КАТЕГОРИИ:
АстрономияБиологияГеографияДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника
|
ИСКУССТВО ИСПАНИИЖивопись.Замечательный испанский художник Франсиско Гойя (1746 – 1828) был свидетелем освободительной войны испанского народа с войсками Наполеона, двух испанских революций (1808 – 1814; 1820 – 1823) и последовавшего после их поражения разгула феодальной реакции. Если Жерико сосредоточился на передаче движения, Делакруа – на волшебной силе колорита, то Гойя обратился к фольклору, его живопись и графика приобрели фантасмагорический и гротескный характер. Творчество Гойи многогранно и не вписывается в рамки одного стиля. Фантазии художника воплотились в офортных сериях «Капричос» (1797 – 1799), «Бедствия войны» (1810 – 1820), «Диспаратес» («Безумства») (1815 – 1820), росписях «Дома глухого» и церкви Св. Антония в Мадриде (1798). В офортах «Капричос» (от исп. саpricho – фантазия, игра воображения) Гойя достигает исключительной силы в передаче мгновенных реакций, стремительных чувств. Он использует образы испанских народных басен, пословиц, поговорок, для того чтобы высмеять суеверия и пороки людей – трусость, жестокость, лицемерие и др. В «Капричос» отражена тема борьбы добра со злом, причем зло торжествует. Темной ночью колдуны, бесы и ведьмы хохочут на шабаше. Они олицетворяют человеческие пороки и духовное уродство («Когда рассветет, мы уйдем»). Гойя изобразил себя на офорте «Сон разума рождает чудовищ»: человек спит, склонившись на стол, а его окружают слетающиеся совы, летучие мыши и прочие твари. В офортах этой серии реальное сплетается с фантастическим, гротеск переходит в карикатуру, старость берет верх над юностью, глупость – над умом, распутство – над добродетелью. В сущности Гойя разоблачал традиции и уклад жизни духовенства и знати старой Испании. Каждый лист представляет собой законченное произведение, состоящее из рисунка и авторского комментария к нему. «Капричос» соответствуют идеалам Просвещения, но в них уже проступают черты реализма XIX в. Восторгались этой серией и романтики. Гойю высоко ценили при испанском дворе, особенно как портретиста. Его портреты отличала тонко разработанная цветовая гамма, фигуры и предметы были переданы ощутимо материально, но как бы растворялись в легкой дымке. Самый большой портрет Гойи – «Портрет семьи Карла IV» - по композиции намеренно напоминает «Менины» Веласкеса. Как и в «Менинах», группа изображена на фоне остающихся в тени полотен, а свет льется сбоку. Его мягкие градации прекрасно моделируют форму и заставляют вспомнить о значении света в творчестве Рембрандта и Караваджо. Отказавшись от призванных льстить оригиналу условностей барочного придворного портрета, Гойя с безжалостной прямотой обнажает внутренний мир персонажей: чванный король, гротескная королева, болезненно-испуганные дети. Ароматом тайны и скрытой чувственности окутаны женские образы на полотнах Гойи («Маха одетая», «Маха обнаженная» около 1802; и др.). Росписи церкви Св. Антония в Мадриде художник создал, кажется, на одном дыхании. Поражают темпераментность мазка, лаконизм композиции, выразительность характеристики действующих лиц, типаж которых был взят Гойей прямо из толпы. Как истинное романтическое произведение росписи затрагивают ум и чувства каждого зрителя. Особой силой проникнуты фрески в Кинта дель Сордо («Доме глухого»), где Гойя жил с 1819 г. Стены комнат покрыты композициями фантастического и аллегорического характера. Восприятие их требует углубленного сопереживания. Образы возникают как некие видения городов, женщин, мужчин и т.д. Цвет, вспыхивая, выхватывает то одну фигуру, то другую. Живопись в целом темная, и в ней особенно заметны всполохи белых, желтых, розовато-красных пятен, тревожащие чувства. Тяжелая болезнь в 1792 г. повлекла за собой полную глухоту художника. Искусство мастера, находящегося в состоянии физической и духовной травмы, становится более сосредоточенным, вдумчивым, внутренне динамичным. Из-за глухоты внешний мир закрылся для Гойи, но активизировалась его внутренняя духовная жизнь. Художник, теряющий не только слух, но и зрение, продолжает работать – пишет портреты окружающих его людей. Творчество Гойи оказало огромное влияние на европейское изобразительное искусство вплоть до XX в.
|