Ежатина: «Желание, в котором нет страха сильно хотеть».

Иногда в этом месте возникает такое яркое желание чего-либо, что в нем не остается ничего, кроме этого желания. Раньше любое желание сопровождалось мыслями о возможном поражении и, соответственно, страхами потерпеть это поражение.

А сегодня вечером вдруг в очередной раз возникло это самое невыносимо сильное желание (чаще всего это желание быть с Бо, или тяга к воинам [Дона Хуана], Рамакришне) и ясность: я ведь только учусь хотеть! Все желания, которые были до этого, были лишь попытками нащупать на самом деле сильное и свободное желание, когда нет никаких запретов на то, что можно хотеть, что нельзя, когда нет озабоченности мнением других людей от того, что я так хочу - не как все, когда нет страха сильно хотеть, потому что нет страха не получить то, чего я хочу. Это все были желания-инвалиды, забитые и осторожные.

Такое сильное свободное желание стало возникать и нарастать после того, как я намеренно создавала для себя сложные ситуации, искала таких обстоятельств, при которых я не могла испытывать довольство. Например, я приняла решения больше никогда не видеться с Бо - с самым нежным, искренним, яростным мальчиком, и несмотря на то, что при этом возникало отчаяние и много НЭ, которые я целенаправленно устраняла, у меня было желание не отступать, несмотря ни на что. Таким образом я попала в ситуацию, которой боялась: «а что, если я на самом деле больше никогда не увижу Бо»? В такой ситуации можно либо испытывать жалость к себе при мысли о Бодхи, о его ясности, которая проявляется в разговорах, от которых я получаю сильное удовольствие, либо устранить все НЭ и страх хотеть Бо. Хотеть так же сильно несмотря на то, что никогда его «не получу», стремиться к нему, испытывать влюбленность и близость. И после того, как это получилось, и пропали все тупости о том - как «должна» проявляться нежность, преданность, что существа, которые испытывают к друг другу преданность, должны хотеть быть вместе, должны хотеть знать о практике друг друга, иначе постепенно «все забудется», стало нарастать желание, в котором нет страха сильно хотеть.

Я поняла, что раньше, когда я культивировала радостные желания, я считала, что мне необходимо в первую очередь сосредотачиваться на радости, которая сопровождает желание. Таким образом мое внимание уходило на ОзВ, а не на само восприятие желания. Сейчас удалось наиболее отчетливо различить именно желание, и после того как я это сделала, я испытала яркое наслаждение от того, как оно переживается.

До практики мне никогда не были свойственны яркие и сильные желания, скорее я была вялой и нерешительной, подавляла почти все свои желания из-за страха попробовать что-то новое, а также страха, и даже уверенности, что у меня все равно ничего не получится. И я привыкла к тому, что нет сильных желаний, что так сложилось. Что у некоторых морди до практики были сильные желания, пусть даже это желания впечатлений, и они могли тратить время, деньги, прилагать усилия к тому, чтобы получить эти впечатления, в то время как я выбирала оставлять все как есть.

После того, как я узнала о практике замены восприятий и испытала ОзВ, так получилось, что ОзВ стали для меня настолько привлекательны, что даже при таких кастрированных желаниях удавалось менять восприятия и переживать то, что наиболее привлекательно. Но во всех остальных аспектах (кроме порождения и испытывания ОзВ) желания оставались такими же кастрированными. Я не читала книг, не учила языки, не каталась на лошадях, не училась водить машину - я как и раньше испытывала эти желания настолько слабо, что предпочитала оставить все как есть, хотя эти действия казались очень привлекательными.

Сейчас возникает желание хотеть все подряд и наслаждаться тем, как переживается само желание - оно может сопровождаться радостью, предвкушением, может переживаться как потребность, как магнит, когда кажется, что то, чего я хочу, само притягивает меня. Желание может быть невыносимо сильным, когда только от того, насколько оно интенсивное, возникает восприятие «невыносимо хорошо». Я хочу учиться хотеть, и есть уверенность, что это только начало. Это похоже на состояние, когда разминаю затекшую руку, только начинаю ее чувствовать. Хочу хотеть всего - ведь я и так все это делаю: хожу в интернет, пью чай, смотрю на небо, пишу статьи - я могу еще и хотеть этого всего так сильно! Хочется выискивать то, что наиболее резонирует с этим восприятием, то есть выискивать то, что я сильнее всего хочу, и усиливать желания.

Это восприятие - новое отношение к желаниям - настолько свежее, удивительное, резонирующее с восторгом, восхищением, что на скептиков нет времени. Некогда бояться, я всю жизнь боялась.

Когда есть такое состояние отрешенности, когда мне на самом деле все равно - это не додумывание, не утешение себя - мне все равно, буду я одна или с мордами, увижу я Бо или нет, узнает ли он что-то о моей практике или нет, где я буду жить, буду я работать или нет - пропадает страх хотеть. Мне все равно, получу я то, что хочу, или больше уже ничего не получу. Мне нравится само переживание желания, я уже получаю наслаждение в каждую секунду, когда его испытываю, и я хочу его больше и сильнее.

Позавчера я осталась одна на полуразрушенной пирамиде среди гор. Через пятнадцать минут стали нарастать разные ОзВ, возникло восприятие, будто уже больше не может быть ни одной НЭ, ничего не осталось, кроме усилия, меня перенесло в неизведанный мир, из которого я никогда не вернусь, я могу пойти вперед, но я никогда не приду к знакомым мне людям или местам, есть экстатическое желание просить, чтобы горы оставили меня в этом незнакомом мире, и в то же время уверенность в том, что все это мне очень знакомо, что именно такая я и есть, а не то, что обычно в этом месте. Мне больше не за что цепляться, некого ждать - никого не осталось. Близость к Рамакришне и невыносимое желание просить его, как он просил Мать, уверенность, что он не может не услышать, что он знает, ведь он так же хотел, близость к Нарендре, восхищение тем, что были такие люди, как они, Будда, Бо. При мысли об этих существах возникает образ прозрачной воды - я больше не могу довольствоваться грязной водой, именно к ним я хочу, зачем я себя обманываю тем, что мне интересно что-то кроме этой чистоты, неизвестности, искренности, свежести. Фон восторга на грани экстатичности. Нежность ни к кому, желание касаться каждого камешка, ослика, желание вылиться на них этим восприятием, они слишком красивые, слишком близкие - все эти горы, небо - неужели возможно, что столько нежности вокруг? Нарастающее стремление. Я вдруг понимаю, что я никогда еще так не хотела. Невыносимое желание чего-то, в котором нет ни тени страха поражения - откуда? Неужели я могу такое испытывать, у меня же раньше почти никаких желаний не было? Никаких мыслей о возможном поражении, есть только незнакомое желание, которому все равно, будет что-то реализовано или нет, и тут же с этим желанием переживание: возможно все, все чего я прошу, возможно прямо сейчас, в эту секунду.

И прямо сейчас, когда пишу - могу испытать такое же желание чего угодно и не появляется ни единого скептика. Только предвкушение - я еще только учусь хотеть. Страх хотеть пропадает, когда я ищу «страшных» ситуаций, когда я очень хочу быть с Бо, а решаю никогда больше его не видеть. Но не запрещаю себе хотеть Бо. И оказывается, что это не страшно, что преданность только усиливается и пропадает страх хотеть того, чего никогда не получу.

Отделила радость от желания. Могу сосредотачиваться именно на желании, испытывать желание-потребность, желание-магнит, когда то, чего я хочу, будто тянет меня к себе - радость иногда сама появляется, но может быть только решимость или только яркое удовольствие от того, что я так сильно хочу. С желанием резонирует слово «тяга», меня тянет, тянет туда так сильно. Нет вялости, апатии, нашла усилие, которым легко выпрыгивать из апатии - хотеть чего угодно.