Политика – техника – культура

В XIX веке европейская цивилизация создала ясный и по существу верный образ своего будущего. Существовала уверенность, что история движется к окончательной победе технологий над немеханизированным ручным трудом, росту городов, утверждению более быстрого транспорта, средств связи, росту массового образования и просвещенности, либерализма и демократии, свободы творчества и самоопределения личности. Оптимистическая идеология прогресса разделялась многими, и выдающимися мыслителями, и простыми людьми, образ будущего, давал человеку чувство стабильности даже в условиях социальных кризисов и острых конфликтов, даже несмотря на то, что изъяны западной цивилизации были раскрыты ее прозорливыми критиками. Новое время полагало, что культура есть нечто само по себе вполне рациональное, «возделанное», надежное, гарантирующее подавление разрушительных инстинктов и реализацию лучших человеческих способностей.

В ХХ веке человечество пережило две мировые войны, беспрецедентные по своей технической оснащенности, жестокости и масштабам человеческих потерь. В Первой мировой войне страны-участницы потеряли около 12 млн. человек, около 55 млн. были ранены.«Таково достижение всей их славной истории, всех славных трудов предшествовавших поколений», - с горечью писал о войне У.Черчилль, называя современного ему человека, ставшего повелителем смерти, «хрупким перепуганным существом».

Еерезультатом стал крах четырех империй - Российской, Австро-Венгерской, Османской и Германской, за которыми последовали революции - Февральская и Октябрьская 1917 г. революции в России, фашистский путч 1922 г. в Италии, утверждение власти национал-социализма в Германии в 1933 г. Мир раскололся на три социально-политические системы с соответствующими идеологиями. Коммунизм, планетарный нацистский Рейх или либеральная модель общества и культуры, - перспектива истории оказывается проблематичной. Тоталитарные режимы, созданные в СССР и Германии, разные по своим целям, но схожие по сути, продемонстрировали, насколько хрупкими оказались главное завоевания европейской цивилизации – свобода, человеческое достоинство. Истребление людей по классовому и расовому признаку, использование рабского труда, создание культа вождей, подчинение искусства целям политической пропаганды, уничтожение инакомыслия, - все эти чудовищные приметы тоталитаризма свидетельствовали, что человека можно лишить свободы и что он готов при определенных обстоятельствах ее отдать.

Во Вторую мировую войну (1 сентября 1939 - 2 сентября 1945 г.) оказалось вовлечено 61 государство, военные действия охватили территории 40 стран, в которых проживало свыше 80 % населения земного шара. Погибло, по разным оценкам, от 50 до 70 млн. человек. На исходе войны человечеству было продемонстрировано боевое применение атомного оружия в японских городах Хиросима и Нагасаки.

В 1946 г. Черчилль в одном из своих выступлений впервые использовал понятия «холодная война» и «железный занавес». Мир разделился на два лагеря: капиталистический и социалистический, а «театром военных действий» стали политика и экономика, наука и космос, спорт и кино.

Завершение холодной войны, распад СССР и социалистического лагеря были осмыслены на Западе как «конец истории». Казалось, будто из изнурительного соревнования Запад вышел несомненным победителем, у либерализма, экономического и политического, не осталось никаких жизнеспособных альтернатив, а перспектива человечества – универсализация, повсеместное распространение либеральной западной модели. Фрэнсис Фукуяма, политолог из США, провозгласивший это идею в статье 1989 г. «Конец истории?», после теракта 11 сентября 2001 г. вынужден был признать, что поторопился с выводами.

В ХХ в. неблагополучие западного мира чудовищным образом вышло наружу. Перед людьми, пережившими опыт массовых бедствий, когда человеческое существо вместе с его культурной средой так легко превращалось в пушечное мясо, в хлам, в гонимое на убой стадо, открылась беззащитность и не застрахованность цивилизации от могущественных сил истории. Этот новый опыт, вынесенный из социальных и геополитических катастроф ХХ века, существенно изменил философское, художественное, религиозное видение мира.

Динамизм, характерный для Западной культуры в целом, в ХХ веке наращивает свои темпы. Скорость изменений в научно-технической сфере, в бытовой культуре, в искусстве, в образовании не сопоставима со скоростями Нового времени, тем более – с неспешным ритмом жизни традиционных обществ. Непродолжительный в масштабах истории ХХ век оказывается целой эпохой со своими внутренними этапами: его начало, середина и конец предстают перед нами совершенно разными социокультурными мирами.

Темп стремительных перемен задает техника, точнее – научно-технический прогресс, поскольку связь теоретических разработок с их практическим применением стала как никогда прямой и короткой. Даже простое перечисление научных открытий и технических новаций заняло бы многие страницы. Назовем основные

Техника открыла новые возможности – производить все более мощное оружие, все большее число все более разнообразных товаров, передвигаться со все большими скоростями, получать доступ к необозримым массивам информации… Однако безмерное расширение человеческих возможностей выявило парадоксальную ситуацию. Техника, которая веками была подручным средством человека («поставом», как говорил о технике Хайдеггер), обрела над ним власть, навязала ему свои собственные законы развития. К концу ХХ в. входит в обиход понятие «глобальные проблемы современности». Это проблемы, связанные с борьбой за существование, развернувшейся между человеком и техногенной сферой, техникой и природой. Они несут в себе угрозу физическому и психическому здоровью человека, среде его обитания – природной и культурной. Все они, прямо или косвенно, являют последствиями научно – технического прогресса.

Техника превратилась в силу, которая «проектирует всю историческую тотальность» (Г. Маркузе), определяя специфический способ отношения человеческого разума к реальности, при котором последняя рассматривается исключительно в виде объекта для использования. Утилитарное отношение к действительности с необходимостью предполагает соблюдение принципа рациональности, т.е. точного расчета, контроля и регуляции во всех сферах материальной и духовной культуры. Поэтому рациональность приобретает смысл массовой стандартизации и регламентации. Рационально организованный мир превращается в «административную вселенную», где все, начиная с природы и заканчивая человеком, «функционирует», выполняя роль инструмента.

И хотя господствующие позиции остаются за сциентизмом, в современном мировоззрении утверждается антисциентизм, в свете которого магистральная линия эволюции Западной цивилизации, связывающаяся с научно-техническим прогрессом, представляется тупиковой, губительной, античеловеческой.

Писавшие о культуре ХХ веке его современники - О. Шпенглер, А. Тойнби, Х. Ортега-и-Гассет, Й. Хейзинга, П.А. Сорокин, Н.А. Бердяев, Г. Гессе, И.А. Ильин, П. Тиллих, Э. Фромм, К. Ясперс и Г. Маркузе и др. – несмотря на различие своих философских и гражданских позиций, единодушны в одном. Они говорят о кризисном состоянии культуры минувшего столетия, который, разумеется, не преодолен и в наши дни. Кризис культуры осмысливается как кризис базовых ценностей, выработанных Западом на протяжении его истории. В числе свидетельств неблагополучия называются торжество технократического сознания, тотальное господство рыночной экономики, превратившее в товар все – научные открытия, идеи, художественные ценности, самого человека, «омассовление» культуры, вызывающее деградацию интеллекта и воли, утрата представлений о смысле существования, невероятная убыль достоинства человека в его собственных глазах.

Но, может быть, это состояние представляется кризисным по меркам классической традиции, с позиций прежних представлений о культуре? Может быть, современная культура просто иная, чем все существовавшие прежде – со своей новой моралью, новым искусством, новой наукой, новыми ценностями? Почему же тогда люди чувствует себя в этой новой реальности неуютно? А может, современность, как не раз бывало в истории, это эпоха перемен, переходное состояние, за которым последует новая стабильность со своими нормами и ценностями?

В истории западного общества ХХ в. выделяют два этапа – современность и постсовременность, грань между которыми приходится на 50-60-е годы, т.е. на время послевоенной стабилизации. Исследователи экономических и технологических процессов называют эти этапы «индустриальным» и «постиндустриальным», а исследователи духовных процессов говорят о «модернизме» и «постмодернизме».