее начало души или разум со своими союзниками? Платон принимает миф о переселении душ: после смерти тел души могут вселяться как в тела людей, так и в тела животных и растений в зависи­мости от того, насколько высшей части души – разуму – удалось побе­дить низшую часть души.

Государство (которое Платон отождествлял с обществом) возникает потому, что человек как индивид не может обеспечить удовлетворение своих главных потребностей и соответственно не может достичь счастья. Только благополучное, процветающее общество автоматически делает своих граждан счастливыми людьми. Но в реальной жизни люди имеют дело с несовершенными обществами, поэтому Платон разрабатывает учение об идеальном государстве. Для того, чтобы процветать и соответственно обеспечивать счастье своих граждан, общество должно строиться на том, что каждый человек должен занимать в нем свое место, соответствующее выделяющейся, одной из трех частей его души: разумной, эмоциональной или чувственной (вожделеющей). Подобно этому в государстве должно быть, с точки зрения Платона, три сословия: правителей-философов, вои­нов и земледельцев, ремесленников. Именно такое государство доброде­тельно, ибо все служат ему как некоей целостности и занимаются своим делом, не вмешиваясь в чужие дела, а «заниматься своим делом и не вмешиваться в чужие дела – это и есть справедливость». Трем основным сословиям соответствуют и три основные добродетели. Мудрость является добродетелью правителей – философов, храбрость – добродетель воинов, а умеренность – добродетель народа. Соблюдение этих добродетелей ведет к справедливости. Согласно Платону, справедливое и совершенное государство – это высшее из всего, что может существовать на Земле. Поэтому человек живет ради государства, а не государство ради человека.

Образец совершенного государства Платона был подвергнут уточнению со стороны Аристотеля.

Аристотель соглашался с Платоном в том, что человек – это обще­ственное существо. Жизнь в государстве является естественной сущно­стью человека. Сущность государства Аристотель видел в политическом сообществе людей, которые соединились для достижения определенного блага. Основными задачами государства он считает предотвращение чрез­мерного накопления имущества граждан, чрезмерного роста политиче­ской власти личности и удержание рабов в повиновении.

Против идеального государства Платона Аристотель выдвинул три главных соображения: 1) Платон переступил пределы допустимого един­ства, ибо единство жестко связанное, как в его государстве, менее пред­почтительно, чем «единство менее сжатое»; 2) у Платона благо целого (государства) не предполагает блага частей, ведь он даже у своих стражей отнимает счастье; 3) в отличие от Платона, который видел в частной собственности главный источник социальных зол и хотел ее устранения, Аристотель – сторонник частной собственности. Он провозглашает, что «одна мысль о собственности доставляет несказанное удовольствие», что отмена ее, как предлагает Платон, ничего не даст, так как «общее дело все сваливают друг на друга».

Идеальным Аристотель считает такое государство, которое обеспечи­вает максимально возможную меру счастливой жизни для наибольшего числа граждан. Счастливы же люди тогда, когда владеют умеренной собственностью, когда власть государства является как бы продолжением власти главы семьи. Наилучшими формами политического устройст­ва Аристотель считал политию (государство управляется большинством), аристократию (управление группой граждан, обладающих личным досто­инством) и монархию, которая допустима при наличии в государстве превосходнейшего человека. Худшими формами политического устройст­ва Аристотель считал тиранию, олигархию и демократию.

Если в период расцвета античной философии (классический период) человек, его существование и совершенствование рассматривались в не­разрывной связи с обществом, то в эллинистический период философы считают условием добродетельной и счастливой жизни освобождение человека от власти внешнего мира, от общества. В этой связи античные мыслители выдвинули на первое место этический аспект человеческой сущности. Действительно, если несовершенное реально существующее общество не может обеспечить человеку счастливую жизнь, он должен освободиться от него и сам строить свое счастье. Но тут встает вопрос: а что должен делать человек, как себя вести, чтобы стать счастливым? Ведь человек может действовать по-разному.

Ответ, лежащий буквально на поверхности человеческого существования, дает Эпикур (341-270 гг. до н. э.): удовлетворяй все свои желания, живи в наслаждении и ты будешь счастлив. Таким образом, Эпикур и его школа явились проповедниками гедонистического образа жизни. Оговорки Эпикура о соблюдении чувства меры уже его учениками, а тем более критиками были преданы забвению.

Согласно Эпикуру, человеческая душа – это не нечто бестелесное, а структура атомов, тончайшая материя, рассеянная по всему организму. Отсюда вытекает отрицание бессмертия души. С разложением тела, считает Эпикур, рассеивается и душа, поэтому страх перед смертью необоснован. Исходя из натурфилософского ут­верждения о реальном существовании отдельных изолированных атомов и вторичности всех вещей видимого мира и космоса, которые состав­ляются из атомов, Эпикур дает индивидуалистическую трактовку чело­века. В соответствии с нею, индивид, отдельный человек – первичен, а все общественные связи, отношения и явления зависят от отдель­ных лиц, т. е. вторичны.

Поскольку человек, по Эпикуру, является чувствующим существом, то его чувства суть основной критерий морали. Высшим благом, целью человеческого существования он признавал блаженство, наслаждение, удовольствие (гедоне). Оно состоит в удовлетворении естественных по­требностей и в достижении определенного душевного равновесия – спокойствия души, а тем самым и счастья. Однако подлинное удовольст­вие Эпикур видел не в том, чтобы без всякой меры предаваться грубым чувственным наслаждениям, как позднее истолковали богатые выходцы из высших кругов римского общества и его последователи – эпикурейцы. Как и большинство греческих мудрецов, Эпикур был привержен идеалу меры. Человек достигнет счастья только тогда, утверждал Эпикур, когда научится умерять свои страсти и плотские влечения, подчиняя их разуму. Мудрый человек должен избегать общественной деятельности, замыкаться в частной жизни.

Особенно резко выступала против идей гедонизма философская школа киников. Ее основатель Антисфен (444-368 гг. до н. э.) видел человеческое счастье в добродетели, а для достижения добродетельности считал достаточным одного лишь желания, силы воли. Антисфен учил, что добродетель едина для всех, что она – орудие, которое никто не может отнять. Счастье – цель человеческой жизни, а средство ее достижения – добродетель.

Впрочем, учение о том, что счастье в добродетели, – это общее представление многих античных философов. Своеобразие этического учения киников состоит в том, что они понимают под добродетелью и счастьем. А добродетельными поступками, ведущими к счастью, киники считали вовсе не такие поступки, которые следуют господствующим этическим нормам и государственным законам. Киники с презрением относились к гражданской и государственной добродетели. Законы госу­дарства и законы добродетели не только не совпадают, но часто противо­речат друг другу. Разве может быть добродетельным государство, которое, например, простым актом голосования делает невежественных людей полководцами? Ведь такое голосование имеет не большую силу, чем решение считать ослов конями. Государства, как правило, не могут отличить хороших людей от дурных, отчего и погибают. Не может быть источником нравственных норм и общественное мнение. Критерием добродетели и примером счастливой жизни могут быть только мудрец и его жизнь. А таким мудрецом может быть только киник. Добродетельная и счастливая жизнь – прежде всего и в основном жизнь свободная. Но для этого недостаточно не быть рабом. Большинство политически свободных людей – рабы своих потребностей, вожделений, желаний, претензий. Единственный способ стать свободным и счастливым – отказ от большей части своих потребностей, сведение их до самого мизерного уровня, ставящего жизнь человека в один ряд с жизнью собаки.

Ученик Антисфена Диоген дал своей жизнью образец кинического мудреца: жил в большой глиняной бочке, ходил в рубище, питался отбросами, приучал себя к физическим лишениям и нравственным унижениям, отказывался соблюдать все пра­вила приличия, навлекал на себя град насмешек и провокационных выходок. В то же время всегда отвечал на них с необыкновенной наход­чивостью и меткостью, смущая тех, кто хотел его смутить. Своим аскетическим образом жизни Диоген учил правильному поведению, но при этом вовсе не призывал следовать своему примеру. Когда Диоген был захвачен пирата­ми и продан в рабство, он применил к детям своего хозяина прекрасную систему воспитания, но не копирующую его образ жизни.

Для стоиков философия – не просто наука, но прежде всего жизнен­ный путь, жизненная мудрость. Только философия в состоянии научить человека сохранять самообладание и достоинство в смутные времена разложения нравов эпохи эллинизма и поздней Римской империи.) Сто­ическую философию глубоко разработал, превратил в обширную систему Хрисипп (280-207 гг. до н. э.).

Свободу от власти внешнего мира над человеком стоики считали главным достоинством мудреца. Сила его в том, что он не есть раб собственных страстей. Мудрец не может стремиться к чувственным удо­вольствиям. Стоическая философия выдвигает на вершину человече­ских усилий добродетель. Добродетель – единственное благо. Но добро­детели стоики ищут не ради счастья, а ради покоя и безмятежности, безразличия ко всему внешнему. Такое их понимание добродетели противостоит, с одной стороны, эпикурейскому гедонизму, а, с другой стороны, киниковскому аскетизму. Иначе говоря, преодолевая крайности того и другого направления в философии, стоики приходят к пониманию добродетели как умеренности.

Добродетель означает жить в согласии с разумом. Стоики признают четыре основные добродетели: разумность, граничащую с силой воли, умеренность, справделивость и доблесть. К четырем основным доброде­телям прибавляются четыре противоположности: разумности противосто­ит неразумность, умеренности – распущенность, справедливости – не­справедливость, доблести – трусость, малодушие. Между добродетелью и грехом переходных состояний нет.

Всё остальное стоики относят к категории безразличных вещей. На вещи человек не может повлиять, однако он может над ними «возвы­ситься». Человек должен подчиняться космическому порядку; он не должен желать того, что не находится в его власти. Идеалом стоиче­ских устремлений выступает покой или, по крайней мере, безучастное терпение. Стоический мудрец (идеал человека) является воплощенным разумом.

История развития философии в рабовладельче­ском обществе показывает, что уже на первом этапе развития европей­ской философии выкристаллизовывались практически все основные фи­лософские проблемы. Античные философы представили и богатейшее разнообразие их решений, которые заложили конкурирующие между собой стержневые линии дальнейшего развития философии. Основные вопросы и пути их решений сформировали по сути дела три главных раздела философии – учение о бытии (онтологию), учение о познании (гносеологию) и учение о человеке (антропологию с элементами социоло­гии и этики).

Античная философия как первоначальный этап в истории европей­ской философии развивалась в тесной связи с научными представления­ми древних греков о мире. Неразвитость древней науки в свою очередь обусловливала опору философов исключительно на показания органов чувств и силу человеческого мышления, что придавало некоторую наив­ность онтологическим и гносеологическим воззрениям.