Понимание

В «науках о духе» («науках о культуре»), в отличие от «наук о природе», познание есть духовный процесс, совершаемый самим субъектом как вос­создание субъективности — душевного акта, происходящего в «других», то есть имеющего типическую (надличностную) рациональную значимость. Данное личностное воссоздание в нас самих тех актов сознания (душев­ных процессов), которые позволяют «войти в душу» другого по аналогии, и есть понимание«духовного содержания». По Зиммелю, понимание есть отношение одного духа («Я») к другому («Ты») (8, 511). Человек выходит за свои пределы (трансцснденция) и сталкивается с другой индивидуаль­ностью — одушевленным «Ты».

Понимание позволяет: а) понять сказанное, которое воссоздает в слу­шателе душевные процессы, аналогичные оным говорящего; б) понять мотивирующее значение говорящего. В результате индивидуальность пости­гается другой индивидуальностью не строго логически, а через погруже­ние в материал переживания другого, живущего в форме духа, и воспроиз­ведение его в себе заново. На основе единства взаимопонимания формиру­ется самосознание — знание себя как другого (обобщенного) (8, 514). Чу­жая индивидуальность — «Другой» — видится «Я» и как некий «тип», к которому мы ее причисляем. «Другой» аналогично видит «Я»¹. Это априор­ное представление характеризует непрерывность видения индивидуально­го (фрагментального) и типического с духовной жизнью.

Применительно к постижению истории Зиммель делает вывод, что ис­торическая истина вообще не может считаться отражением исторической действительности: «познаваемого человека творят природа и история, но познающий человек творит природу и историю» (7, 531). Отсюда его кредо звучит в кантиантском духе: «Постигаемый мир является продуктом по­знающего духа, ибо в нем мы познаем лишь то, что вложено самим ду­хом» (8, 190).

Историк совершает «трансцепдентальное формирование» (а не отраже­ние) событий как «типичное» (или «необычное»). Историческая истина есть духовная активность, которая наделяет внутренне воссоздаваемый материал неким смыслом, исходя из общности душевных процессов, на-

¹ Проблематика взаимодействия «Я» и «Другого» стала основой направления сим­волического интеракционизма.

следуемых потомками. При этом каждое видение оправдано — историчес­кая истина релятивиа.Исторический мир, общественное развитие есть «тво­рение души»: жизненное чувство индивидов и сцепление их судеб. Цели и принципиальные предпосылки решают вопрос о том, какой «мир» созда­ется душой, и действительный мир есть лишь один из многих возможных'. Различные суверенные миры практической повседневной действительнос­ти — религии, искусства, науки — сводятся к различным принципам орга­низации нашего духа, который формирует в них совокупность материалов бытия по особой «формуле».

В соответствии в этим Зиммель отрицает объективную истинность науч­ных теорий: общеобязательное знание в сущности недостижимо.Ни один из типов философского мировоззрения, опирающихся на объяснение приро­ды (позитивизм) и на разум (идеалистическая метафизика), не в состоя­нии постичь сущность мира. Парадокс заключается в том, что «в непре­рывном процессе познания количество принятых истин уравновешивается количеством отклоненных заблуждений, что в никогда не останавливаю­щемся движении столько же «истинных» познаний поднимается по пара­дной лестнице, сколько «ошибок» сбрасывается с черного хода» (8, 82).

Релятивизм форм ведет к «бунту» против всяких установленных форм вообще. В экономике он порождает бурные революционные изменения; в морали — возрождение «настоящей эротической жизни», разрушающей существующие половые отношения, из которых черпает содержание но­вая этика; в искусстве — тягу к абстрактному искусству как модернистско­му «самовыражению» индивида. В философии — возникновение «философии жизни», рассматривающей человеческое познание как «переживание», по­рождаемое «волей к жизни»: в нем субъект и объект являются связанными (неразрывными) элементами «опыта жизни». Главное — это переживание отдельного индивида: что у него в голове, что могут знать многие, — не имеет высокой ценности; что у него в сердце, что доступно ему одному, — то единственно ценно. Это делает неизбежным субъективность истолкова­ния. Однако она не является «тем недостатком, который следует преодо­леть, но формой, посредством которой сырой материал данных философ­ских учений приходит к новому образцу — к истории философии» (7, 541). Личностный характер учений заключает абсолютно индивидуальное, не­повторимое и неразделяемое ни с кем другим. При этом теоретические положения бывают «истинными» лишь тогда, когда они случайно соответ­ствуют нашей воле к жизни.

Жизнь — это поток поколений, но ее носителями являются индивиды (8, 15), то есть «социальные атомы»², обособленные друг от друга суще-

¹ Зиммель обосновывает установку, альтернативную историческому материализ­му (марксизм), что каждая из форм жизни, в том числе и хозяйственная — эконо­мическая, может быть постигнута только как результат психологических предпо­сылок.

³ В качестве «социальных» (эмпирических) атомов Зиммель рассматривает наря­ду с индивидами и группы, которые действуют как единства и во взаимодействии с другими могут образовывать общество.

ства. Следовательно, человечество есть индивидуализированное образование (8, 172). Применительно к нему общий (формальный) закон схватывает лишь витальное содержание не в форме жизненности, а в форме понятий­ной содержательности. Поэтому обший закон не может относиться к внут­ренним процессам, поскольку они находятся внутри связи индивидуаль­ной жизни (8, 139). Каждая жизнь как нечто законченное содержит вырас­тающий из нее корень (собственный центр) — точка ее единственности (отличительности), то есть индивидуальность. При этом последняя не есть субъективность (личностное) или произвол. Но в каждом индивидуальном живет, как выражение закона сущности, и «общсчеловек» (типическое) (8, 195). «...Индивидуальным может быть только действительное, а не иде­ально-нормативное, а законным только общее, а не индивидуальное, -таковы связи, расторжение которых было совершено на этом длинном пути, для того, чтобы связь индивидуальности и законности могла осуще­ствиться» (8, 183).

Чем более формализуются социальные и культурные образования, тем более отчужденным от них оказывается индивидуум, воплощающий в сво­ем «душевном» существе глубинные движения самой жизни. Отчуждение, равнозначное его свободе, обусловливает единственный регулятор мораль­ного поведения — «индивидуальный закон»(2, 170). Последний, наряду с созданием культурных форм, инициируя способность жизни к творчеству, определяет жизнь и поведение индивида¹. Таким образом происходит связь «индивидуальности» и «законности» — ритмом (закон) сущности индиви­да (8, 112), то есть образуется «индивидуальный закон» самоосуществле­ния индивида. Данный закон происходит из протекающей как долженство­вание жизни индивида, которая содержит в себе все следствия «своего про­шлого, все напряжения своего будущего» (8, 156).

Каждая жизнь — каждый феномен (фрагмент «типа») — содержит толь­ко для нее самой значимый «индивидуальный закон», который приорите­тен по отношению к приходящему извне общему закону (нравственно­му), имеющему в виду «общее благо». Неудержимый динамизм социальных явлений проявляется в элементах «жизненного.опыта» — воля, чувства, мысль, действия. Поэтому данный опыт есть творение наших душевных сил и исключает закономерность и всеобщность: он дается в переживании¹ (иррационален) и неподвластен разуму.

Зиммель утверждает, что исторические события как «выражение жиз­ни» индивидуальны и неповторимы. В силу этого к ним неприменимо поня­тие «исторического закона» (всеобщего). В действительности имеет место лишь «индивидуальный закон» (судьба), который в «науках о духе» («исто-

¹ Зиммель выступает против социализма с приоритетом общего над индивиду-, альным:освобождение от индивидуальной ответственности и инициативы сооб­щает индивиду беззаботную уверенность и спокойствие, которые задерживают формирование его сколонностей (8, 399). Коллективное, стоящее над индивиду­альным, создает возможность равенства и справедливости для всех, но снижает уровень социальности, от которого страдает вся совокупность.

ричсских науках») постигается посредством интеллектуальной интуиции — постижение целого посредством целостной функции. В этом суть психо­логического истолкования «индивидуального закона», заменяющего «за­кон исторический» (всеобщий). «Историческая истина» также представля­ет собой активность духа, которая делает из своих предметов нечто, чем они еще не являются.

Данные методологические установки, по мысли Зиммеля, относятся и к социологии.

3.1.2. Социологическая концепция

Она является наукой эклектической, посколь­ку продукты других наук составляют ее материал.

Г. Зиммель Здесь с осторожностью (лат.).

Концепция социологии Г. Зиммеля в определенной мере является соци­ологической версией философии жизни. Это позволяет сводить основные положения, выдвинутые им в разных социологических работах в различ­ные периоды его творчества, в один текст. Тем более, что сам он высказы­вался в том духе, что развитие его взглядов есть в большей степени воспол­нение предшествующего, чем отрицание.

Зиммель рассматривает социологию как автономную «понимающую» дисциплину в рамках различения «наук о природе» и «наук о духе» по мето­ду отношения духа к своему предмету. В «науках о духе» он выделяет:

1) Историю,изучающую исторические деяния и устанавливающую «ин­
дивидуальные законы», приложимые к единичным случаям в психологи­
ческом истолковании.

2) Философию истории,которая занимается разыскиванием «истори­
ческих законов» — наука о законах.

3) Социологию,изучающую собственный предмет, — социальное су­
щество (психологический индивидуум), из побудительных импульсов и це­
лей которых образуется единство — общество.

Сам индивид является единством двух сторон: а) психического акта (же­лания, припоминания, утверждения) и б) содержания сознания (того, что желается, припоминается, утверждается). Отделив второе, мы получа­ем объективное содержание сознания, не являющееся психическим: оно есть то, что в философии жизни понимается как опыт, и есть «материя» или «тело» социального.

, Зиммель утверждает, что психологические феномены — первичные пси­хические процессы, которые лежат в основе общественных явлений, от­носятся к взаимодействию социальных (эмпирических) атомов. Поэтому социальное настолько «психично», насколько психическое «социально». Однако в общественном развитии решающую роль играют психологические факторы. Внешние (естественные, природные) явления — почва, климат и т. п. прямо или косвенно влияют на психическое состояние народов. Но последнее, в конечном счете, через душевные состояния и импульсы («жиз­ненное чувство индивидов», «сцепление их судеб») формирует общсствен-

ные явления, осуществляет социальный процесс. В этом суть его ипидиви-дуалистического подхода к социологическому психологизму.

Как сторонник «психологической школы» Зиммель рассматривает со­циологию в теоретико-познавательном отношении в одном ряду с психо­логией: в исследованиях образования общественных форм она использует методы сравнительных психологических наук¹. Однако социология, как на­рождающаяся наука, дает лишь новую точку зрения для рассмотрения известных актов. «Она пользуется данными исторических исследований, антропологии, статистики, психологии как полуфабрикатами; она не об­ращается непосредственно к сырому материалу, который перерабатыва­ют другие науки, но, будучи наукой, так сказать, второй степени, она творит новый синтез из того, что уже является синтезом для первых» (8, 302).

Социология, по Зиммелю, принципиально не обращается непосредствен­но к «примитивному материалу» — первичным данным. Анализ конкрет­ного содержания явлений осуществляется другими науками. Социология же, используя их выводы, исследует социальные формы, подвергая их вне­временной интерпретации. Тем самым Зиммель разрабатывает основы «фор­мальной социологии», которя строится на аксиоматическом основании, принятом в математических науках. Ее аналитичность противопоставляет­ся описательности историко-эволюционистских (натуралистических) кон­цепций социологии.

Разрабатывая свою социологическую концепцию, Зиммель особое вни­мание уделяет проблематике взаимодействия и обобществления.