КАТЕГОРИИ:
АстрономияБиологияГеографияДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника
Глава 14. Управление средствами массовой информации.
В течение 40 лет, прошедших с 1959 года, сингапурская пресса далекоушла в своем развитии от норм, установленных колониальным правительством. Мыдобились этого путем введения определенных ограничений, особенно для газет,выходивших на английском языке. Они находились под влиянием британскихредакторов и репортеров, которые руководили издательской группой "Стрэйтстаймс". Прошло немало лет, прежде чем молодое поколение журналистов 80-ыхгодов поняло, что культура Сингапура отличалась, отличается и будетотличаться от западной. Тем не менее, наши журналисты подвержены влияниюполитических взглядов и стиля репортеров американских средств массовойинформации, всегда скептично и цинично настроенных по отношению к властям.Китайская и малайская пресса не копирует западную, наша культура побуждаетих оказывать конструктивную поддержку политике правительства, с которой онисогласны, и выступать со взвешенной критикой политики, с которой они несогласны. К 90-ым годам все наши журналисты в возрасте до 40 лет прошли обучениев похожих сингапурских школах. Тем не менее, различия между англо -,китайско- и малайско-язычной прессой сохраняются, культурные различия междуними не исчезли. Эти различия явно проявляются в редакционных комментариях,заголовках, подборе новостей и в выборе писем читателей для публикации.Читатели, получившие образование на китайском языке, имеют иные политическиеи социальные ценности, нежели те, кто учился в английской школе, - онипридают большее значение групповым интересам по сравнению с индивидуальными. Главная английская газета "Стрэйтс таймс" находилась в собственностиангличан и открыто отстаивала их интересы. Она находилась подпокровительством британских коммерческих фирм, которые поддерживали ее,размещая в газете рекламу, и колониального правительства, которое снабжалоее новостями и поступлениями от публикации официальных сообщений. Ни однаместная газета, выходившая на английском языке, и близко не могла достичьдаже доли ее тиража и влияния. Газеты, выходившие на китайском языке, работали иначе. Их владельцы,богатые китайские торговцы, использовали эти газеты для отстаиваниясобственных интересов. Чтобы привлечь читателей, они выдвигали на первыйплан новости о Китае, китайском образовании и культуре, сообщения о войне вКитае. Две главных газеты: "Наньян сиан пау" и "Син чу чжит по" (Sin ChewJit Poh), - находились в собственности двух богатых китайских семей. Воглаве этих газет стояли редакторы-оппортунисты, в основном, правыхполитических убеждений. Они работали с молодыми китайскими журналистами,многие из которых принадлежали к левой части политического спектра, анекоторые, и таких было немало, являлись активистами компартии. Газеты, выходившие на диалектах китайского языка, на тамильском идругих языках, не имели никакой особой сингапурской идентичности иобслуживали узкие общинные интересы своих читателей. Малайская газета"Утусан мелаю", выходившая на джави (Jawi - малайский язык, использующийарабскую письменность) превратилась в орудие панмалайско-индонезийскогонационализма. Практически с самого начала "Стрэйтс таймс" была настроена по отношениюк ПНД исключительно враждебно, рассматривая некоммунистическое руководствоПНД в качестве "троянского коня" китайских коммунистов. "Наньян сиан пау" и"Син чу чжит по" и несколько китайских газет поменьше решительноподдерживали ПНД, входившую вместе с коммунистами в состав Объединенногофронта и проводившую левую политику. Многие из китайских журналистов былинастроены прокоммунистически. Несмотря на наши связи с китайскимикоммунистами, "Утусан мелаю" была настроена по отношению к нам дружески,потому что Юсуф Ишак (Yusof Ishak), ее владелец и главный редактор, был моимдругом и назначил меня юрисконсультом этой газеты. Впоследствии он сталпервым президентом Сингапура. Тот первый, ранний опыт работы в Сингапуре иМалайе сформировал мое отношение к заявлениям о том, что пресса являетсязащитником правды и свободы слова. Свобода прессы была свободой еевладельцев отстаивать свои личные и классовые интересы. В мае 1959 года, по мере приближения первых всеобщих выборов вполучившем самоуправление Сингапуре, "Стрэйтс таймс" превратилась в ярогопротивника ПНД, задавшись целью предотвратить нашу победу на выборах ипоследующее формирование нами правительства. Мы решили вступить с ними воткрытое противостояние. Раджа, когда-то работавший в "Стрэйтс таймс" вкачестве старшего репортера, подтвердил, что газета полностью отстаивалабританские интересы. Ею управлял большой, грузный, подозрительновыглядевший, но, тем не менее, компетентный газетчик Билл Симмонс (BillSimmons). Симмонс всерьез воспринял мою открытую угрозу свести счеты сгазетой, если, вопреки оппозиции с ее стороны, мы все-таки победили бы навыборах. В этом случае он готовился перенести редакцию в Куала-Лумпур. Всередине апреля, за две недели до выборов, я сделал предупредительныйвыстрел: "Ни для кого не является секретом, что редакция газеты "Стрэйтстаймс" сбежит в Куала-Лумпур". Я перечислил скандально-тенденциозные статьи,помещенные в газете белыми журналистами - экспатриотами, предупредив, что мыотплатим им той же монетой. На следующий день Раджа поддержал меня в статье, помещенной ввыходившей на английском языке газете "Сингапур стандарт" (SingaporeStandard), которой владели два китайских миллионера братья О (Aw), владельцызнаменитого "тигрового бальзама" (Tiger Balm - мазь-панацея от любой боли)."Сингапур стандарт" также находилась в оппозиции к ПНД. Радже, работавшему вэтой газете заместителем редактора на протяжении пяти лет, было предложенолибо изменить политику, либо уйти. Он ушел. Я заявил, что мы будем проявлять толерантность к критике со стороныгазет, которыми владели местные жители. Мы верили в их добрые намерения,потому что они жили в Сингапуре и на себе испытали бы последствияпредлагаемой ими политики. Но с "перелетными птицами", которые управляли"Стрэйтс таймс", дело обстояло иначе. Они бы сбежали в Малайю, откудапровозгласили бы свою готовность умереть за свободу прессы в Сингапуре.Чтобы выступить с опровержением, они воспользовались услугами своегонаиболее высокопоставленного сотрудника из числа местных жителей ЛэслиХофмана (Leslie Hoffman), полуевропейца - полуазиата: "Я - не "перелетнаяптица". Я, который отвечает за политику и содержание этой газеты, намереноставаться в Сингапуре, даже если мистер Ли Куан Ю и Партия народногодействия придут к власти, и даже если они используют в борьбе против меня"Закон об обеспечении общественной безопасности" (Preservation of PublicSecurity Ordinance)... Сингапур будет моим домом". Какие мужественные слова! Накануне выборов Хофман уехал в Куала-Лумпур.За несколько дней до того, выступая на ежегодном собрании Международногоинститута прессы (International Press Institute) в Западном Берлине, онсказал, что мои угрозы были "излияниями группы одержимых жаждой властиполитических деятелей". Он заявил, что "Стрэйтс таймс" являлась газетой, вкоторой "малайцы пишут статьи, издают газету и контролируют ее. Это люди,которые родились в Сингапуре, прожили там всю свою жизнь и являютсяискренними в своем национализме и преданности к своей стране". Он знал, чтовсе это было неправдой. Он призвал Международный институт прессы "раз инавсегда прекратить попытки политической партии завоевать массовую поддержкуобнародованных ею планов ограничить свободу прессы". Но на это мы как раз-тои имели полное право. Мы добивались мандата на то, чтобы проводитьрешительную политику по отношению к прессе, отстаивавшей иностранные, а вданном случае, - колониальные интересы. Иностранцы не должны были владетьгазетами в Сингапуре, - это была наша политика, и мы о ней заявили открыто. Мы победили на выборах. Владельцы и руководители редакции газеты"Стрэйтс таймс" переехали в Куала-Лумпур, чем и доказали справедливостьнаших утверждений, что они были трусами, отстаивавшими британские интересы,а не свободу прессы и право на получение информации. После того, как мыобрели независимость в 1965 году, редакция "Стрэйтс таймс" переехала обратнов Сингапур, полностью изменила свою позицию и стала поддерживать ПНД. Это неприбавило им уважения в моих глазах. Когда проводимая в Малайзиипромалайская политика вынудила "Стрэйтс таймс груп" (Starits Times Group)продать свою компанию в Куала-Лумпуре правящей партии ОМНО, именноправительство ПНД позволило британским акционерам по-прежнему владетьгазетой и продолжать ее издание в Сингапуре. Симмонс вернулся, чтобызаключить мир, газета приобрела чисто коммерческий характер и совершенно невмешивалась в политику. Лэсли Хофман обосновался в Австралии и больше невернулся в Сингапур. Так как я хотел существования конкуренции в этой сфере, то созданиеновых газет поощрялось. Некоторые издатели потерпели в этом деле неудачу.После более чем 100 лет британского владычества в Сингапуре "Стрэйтс таймс"доминировала на газетном рынке. "Сингапур стандарт" закрылась в 60-ых годах.В 1966 году была основана газета "Истэрн сан" (Eastern Sun). Ее основателембыл О Кау (Aw Kow), сын одного из братьев О, владельцев "тигровогобальзама", имевший скорее репутацию повесы, чем серьезного "газетногобарона". После секретных переговоров с высокопоставленными представителяминекого агентства Китайской Народной Республики, расположенного в Гонконге,он получил от этого агентства в долг 3 миллиона сингапурских долларов. Ондолжен был выплатить этот долг на протяжении пяти лет, а процентная ставкапо этому кредиту была смехотворной - 0.1% годовых. Секретным условиемпредоставления этого займа было то, что газета не должна была находиться воппозиции к КНР по основным политическим вопросам, соблюдая нейтралитет понезначительным проблемам. В результате плохого руководства газета "Истэрнсан" понесла значительные убытки. В 1968 году она получила дополнительнуюдотацию в размере 600 тысяч сингапурских долларов. В 1971 году мы публичнообнародовали эту "секретную операцию", финансировавшуюся иностраннойдержавой. О Кау признал, что это - правда. Разъяренные и униженные членыредакции подали в отставку, и газета закрылась. Другой "секретной операцией" было создание газеты "Сингапур геральд"(Singapore Herald). На этот раз деньги поступили из некоммунистическихисточников. Газета была учреждена в 1970 году, она целиком принадлежалаиностранным собственникам, а ее редакторами и сотрудниками были местные ииностранные журналисты. Сначала я удивился тому, что два иностранца,являвшиеся ее номинальными владельцами, вдруг решили основать газету,выходившую на английском языке, чтобы в своих редакционных статьях и сводкахновостей выступать против правительства по таким вопросам как служба ввооруженных силах, ограничение свободы печати и свободы слова. Газетатерпела убытки. Сотрудники ДВБ сообщали, что крупнейшим владельцем акцийгазеты являлась компания "Хида энд компани" (Heeda & Company),зарегистрированная в Гонконге на подставных лиц. Газета вскоре израсходовала2.3 миллиона сингапурских долларов, составлявших ее оборотный капитал, ифилиал "Чейз Манхэттэн бэнк" (Chase Manhattan Bank) в Сингапуре предоставилей необеспеченные займы в размере 1.8 миллиона сингапурских долларов. Послетого, как я потребовал объяснений, мне позвонил из Нью-Йорка управляющийбанком Дэвид Рокфеллер (David Rockefeller) и сказал, что второйвице-президент и управляющий филиалом в Сингапуре не знали о существовавшемв банке правиле не предоставлять займов газетам! Я отнесся к этому заявлениюскептически. Я спросил недавно назначенного сингапурского редактора газеты о том,кто распоряжался деньгами газеты от лица компании "Хида энд компани" вГонконге. Он полагал, мне было известно, что этим человеком был ДональдСтивенс (Donald Stephens), посол Малайзии в Канберре, бывший главный министрштата Сабах в Малайзии. Я спросил его, верил ли он сам тому, что ДональдСтивенс, сменивший свое имя на Фуад Стивенс (Fuad Stephens) после того, какон принял ислам, стал бы рисковать 1.5 миллионами долларов, вложенными вгазету, боровшуюся с правительством Сингапура. Он согласился, что в это былотрудно поверить. Когда я обнародовал этот разговор в публичном выступлении в серединемая 1971 года, Стивенс, которого я хорошо знал со времени нашего пребыванияв составе Малайзии, написал мне из Канберры: "Я чувствую, что мне следуетсказать Вам, что единственным мотивом вложить деньги в "Геральд" было то,что я занимался газетным бизнесом до того и считал, что в Сингапуре моиинвестиции будут в безопасности. Я старею, и думаю, что, если в скоромвремени мне придется уйти в отставку, то я смог бы жить на доходы от своихинвестиций в "Геральд". Он не объяснил мне, почему он сначала не поставилменя в известность об этой инвестиции и не обратился ко мне за поддержкой иодобрением. Любая газета влияет на политику страны. Когда в середине 60-ыхгодов британский газетный барон Рой Томсон (Roy Thomson) решил открытьгазету в Сингапуре, он сначала обсудил этот вопрос со мной. Я отговорил его,потому что я не хотел, чтобы иностранец, не имевший корней в Сингапуре,оказывал влияние на нашу политическую жизнь. Когда "Геральд" осталась практически без средств, гонконгскаяжурналистка О Сиан (Aw Sian), сестра О Кау, но, в отличие от него, серьезнаяделовая женщина, при загадочных обстоятельствах прибыла в Сингапур, чтобыспасти газету и перевела на ее счет полмиллиона сингапурских долларов. Онабыла предприимчивой женщиной, владевшей китайской газетой в Гонконге. Онапоказала мне квитанцию о перечислении денег, но не предъявила никакихдокументов о приобретении акций газеты. Я спросил ее, не собиралась ли онавложить дополнительные средства в газету. Сиам ответила отрицательно инемедленно уехала в Гонконг. Азиатский фонд прессы (Press Foundation for Asia), филиалМеждународного института прессы, выступил с заявлением, требуя отправительства Сингапура не аннулировать лицензию газеты, и пригласил менявыступить с речью на ежегодном собрании Международного института прессы вХельсинки в июне 1971 года. Перед тем, как отправиться в Хельсинки, яаннулировал лицензию на издание "Сингапур геральд". Если бы я не присутствовал на конференции, в мое отсутствие была быпринята резолюция, осуждавшая Сингапур. Я изложил свои взгляды на рольсредств массовой информации в таком молодом государстве, как Сингапур. Мынуждались в средствах массовой информации, которые "усиливали бы, а неподрывали культурные ценности и социальные отношения, которые воспитываютсяв наших школах и университетах. Средства массовой информации могут создатьатмосферу, в которой люди будут стремиться приобрести знания, навыки исоблюдать дисциплину, как это присуще жителям развитых стран. Без этого мыне можем даже надеяться улучшить условия жизни наших людей". Я напомнил собравшимся, как в Сингапуре, где соседствовали друг сдругом люди различных национальностей, культур и религий, статьи ифотографии, помещенные в прессе, становились причиной беспорядков, повлекшихза собой человеческие жертвы. Я привел два примера. Во время беспорядков,возникших в 50-ых годах из-за "девочки из джунглей", газета "Сингапурстандарт" поместила на первой полосе статью о голландской девочке, которуюее приемная мать-малайка обратила в ислам. Газета поместила фотографиюдевочки, стоявшей на коленях перед образом Девы Марии. Антикитайскиебеспорядки, случившиеся в июле 1964 года, в день рождения пророка Мухаммеда(Prophet Mohammed), явились результатом продолжительной кампании в малайскойгазете, день за днем ложно утверждавшей, что китайское большинство угнеталомалайское меньшинство. Я заявил о своем несогласии с правом владельцев газет печатать все, чтоим заблагорассудится. В отличие от министров правительства Сингапура,владельцев газет и их журналистов никто не выбирал. Я закончил свою речь наконференции следующими словами: "Свобода прессы, свобода средств массовойинформации должна быть подчинена насущным потребностям Сингапура, подчиненапримату задач, решаемых избранным народом правительством". На последовавшиеза этим провокационные вопросы я дал подчеркнуто вежливые ответы. Нескольколет спустя, в 1977 году, мы приняли закон, запрещавший любому частному лицуили уполномоченным им лицам владеть более чем 3% простых акций (commonshares) газеты, и создали специальную категорию акций под названием"управленческих акций" (management shares). Право решать, кому из акционеровпредоставить право распоряжаться "управленческими акциями", принадлежаломинистру. Он отдал эти акции в управление четырем крупнейшим банкамСингапура. Их собственные деловые интересы побуждали их соблюдатьполитический нейтралитет и способствовать поддержанию стабильности иускорению экономического роста в стране. Я не согласен с западной практикой,предоставляющей богатым газетным магнатам право решать, что следует читатьизбирателям. В 80-ых годах присутствие западных газет и журналов, выходивших наанглийском языке, стало в Сингапуре значительным. Изучение английского языкав наших школах увеличило число людей, читавших по-английски. Мы всегдазапрещали коммунистические издания, и ни одно западное средство массовойинформации или организация никогда против этого не протестовали.Правительство никогда не запрещало распространять в городе ни одно западноеиздание, тем не менее, они часто отказывали нам в праве ответить им в техслучаях, когда они сообщали о нас неверные сведения. В 1986 году мы решилипринять закон, ограничивавший тираж или продажу иностранных изданий,вмешивавшихся во внутреннюю политику Сингапура. Одним из тестов дляопределения "вмешательства в политику Сингапура" являлось предоставлениеизданием возможности опубликовать наш ответ в том случае, если изданиепубликовало неверные или тенденциозные материалы о Сингапуре. Мы незапрещали эти издания, а только ограничивали число экземпляров, которые онимогли продавать в городе. Те читатели, которые не могли купить эти газетыили журналы, могли сделать ксерокопию или получить их по факсу. Этоуменьшало доход изданий от рекламы, но не препятствовало распространению ихматериалов. Они не могли обвинить нас в том, что мы боялись, чтобы людичитали их статьи. Первым изданием, нарушившим этот закон, был американский еженедельник"Тайм" (Time). В своей статье в октябре 1986 года журнал сообщил, что членпарламента от оппозиции был признан сингапурским судом виновным вманипуляциях активами с целью обмана кредиторов и в лжесвидетельстве. Мойпресс-секретарь послал в журнал письмо с требованием исправить трифактических ошибки, содержавшихся в сообщении. "Тайм" отказался опубликоватьписьмо и, вместо этого, предложил напечатать две собственных версииопровержения, каждая из которых искажала его смысл. Мой пресс-секретарьхотел, чтобы его письмо было опубликовано без изменений. Когда журнал сноваотказался сделать это, мы уменьшили тираж журнала, распространявшийся вСингапуре, с 18,000 до 9,000, а затем - до 2,000 экземпляров. После этого"Тайм" опубликовал наше письмо без изменений. Мы отменили ограничения нараспространение журнала, но сразу, а через 8 месяцев. В декабре 1986 года журнал "Эйжиэн Уол стрит джорнэл" (Asian WallStreet Journal) опубликовал лживую историю о создававшемся нами вторичномрынке ценных бумаг СЕСДАК (SESDAQ - Stock Exchange of Singapore Dealing inAutomated Quotation System). Журнал обвинял нас в том, что правительствосоздавало его с целью продажи гражданам Сингапура акций несуществующихправительственных компаний. Управление монетарной политики Сингапуранаправило в журнал опровержение этих ложных обвинений. Журнал не толькоотказался напечатать это письмо, но заявил, что статья была точной исправедливой, что подобная подставная компания существовала, и что нашеписьмо порочило репутацию корреспондента журнала. УМПС снова направило вжурнал письмо, в котором указало на новые ошибки в письме журнала, ипредложило назвать имя этой подставной компании, а также конкретно указать,какие именно отрывки нашего письма порочили репутацию корреспондентажурнала. Мы также попросили опубликовать переписку между нами, чтобычитатели могли сами разобраться в том, кто был прав. Журнал отказалсяназвать имя подставной компании или указать на оскорбительные выражения,якобы содержавшиеся в письме. В феврале 1987 года правительство ограничилораспространявшийся в городе тираж журнала с 5,000 до 400 экземпляров иобнародовало переписку между УМПС и журналом. Сингапурские газетыопубликовали ее. Мы также предложили корреспонденту журнала подать на нас всуд, если мы действительно опорочили его. Он этого не сделал. К нашему изумлению, по сообщениям "Эйжиэн Уол стрит джорнэл",представитель американского Госдепартамента выразил свое сожаление по поводуограничений на распространение журналов "Эйжиэн Уол стрит джорнэл" и "Тайм"в Сингапуре. Наше министерство иностранных дел попросило подтвердитьупомянутое сообщение, которое, окажись оно правдой, представляло бы собой"беспрецедентное вмешательство во внутренние дела Сингапура". ПредставительГосдепартамента подтвердил это сообщение, но подчеркнул, что правительствоСША не поддерживало позицию какой-либо из сторон в конфликте с обоимиизданиями. Тогда мы обратились к представителям Госдепартамента с запросом,не следовало ли им, исходя из тех же самых соображений беспристрастности,выразить свое сожаление по поводу отказа журнала напечатать наш обменписьмами. Представители Госдепартамента повторили, что они не занималичью-либо сторону в этом конфликте, а их заявление просто являлось выражениемозабоченности, вызванной "фундаментальной и долговременной поддержкойпринципа свободы прессы". Этот принцип означал, что "пресса являетсясвободной в своем желании публиковать или не публиковать все, что онасчитает нужным, какими бы безответственными или тенденциозными не казалисьее действия". Наше министерство иностранных дел ответило, что мы не обязаны былиследовать американским законам, регулировавшим свободу прессы. В Сингапуредействовали свои законы, и мы сохраняли за собой право отвечать на неверныесообщения. Иностранные издания не обладают правом продажи и распространенияв Сингапуре. Мы даем им эту привилегию, но только на наших собственныхусловиях, одним из которых является наше право на публичный ответ.Госдепартамент США не ответил. Две недели спустя "Эйжиэн Уол стрит джорнэл" обратился в нашеминистерство информации и коммуникаций с предложением бесплатно направитьжурнал всем подписчикам, которые не получали журнала из-за введенного намиограничения. Журнал соглашался даже "забыть о поступлениях от продажи, радитого, чтобы помочь деловым людям Сингапура, жалующимся на то, что они немогут получать журнал". Министерство согласилось, но при условии, что журналбудет выходить без размещавшейся в нем рекламы. Мы сделали это, чтобыдоказать, что реальным мотивом, стоявшим за предложением журнала, было нежелание помочь деловым людям в получении информации, а стремление увеличитьтираж с целью оправдания более высоких цен на рекламу. Журнал отклонил нашепредложение, доказывая, что реклама являлась неотъемлемой частью издания, ичто отказ от нее привел бы к увеличению расходов и дополнительным сложностямв выпуске журнала. Мы предложили оплатить за свой счет половину расходов,связанных с отказом от рекламы. Журнал отверг наше предложение. Тогда мыответили: "Вы не заинтересованы в том, чтобы деловое сообщество Сингапураполучало информацию. Вы хотите свободы зарабатывать деньги на продажерекламы". Журнал не ответил. В сентябре 1987 года американское издание "Эйжиа уик" (Asia Week)выступило с нападками на нас. Пресс-секретарь министерства внутренних делнаписал в журнал с указанием ошибок, содержавшихся в журнальной статье.Журнал опубликовал часть его письма в виде статьи ("Вы называете этоискажением фактов?") приписав искажение фактов пресс-секретарю. Журнал нетолько вырезал значительную часть его письма, но также добавил более 470собственных слов, увеличив письмо более чем наполовину, без согласияпресс-секретаря и не сообщив об этом своим читателям. Пресс-секретарьнаписал в журнал, протестуя против изменений в тексте его письма, ипотребовал, чтобы это письмо и последующие его письма были опубликованы внеизменном виде. Журнал отказался. Мы ограничили тираж журнала,распространявшийся в Сингапуре, с 11,000 до 500 экземпляров. Месяц спустяжурнал опубликовал письма в оригинале. Мы отменили ограничение, но толькочерез год. В декабре 1987 года американское издание "Фар истэрн экономик ревю"(Far Eastern Economic Review) опубликовало отчет о встрече между мной икатолическим архиепископом Сингапура, во время которой речь шла об аресте 22лиц, замешанных в марксистском заговоре. Статья основывалась на заявлениях,сделанных бывшим священником, который не присутствовал на встрече. Журналобвинял меня в том, что я созвал пресс-конференцию без ведома архиепископа,обманным путем привлек его к участию в ней и предотвратил публикацию егокомментариев. В статье также говорилось, что арест заговорщиков представлялсобой атаку на католическую церковь. Мой пресс-секретарь обратился в журнал, интересуясь, почему статьяосновывалась на заявлениях человека, который не присутствовал на встрече, афакты не были сверены с ее участниками. Редактор журнала Дерек Дэвис (DerekDavies) опубликовал это письмо, но не ответил на содержавшиеся в немвопросы. Мы вновь написали в журнал и повторили свой вопрос. Редакторопубликовал наше письмо, но, в то же время, добавил, что священник говорилправду. Он заявил, что газета имеет законное право публиковать все, что онасчитает нужным, независимо от того, являются ли эти сообщения правдивыми илиложными, если только газета в состоянии указать на источник информации. Поего мнению, газета не несла каких-либо обязательств по проверке фактов,чтобы убедиться в правдивости источника информации, или по проверкезаявлений с другими очевидцами, а также не может отвечать за любую ложь иклевету, опубликованную таким образом. Тон Дэвиса был воинственным итвердым. Мы ограничили тираж "Ревю" с 9,000 до 500 копий, а я подал наДэвиса и журнал в суд за клевету. Суд решил дело в мою пользу. После этого он опубликовал еще одно письмо того же самого бывшегосвященника, в котором тот уже по-другому рассказывал о моей встрече сархиепископом. Мы написали в журнал, спрашивая, какая из двух версий былаверна. Еженедельник опубликовал отредактированную версию письма моегопресс-секретаря, многое вырезав из него, и заявил, что разглашениеинформации по этому поводу невозможно, ибо тяжба между нами находилась всуде. Тем не менее, когда правительство Сингапура приобрело рекламную полосув "Ревю" для опубликования письма, письмо было опубликовано, а юридическиеотговорки - отброшены. В 1989 году, после того как Дэвис отказался подвергнуться перекрестномудопросу в суде, я выиграл дело по обвинению Дэвиса в клевете. Вскоре послеэтого он оставил "Ревю". Еще до того, как мы уладили разногласия с "Эйжиэн Уол стрит джорнэл",меня пригласили выступить перед Американским обществом редакторов газет(American Society of Newspaper Editors) на встрече, проходившей в Вашингтонев апреле 1986 года. Я принял приглашение. Я процитировал выступлениечиновника Госдепартамента США: "...там, где пресса свободна, рынок идей самотсортировывает безответственных издателей от ответственных и вознаграждаетпоследних". Я подчеркнул, что американская модель прессы не являласьуниверсальной. Пресса на Филиппинах была построена по американскому образцу,она обладала всей мыслимой свободой, но подвела народ Филиппин:"Заангажированная пресса помогла филиппинским политикам наводнить рынок идеймусором, запутать и одурманить людей так, что они не могли понять, в чемсостояли их жизненные интересы в развивающейся стране". Я высказал своюпозицию: "Внутренние дебаты, происходящие в Сингапуре, являются внутреннимделом самих сингапурцев. Мы разрешаем присутствие американских журналистов вСингапуре для того, чтобы они сообщали о происходящих там событиях своимсогражданам. Мы разрешаем их изданиям продаваться в Сингапуре, чтобы знать,что иностранцы читают о нас. Но мы не можем позволить им взять на себя вСингапуре ту роль, которую американские средства массовой информации играютв Америке, то есть роль надсмотрщика, противника и инквизитораправительства. Ни одна иностранная телевизионная станция не заявляла о своихправах транслировать программы в Сингапуре. На деле, правила Американскойфедеральной комиссии по коммуникациям (America's Federal CommunicationCommission) запрещают иностранцам владеть более чем 25% акций теле- илирадиостанций. Только американцы могут контролировать бизнес, который влияетна общественное мнение в Америке. Например, Руперт Мердок (Rupert Murdock)вынужден был принять американское гражданство перед тем, как в 1985 году онприобрел независимую телевизионную станцию "Метромидия груп" (MetromediaGroup)". Все эти примеры убедили сингапурцев в том, что подлинной цельюпредставителей зарубежной прессы являлась продажа своих изданий растущейанглоязычной аудитории Сингапура. Они старались добиться этого путемтенденциозного искажения фактов. Естественно, им не нравилось, когда мыпоправляли их тенденциозные статьи. Когда же они обнаружили, чтоправительство отвечает ударом на удар, искажение фактов стало менее частым. В июле 1993 года влиятельный британский еженедельник "Экономист" (TheEconomist) опубликовал статью, в которой критиковал нас за судебноепреследование правительственного чиновника, а также редактора и журналистагазеты на основании "Закона об официальных секретах" (Official Secrets Act).Мы послали письмо редактору с требованием исправить ошибки, допущенные встатье. Журнал опубликовал письмо, заявив что он публикует его "почти безизменений, практически целиком". Но ключевое предложение было опущено:"Правительство не станет мириться с нарушениями "Закона об официальныхсекретах", а также не позволит кому бы то ни было нарушать, постепенноизменять закон и бросать ему вызов, как это случилось в Великобритании вслучае с публикацией книги Клайва Понтинга (Clive Ponting) и Питера Райта(Peter Wright) "Спайкетчер" (Spycatcher)". В этом предложении заключался весь смысл письма, - мы не допустили бы,чтобы наша пресса нарушала и постепенно изменила закон, охранявшийофициальные секреты. Британской прессе удалось этого добиться, когдагосударственный служащий Клайв Понтинг обнародовал секретную информацию отом, как во время войны на Фолклендских островах (Falklands War), былпотоплен аргентинский корабль "Бельграно" (Belgrano), и когда Райт, офицербританской разведки МИ-6 (MI-6), нарушил правила о неразглашении секретов,опубликовав свою книгу. Мы послали письмо с требованием исправить упущения.Редактор прибег к отговоркам и отказался. Правительство выступило софициальным сообщением и ограничило тираж журнала до 7,500 экземпляров. Мытакже дали ясно понять, что уменьшим тираж журнала еще больше, иопубликовали переписку с журналом. После этого "Экономист" опубликовал нашеписьмо, включая это предложение. Спустя некоторое время мы сняли ограничениена распространение журнала. Кроме ответов на атаки в наш адрес в средствах массовой информации, япроявлял готовность встретиться со своими критиками лицом к лицу. В 1990году Бернар Левин (Bernard Levin) выступил с ожесточенными нападками на меняи юридическую систему Сингапура в лондонской газете "Таймс" (Times). Онобвинил меня в "плохом управлении", а также в "безумном намерении непозволить никому бросить ему вызов в его царстве". Подавать на Левина в судв Англии, где я не был широко известен, и где у меня не было избирателей,было бы бесполезно. Вместо этого я прислал ему приглашение принять участие вдебатах в прямом эфире в Лондоне. Редактор Левина ответил, что ни однателевизионная станция не проявит интереса к трансляции дебатов. Я загодяпринял меры предосторожности, предварительно написав председателю Би-би-си(BBC), своему другу Мармадуку Хуссэ (Marmaduke Hussey), который согласилсяпредоставить 30 минут эфирного времени и беспристрастного посредника вдебатах. Когда я проинформировал "Таймс" об этом предложении, редактор,защищая Левина, стал пятиться, доказывая, что мой ответ должен был бытьпомещен в той же самой газете, в которой Левин подверг меня нападкам, аименно, - в "Таймс". Я написал письмо с выражением сожаления по поводунежелания Левина принять участия в дебатах. Когда "Таймс" отказаласьопубликовать мое письмо, я приобрел половину рекламной полосы в другойбританской газете - "Индэпэндэнт" (Independent). В интервью Всемирной службеБи-би-си (BBC World Service) я сказал: "В той среде, из которой я происхожу,считается, что если обвинитель не готов встретиться с обвиняемым лицом клицу, то говорить больше не о чем". С тех пор Левин больше никогда ничего неписал обо мне или о Сингапуре. В другом случае я с готовностью согласился вступить в дискуссию,записывавшуюся на магнитофон, с моим неистовым критиком Вильямом Сафиром(William Safire), который на протяжении многих лет неоднократно осуждал менякак диктатора, сравнивая с Саддамом Хусейном (Saddam Hussein). В январе 1999года, когда мы оба находились в Давосе, он на протяжении часа интервьюировалменя. На основе этого интервью он опубликовал две статьи в газете "Нью-ЙоркТаймс", а также опубликовал полный текст интервью на вэб-сайте газеты.Сингапурские газеты перепечатали его статьи. Согласно откликам американцев идругих людей, прочитавших полный текст интервью на вэб-сайте, я не проигралдебаты. Если мы не будем противостоять нашим критикам из зарубежных средствмассовой информации и отвечать им, то сингапурцы, особенно журналисты иученые, будут считать, что их лидеры боятся или являются недостаточноподготовленными к дебатам, и потеряют к нам уважение. Прогресс в развитии информационной технологии и спутниковоготелевидения, развитие Интернета позволит западным средствам массовойинформации наводнить нашу внутреннюю аудиторию своими сообщениями,пропагандировать свои взгляды. Страны, которые попытаются блокироватьиспользование информационной технологии, проиграют. Мы должны научитьсяуправлять этим бесконечным потоком информации таким образом, чтобы точказрения правительства Сингапура не подавлялась иностранными средствамимассовой информации. Хаос в Индонезии и беспорядки в Малайзии в 1998 году,последовавшие за валютным кризисом, являются примером той значительной роли,которую сыграли западные средства массовой информации, как электронные, таки печатные, в ходе внутренней полемики в этих странах. Мы должны добитьсятого, чтобы среди всей это какофонии голосов голос сингапурскогоправительства был слышен. Жителям Сингапура важно знать официальную позициюих правительства по основным вопросам.
Дата добавления: 2014-12-30; просмотров: 143; Мы поможем в написании вашей работы!; Нарушение авторских прав |