Часть 2. Облегченно выдохнув, Малдер прижал ее к себе, и только услышав ее сдавленный стон, он понял что что-то не так

Облегченно выдохнув, Малдер прижал ее к себе, и только услышав ее сдавленный стон, он понял что что-то не так. Он отдалился от нее на расстояние вытянутой руки и увидел ЭТО. Красные, покрытые волдырями кисти рук, кое-где потемневшие: «О господи» – он усадил ее на кровать.

Малдер достал из шкафа тазик, наполнил его водой из кувшина и, взяв с полки чистые полотенца, вернулся к кровати. Усадив Скалли спиной к изголовью, он положил подушку ей на колени, поставил на нее тазик, и бережно опустил ее руки в прохладную воду. У нее перехватило дыхание, и она сжала зубы. Малдер начал разрывать полотенца на бинты: «Скалли...» – начал он и осекся.

Что на нее сегодня нашло? Где она допустила ошибку? Да, их план был – разозлить Этана, но только до такой степени, чтобы заслужить очередное заточение в спальне на день. Это было бы нулевой стадией побега. Оба они понимали, что любой ерунды было бы достаточно, чтобы спровоцировать Этана. Но то, что она сделала за ужином... Должно было произойти нечто, что заставило ее рискнуть их единственным шансом на спасение.

«Малдер» – тихо сказала она, будто читая его мысли – «прости меня».

Он молча кивнул, не решаясь произнести ни слова. Он вынул ее руки из воды, стараясь прикасаться к ним как можно меньше. Она нахмурилась, поежилась и все – ничего больше. Его беспокоило, что она как будто не испытывала большой боли: она отгородилась от реальности. Он забинтовал ее руки, закрепил концы на ее запястьях и осторожно посадил ее к себе на колени: «Расскажи мне все».

«Он убил ее, Малдер. Эмили. И он издевался над этим и надо мной, как будто она была просто хламом, выброшенным за ненадобностью. Я ... я не смогла сдержаться. И я не знаю, что еще сказать».

Она обвила руки вокруг его шеи, и он почувствовал ее бинты своей кожей: «Прости» – прошептала она ему на ухо. В течение нескольких минут она не проронила ни слова.

«Он увлек меня за собой, Малдер, в свое безумие. Я так испугалась, что останусь там вместе с ним».

Скалли немного отстранилась, и он, посмотрев в ее глаза, почти смог разглядеть черную пропасть отчаяния, отражающую саму сущность Этана, но через долю секунды, она исчезла без следа. Он крепко обнял ее:

«Но ты вернулась, Скалли. Ты нашла оттуда выход».

Ища подтверждения, она заглянула в его глаза: «В этот раз нашла» - тихо сказала она.

Он, было, открыл рот, чтобы возразить, но передумал. Сейчас ей не нужны избитые фразы, которые кое-кто принимает за утешение. Она всегда была честна перед ним и перед собой, и впереди ее ждут испытания пострашнее. Только она сама способна решить, хватит ли у нее внутренней силы, чтобы пройти по узкой тропке над темной пропастью.

Они надолго замолчали, и сон пришел к ним на помощь.

7 апреля, 5.25 утра

Лес, дом Вистледов, Хадден, Западная Виржиния

Скалли слонялась из угла в угол. Малдер наблюдал за ней из-под ресниц. Ей было больно, и она старалась привыкнуть к боли. Несколько раз за ночь она просыпалась, обливаясь потом, от пульсирующей боли в обожженных руках. Пузыри начали лопаться, и ей потребовалась вся сила характера, чтобы вытерпеть боль, когда он менял повязки. В какой-то степени, утешало его только одно: что Этан в это время проходил через такую же агонию. Хотя, он мог получить некоторое облегчение благодаря Эвиным медицинским снадобьям. Скалли же вряд ли предложат обезболивающее.

Но не боль заставляла ее ходить по комнате. Это была неизвестность. Что предпримет Этан? Запрет их опять в комнате без еды и питья, бог знает теперь, как надолго? Или беспрецедентный акт неповиновения, который продемонстрировала Скалли вчера вечером толкнет его на нечто новое, неизведанное, неподдающееся воображению наказание?

Они вздрогнули, услышав, как отодвигается засов, и инстинктивно прижались друг к другу, готовясь принять то, что приготовила им судьба.

Дверь медленно отворилась.

На пороге стояла Эва: «Вы готовы?» – прошептала она.