ВИКТОР ПЕЛЕВИН. — Как жс-с. Защитник угнетенных, благородный аристократ, не боящийся бросить вызов злу там, где бессильны полиция и правительство

— Как жс-с. Защитник угнетенных, благородный
аристократ, не боящийся бросить вызов злу там, где
бессильны полиция и правительство... Кумир простых
людей. Любимец женщин, наконец. Настоящий на­
родный герой, хоть и граф! Неудивительно, что его на­
чинает опасаться даже правящий дом.

Слова «правящий дом» Кнопф выговорил шепо­том, выразительно выпучив глаза, и ткнул пальцем вверх.

— Суета сует, и всяческая суета, — проговорил
отец Паисий с улыбкой. — Нравственный авторитет
покупается ценой гонений и мук и не связан с одобре­
нием толпы. Иначе придется приписать его и танцов­
щице, которая по вечерам поднимает голые ножки пе­
ред лорнирующим залом.

И отец Паисий показал двумя пальцами, как имен­но поднимаются ножки.

— Однако же 1раф Т. не танцовщица. — возразил
Кнопф. — И гонений отнюдь не избежал. Знаете ли
вы, что за ним установлен тайный надзор полиции и
ему запрещено покидать усадьбу? Власти якобы опаса­
ются за его рассудок. По слухам из семейных кругов,
граф принял решение уйти в Оптину Пустынь.

— Оптину Пустынь? — отец Паисий нахмурил­
ся. — А с какой целью? И что это такое?

— Цель графа мне неизвестна. А о смысле сих слов
говорят очень разное. Одни полагают, что это некий
тайный монастырь, где граф собирается получить ду­
ховное напутствие у святых старцев-схимомонахов.
Другие утверждают, что «Оптина Пустынь» есть приня­
тое у секты исихастов обозначение предельного мис­
тического рубежа, вершины духовного восхождения, и
это не следует понимать в географическом смысле.
Третьи, в правительственных кругах... Совсем не пред­
ставляю их мыслей, но по какой-то причине намере­
ние графа проникнуть в Оптину Пустынь представ­
ляется им опасным. И наперерез Железной Бороде по­
сланы лучшие агенты охранки.

— Железной Бороде? — переспросил священник.

— Да, так графа называют в Третьем отделении.

— Откуда у вас эти сведения?

Кпопф с готовностью вынул из кармана сложен­ную газету:

— А вот, пишут в «Петербургских Дребезгах».
Священник засмеялся.

— На вашем месте я не придавал бы значения слу­
хам, которые распространяют подобные издания. Это
все пустые сплетни, поверьте мне.

Кнопф посмотрел на часы, йогом внимательно глянул на священника.

— Однако же сведения о домашнем аресте графа
самые доподлинные, — сказал он. — У меня, знаете
ли, есть знакомства в полиции. Мне это по секрету
рассказали. И еще много интересного.

— Что же именно, позвольте полюбопытствовать?

— Говорят, — сказал Кнопф, пристально глядя на
отца Паисия, — граф Т. завел себе двойника, высоко­
го детину из крестьян. Сделал ему бороду из старого
парика. И отправляет пахать к курьерскому каждый
раз, когда хочет незаметно исчезнуть из усадьбы.
А сам скрывается в переодетом виде. Садится на по­
езд, вот как раз где вы вошли, батюшка, и едет себе по
делам...

— Вон оно что, — отозвался отец Паисий. — Инте­
ресно. Однако же, господин Кнопф, для торговца ско­
бяными товарами вы очень осведомлены о полицей­
ских делах.

— А вы, батюшка, для священника переизбыточно
экипированы. Вон какой у вас револьверище-то под
рясой, рукоять аж выпирает. Зачем вам такой?

Священник сунул руку под рясу и вытащил оттуда длинный сверкающий револьвер.

— Этот-то? — спросил он. с некоторым словно бы
удивлением осмотрев его. — Да от волков. Приход наш
в лесах, путь от станции далекий. Дорога дальняя, да
ночка темная...