Кулаки делились на три категории.

Первая, «контрреволюцион­ный актив», подлежала заключению в концлагеря, а организаторы терактов, повстанчества — расстрелу.

Вторая — «элементы кулацкого актива, особенно из наиболее богатых кулаков и полупомещиков» — подлежала высылке в отдаленные районы данного края и за его преде­лы.

В третью группу входили кулаки, расселявшиеся на новых участках за пределами колхозов на территории данного района. Указывалось, что общее число ликвидируемых хозяйств должно оставаться в пределах 3— 5% от общего числа (численность кулаков была явно завышена, ориен­тация на нее предполагала «раскулачивание» середняков, не согла­шавшихся вступать в колхозы; в действительности число раскулачен­ных в отдельных районах достигало 10-15%). Конфискованные у кулаков имущество и вклады подлежали передаче в неделимые фонды колхо­зов в качестве вступительных взносов бедняков и батраков.

Таким об­разом власти вербовали в ряды сторонников коллективизации и рас­кулачивания неимущие слои деревни. Раскулачивание стало мощным катализатором коллективизации и позволило уже к марту 1930 г. под­нять ее уровень в стране до 56, а по РСФСР — 57,6%.

Нежелание работать в «уставных» колхозах резко усилило поток крестьян, перебиравшихся в города. Только за 1931 г. их число состави­ло более 4 млн. Среди них была и часть бывших кулаков, заблаговремен­но распродавших свое имущество и сумевших избежать репрессий. Не контролируемую миграцию была призвана упорядочить введенная в декабре 1932 г. система паспортов и прописки (раньше она осуждалась как проявление полицейщины в странах капитала). Колхозники могли получать паспорта только с согласия правления колхоза.

Все это не могло не вызвать ответных мер отпора, в том числе с оружием в руках. По данным ОГПУ, за январь—апрель 1930 г. про­изошло 6117 выступлений, насчитывавших 1755 тыс. участников.

Дру­гим следствием спешки и административного произвола стал массо­вый забой скота.Власть была вынуждена пойти на уступки.

2 марта 1930 г. в «Правде» одновременно с Примерным уставом сельскохозяй­ственной артели появилась статья Сталина «Головокружение от успе­хов», осуждавшая «перегибы». Вслед за этим, 14 марта, было принято постановление ЦК ВКП(б) «О борьбе с искривлениями партлинии в колхозном движении», требовавшее прекратить практику принужде­ния, не допускать перевода сельхозартелей на устав коммуны, испра­вить допущенные ошибки.

К августу 1930 г. в колхозах осталось 21,4% крестьянских хозяйств, т.е. на уровне заданий пятилетки. Погоня за темпами принесла вред. Однако осенью того же года колхозное наступление возобновилось.

К июню 1931 г. колхозы объединили 53% всех крестьянских хозяйств. Сплошная коллективизация завершилась в важнейших сельскохозяй­ственных районах страны. Наряду с колхозами были образованы 4,5 тыс. совхозов. По замыслу они должны были стать школой ведения крупного социалистического хозяйства. Их имущество являлось государственной собственностью; крестьяне, работавшие в них, были государственными рабочими. В отличие от колхозников, рабочие получали за работу фиксирован­ную заработную плату.

Опыт организации труда в колхозах позволил уже к началу 1931 г. установить, что наиболее целесообразной формой учета колхозного труда является трудодень с применением сдельщины. VI съезд Сове­тов СССР в марте 1931 г. утвердил его как общую для всех колхозов меру учета количества и качества труда, основной принцип распреде­ления колхозных доходов. Организованности труда способствовало создание производственных бригад с постоянным составом колхоз­ников. ЦК партии постановлением от 4 февраля 1932 г. предлагал со­здать их во всех колхозах.

Хозяйственные результаты первого колхозного года были обнаде­живающие: колхозы дали стране около трети валовой и товарной про­дукции, доходы колхозников были выше, чем у единоличников.

Од­нако в целом коллективизация и раскулачивание подорвали произво­дительные силы деревни.Поголовье скота в стране за пятилетку сократилось почти наполовину. Поступление зерновых государству к концу 1931 г. снизилось. Уже в этом году в ряде регионов начался голод. Весной 1932 г. пришлось снизить нормы карточного снабжения горожан хлебом. В августе 1932 г. принят закон, сурово карающий даже мелкие хищения колхозной собственности.

Голод, охвативший в 1932— 1933 гг. ряд зерновых районов на Укра­ине и в России, унес жизни, по не установленным еще точно исто­риками данным, более 4 млн человек.

Начало второй пятилетки в деревне связано с преодолением труд­ностей, порожденных ошибками предыдущего этапа коллективизации. В целях укрепления колхозного строя и усмирения деревни в январе 1933 г. партия приняла решение о создании чрезвычайных органов уп­равления — политотделов МТС и совхозов, наделенных огромными правами. Они осуществляли политический контроль за расстановкой и использованием на работе колхозников и работников совхозов, обес­печивали своевременное выполнение колхозами обязательств перед государством. Под лозунгом «Сделать колхозы большевистскими, а колхозников зажиточными!» в феврале 1933-го была организована работа Первого всесоюзного съезда колхозников-ударников.

Призыв съезда организовать Всесоюзное соревнование за высо­кую урожайность, напрямую связанный с возможностью повысить Плагосостояние колхозников, усиливал и материальную заинтересонанность, и производственную инициативу.

В 1933—1935 гг. власть сумела добиться выполнения поставок хлеба как в целом по стране, так и каждой республикой, краем и областью. После голода 1932—1933 гг. экспорт зерна был сокращен, с 1934 г. он не превышал 1 млн т в год. Тогда же стали прибегать к дополнительным государственным закупкам сельхозпродукции по заготовительным це­нам, которые были на 25—30% выше плановых. Благодаря этому объем дополнительных хлебозаготовок увеличился с 4,1 млн ц в 1933 г. до 13,6 — в 1934.

Однако перелом ситуации в деревне и улучшение продовольст­венного снабжения населения городов в основном определялся рас­ширением поставок техники в сельское хозяйство. Перед революцией почти половина земель в стране обрабатывалась сохой. К 1928 г. соху вытеснил железный плуг (сохой обрабатывалось 10% пашни), в стра­не насчитывалось 25 тыс. тракторов, с их помощью обрабатывался 1% пашни. К концу первой пятилетки тракторным инвентарем обрабаты­валось 22% пашни, к концу второй — до 60.

К лету 1930 г. организовано 158 государственных и 479 коопера­тивных МТС. В районах их деятельности уровень коллективизации был на 20-30% выше, чем там, где их не было. Первоначально МТС заду­мывались как межколхозные акционерные предприятия, однако рас­ходы на них для колхозов оказались непосильными, и в конце первой пятилетки все они стали государственными предприятиями.

Успехи в колхозном строительстве закреплены в новом колхозном Уставе, который был принят в феврале 1935 г. Вторым всесоюзным съездом колхозников-ударников. В него было внесено положение о закреплении за колхозами земли на вечное и бесплатное пользование: она не подлежала ни купле-продаже, ни сдаче в аренду. Устав разре­шал колхознику вести личное подсобное хозяйство, иметь от 0,25 до 0,5 га, а в отдельных районах — до 1 га земли, 2—3 коровы, неограни­ченное количество птицы.

К концу второй пятилетки коллективизацию можно считать за­вершенной. Индивидуальных крестьянских хозяйств оставалось лишь 7%. Большую их часть составляли хозяйства скотоводов, оленеводов, охотников, рыболовов на окраинах страны.

Коллективизация в национальных регионах проводилась с неко­торым учетом местных хозяйственно-бытовых особенностей. Ее завер­шение здесь отодвигалось на более поздние сроки. Наиболее распрос­траненной формой объединений в Закавказье, Казахстане, Средней Азии и Бурятии были товарищества по совместной обработке земли. Колхозникам разрешалось содержать не только продуктивный, но и рабочий скот.

Коллективизация, кардинально изменявшая облик российской деревни, положила начало так называемому «раскрестьяниванию» — разрушению привычного уклада деревенской жизни, традиций и опыта сельского мира. Она превращала крестьянина из мелкого собственни­ка в зависимого от государства работника, отчужденного от средств производства и лишенного права распоряжаться результатами своего груда. Из жизни деревни уходили в прошлое трудовая этика и нрав­ственные устои, основанные на трудолюбии, бережливости, общно­сти, семейных и религиозных традициях. Еще труднее эти черты мог­ли сохранить миллионы крестьян, вынужденных отправиться из род­ных краев в места спецпоселений, на гигантские строительные площадки и в промышленные города.

16. Формирование и развитие государственно-политической системы СССР в 1920-е – 1930-е гг. Тоталитаризм и личность И.В.Сталина.

К началу 1920-х гг. на территории бывшей Российской империи существовало несколько советских республик. Особенность гос.управления заключалась в том, что управленческие структуры РСФСР выполняли роль общегосударственных органов для республик, представители которых входили в состав высших и центральных органов РСФСР, а их компартии получили статус областных парторганизаций РКП (б).

Органы управления республик строились по образцу РСФСР. Благодаря этому достигалось единство действий советских республик в решении большинства вопросов.

Нэповское реформирование потребовало совершенствования договорных отношений, восстановления гос. единства. Политбюро ЦК РКП (б) в августе 1922 г. создало комиссию во главе с наркомом по делам национальностей И.В. Сталиным для подготовки законопроекта о новой форме государственного объединения республик. Разработанный ею проект, «план автономизации», предполагал вхождение советских республик в РСФСР на правах автономий. В сентябре он был обсужден на пленумах республиканских компартий. В Азербайджане, Армении и Белоруссии он был одобрен, а на Украине и в Грузии отвергнут, Это заставило пересмотреть проект. Ленин подверг его критике и выдвинул идею объединения республик в союз на равноправной основе. 6 октября пленум ЦК РКП (б) одобрил новый проект. В декабре состоялись съезды Советов в республиках, которые одобрили план федерализации и избрали делегатов на Всесоюзный съезд.

I Всесоюзный съезд Советов 30 декабря 1922 г. утвердил Декларацию и Договор об образовании СССР. Декларация провозгласила добровольность объединения, равноправие республик и право свободного выхода. Договор определил систему союзных органов власти, их компетенцию и взаимоотношения с республиканскими структурами. Съезд избрал ЦИК СССР. Исполнительную власть до формирования союзных органов должны были осуществлять СНК и наркоматы РСФСР.

Конституция СССР была принята II съездом Советов 31 января 1924 г. Конституция состояла из Декларации и Договора об образовании СССР. В первой указывались причины и принципы создания общесоюзного государства. Договор определял систему союзных органов власти, их функции, взаимоотношения с республиками и другие правовые основы существования СССР.

Основные черты советской политической системы оформились еще в годы Октябрьской революции и гражданской войны. Республика Советов рассматривалась как диктатура пролетариата. Формально вся полнота власти принадлежала Советам, которые представляли систему высших и местных органов, осуществлявших законодательную и исполнительную власть. Но в силу ряда обстоятельств (низкая политическая культура населения и др.) Советы не смогли справиться с большим объемом управленческих функций и оказались подменены большевистской партией. РКП (б) превратилась в центральное звено полит. системы.

На партийных съездах определялись основные направления политики государства. В период между съездами руководящим партийным органом являлся Центральный комитет, избиравшийся съездом и ответственный перед ним. ЦК регулярно проводил пленумы, на которых обсуждались вопросы текущей политики и избирались другие руководящие органы – Политбюро, Оргбюро, Секретариат. Политбюро было высшей партийной инстанцией между пленумами ЦК. Заседало оно не реже одного раза в неделю, решало не только партийные вопросы, но и основные вопросы гос. жизни. Постепенно Политбюро возвысилось над другими партийными структурами и стало предрешать решения Пленумов ЦК и даже съездов. Формирование однопартийной системы привело к сращиванию государственного аппарата с партийным. На высокие должности назначались или избирались коммунисты.