Что означают принципы верховенства и прямого действия права Европейского Союза?

1. Принцип верховенства права Европейского Союза означает, что нормы данной правовой системы имеют большую юридическую силу, чем правила, установленные в рамках государств-членов.

Иными словами, в случае несоответствия (коллизии) между зако­ном или другим источником национального права, с одной стороны, и источниками права Европейского Союза — с другой, надлежит ру­ководствоваться последними.

Противоречия между предписаниями Европейского Союза и его государств-членов чаще всего обнаруживаются в национальных су­дах при рассмотрении конкретных дел. В подобных обстоятельствах судебные органы должны отдавать приоритет Договору о ЕС, регла­менту, директиве, другому источнику права Союза, при необходимо­сти «откладывая в сторону» противоречащий им внутригосударст­венный закон или подзаконный акт.

Если национальный суд испытывает трудности или сомнения, он может приостановить производство и направить преюдициальный запрос в Суд Европейских сообществ (см. вопрос № 55).

2. Принцип прямого действия означает, что право Европейского Союза наделяет субъективными правами и обязанностями не только государства-члены, но и непосредственно физических и юридиче­ских лиц. Последние могут основывать свои требования в нацио­нальных судах, «напрямую» ссылаясь на статьи учредительных до­кументов или правовых актов Союза.

При этом в доктрине и судебной практике различаются два вида прямого действия — горизонтальное и вертикальное:

а) горизонтальное прямое действие — это прямое действие в «горизонтальных» правоотношениях, т.е. отношениях между частны­ми лицами (например, обязательство из договора между двумя пред­приятиями-контрагентами);

б) вертикальное прямое действие — прямое действие в отноше­ниях «индивид — власть», т.е. в правоотношениях между частными лицами и государственными органами и учреждениями.

В отличие от принципа верховенства, принцип прямого действия не имеет универсального характера. Его реализация в жизнь зависит от вида источника права Европейского Союза, в котором закреплена соответствующая норма:

— нормы регламентов («законов» Союза) имеют прямое дейст­вие в полном объеме; более того, государствам-членам запрещено подменять регламенты своим внутренним законодательством (на­пример, издавать нормативные акты, воспроизводящие предписания регламентов);

— нормы учредительных договоров («конституции» Союза) имеют прямое действие, если они достаточно четко закрепляют субъ­ективное право или обязанность, в том числе обязанности госу­дарств-членов.

Например, ст. 23 Договора о ЕС 1957 г., отменяющая таможен­ные пошлины или эквивалентные сборы внутри Сообщества, позво­ляет любому хозяйствующему субъекту предъявлять судебные иски, если какое-либо государство или иной субъект потребует уплаты по­добного сбора.

С другой стороны, ст. 136 Договора о ЕС, согласно которой «Со­общество и государства-члены... ставят целями содействие занято­сти, улучшение условий жизни и труда...», не является нормой пря­мого действия, так как из нее невозможно вывести четкое субъектив­ное право, способное отстаиваться в судах.

Аналогичные условия действуют для норм, которые закреплены в соглашениях (международных договорах), заключенных ЕС с третьи­ми странами, в том числе с Россией;

— директивы (основы законодательства Союза), по общему пра­вилу, не имеют прямого действия, так как их нормы подлежат транс­формации в национальное законодательство (см. вопрос № 5). Ины-40

ми словами, директива действует «опосредованно», через изданные на ее основе нормативные акты государств-членов, в которых и за­крепляются соответствующие права и обязанности частных лиц.

Но как быть, если некоторое государство-член не приняло в уста­новленный срок (срок трансформации) необходимые меры в соот­ветствии с директивой ЕС? Суд Европейских сообществ постановил, что в подобных условиях физические и юридические лица вправе опираться на положения директивы в спорах с государственными ор­ганами и учреждениями.

Таким образом, при определенных обстоятельствах директивы все же могут непосредственно наделять людей субъективными права­ми. В то же время содержащиеся в директивах обязанности частных лиц приобретают законную силу только после их трансформации в национальное законодательство.

Итак, директивы, в отличие от регламентов и учредительных до­говоров, способны обладать только вертикальным, но не горизон­тальным прямым действием;

— в праве Европейского Союза существуют также источники, ко­торые вовсе не имеют прямого действия. К ним относятся акты, при­нимаемые в рамках второй и третьей опор: общей внешней политики и политики безопасности — ОВПБ, сотрудничества полиций и судеб­ных органов в уголовно-правовой сфере — СПСО (см. вопрос № 26).