Средневековая культура

Во всякой национальной культуре есть идеалы, к которым она стремится, и есть реализация этих идеалов, не всегда совершенная, а иногда совсем несовершенная. Но судить о национальной культуре стоит, прежде всего, по ее идеалам. Это высшее, лучшее, что она создает. Представления русского народа об идеальной человеческой красоте в эту эпоху неотделимы от понятия святости. В образах святых люди не только чтили небесных покровителей и заступников, но и искали ориентиры для собственного духовного пути. Их пример веками питал народную жизнь. Понятие «святая Русь» более всего применимо именно к этой эпохе.

Кафедра митрополита в 1299 г. переносится во Владимир, а в 1325 г. в Москву. Таким образом, Москва стала церковным центром раньше, чем центром государственным. Митрополиты московские Петр, Феогност и Алексей (причисленные позже к лику святых) немало сделали для установления дипломатических отношений с Ордой, а также поддерживали объединительную политику московских князей.

В 1345 г. неподалеку от Москвы появился Троице-Сергиев монастырь, который стал духовным центром Руси благодаря необыкновенной личности его основателя преп. Сергия Радонежского. Отличавшийся смирением, трудолюбием и добротой, он уже при жизни сникал всенародную любовь и почитание. Люди приходили к нему из разных городов для исцеления, а иногда даже для того, чтобы просто увидеть его. Известно его общественное служение. По словам одного современника, Сергий «тихими и кроткими словами» мог смягчать самые загрубелые и ожесточённые сердца; часто примирял враждующих между собой князей, уговаривая их подчиняться великому князю московскому. Отправляясь на Куликовскую битву, Дмитрий Донской в сопровождении князей, бояр и воевод поехал к Сергию, чтобы помолиться с ним и получить от него благословение. Благословляя его, Сергий предрёк князю победу и спасение от смерти и отпустил в поход двух своих иноков, Пересвета и Ослябю.

В память этого великого святителя была создана «Троица» - одна из самых чтимых на Руси икон. Андрей Рублев (ок. 1360 – ок. 1430), монах Андроникова монастыря, написал этот образ для иконостаса Троицкого собора Троице-Сергиевой лавры, где покоились мощи св. Сергия Радонежского. Единство трёх ипостасей Троицы, представленное Андреем Рублевым в образе безмолвной беседы трех ангелов, является совершенным прообразом всякого единения и любви. Недаром современники говорили, что «воззрением на Святую Троицу преодолевается рознь мира сего».

Икона - замечательное явление древнерусской культуры, которое называют «умозрением в красках». В те века, когда в Западной Европе процветала готика, на Руси богопознание осуществлялось в иконописи. Искусство готики, необыкновенно экспрессивное, обращено прежде всего к эмоциональной стороне души, отдавая схо­ластической теологии интеллектуальную. Православная икона предназначена не для эмоционального воздействия и не для интеллектуального анализа, а для молитвенного созерцания. Она призвана показывать самое истину, свидетельствовать о ней. Как известно, икона имеет обратную перспективу, внушающую зрителю ощущение удаленности от божественных предметов.

Русская иконописная традиция создавалась такими великими мастерами, как Феофан Грек, расписавший вместе с русскими художниками Архангельский (1399) и Благовещенский (1405) соборы в Кремле; преп. Андрей Рублев, участвовавший в создании росписей и икон Успенского собора во Владимире (1408), Троицкого собора в Троице-Сергиевой лавре (1425 – 1427); Дионисий, выполнивший вместе с сыновьями стенные росписи и иконостас собора Рождества Богородицы Ферапонтова монастыря, Успенского собора в Москве (1481) ряда других храмов.

В эпоху Андрея Рублева был создан законченный образ православного иконостаса, символика которого раскрывает христианское понимание истории как процесса приближения к Царству Божьему.

Искусство иконописи было заново открыто только в начале ХХ века. Теперь уже трудно представить, что современники Пушкина и Достоевского не имели представления о творениях Андрея Рублева, Феофана Грека, Дионисия. Древние образы веками были скрыты под слоем копоти и записей, закрыты окладами, изменившими их подлинный лик. Благодаря реставраторам, расчистившим иконы и ученым, определившим их датировку и авторство, открылся целый культурный пласт русской истории. Открытие иконы в корне изменило представления о православной культуре.

В начале XX в. под впечатлением этого открытия философ Евгений Трубецкой в очерке «Умозрение в красках» писал: «Если в самом деле вся жизнь природы и вся история человечества завершаются этим апофеозом злого начала, то где же тот смысл жизни, ради которого мы живем и ради которого стоит жить? Я предпочитаю напомнить то его решение, которое было высказано отдаленными нашими предками. …Их живопись представляет собой прямой ответ на наш вопрос. Древнерусские иконописцы с поразительной ясностью и силой воплотили в образах и красках то, что наполняло их душу - видение иной жизненной правды и иного смысла мира».

XIV- XV вв. стали временем энергичной монастырской колонизации русского севера. Кроме Троицкого, Сергий Радонежский основал ещё несколько монастырей, а его ученики - более 40 обителей. Иноки этих монастырей, уходя в глухие леса в поисках молитвенного уединения, становились основателями все новых и новых монастырей. Таким образом, количество монастырей к концу XV в. утроилось. Это были центры не только религиозного служения, но и просвещения, и экономической жизни. Крупнейшие русские монастыри - Кирилло-Белозерский, Ферапонтов, Иосифо-Волоколамский, Соловецкий - превращаются в крепости, окруженные неприступными стенами.

Важным явлением духовной жизни конце XV- начале XVI вв. стала полемика между иосифлянами и нестяжателями. Иосиф Волоцкий и Нил Сорский, главные идеологи этих «партий», представили две концепций монашеской жизни, выявившие разные стороны единого монашеского идеала. Общественный резонанс этой полемики, прежде всего в образованной среде Москвы и Новгорода, был велик. Ведь речь шла не только о роли монастыря в обществе, о подлинном предназначении монашеского служения, но и содержании личностного идеала православного человека.

Преподобный Иосиф смотрит на мир и его красоту глазами монаха и аскета, для которого прекрасное обязательно должно быть душеполезным. Подчиненная строгой дисциплине устава и находящаяся в полном послушании игумену монастырская братия в некотором смысле служит примером и совершенным образцом для всего общества. Для него красота духовная достигается путем постепенного преображения человека на пути внешней дисциплины. В своей книге «Просветитель» он поучает инока: «Ступание имей кротко, глас умерен, слово благочинно…». Не менее определенны и его воззрения и на красоту рукотворную. Для Иосифа красота храма, богослужения, где царят «благочиние» и порядок, служит нравственному очищению и духовному совершенствованию человека: «В церкви печальным веселие, в церкви труждающимся успокоение, в церкви насилуемым отдохновение». В отличие от нестяжателей, общую храмовую молитву он предпочитает уединенной молитве отшельника. Пустыннику не нужен пышный храм, а иосифлянской идее соответствует широкая программа церковного строительства и тем самым духовного руководства обществом. Церковь призвана осуществлять преображения мира, и поэтому она не должна удаляться от него. Напротив - быть «Церковью воинствующей», нравственно очищать и возвышать мир до состояния божественной красоты и правды. Иосиф Волоцкий формулирует программу социального служения: монастырь – это не место уединения и отшельничества, а просветительский и благотворительный центр.

Нил Сорский также решительно отрицал внешнюю красоту искусства, природы, человеческого тела, как «бренную и преходящую». Единственная подлинная красота для него – это красота духовная, красота, «стяжаемая» молитвой, постом и аскетическими подвигами. Заволжское движение было возрождением восточно-христианского созерцательного монашества. Это был решительный уход из мира. Данная концепция предполагала личностное совершенствование, углубленное внимание человека к своему внутреннему миру. Потому и образ жизни избирается скитской, уединенный. Нестяжание есть отказ от всего мирского, в том числе и от монастырских богатств.

В полемике иосифлян и нестяжателей столкнулись два религиозных идеала, две правды. Правда иосифлянства – это правда социального служения и внешней дисциплины. Правда нестяжательства – это правда духовного совершенствования личности, внимательно сосредоточенной на своем внутреннем мире. Победу в этом споре одержали иосифляне, и победили они потому, что сумели связать монашескую идеологию с идеологией российской государственности. Победа иосифлянства в значительной мере определила дальнейшую судьбу православной церкви, которая начинает терять ту духовную независимость, которой она обладала в предшествующие два столетия. Позже оба монаха-мыслителя - Иосиф Волоцкий и Нил Сорский – будут причислены к лику святых.

В среде иосифлян была сформирована идея священного царства. Завершение централизации государства вокруг Москвы хронологически точно совпало с падением Константинополя – «Второго Рима». В 1453 г. турки захватывают Константинополь, а в 1480 г. Москва присоединяет к себе земли Новгорода – последнего вольного города, который был «окном в Европу», центром разносторонней книжной культуры и свободомыслия. Московская Русь оказалась единственным в мире православным государством, недосягаемым для наступающего исламского мира, уже поработившего православные Болгарию и Сербию. Гибель Византии была воспринята как апокалиптическое знамение. Завершился один круг времен и начинался новый. В этой ситуации появляется учение инока Филофея «Москва – Третий Рим».

В послании великому князю Ивану III старец Филофей писал: «Один ты во всей поднебесной христианский царь. Блюди же, внемли, благочестивый царь, что … два Рима пали, а третий стоит, а четвертому не быть; твое христианское царство уже иным не достанется». Если Москва есть третий и последний Рим, то наступила последняя эпоха истории, в которой московскому царю и русскому народу предстоит хранить в чистоте православную веру. Так государственная идеология оформлялась в духе мессианской идеи.

Связи с греческой церковью, несколько веков питавшие русскую культуру, прерываются, поскольку на «второй Рим» начали смотреть как на поврежденный. Возникает опасность превращения православия из вселенской религии в религию, ограниченную национальными рамками. Идеологическая доктрина «Москва – Третий Рим» в немалой степени способствовала культурной изоляции Руси.

В плане политическом эта теория означала единение Церкви и Царства в духе византийской «симфонии двух властей». В православной космосе – двуединый центр, симфоническое согласие церкви и власти. Учителя русских – православные византийцы настаивали на полной неразделимости церкви и государства. Симфония означала, что власть самодержца священна, но, наделенный огромными полномочиями в области государственной жизни, в вопросах духовных он должен выступать как смиренный сын Церкви.

Иван Грозный стал первым самодержцем, венчавшимся на царство по церковному обряду (1547 г.). В 1589 г. Русскую православную церковь возглавил первый патриарх – Иов. Таким образом, теория «двух властей» обрела реальное историческое воплощение. Отношения между духовной и светской властью, призванные соответствовать идеалу «симфонии», складывались отнюдь не гладко, а порой и драматично. В действительности, как показала русская история, церковь оказалась в подчинении у государства и стала играть служебную роль. Заметим, что это произошло задолго до церковной реформы Петра I.

К концу XVI в. завершилось оформление русского православия c его отличительными особенностями и того культурно-исторического типа, который называют «культура средневековой Руси». Были опубликованы «Четьи-Минеи» («Чтения ежемесячные»), составленные митрополитом Макарием куда вошли жития всех почитаемых на Руси святых, расположенные по месяцам в соответствии с днем памяти каждого святого. Эта энциклопедия русской святости стала настольной книгой для русских людей, наряду с Псалтырью и другими священными книгами. Священник Кремлевского Благовещенского Собора Сильвестр создает знаменитый «Домострой» - свод нравственных и домашних обязанностей, правил поведения.

Для этой культуры не свойственно потворство чувственности, она вы­ражает идею красоты как святости и святости как красоты. Красота души связана в русской народной психологии с самоотречением. Здесь был немыслим сложившийся в западноевропейская куртуазной культуре культ Прекрасной Дамы, аналогичный по своей психологической природе культу Девы Марии. Древняя Русь почитала Богородицу как источник материнской жалости, как Матерь Бога, людей и всех тварей. Единственный род любви, о котором русскому человеку не стыдно говорить вслух, - это сострадательная или материнская любовь.

Эпоха Московского царства рассматривается историками как период формирования русского культурного архетипа, т.е. некой устойчивой структуры, которая будет определять судьбы общества на всем протяжении истории.

XVII век – переходный для отечественной культуры, он завершает средневековье и несет в себе элементы культуры нового времени. Современники не зря прозвали его «бунташным»: волнения и бунты прошли чередой с его начала до самого конца. Ряд катастрофических событий знаменовали ломку устоявшихся социальных структур и влекли за собой изменения в мировоззрении.

XVII век открывается смутой в Московском государстве, связанной с прекращением династии Рюриковичей, правившей на Руси со времен первого варяжского князя Рюрика и его сына Игоря. С воцарением новой династии Романовых политический кризис был преодолен, но за ним последовал новый, затронувший все слои общества и изменивший представление народа о власти. При царе Алексее Михайловиче (1645 - 1676), прозванном Тишайшим, происходит – раскол в церкви. Непосредственной причиной раскола стали незначительные изменения в богослужебном обряде (трехперстное крестное знамение вместо двуперстного, свершение евхаристии на 7 просфорах вместо 5 и т.д.), а также исправление богослужебных книг по греческим образцам. Инициатива реформы принадлежала царю и патриарху Никону.

Православный народ, для которого вера была неотделима от церковного обряда, воспринял реформу как введение новой, «антихристовой» веры. Реформа вызвала мощное сопротивление в среде рядового духовенства, боярства (вспомним боярыню Морозову) и крестьянства. Церковный собор 1667 г. осуждает сторонников старообрядчества, а государство применяет силу - начинаются правительственные преследования «ревнителей старины». Старообрядцы бегут на окраины русских земель, целыми деревнями сжигают себя в срубах, уходя таким образом из мира, в котором воцарился антихрист. Грубое насилие в сфере религиозных традиций глубоко потрясло и ранило народное сознание, в нем поселилось подозрение, что государственной властью и высшей церковной иерархией овладел антихрист. Раскол пошатнул веру в Москву как Третий Рим, в священный характер царской власти. В истории побеждает Кривда, а Правда уходит в мифологические пространства, созданные народным воображением. В старообрядческой среде рождаются легенды о Граде Китеже, скрытом под водами озера, о стране Беловодье. Накал противостояния старообрядцев и власти со временим снизится, «гари» прекратятся, старообрядчество займет свою нишу в обществе как маргинальное культурное образование. Но раскол сделается характерным для русской культуры явлением: искание правды и царства, основанного на правде, присутствует в «пугачевщине», в мифологии русского сектантства (бегуны, молокане, духоборы), в идеологии революционной интеллигенции 19 в. Одним словом, раскол породил устойчивую оппозицию церковно-государственной официальной культуре.

«Бунташный» характер переходного времени ярко выразился в конфликте царя Алексея Михайловича и патриарха Никона, исключительно яркой и властной личности, задумавшего поставить священство выше царства. В противовес существующей государственной доктрине «Москва - третий Рим», Никон разрабатывает свою доктрину «Москва – второй Иерусалим», сравнивая патриаршую власть с солнечным светом, а царскую – с лунным. Воплощая свою идею, он возводит неподалеку от Москвы Новоиерусалимский Воскресенский монастырь, главный храм которого копирует храма Гроба Господня в Иерусалиме. Устраивая свою резиденцию, Никон изменяет местную топонимику в соответствии с топонимикой Святой Земли: река Истра именуется Иорданом, появляется своя Гефсимания и т. д. Алексей Михайлович, однако, не зря был прозван Тишайшим, он сумел утихомирить Никона и восстановить порядок. Единственная за всю русскую историю попытка поставить церковь выше государства завершилась тем, что Никон лишился патриаршего сана и был сослан в Кирилло-Белозерский, а затем в Ферапонтов монастырь.

Исследователи отмечают характерную для XVII в. тенденцию – начинается формирование личностного сознания. Происходит это в специфических формах, которые отличаются от европейских. Личностная культура Запада формировалась в недрах капиталистической экономики, в русле протестантизма, светской философии и искусства. В России выделение индивидуальности происходит через сакрализацию личности, т.е. присвоение человеком того или иного сакрального статуса. Явлением это не было массовым, но достаточно характерным именно для переходного времени. Так, самозванцы смутного времени, Лжедмитрии, присваивают себе царский статус. Основатели отколовшихся от православия сект называют себя Христами и Богородицами. Протопоп Аввакум, один из духовных вождей старообрядчества, переживший все ужасы гонений, пишет первое автобиографическое мемуарное произведения в русской литературе. «Жития протопопа Аввакума, им самим написанное» совершенно выпадает из традиционного житийного жанра. Жития святых – это всегда образцово-поучительные, в принципе однообразные истории. «Житие» Аввакума повествует об одной и только одной жизни, но автор возводит ее в ранг жития.

В Москве появляются «первые листочки» светской культуры, связанные с проникновение западного влияния. Во время кровопролитной Тридцатилетней войны в Европе из Голландии, германских княжеств, других стран шел поток переселенцев в Россию. Немецкая слобода на реке Яузе под Москвой стала уголком Западной Европы в самом сердце Московии. Многие иноземные новинки - театральные представления, балы, наряды, портреты, картины, кулинарные блюда - вызывали интерес у русской знати. Некоторые влиятельные вельможи из царского окружения - Нарышкин, Артамон Матвеев – поклонниками европейских обычаев, устраивали свои дома на «заморский манер», носили западное платье, брили бороды и т. п. Появился театр при дворе Алексея Михайловича.

Можно назвать и более существенные новации. При первом Романове осуществился перевод книгопечатания с дорогого пергамента на более доступную бумагу. Невиданным для тогдашней Европы тиражом было издано «Соборное Уложение». Печатались учебная литература, пособия по математике, химии, медицине, астрономии, географии, сельскому хозяйству. В Посольском приказе с 1621 года составлялись «Куранты» - первая газета в виде рукописных сводок о событиях в мире. Правительство Михаила Романова не делало проблемы из заимствования европейского технологического и экономического опыта. При этом русская духовная культура оберегалась от воздействия «латинской ереси» (католицизма), и «ереси Лютера» (протестантизма). Слишком свежи были в памяти людей события Смутного времени и роль в них иностранцев. До определенной поры это было именно общением, о какой-то подражательности не было и речи. Россия развивалась вполне самостоятельно, усвоение западноевропейского опыта шло естественным путем, без крайностей, в рамках спокойного внимания к чужим достижениям.

Культура Нового времени (Петербургский период)

Петровские преобразования явились грандиозным опытом государственной реформы культуры, которая знаменовала радикальный разрыв с прошлым, с традициями православной Московской Руси. Пафос обновления пронизывает все, что делал Петр I (1672 – 1725). Новый титул («император» вместо традиционного «царь»), новая столица, новые люди. Петр утверждает абсолютную монархию в форме «регулярного государства». «Регулярное государство» - это замысел исправно работающей бюрократической машины, а кроме того, рационально организованного, контролируемого и управляемого социума, где жизни каждого отдельного человека подчинена «общей пользе». Новые люди, в соответствии с «Табелью о рангах», приучались осмысливать свое существование в категориях государственной службы: военной, штатской и придворная.

«Железной волею Петра» под контроль государства были поставлены церковь, образование, просвещение.

Государство не просто требует от Церкви повиновения, но стремится сделать ее частью государственной системы. Учреждение в 1721 г. Святейшего синода во главе с обер-прокурором как одного из государственных ведомств, взамен упраздненного патриаршества – важнейший шаг в этом направлении. Иностранцы, наблюдавшие за петровскими преобразованиями, сразу поняли, что в России проводится реформация. Действительно, Петр ориентировался на протестантскую Пруссию с ее принципом государственного управления церковью, но это была мнимая реформация, поскольку она не затрагивала религиозного мировоззрения. Весьма характерно отношение Петра к монастырям – традиционным центрам древнерусского просвещения и к монашеству Реформы, направленные на секуляризацию монастырских владений, продолженные Екатериной II, привели к резкому сокращению числа монастырей. В монашестве Петр видел тунеядство и мечтал превратить монастыри в рабочие дома. «Духовный регламент», написанный главным идеологом петровских реформ Феофаном Прокоповичем, запрещал монахам заниматься книжным и письменным делом. Этот же документ предписывал священникам открывать следователю грехи, сказанные прихожанами на исповеди. Русское духовенство превращается в «запуганное сословие» (А. Хомяков). Всешутейшие соборы с шутовским патриархом, которые устраивал ради забавы Петр недвусмысленно свидетельствовали о том, что завершилась целая эпоха русской истории, связанная с православием, и началась другая эпоха –новой светской культуры. Легитимность государственной власти подтверждал теперь императорский дворец, а не храм. Аристократический двор, а не монастырь, давал образцы поведения, перенимавшиеся обществом.

В духе государственной пользы Петр кардинально меняет систему образования. Слово «учиться» стало лейтмотивом его эпохи и его собственной жизни. Петр с большим уважением относился к наукам и учению, он освоил в совершенстве 14 специальностей и носил звание почетного члена французской Академии наук. В 1724 г. он подписал указ о создании Российской академии, «в которой бы учились языкам, также прочим наукам и знатным художествам, и переводили бы книги».
Примечательно, что Российская академия находилась на содержании государства, в то время как иностранные академии вынуждены были сами изыскивать средства для существования. Академический университет с тремя факультетами - юридическим, медицинским, философским – стал первым светским учебным заведением. В Москве одна за другой открывались школы – навигацкая, инженерная, артиллерийская, медицинская, немецкая, где изучались прикладные науки.

Реформы Петра были необходимы и неизбежны, но он совершил их путем страшного насилия над национальными традициями. «Приемы Петра были совершенно большевистскими» (Н.Бердяев). Уже при жизни реформатора оценки его деятельности были прямо противоположными. Народ сложил легенды о «царе-плотнике», «своем царе», но также и легенды о подмене царе за границей, о царе-антихристе. Выведя Россию на путь европейской цивилизации, реформы усилили раскол между народом и верхним, дворянско-чиновничьим сословием. Европе. Европеизация затронула только элитарный слой культуры, в то время, как народ продолжать жить старыми религиозными верованиями и чувствами. В построенной Петром новой России личность оказалась раздавленной силой деспотического государства, поэтому европейское Новое время и отечественное Новое время – явления совершенно разного порядка.

Санкт - Петербург стал новым лицом России, центром новой культуры, носителями которой были уже не святители и монахи, а дворянство, чиновничество и интеллигенция. Когда в Петербурге развернулось каменное строительство, Петр издал указ (1714 г.), который запрещал строительство каменных домов в других городах, включая нелюбимую им Москву. В этом присутствовали не только практический смысл (средства и людские ресурсы нужно было сосредоточить в одном месте), но и символический. Каменная столица новой России противопоставлялась деревянной России прошлого. При строительстве Петербурга принцип регулярности был впервые обращен на формирование ткани города. Застройка выстраивалась в сплошные, жестко выравненные фронты. При постановке домов «в линию» не объем, а плоскость фасада несла основную художественно-образную информацию. Предписанная сверху регулярность отражала дух неукоснительной регламентации, который придал российскому абсолютизму Петр I. Вместе с тем в ней воплотился дух наивно-прямолинейного рационализма новой светской культуры.

В правление императрицы Елизаветы Петербург приобрел свой имперский блеск благодаря великому итальянскому архитектору Бартоломео Растрелли (1700 – 1771). Смольный монастырь (1748 – 1754), Зимний дворец (1754-1762), Большой дворец в Петергофе (1747 – 1752), Екатерининский дворец в Царском Селе (1752 – 1757), выполненные в стиле «русское барокко», утверждали совершенно новую для России эстетику. Свою лепту в формирование архитектурного образа блистательной столицы внес и классицизм, достигший своего расцвета в начале XIX в. Эстетика классицизма совершенно преобразила облик православных храмов. Их помпезные иконостасы более похожи на триумфальные арки, а иконы напоминают светскую академическую живопись. Образцами такого искусства стали Казанский и Исаакиевский соборы в Санкт-Петербурге.

По меткому замечанию историка русской культуры Милюкова, «Петр дал России новое тело, а Екатерина – новую душу». Эта душа жадно впитывала европейские интеллектуальные новшества. В «блестящий век» Екатерины II (1762 – 1796), образованное общество было увлечено «вольтерьянством». Сама просвещенная императрица, «философ на троне», переписывалась с Вольтером, принимала в Петербурге Дидро. В начале своего царствования она предприняла попытку просвещенного законодательства, создав комиссию по составлению Уложения (конституции) и написав для нее Наказ в духе Монтескье. Работа комиссии убедила Екатерину в том, что Россия не готова к либеральным реформам, и тогда императрица взялась за реализацию другой просветительской идеи - за воспитание нового человека. Оно осуществлялось через сатирические журналы, театр, новую систему образования, которая, в отличие от петровской, была нацелена не только на подготовку полезных государству специалистов, но на воспитание личности. Учебным заведение нового типа был, в частности, Смольный институт, где девочки воспитывались с раннего детства в изоляции от дурного влияния внешней среды. Мысль о том, что человек – продукт воздействия общественной среды – одна из ведущих идей просветительской философии. Просвещение в России осталось поверхностной модой, атрибутом светской жизни, наравне с французским платьем и языком, не превратившись в глубокое убеждение образованных людей, как это было в Европе. Читавшие Вольтера, Дидро, Монтескье, Руссо русские дворяне продолжали пороть и продавать своих крепостных. В 1789 г., когда во Франции началась революция, Екатерина II велела убрать бюст Вольтера из ее кабинета.

Другим увлечением было масонство, охватившее к концу 1770-х годов почти весь культурный слой. Масоны чтили Бога как великого Архитектора Вселенной, а себя считали «вольными каменщиками», призванными воплотить замысел Архитектора на пути самосовершенствования, познания и преобразования мира. Социальная доктрина масонства строилась на принципе «свобода, равенство, братство». Первые русские ложи были кружками мистиков, исповедовавших разумную мораль и естественную религию, и напоминали аристократические клубы. Их характер изменился благодаря энергичной деятельности А.И.Новикова. Отвлеченную идею братской любви он хотел наполнить реальным содержание, взявшись за организацию школ для мещан в Петербурге, развернув грандиозную издательскую деятельность, в результате которой количество товара на книжном рынке удвоилось. Через систему масонских лож он наладил книжную торговлю в русской провинции. Просвещенная императрица отнеслась к деятельности Новикова холодно, если не враждебно: всякая общественная самодеятельность, инициатива «снизу», противоречила принципу «регулярного государства», стремившегося все держать под своим контролем. В 1792 г. Новиков был арестован и заключен в Шлиссельбургскую крепость. Вероятно, этот инцидент можно рассматривать как начало противостояния между интеллигенцией и властью, которое пройдет через все ХIX столетие. В масонских ложах в начале ХIХ в. возникли тайные политические общества декабристов.

ХIX век вошел в историю как век русской классической литературы и музыки. Эпоха царствования императора Александра I (1801-1825) стала «золотым веком» русской поэзии, подарившим России ее гения А. С. Пушкина, Е. А. Баратынского, В. А. Жуковского, Ф. И. Тютчева, М. Ю. Лермонтова. Творчество Пушкина часто характеризуют как «ренессансное» по духу, имея в виду самоценную красоту его слога, естественность и легкость (А. Дельвиг недаром называл своего друга «соловьем»). Ф.М. Достоевский говорил о «всемирной отзывчивости Пушкина» и полагал, что эта универсальность, способность на все откликаться и все принимать в себя является особенностью души Пушкина и души самой России.

Далее русская литература приобрела иной характер. «Начиная с Гоголя русская литература становится учительской, она ищет правды и учит осуществления правды», - писал Н. Бердяев. Он считал, что литература Н.В. Гоголя, И. А. Гончарова И. С. Тургенева, Л. Н. Толстого, Ф. М. Достоевский родилась «не от радостного творческого избытка, а от муки и страдальческой судьбы человека и народа, от искания всечеловеческого спасения». Сострадательность и человечность, глубокие философские прозрения русских писателей поразили весь мир.

В XIX веке сложилась музыкальная классика с присущими ей национальными традициями. Опера - жанр светской развлекательной музыки, зародившийся в Италии, в России принимает глубоко национальный и духовный характер. У истоков самобытной русской оперы стоял М. И. Глинка, автор оперных произведений «Жизнь за Царя» и «Руслан и Людмила». Русскую национальную традицию в музыке продолжили композиторы «Могучей кучки» – М. П. Мусоргский, автор «Хованщины» и «Бориса Годунова», А. П. Бородин, автор «Князя Игоря» и Н. А. Римский – Корсаков. Древняя Русь, в отличие от католической Европы, не знала ни органа, ни клавира, русская душа традиционно выражала себя в хоровом пении, почти исключив инструментальную музыку. Удивительно, что культура, в которой играть музыку испокон веков считалось «богомерзким занятием», в XIX веке одарила мир великим музыкальным богатством. В русском музыкальном театре возник новый синтез, объединивший певческое искусство Древней Руси и новые западные формы. Оперы несут в себе память о древнерусском храмовом действе. Светский западноевропейский жанр превращается в России в средство духовно-нравственного просвещения. В операх-мистериях Мусоргского столь же мало развлекательности, сколь в романах Достоевского и Толстого.

Русская культура XIX в. сложилась как культура преимущественно светская, она развивалась в общем русле новоевропейского гуманизма, однако в ней всегда оставалось зерно сомнения в его ценностях. Культура Нового времени утверждала самоценность человека, видела в нем природное и социальное существо. В русской сознании присутствует мысль, что настоящее призвание человека простирается за пределы природно-исторического бытия. Стремление заглянуть за эти пределы привело русскую философию и литературу в Оптину пустынь.

Оптина пустынь, небольшой монастырь в Калужской губернии, славился своими старцами. И. В. Киреевский, Н. В. Гоголь, Ф. М. Достоевский, В.С.Соловьев, К. Н. Леонтьев, А. К. Толстой, Л.Н. Толстой нашли у старцев живой опыт «внутреннего устроения» личности, вытекающий из многовековой аскетической практики и глубочайшего познания человеческой природы. Ф. М. Достоевский, посетивший Оптину вместе с философом Вл. Соловьевым, вынес глубокое впечатление из бесед с тогдашним знаменитым старцем о. Амвросием, который стал прототипом старца Зосимы в романе «Братья Карамазовы».

И. В. Киреевский, изучавший философию в Германии, благодаря Оптиной пустыни, находившейся неподалеку от его имения, приходит к мысли о возможности и необходимости национальной философии, основанной на учении Святых Отцов. Он вместе с А.С. Хомяковым стал мыслителем, положившим начало отечественной религиозно-философской традиции, продолженной в XIX в. В.С. Соловьевым, К. Н. Леонтьевым, Н.Ф. Федоровым.

Исключительно важным явлением культуры XIX в. является общественно-политическая мысль, которая развивалась под сильным влиянием европейской. В 40-е годы в полемике о смысле и целях общественного развития, о роли России во всемирной истории сформировались два направления мысли - западничествои славянофильство.

Из западничества, единство которого было непрочным и кратковременным, во второй половине ХIХ в. развиваются два направления общественно-политической мысли – либеральное и революционное. Их объединяла приверженность таким ценностям, как свобода личности, гражданское общество, просвещение, наука, законность и правопорядок, экономический и общественный прогресс, т.е. тем ценностям, которые были созданы Европой и которые еще только предстояло создать России, чтобы преодолеть свою отсталость. Они разошлись, однако, в понимании средств преобразования общества, став непримиримыми антагонистами. Либералы, имея в виду исторический опыт России, где общественные преобразования всегда осуществлялось не «снизу», а «сверху», стояли за сильную государственную власть, способную к прогрессивным реформам. К их числу принадлежали видные экономисты, правоведы и государственные чиновники, принимавшие участие в подготовке и осуществлении реформ Александра II. Однако либеральная идеология не пользовалась популярностью среди интеллигенции. Революционную идеологию развивали демократы-шестидесятники Н.Г. Чернышевский, Н.А Добролюбов, Д.И. Писарев, народники-революционеры семидесятых П.Л. Лавров, М.И. Бакунин, П.Н. Ткачев и, наконец, русские марксисты. Это были кумиры радикальной интеллигенции, чьи концепции становились идеологией подпольных террористических организаций и партий. Радикальная интеллигенция – явление, порожденное условиями русского самодержавного строя. Отсутствие реальных возможностей для гражданской деятельности породило крайние формы анархизма, нигилизма, социализма. Такие психологические качества, как фанатизм, догматизм в отношении к философским и даже научным западным учениям, и в то же время готовность к самопожертвованию – характерные черты русской интеллигенции. В литературе типы русского интеллигента представлены Базаровым (И.Тургенев), Рахматовым (Н. Чернышевский), Ставрогиным (Ф. Достоевский). Радикальная интеллигенция немало сделала для подготовки революции.