Глава седьмая. – Знаешь, не думаю, что это честно, – сказал Мерлин, привстав на цыпочки и попытавшись дотянуться до паутины.

– Знаешь, не думаю, что это честно, – сказал Мерлин, привстав на цыпочки и попытавшись дотянуться до паутины.

– Ты обвиняешь меня в нечестности? – переспросил Артур, вытянув ноги и скрестив руки на груди.

– Не совсем, – Мерлин снова отвлекся на паутину. Не сидел бы сейчас принц в покоях, одно движение – и никакой липкой серой дряни. А так приходилось тянуться изо всех сил. Плечо неприятно заныло, а по руке прошла противная дрожь. Мерлин вполголоса выругался, опустил руку и повернулся к внимательно наблюдавшему за ним Артуру. – Ланселот… Ты мог поступить с ним иначе. Он не ждал нападения.

– Два года назад я возвращался в Камелот и встретил недалеко от города немощного на вид старика, попросившего помочь ему с заупрямившейся кобылой. Он едва не перерезал мне горло, оказавшись наемником из Мерсии. Еще поговорим про скорость реакции, которая должна быть у рыцаря?

Мерлин замолчал. Он понимал, что Артур прав, но его не оставляло ощущение, что дело было не только в оплошности Ланселота.

Да даже то, как принц произнес его имя! «Ланс… элот».

За что Артур успел на него взъесться?

Мерлин отвернулся, тряхнул рукой и снова привстал на цыпочки. Еще чуть-чуть и все. Никаких пауков и паутин на стенах опочивальни его высочества.

– Он выглядел очень уставшим, когда вернулся сегодня из конюшен, – произнес Мерлин, наконец-то очистив стену.

– Он так и живет в твоей комнате? – резко спросил Артур, хмурясь.

– А где ему жить? Ланселот небогат, а Гирхем дерет втридорога за постой, – пояснил Мерлин.

– Его отец настолько беден? – удивился Артур, поднимаясь и подходя к слуге вплотную. – Или ему просто нравится жить там?

Мерлин помедлил и поднял взгляд на принца.

– Ты ревнуешь. Поэтому ты издевался над ним и отправил чистить конюшни.

Лицо Артура моментально исказилось хорошо знакомой гневной гримасой, а правый уголок рта презрительно пополз вверх.

– Нет, я…

– Он мой друг, ему нравится Гвен, а ты обо мне плохо думаешь, – выпалил Мерлин на одном дыхании.

– Плохо думаю? – спросил Артур.

Мерлин небрежно махнул рукой и ловко увернулся от принца.

– У меня нет привычки спать сразу с несколькими одновременно, – раздраженно шагнул он в сторону, сметая со своих плеч ладони принца.

– Я ничего не знаю, про твои привычки, зато я знаю, что ты спишь с ним в одной постели, просишь меня о протекции для Ланселота и заявляешь, что он твой друг. Что я должен думать?

– Видимо, что я шлюха, сир, – Мерлин грохнул тарелками на столе, складывая их одну в другую.

Артур шумно выдохнул, встав посреди комнаты. Мерлин злился и никак не мог успокоиться. Он всего лишь хотел помочь! Обоим, раз уж Камелот нуждается в хороших рыцарях, а Ланселот всю жизнь мечтал служить.

– Но ведь когда я… то есть мы… – Артур замялся, он вообще был не силен в формулировках.

Мерлин оставил посуду в покое и приблизился к принцу.

– Потому что это ты. И мне хочется с тобой, хотя сейчас мне жаль, что я не рыцарь, я бы вызвал тебя на дуэль…

-… и проиграл, – самодовольно закончил за него Артур.

– Ты меня недооцениваешь, – отрезал Мерлин, развернулся – и его тут же поймали в объятия. На этот раз вывернуться не захотелось, наоборот. Левая рука Артура легла ему на низ живота, погладив через ткань моментально покрывшуюся мурашками кожу, а правая – на шею, скользнула вверх, к подбородку и указательный палец прошелся по губе Мерлина.

И было бы ложью сказать, что все это нисколько его не взволновало.

– Пусти, – сымитировал сопротивление Мерлин, не дергаясь, даже напротив, инстинктивно подаваясь назад и ища прикосновений.

– Нет, – предсказуемо не согласился Артур, уже по-хозяйски забираясь к Мерлину под рубашку и поглаживая спускающуюся к паху дорожку волос.

– Твои рыцари меня проклянут, – пробормотал Мерлин, откинув голову на плечо принца, и прикрыл глаза.

– Почему же? – спросил Артур, обводя пальцем контуры губ Мерлина, и стал коротко целовать его не спрятанную сейчас под платком шею.

– А у тебя утром опять будет прилив сил, и ты окончательно загоняешь их на тренировке.

– Им только на пользу, – возразил Артур, забравшись ладонью под пояс штанов Мерлина.

Тот коротко выдохнул, ощутив прикосновение к члену, и приоткрыл рот. Пальцы Артура скользнули внутрь, и Мерлин втянул их, облизывая, принимаясь посасывать и заранее предвкушая дальнейшее.

Они еще ни разу не делали это по-настоящему.

Благодарим за игру. Доступ обратно будет открыт через 5 минут.

Колин очень осторожно снял шлем, проверил, выключена ли вебка, и дернул «собачку» молнии вниз. Член настойчиво требовал к себе внимания, и Колин не собирался его игнорировать. Рука привычно нырнула под резинку трусов, погладила напряженный ствол, палец задел кожицу на головке, и Колин откинулся на кресле, раздвигая ноги пошире.

Четыре месяца без нормального секса. Может, Брэдли потому и говорит, что ему не было физически плохо – у Джеймса же есть какая-то девчонка, Ханна, Хелен или как ее там?

Рука задвигалась быстрее.

В этот раз никаких фантазий не хотелось. Колин оставил для другого раза Кэти (черные шелковистые волосы разметались бы по сливочно-белым плечам, а сама она, приоткрыв ярко-красные губы, томно попросила бы взять ее. На гэльском). Да и об Энжел (яркое желтое пятнистое белье, рвущиеся наружу груди, и ползком по кровати, медленно, лениво, как хищница) не думалось.

Просто кончить и все. А завтра вечером выбраться в город и склеить в пабе девицу посимпатичнее и попьянее.

По бедрам прошла дрожь, движения стали интенсивнее, жестче, вот сейчас уже, почти…

Колин облизнул губы, бросил взгляд на монитор, где Артур застыл с рукой в штанах у Мерлина – и кончил.

Брэдли его убьет, если узнает.

Колин поймал себя на мысли, что побаивается Джеймса после того разговора с Кэппсом. Они провели в студии полдня, пока Джонни не предоставил Брэдли затребованную им информацию. Кэппсу пришлось связываться с другими кураторами, а затем и с высшим руководством – но Брэдли категорично заявил, что больше играть вслепую не намерен. В конечном итоге студия со скрипом дала ознакомиться с полным базисом, естественно, не позволив вынести распечатку за пределы кабинета Джонни. Колин провел очень тоскливые несколько часов раз за разом перечитывая контракт, пока Брэдли просматривал бумаги. У Колина в какой-то момент возникло ощущение, что тот заучивает базис наизусть.

Зато ворох медицинских справок, заключений, таблиц и графиков Брэдли всучил ему. Попытка объяснить напарнику, что наличие матери-медсестры не делает из него врача, не удалась. Пришлось внимательно читать, а потом пересказывать.

Ничего ужасного медики не писали. После серии тестов выяснилось, что на работе мозга и его функциях увеличение уровня погружения не скажется ни положительно, ни отрицательно. Единственный вопрос, который оставался открытым – время выхода из виртуальности. В отчетах говорилось «вплоть до двадцати минут», несмотря на то, что уровень устойчивости Брэдли и Колина был выше уровня погружения.

Помимо этого, один из врачей не исключал возможность наложения сознаний друг на друга. То есть, погружаясь в виртуальность, оцифровщик будет смутно помнить свою личность. Или не будет, точных данных они не получили.

Пересказав все это Брэдли, Колин попросил у Эшли еще кофе и вцепился в чашку, ожидая вердикта. Но Брэдли опять ничего не сказал, пролистнул еще раз листы с распечаткой и принялся допрашивать Джонни. Нить разговора Морган утратил на первых пяти минутах, запутавшись в терминологии и сленге, но эти двое прекрасно понимали друг друга.

– И что ты обо всем этом думаешь? – спросил Кэппс под конец, вытирая платком лоб.

– Что я вляпался, – ответил Брэдли. – Потому что я хочу попробовать. Но контракт подпишу только после того, как его посмотрит мой юрист.

Джонни тогда кивнул, тепло попрощался с ними обоими и пообещал завтра связаться и уточнить насчет перезаключения договора.

Колина это задело. Да, он сам отдал право решать Брэдли, но какого черта он ведет себя так, будто Колин вообще права голоса не имеет?

Впрочем, вечером Брэдли связался с ним, рассказал, что показал Микки бумаги, и пообещал утром сообщить результаты. Есть ли в контракте какой подвох или на этот раз все чисто и однозначно. Разумеется, Колин хотел услышать не это. Контракт контрактом, но согласен ли Брэдли в принципе играть?

В ответ на прямо заданный вопрос тот нахмурился, отвернулся, потер шею ладонью и нехотя подтвердил, что он не против. Брэдли отчаянно не нравилась вылезшая сексуальная составляющая игры, но его впечатлил размах эксперимента, который проводило ВВС.

Ради этого можно потерпеть.

Колин вытер салфеткой перепачканную в сперме руку и застегнул штаны. Добравшись до кухни (мятая бумага полетела в мусорку – Джетро не прощал хозяину неаккуратности), он тяжело опустился на стул, стащил из открытой пачки хлебец и захрустел, снова уходя мыслями в игру.

Пятый уровень шел тяжело. Брэдли, несмотря на все свои уверения, программировал Артура так, что Мерлин принца днем с огнем не мог сыскать. И если в первых эпизодах это себя оправдало, (все равно он много отыгрывал с Сантьяго, специально приглашенным для этого уровня, и Ричардом), то дальше дело застопорилось.

Впрочем, помимо избегания Брэдли совместных сцен-отыгрышей, Колина беспокоило и другое. Например, поведение Мерлина. После первых уровней в нем появилась покорность – не стыдная, а разумная. «Не нарушай правила, не колдуй, будь осторожен».

Зато стоило ему прознать о первом правиле Камелота, гласящем о невозможности вступить в ряды рыцаря, не будучи дворянином, Мерлина понесло копаться в книгах и жульничать. Колин не понимал, откуда что взялось. А единственное предположение казалось диким.

Потому что фраза: «Мы не нарушаем правила, мы их обходим», сказанная в игре Мерлином, принадлежала Брэдли. Это было странно, непонятно и слегка пугало.

Нет, Колин никогда не отрицал эту свою черту: поддаваться чужому влиянию. Мама списывала это на то, что он младший в семье. А Брэдли принадлежал к тому типу парней, с кем сложно спорить. Да и не хочется по большому счету. Пусть говорит, решает, тащит за собой – Колину нравилось. И поддразнивания не обижали и не задевали. За ехидными словами, нравоучениями и занудным «по-английски это должно звучать вот так» чувствовалась… Колин не мог подобрать правильное определение. Симпатия? Теплота? Что-то дружеское и приятное.

Схрустев еще один хлебец, Колин вытер рот от крошек и полез в холодильник за соком.

В игре все шло наперекосяк. После первой загрузки в пятый, Колин, вернувшись, был поражен. У Мерлина появились воспоминания (очень смутные и нечеткие) о сексе с Артуром, да и принц вел себя весьма однозначно, будто переключаясь все время с Артура-господина на Артура-любовника. Обсудив с Брэдли возникшую странность и предположив, что, может быть, все обойдется малой кровью, Колин расслабился. Кусок пятого они отыграли спокойно, хотя Колина немало повеселило, как Артур проводил испытание в рыцари. Брэдли с неудовольствием признал потом, что принц работал на публику в лице Мерлина.

Колин в ответ со вздохом пересказал диалог с Ланселотом, честно описав, с какой интонацией Мерлин произнес: «О да, я знаю Артура!». Даже изобразил, после чего Брэдли состроил гримасу, и беседа плавно перетекла на Кабреру. Выяснилось, что Брэдли знал Сантьяго по учебе, и Колин с радостью послушал студенческие байки.

Засунув стакан из-под сока в раковину, Колин собрался уйти из кухни, но не успел. Джетро, запрыгнув на столик рядом с мойкой, сунулся к стакану, облизнул сладкую кромку, уронил его, испугался и дал деру, не дожидаясь окрика хозяина. Колин раздраженно покачал головой, громко пообещал хорьку всяческие мучения и вернулся в комнату.

Личка мигала, сигнализируя о непрочитанных сообщениях.

Морган не стал открывать письма, сразу включил веб-камеру и сделал запрос.

– Я не понимаю, с какой стати он втемяшил себе в голову… – эмоционально начал Брэдли, стоило соединению установиться.

– Представь на моем, то есть, на месте Мерлина Хелен, – перебил Колин.

– Какую еще Хелен? – осекся Брэдли.

– Блондинка, – неуверенно проговорил Морган. – Такая… ты с ней спишь.

– Ханна, – поправил Брэдли.

– Мне все равно, – пожал плечами Колин. – Ты не думаешь, что это уже проявляется?

– Погружение? Не знаю. У Артура симпатия к Ланселоту, несмотря на ревность – а мы с Сантьяго раньше приятельствовали и сейчас в отличных отношениях. Он классный парень.

– Согласен, – подтвердил Колин и помялся. – Брэдли, как нам доигрывать сцену?

Джеймс перестал улыбаться, на секунду прижал к лицу ладони и шумно выдохнул.

– Может, это ошибочный отыгрыш?

Колин задумчиво провел рукой по волосам. Черт возьми, они уже столько раз нарушили самые разные правила, что сейчас у него не возникло сомнений, говорить или нет.

– Нет, я думаю – верный. Не могу объяснить, интуиция.

Брэдли медленно кивнул.

– Мне тоже так кажется. Но зачем для этого залезать в штаны Мерлина – непонятно.

– Может, если они не переспят, то поссорятся, прилетит грифон и убьет Артура, пока Мерлин будет где-нибудь в другом месте? – предположил Колин, старательно придерживаясь выработанной ими стратегии.

Всего лишь часть работы, ничего большего.

– Не знаю, – сказал Брэдли. – Давай попозже доиграем этот кусок?

– Ты хочешь перецифровать что-то из начала? – уточнил Колин. – Разговор на рынке? Когда Мерлин рассказывает про Ланселота?

– Нет, я хочу прогуляться и какое-то время не видеть шлем, компьютер и…

– …меня, – закончил Колин, усмехнувшись.

Брэдли красноречиво промолчал.

– Иди. Сантьяго еще в сети, а он хотел сделать несколько вариантов начала уровня, вот и займемся.

Попрощавшись с Брэдли, Морган устало вздохнул. Он и сам не рвался подставлять свою виртуальную задницу, но… с другой стороны, ему не терпелось вернуться в игру. Именно в эту сцену. Прочувствовать до конца, что это такое.

И насколько ощущения в игре совпадут с тем, что было у него в реальности.

…………

Слова все слетали и слетали с губ, бесполезные, ни оказывающие ни малейшего эффекта, а серый в яблоках конь уверенно несся на грифона. Сильные ноги в тяжелых подковах впечатывались в землю, мощные мышцы перекатывались под шкурой – Артур дал Ланселоту достойное животное. Мерлин еще раз бросил взгляд на принца, забыв, что уже дважды прикладывал руку к шее и слушал, как бьется пульс, подтверждая, что Артур жив.

Проговорив заклинание еще раз, Мерлин вздрогнул – копье Ланселота загорелось ярко-голубым.

Магия подействовала! После стольких бесплодных попыток, наконец-то все наладилось, получилось, теперь очередь Ланселота доказывать, на что он способен.

Рыцарь приподнял все еще полыхавшее копье, грифон спикировал вниз – и напоролся грудью на оружие. Страшно закричав, чудовище упало, изломав крылья, и зашлось в агонии.

Мерлин, до конца не веря, что у него получилось, запустил обе руки в волосы, сходя с ума от накатившего счастья и облегчения. Ланселот развернул коня, а рядом зашевелился приходящий в себя Артур. Мерлин подошел к нему и помог встать.

– Что ты здесь делаешь? – спросил принц, потирая голову.

Мерлин не успел ответить. Артур заметил поверженного грифона и спешившегося Ланселота, подходившего к нему быстрым шагом.

– Сир, я…

– Ты убил его! Ты сделал это! – воскликнул Артур, улыбнулся и хлопнул рыцаря по плечу. – Мы должны вернуться в Камелот – моим людям нужна помощь. Заодно поговорим с отцом, ты должен стать одним из моих рыцарей. Королевство нуждается в таких, как ты.

– Я не знаю, я… – Ланселот сбивчиво забормотал возражения, но Артур уже его не слушал.

– Мерлин, ты не ответил, как ты здесь оказался? – принц смял в ладони его рубаху и дернул слугу на себя.

– Ланселот отправился помогать тебе, и я тоже, что здесь удивительного? – поспешил оправдаться Мерлин, возблагодарив Старых богов за темноту. Артур никак не мог увидеть недоуменную гримасу Ланселота.

– Идиот, – прошипел принц, отпуская его. – Ты только посмотри, – обратился Артур к Ланселоту, – он действительно думает, что от него могла быть польза.

– Мерлин помощник лекаря, – осторожно начал рыцарь. – И…

– Бездарный помощник лекаря, как и слуга, к слову, – возразил Артур.

Ланселот спорить не решился, и к лучшему. На Артура иногда находила страсть к оскорблениям ни за что, ни про что. Нет, Мерлин смутно понимал, что принц просто переживал за него. Возможно, он действительно дорог Артуру.

Мерлин вспомнил свой собственный вопрос, который он задал Гвен на балу накануне.

Кого бы она выбрала?

Мерлин, конечно, был уже нетрезв, когда завел этот разговор, но крамольные мысли не отпускали его. Почему его так тянет к Артуру? Даже если предположить, что он действительно больше любит спать с мужчинами, это не объясняло желания заниматься любовью именно с принцем.

Артур был умел и страстен, а после того, как они стали близки, их отношения изменились, но разве не стало бы проще, заведи Мерлин в качестве любовника кого-нибудь вроде Ланселота? Нежного, мягкого, ценящего Мерлина таким, каков он есть?

Так почему даже сейчас у него все сжалось внутри от вороватого, но вполне ощутимого шлепка и голоса над ухом: «Я же сказал тебе сидеть в замке, Мерлин!»?

– Решил меня теперь еще и избивать? – шепотом огрызнулся Мерлин, пронаблюдав, как Ланселот залезает на лошадь.

– Наказывать, – нарочито спокойно поправил его Артур, погладив ударенную ягодицу.

– Руки убери, – шепнул Мерлин, быстро скользнул губами по щеке принца, понадеявшись, что темнота скрывает их от взгляда Ланселота, и направился к застонавшему воину. Пока еще пришлют повозки за ранеными… Надо начинать лечить прямо сейчас.

Спасибо за просмотр. Вернуться к началу?

Брэдли закинул в рот горсть чипсов и щелкнул по выскочившему сообщению. Колин перегнулся через него, вытащил очередную бутылку пива, открыл ее и сделал глоток.

– Сантьяго говорит, у него в «Героях» парни попали в похожую ситуацию. То есть, спать не спят в игре, но у них там этот броманс… и ребенок с ними живет. Настоящая семья, – по-пьяному медленно произнес Брэдли, отобрал у Колина бутылку и запрокинул голову, чтобы удобнее было пить.

– Это мое пиво, – обиженно сообщил Колин, пнул Брэдли в бок и едва спас руку от зубов Джетро. Хорек проникся симпатией к неожиданному гостю и вот уже второй час не слезал с коленей Джеймса. Наверное, разгадка крылась в интересно шуршащих упаковках чипсов, которые принес Брэдли. Или Джетро купился на его щедрость: тот поделился с ним беконом.

– Я вот знаешь, чего не понимаю… – заговорил Брэдли, отдав Колину ополовиненную бутылку. – Какого хера Артур тут так себя ведет? Он же принц, у него там королевство… люди полегли… а он думает о Мерлине!

– Он меня шлепнул, – возмущенно перебил его Колин. – Шлепнул! Как будто я…

– Блядь, я знаю, – подтвердил Брэдли.

– Твой Артур придурок, – с глубочайшим убеждением в голосе сказал Колин. – Зато мы оказались правы про секс.

– Что? – переспросил Брэдли. – Прости, приятель, – извинился он перед потревоженным хорьком и улегся на живот.

– Секс, – повторил Колин. – Он был нужен. Чтобы Артур успокоился и утром назначил Ланселоту испытание. Иначе бы трудился наш рыцарь на конюшнях.

– Кабрера не в восторге от конюшен, – согласился Брэдли. – Но Сантьяго отличный парень.

– Что же он сразу Артуру не понравился? – возразил Колин и с укоризной посмотрел на Джетро. Тот с пофыркиванием устраивался на спине у Брэдли. – Мой хорек от тебя без ума.

– Вот кстати, только ты мог завести хорька, – перескочил с мысли на мысль Брэдли. – Я думал, у тебя собака.

– Мог спросить, – Колин решил последовать чужому примеру и тоже улегся, только не на живот, а на спину. Голова кружилась, и следовало следить за языком – по пьяни он любил говорить глупости. – У тебя стояло, когда мы доиграли эпизод, и нас выбросило по паузе?

Нет, точно надо следить.

– Я даже Ханне позвонил, – признался Брэдли. – А она меня послала, к ней мать приехала из Суссекса.

– Брось ее, – постановил Колин. – Зачем тебе девчонка, которая тебе не дает?

– Мать – это причина, – не согласился Брэдли и пристроил голову на сложенные вместе ладони.

– Ты в нее влюблен?

– В мать Ханны?

– Придурок, – рассмеялся Колин.

– Морган, с таким же успехом я могу быть влюблен в свою правую руку.

Колин скосил глаза, посмотрев на вышеупомянутую руку.

– И тебе не мешает кольцо?

– Нет, – удивился Брэдли. – Я его давно ношу, я и не чувствую его уже.

– Кстати, это было очень цинично, – заметил Колин, поворачиваясь, и приподнялся на локте.

– Думаешь, я для нее сильно больше значу? – усмехнулся Брэдли. – Она удобная девчонка.

– Понятно, в кого Артур такой аморальный.

– А я ведь не рассказал тебе, да? – Брэдли так оживился, что задел рукой бутылку. Несколько капель пролилось на пол, и резко запахло пивом. Джетро принюхался, но слезать с приглянувшейся спины не стал.

– Что ты мне не рассказал?

– Про базис. Я обратил внимание, когда читал. Они не меняли изначальный слепок с нас. Только добавляли и смещали акценты.

– Я не такой, – заотрицал Колин, припомнив сдуру показанный отыгрыш куска с Ричардом, после которого Брэдли обозвал Мерлина истеричкой. – И ты опять пьешь мое пиво!

– Возьми себе еще, – не устыдился Брэдли.

– Это третья бутылка, которую ты отбираешь.

Колин неловко сел, отправил в рот несколько чипсов и открыл еще одну бутылку лагера. Он бы, конечно, предпочел любое темное, но где британцу ценить настоящие напитки!

Впрочем, сам факт прихода Брэдли, да еще и с пивом настолько выбивался из ряда вон, что в первые два часа Колину было глубоко плевать, что они там пьют. Сейчас, когда они оба здорово набрались, тоже стало непринципиально, но Колину хотелось придраться к Брэдли.

Потому что в пятом уровне Артур опять вел себя как задница, и, несмотря на все оправдания Брэдли, Колин обижался за Мерлина. Хотя «оправдания» чересчур громкое слово. Брэдли ограничился заявлением, что «Артур принц, а Мерлин сам все время нарывается», но Колин уже достаточно общался с Джеймсом, чтобы понять – это извинения.

– Жаль, что у МакГрат всего двести восемнадцать, – подал голос Брэдли, видимо, размышлявший примерно в том же ключе.

– У Энжел двести двадцать семь, – напомнил Колин. – Они сначала хотели тебя с ней.

– Не в моем вкусе, – сказал Брэдли и закрыл глаза.

Колин поколебался, стоит ли поддеть, спросив что-нибудь вроде: «А я – в твоем?». Но спрашивать не стал, как и говорить, что случись Брэдли выбирать – он бы точно предпочел виртуальный секс с Энжел, а не с ним.

Впрочем, кто знает, что там Артур чувствовал. Это они с Брэдли не обсуждали и вряд ли будут. По крайней мере, Колин точно не желал делиться своими впечатлениями, а особенно – порывом позвонить Гансу и назначить встречу.

Брэдли приподнялся, стряхнул с себя Джетро и вышел из комнаты. Колин вытер носком пролитое пиво, подхватил пустые бутылки (их следовало убрать, а то хорек налижется), и отправился на кухню, где запихнул мусор в большой пакет и плотно завязал его.

Из ванной послышался шум воды, Брэдли мыл руки. Вернувшись в комнату, Колин закурил, присев на край своего рабочего стола, и закрыл глаза. Он чувствовал себя персонажем мультика, который громко кричал в горах, а теперь на него несется снежная лавина.

Самым дурацким заключалось в том, что вместо попытки спрятаться или убежать, Колин будто вышел к лавине навстречу и широко распахнул руки.

Про таких, кстати, Харт тоже писал, он помнил.

«… но этот факт я отрицать не могу. Как бы опытны вы не были, пока вы не сдадите проект и не спустите хотя бы половину полученных за него денег, вы не сможете избавиться от игры. Она будет жить где-то там, внутри вас, на подсознании. С этим ничего нельзя сделать, но нельзя не пытаться. Вспомните старую сказку про двух лягушек. Однажды в кувшине появится масло, и вы сможете выпрыгнуть. Нельзя переставать барахтаться. Тонуть в сливках не лучший вариант, каким бы привлекательным он не казался на первый взгляд».

За ехидными словами, нравоучениями и занудным «по-английски это должно звучать вот так» – первое время Брэдли пытался добиться от Колина верного произношения английских слов, впоследствии попытки либо были прекращены, либо он перестал это делать публично.

Выяснилось, что Брэдли знал Сантьяго по учебе – Брэдли Джеймс и Сантьяго Кабрера учились в Drama Center London, британской школе драматического искусства в Клеркенвилле, Лондон.

– Сантьяго говорит, у него в «Героях» парни попали в похожую ситуацию. То есть, спать не спят в игре, но у них там этот броманс… и ребенок с ними живет. – Кабрера играл роль Айзека Мендоса в сериале «Герои», где в одном из сезонов два персонажа – доктор Мохиндер Суреш и полицейский Мэтт Паркман, некоторое время жили вместе с девочкой Молли. Троица получила название «три М», а у пейринга Мэтт/Мохиндер появилось много шипперов.